Дополнение к предшествующей заметке. Есть важные случаи, когда на эйдосы в духе неоплатонизма ссылаются не для того, чтобы постулировать какую-нибудь "идею табуретки", но затрагивают нечто такое в сознании людей, что выглядит превосходящим возможности индивидуального понимания (по неразвёрнутому смыслу), где усматривается намёк на нечто запредельное. Полагать, чтобы такие случаи могли быть сведены только к сходству представлений в умах людей (хотя и оно имеет место) означало бы духовное нечувствие.

К счастью, нет надобности спекулятивно вводить самобытное метафизическое начало – вечно-статичный "мир идей", дуальный миру явлений, который охватывал бы всё на свете, включая и табуретки, и даже, быть может, именно условные "табуретки" по преимуществу, то есть служил бы базой универсалий для всей тьмы вещей мелких и низменных.

Правильная метафизика предоставляет несравненно лучшее объяснительное средство, средство избирательное и куда более многообразное, которым древние мыслители пользоваться ещё не умели: градацию по степени одухотворённости многих взаимно влияющих трансфизических слоёв мироздания (в рамках онтологического плюрализма, с сохранением субстанциального монизма в основе). Для нас это есть "соприкосновение мирам иным", гениально открытое Достоевским:

"Многое на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным, с миром горним и высшим, да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных. Вот почему и говорят философы, что сущности вещей нельзя постичь на земле. Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой, и взошло все, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным, если ослабевает или уничтожается в тебе сие чувство, то умирает и взращенное в тебе." ("Братья Карамазовы").


У Достоевского миры иные – во множественном числе. И живая связь и чувство соприкосновения всему высшему и горнему ничуть не походят на умопостижение эйдосов.

Эйдосы, отдельные дискретные идеи – слишком примитивные, малопригодные для восприятия разнородных явлений в их единстве, и главное – безнадёжно статичные термины, застывшие в мёртвой "вечности", лишённой динамического измерения, творческого возрастания при сохранении возможностей метаисторического созерцания прошлых состояний. То ли дело трансмифы – надмирный исток мифов в сознании народов и религий (РМ 2.3.91), или одухотворяющие природу стихиали, или народоводительствующие духи, соборные души и небесные синклиты метакультур (РМ 6.1.11-13), или души метапрообразов "некоторых героев мировой литературы и искусства" (РМ 3.3.19), или даже "целые миры образов" (РМ 2.3.100), порождаемые близостью наших восприятий творчества к соответствию на светлом или тёмном полюсе метакультуры, или души великих творений архитектуры (РМ 3.3.28-30), или "поющие кристаллы", эхо которых – "прекраснейшие произведения музыки" у нас и в других нижележащих мирах (РМ 3.3.43), и многое другое.

Когда св. Николай Сербский снижает онтологический статус законов физики, подразумевается отказ от популярной априорной веры в фундаментальность познания средствами формул математики. Или – от возведения законов к идеальным сущностям, наподобие вечных эйдосов неоплатонизма.

Чтобы понять, каким образом законы всё-таки возникают (как производная реальность), можно рассмотреть правила дорожного движения. Существует ли некий мир идей, где ПДД были бы прописаны, управляющий миром явлений? – Очевидно, нет. Правила работают иначе: через множество копий, причём не буквальных, а, скорее, функционально эквивалентных, в умах водителей. В движении, помимо правил, проявляются также частные особенности водителей: каждый едет куда ему надо, выбирает скорость езды, полосу и т.д. Поэтому движение не сводится к правилам. Водителями, однако, сознаётся необходимость соблюдения дорожного законодательства, благодаря чему нарушения редки.

Аналогично, частицы материальности содержат в себе локальные правила поведения, из которых вытекают математико-статистические законы. Частицы – неизмеримо более сложные объекты в сравнении с формализмом современной физики, а с точки зрения спиритуалистического монизма – даже живые существа. Этот взгляд идёт от Лейбница, но разработан им неудачно. В переосмысленном виде, без "предустановленной гармонии" и с признанием, что "монады имеют окна", ту же идею развивали русские философы-метафизики XIX-XX века, от Л.М.Лопатина до Н.О.Лосского... И тогда – в основе физики могла бы лежать некая нам пока непостижимая этика микромира.

Бытие в целом – множество взаимодействующих деятелей: Бог, творимые Им духовные Я, а также образующие пространства и миры частицы – как физические, так и других видов материи разной степени одухотворённости ("ангелы называются бестелесными и невещественными только по сравнению с нами" – Иоанн Дамаскин). Субстанциальный монизм, общая базовая природа на фундаментальном уровне объясняет возможность частных взаимодействий всех субстанциальных объектов, не навязывая Богу и всем духовным Я никаких глобальных или непреложных законов (правил перехода причин в следствия). Онтологический плюрализм природ объектов и составных структур в мироздании объясняет существование видимого и невидимых для нас миров (где уже есть свои глобальные устойчивые законы), триаду дух-душа-тело и многое другое.

Математические законы, да и вообще любые универсалии, не образуют отдельный мир идей – "реализм" схоластиков (что означало бы некую разновидность метафизического дуализма), а обусловлены сходством внутреннего устроения вовлечённого в них множества частных деятелей, то есть общностью по природе. Сходство не только задаётся при сотворении, но и динамически устанавливается средой-сообществом и поддерживается взаимодействиями, "общением". По аналогии, водители узнают об изменениях в ПДД из новостей или от знакомых.

С точки зрения квантового формализма в физике разные частицы одного типа в одинаковых состояниях неразличимы. Это следует понимать как абстрагирование законов от частных особенностей объектов, а не как "отсутствие глубины". Правила дорожного движения тоже не учитывают ни цвет машины, ни великое множество других её характеристик, ограничиваясь лишь некоторыми "существенными" параметрами.

Тем не менее частные особенности частиц всё же проявляются и статистически предстают нашему наблюдению как квантовая кажущаяся случайность (когда произойдёт распад нестабильного состояния, по какому из разрешённых путей он пойдёт; в какой точке локализуется частица при редукции волновой функции и т.д.). На самом же деле беспричинных случайностей нет. Принцип (не "закон") причинности встроен во всё происходящее, и это очень хорошо.

Частный характер фундаментальной причинности объясняет возможность отклонений от мировых законов ("чудеса", "паранормальные явления"). Они подобны "чуду" в дорожном движении, когда на участке 1 км встречные полосы меняются местами. С другой стороны, практически в любом таком массовом (в смысле количества вовлечённых частиц) отклонении могут быть усмотрены неизведанные нефизические закономерности. Если Христос превращает воду в вино, свершается определённое воздействие воли через промежуточные нефизические материальные механизмы на некоторый объём физической материи. Частицы этого объёма ведут себя необычно, но закономерно и единообразно.

Интересный случай то ли манипулятивной недобросовестности, то ли невежества настолько фееричного, что с трудом верится. На иудейском сайте задают вопрос: Есть ли в иудаизме антихрист?

Ответ раввина (короткое видео): да, у нас тоже есть антихрист. И вот что имеется в виду...

... "Антихрист" трактуется как антирелигиозный человек, отрицающий всё святое. Изредка встречается, конечно, и такое переносное употребление слова (которым данный "ответ" и ограничивается!). Вот только спрашивали не о том, а о наличии представления о лжемессии, который будет пытаться подменить Мессию истинного, осуществляя замысел противобожеских сил. В христианской традиции (и, вероятно, в контексте вопроса) не всякий лжемессия – антихрист. "Воры и разбойники" из Ин 10:8 или, скажем, персонажи, упомянутые в Деян 5:36-37, или даже Бар-Кохба, принятый за Мессию, но побеждённый Римом в войне – не антихристы. Правда, у первых христиан, в Посланиях Иоанна, "антихристы" понимались шире, но точно не как рядовые отрицатели всего святого.

... Понятому так "антихристу" в иудаизме сопоставлен "апикорес", т.е. вольнодумец и безбожник, отрицатель Торы, этимологически "эпикуреец".

... В иудаизме, как сообщается, "нет Христа". Т.е. Христос в этой системе мышления, когда слова рассматриваются не в максимально широком смысловом спектре (добросовестно), а в специально выбранном узком значении – не греческое понятие Помазанник, Мессия, Машиах, а, всего лишь наименование конкретной личности (или даже "фамилия Иисуса" в пределе невежественности).

– Даниил Андреев убедительней всех объяснил тысячелетнее царство после второго пришествия и преображение в новую землю под новым небом (без уничтожения физ. вселенной). Но как быть с концовкой Апокалипсиса 20:7-10?

1. Древний дракон "связан" (Отк 20.2), т.е. запечатан в бездне, "чтобы не обманывал народы" (Отк 20.3)
– Невозможность для демонических сил действовать в Царстве праведных в физическом слое. Борьба тысячелетнего Царства с силами зла продолжится, но уже в преисподних и собственно демонических мирах вплоть до последующего эона.

2. "освобожден сатана из темницы своей, и выйдет, чтобы обмануть народы, которые на четырех углах земли, Гога и Магога, собрать их на сражение" (Отк 20.8)
– Трактовку автором своих видений, когда сатана под конец ещё чего-то добивается в планетарных пределах надо понимать как неизбежную аберрацию, возникающую при проекции на геоцентрическую картину мира того, что на неё в принципе не проецируется сколько-нибудь адекватно. В действительности же диавол, потерпевший поражение, но не желающий возвращаться к добру, бежит прочь из пределов планетарного космоса (РМ 12.5.44).

– Символ веры не ошибается в том, что "Его же царствию не будет конца" после второго пришествия.

3. "Сошёл огонь с неба и пожрал их" (Отк 20.9), т.е. "гогов и магогов".
– Расправа с обитающими в невозможном месте, ведь на шарообразной земле нет "четырёх углов", и просто невозможными в Царстве Бога/Небес (Отк 12:10) удобопреклонными к злу народами, подозрительно напоминает знаменательный евангельский эпизод:

"ученики Его, Иаков и Иоанн, сказали: Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал?" (Лк 9:54).

Дух книги Откровения резко отличается от духа Евангелия от Иоанна и 1-го Послания Иоанна выраженной ветхозаветностью. Если ап. Иоанн – подлинный автор всех текстов, если верна библеистическая концепция, согласно которой Откровение написано в середине 60-х, тогда как Евангелие и 1-ое Послание – где-то в 90-х, то Иоанн, очевидно, не только греческий язык улучшал (что видно из сравнения текстов), или мистически созерцал заново евангельские эпизоды, о которых напоминал посланный ему Параклет (Ин 14:26), но и в усвоении нравственной стороны учения Христова совершенствовался.

4. "И диавол, обманывающий их, был брошен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут они мучимы день и ночь во веки веков" (Отк 20.10).
– Это, заметим, единственный аргумент в пользу бесконечных ("вечных") мучений во всём Новом Завете, и то, мыслима трактовка "очень много веков-эонов", пусть и натянутая. Как уже пояснялось, "вечность" – понятие чуждое Библии, а уж вечность без времени – и вовсе абсурдное, несостоятельное прочтение.

– Поскольку геоцентрические представления автора исключали осмысление видения "освобождения сатаны" в смысле бегства из пределов планетарного космоса (и потенциального "обмана народов" в совсем уже иных областях мироздания!), то радикальный эпилог с огненным серным озером – способ закрыть повествование. К сожалению, в духе ветхозаветной безжалостности. Сложнейший вопрос об изживании зла в богоотступнических духовных монадах великих демонов – далеко за рамками Апокалипсиса.

Могло ли Откровение растолковать автору ошибочность геоцентризма? – Едва ли. Нет подобных примеров. Слишком много новых понятий: пусть духовидец чудом их усвоил бы, другие люди всё равно не приняли бы, отбросив правду как нелепость. И без того Апокалипсис допустили в канон едва-едва.

События недавних лет, связанные с Украинской церковью, доказали одну важную вещь: призрачность "мирового православия". Упорное, по сей день сопротивление УПЦ (воистину удивительное! ведь многими предсказывалось обратное), и продолжающееся, несмотря на все вынужденные её политические уступки, гонение постмайданным киевским режимом доказывает реальность русского православия. И если прочитать "Розу Мира", то очень даже понятно, почему всё так. За русским православием стоит Небесная Россия, сохраняющая своё духовное воздействие на Россию земную. Поскольку, например, синклиты Грузии и Армении находятся в Небесной России, то не удивительны хорошие отношения между Российской и Грузинской церквами, Российской и Армянской – покуда ни одна не совершила непоправимого отступничества. И это – вопреки российско-грузинскому конфликту 2008 года. Нападение прозападного премьера Пашиняна на Армянскую церковь в 2025 году также подтверждают указанную расстановку.

Греческое православие обращено к небесному Раю древней Византии, но те небеса давно, ещё с крахом Византийской империи, утратили трансфизические возможности влиять на наш мир. И потому не удивляет отступничество константинопольского Варфоломея – деятеля, неосознанно вставшего на путь служения злу, соработничества неолиберальной идеологии Запада, ради своих смехотворных "вселенских" притязаний не побоявшегося учинить межцерковный раскол. ПЦУ – конструкция и вовсе инфернального происхождения, враждебная ко всему, что исходит от Небесной России.

Над пятью христианскими метакультурами (РМ 3.2.57 и далее) надстоит мир трансмифа христианства – Небесный Иерусалим (РМ 3.3.65). Он превосходит различия метакультур, будучи выше их в системе миров планетарного космоса. И христианство в своём высшем аспекте (доступном напрямую лишь высочайшим душам), и русское православие как одна из лестниц к нему – истинная духовная реальность. А вот "мировое православие" (в противопоставлении другим ветвям христианства, сводимым только к искажениям и "ересям") существует лишь в представлениях, которым суждено рано или поздно рассеяться без следа. Единство, построенное лишь на формальной догматике – мнимое, иллюзорное; и если "нет худа без добра", то добро в том, что опыт современности свидетельствует об иллюзии достоверно.

Подлинную общность рождает культурно-религиозная традиция, или же на способность объять пониманием все существующие культурно-исторические типы христианства, превосходя тем самым каждый из них в отдельности. Высший аспект христианства неведом и недоступен лжеименным "уранополитам", отрицающим необходимость культурного творчества, во всех его многобразных проявлениях, и религиозной традиции как должного основания духовной культуры.

В Ветхом Завете древние иудеи получают Закон, что даёт основания называть Бога Законодателем. Но, кажется, у них не было слова с таким значением. В Ис 33:22 правильнее перевод "правитель", в греч. тексте LXX именно так, хотя слово законодатель (nomoTetEs) было в древнегреческом языке. В Новом Завете оно встречается однажды, в Иак 4:12. А вот византийские отцы церкви так называют Бога уже куда чаще.

Что до наших дней, то многие христиане безотчётно мешают понятия древности с современными представлениями, и наивно полагают, будто в том смысле Бог назван Законодаталем, что Он установил физические законы, наукой исследуемые.

Разница между двумя смыслами слова "закон" очевидна: естественные законы работают сами собою, а общественные законы можно соблюдать или не соблюдать. Если взять "Физику" или "Метафизику" Аристотеля, то о законах материи или иной субстанции там не найти ни слова. Зато сколько угодно упоминаний законов есть в "Этике" или "Политике".

Святителю Николаю Сербскому (1880-1956) принадлежит книга под названием "Номология", где он пишет:

"Поистине, тяжкая задача – привести в соответствие Книгу [Библию], в которой нет и следа упоминания о законах природы, с грудами книг, которые ни о чем другом не говорят, кроме как о законах природы."

"Всевластие законов природы над духом и разумом человека в Европе и Америке сегодня стало абсолютным. Автократия – лучше сказать, тирания – законов природы над этой частью человечества кажется такой же неограниченно полной, как полный круг без единой начальной или конечной точки."

"Закон предполагает, что с обеих сторон его присутствует сознательный разум: со стороны дающего закон и со стороны принимающего закон [...] природа не может ни создавать и диктовать законы, ни их принимать и исполнять. А из этого следует, что так называемые законы природы не существуют."

"[естественный] закон – не закон, а нечто совершенно другое, и должен называться по-другому"

"...нравственный закон – это единственно истинный и реальный закон, в то время как физические, или естественные, законы – не законы, но лишь символы нравственного закона"

"Если всё же говорить о неком законе природы, то о нем следует говорить лишь как об отблеске нравственного закона в ней. Этот отблеск то менее ясен, то более."

Можно возразить: уместно ли заповеди Христовы называть "законом", и разумно ли нравственность сводить к закону? Ведь Спаситель законничеством Ветхого Завета намеренно пренебрегал. Высокая этика – не свод предписаний, как себя вести, а воля к возрастанию, совершенствованию благих качеств в себе и во всех других сознающих "я".

Бога уместнее видеть не Законодателем морали, а Творцом изначально благой природы сознания, где устремление к добру заложено онтологически, природно (в разбор вопроса об возможностях отпадения к злу на уровнях духа и души уклоняться здесь не станем).

Интереснее всего формула Николая Сербского "физические законы – не законы, но лишь символы нравственного закона". Для учёного-физика это звучит, на первый взгляд, предельной нелепостью. Но если законы материальности вторичны по отношению к частному поведению частиц, которые одушевлены и живы на некоем глубинном уровне, куда наука не досягает, а наблюдает лишь поверхность той глубины в форме квантовых событий, кажущихся "беспричинными"... Тогда всё ставится на свои места: в основе законов могла бы лежать "этика микромира".

Благодаря примитивной непосредственности ума нынешнего американского президента всплывает очередное свидетельство асимметричных интертипных отношений заказа между Трампом (СЭЭ) и Путиным (ЛСЭ):

"Я вот вчера с ним говорил и сказал – он, кстати, предложил помочь в качестве посредника [по Ирану – ред.]. Я ему ответил: окажи мне услугу – будь посредником у себя. Давай сначала займёмся Россией, хорошо? Я сказал: Владимир, давай сначала разберёмся с Россией. А этим можешь заняться потом."

Теоретические подробности см. в недавней заметке.

Неискушённые в библеистике христиане нередко ссылаются на историю о "благоразумном разбойнике" (Лк 23:39-43). А между тем, лучше бы этого не делать никому. В особенности, не выстраивать из частного случая, коль скоро уж принимается он на веру, некие общие закономерности; и паче прочего, теории о том, что всякий "злодей" (Лк 23:39), признающий свою вину (Лк 23:41), может, невзирая на свои внутренние качества, тотчас же "оказаться у Бога на небесах".

Что в этой истории не так с точки зрения библеистики?

Во-первых, эпизод в Ев. от Луки видимым образом противоречит утверждениям сразу двух Евангелий: "разбойники, распятые с Ним, поносили Его" (Мф 27:44), "И распятые с Ним поносили Его" (Мк 15:32). Греческие тексты не тождественны, что прибавляет весомости: выражения "распятые с ним" по-гречески различаются, "поносили Его" – одинаковые.

Во-вторых, современный читатель, не понимающий иудейского контекста, легко оказывается введён в заблуждение. Ему кажется, что разбойник просит о загробном Царстве на небесах, сразу после смерти, на что и получает ответ Иисуса "ныне же будешь со Мною в раю". Если бы такое понимание было единственно возможным, оно тут же изобличало бы вставку, причём позднюю (до неправдоподобия), ведь в иудаизме не было таких представлений о посмертии. Преступник из иудеев мог говорить лишь о Царстве всеобщего воскресения (хотя и "усвоение" им концепции 2-го пришествии трудно объяснить!).

В-третьих, греч. слово sEmeron = "ныне" в смысле "сегодня", тогда как Иисус Христос по традиционным представлениям сошёл во ад, затем воскрес и явился ученикам. Не получается Ему в ближайшие дни быть в небесном раю с признающим свою вину преступником.

Как всё это распутывать?

Прежде всего, фразу "amEn soi legO sEmeron met emoy esE en tO paradeisO" приходится читать так: "истинно тебе говорю ныне: со Мною будешь в раю". Рай в контексте ответа мог бы означать либо Царство будущего века, либо некоторые небесные обители (пусть "злодей" о них и не знает), причём даже не обязательно высшие и "окончательные". А главное, рай обещан не "сегодня", не тотчас же после крестной смерти преступника, но в будущем (по мере его внутреннего преображения, допустим). При желании можно думать, что преступление "злодея" невелико, и в плане возмездия "кармического" или "юридического" толка нивелируется страданиями, не меньшими, чем страдания Христа.

Значительно хуже дело обстоит с поношением Иисуса обоими разбойниками. Апологетическое толкование сводится к тому, что сперва оба разбойника поносили Христа, а затем один из них передумал. Однако переход от злословия далее не упоминается такими апологетами, а между тем он меняет дело: и психологически недостоверна такая перемена, и в подлинное раскаяние после неё верится труднее. Для непредвзятого исследователя эта версия полностью проигрывает противоположной: разбойник поначалу проявил "благоразумие", а затем озлобился и стал поносить Христа: а) психологически достовернее, если поддался общему настроению насмешек (Мф 27:41-43), б) объясняется, отчего оба события не упоминаются совместно в Евангелиях, – потому, что ответ распятого Мессии оказывается дискредитирован.

К счастью, нет необходимости жертвовать исследовательской честностью, принимая, Христа ради, на веру маловероятную апологетическую версию. Уже ранним христианам уяснилось, что Евангелия невозможно согласовать событийно, они противоречат друг другу в целом ряде деталей. Здесь – наглядный пример. Объективно убедительнее вариант объяснения, где правда событий на стороне Евангелий от Матфея и Марка, а евангелист Лука (грек, явно менее их знающий детали и обстоятельства), вполне добросовестно сам по себе собиравший свидетельства, не всегда мог различить среди них недостоверные. Мотив "мифотворчества" очевиден: история "благоразумного разбойника" побуждала к переходу в христианство и укрепляла стойкость перед гонениями. Для нашей внутренней честности такое отношение – наилучшее. Но вот настаивать на нём в дискуссиях незачем. И без отвержения спорного эпизода, в недолжных теориях, что выводят из "благоразумного разбойника", нетрудно показать либо непонимание контекста, либо отсутствие достаточного основания, т.е. привнесение произвольных допущений.

Некоторое время назад Зеленский ввёл внесудебные санкции против украинского политолога Константина Бондаренко, который выпустил о нем критическую биографию под названием "Джокер".

Уместно обратить на следующие ключевые положения книги:

"01. Он первым из президентов показал: в Украине не существует рамок закона – его "хочу" доминирует над "можно". Если есть потребность в некоем шаге или действии, он готов ломать рамки законов, переступать через Конституцию, через здравый смысл, логику и договоренности. Существует только его безграничная воля".

"Зеленский – это тот же Троцкий, но недообразованный. Троцкий – это интеллект, умноженный на волевые качества и авантюризм. Зеленский – это волевые качества и авантюризм, из которых вычли интеллект".

Автор книги вряд ли что-то знает о психологических типах (иначе не отождествил бы столь тесно интеллект с уровнем образования; да и верность представлений о Троцком оценивать не возьмёмся), но тем ценнее данное свидетельство. А оно очередной раз подтверждает тип СЭЭ/ESFP, т.е. в просторечии, "наполеона".

Первична для этого типа именно что "безграничная воля", что публике становится заметно по обретении им реальной власти. В силу идейной и духовной пустотности лично Зеленского (вне связи с психологическим типом), его ценностная экстравертно ориентированная функция воли не могла не отождествиться, по причине занятия им положения главы киевского режима, с демонизированной украинской пост-майданной государственностью (сопоставимой с Израилем после 1948 года по описанию в РМ 3.2.54; не случайно там поминают Израиль как желательный образец и пример). Последняя, с момента формирования в 2014 году, служила целям экспансии на пространство Российской метакультуры духовно губительной для человечества в целом идеологии современного Запада... Да, такой человек может проявить храбрость (и автор упоминает "физическую" храбрость, "которую Зеленский проявил в первые дни российского вторжения"). Он способен манипулировать эмоциями людей (что Зеленский делает и мастерски, и совершенно бесстыдно, тем и снискав популярность в антироссийских кругах). Логика и воображение/интуиция в его психотипе – относительно слабые функции, что, в сочетании с низкой образованностью, и производит впечатление "вычтенного интеллекта".

"Трамп выразил больше разочарование, чем возмущение действиями Путина, признав, что надеялся на скорое завершение войны из-за личных отношений с ним", – пишет New York Times.

Хорошо, что в политике "личные отношения" не играют определяющей роли. Иначе уж точно не миновать бы фатального просчёта российскому президенту.

Но вот что тут действительно интересно: "надежды Трампа" могут быть объяснены психологической теорией. Трамп как "наполеон" – CЭЭ (экстравертная воля + интровертные чувства), Путин – ЛСЭ (экстравертная логика + интровертная воля). Отношения этих типов – асимметричные: СЭЭ – заказчик, ЛСЭ – подзаказный, или "исполнитель". Упомянуть о данной опасности для российской политики хотелось и прежде, но тогда это выглядело бы домыслом; сейчас же появилась опора на факты.

Для объективности нелишней будет сторонняя характеристика этого вида отношений, чтобы убедиться в их соответствии сожалениям Трампа:

"...что за слово такое – "заказ"? Особенно, если в контексте соционических отношений? Я бы сказал так: заказчик, в каком-то смысле, возлагает на своего подзаказного определённые ожидания, в надежде, что он их, конечно же, оправдает. И если рассуждать критически, то так бывает вообще во всех человеческих отношениях – ведь мы все чего-нибудь друг от друга, да хотим. Но в данном случае важно рассматривать заказные отношения именно в сравнении с другими интертипными отношениями, чтобы помнить, как это вообще может быть, когда мы говорим о взаимодействии разных социотипов. То есть название "Заказ", как-бы, подчёркивает иерархичный оттенок этих отношений."

Но отчего вообще оказывается так, что между пост-юнговскими психологическими типами (которых всего 16) обнаруживаются виды отношений как симметричные (таковых 12 из 16-ти же), так и асимметричные (остающиеся 4)? Это – следствие формальных правил расстановки психологических функций. Интертипные отношения, что принципиально, не зависят от смысла, от "семантики" функций (т.е. неважно, чувства или логика, воля или интуция, интровертная или экстравертная), а определяются исключительно соотношением (для пары типов) позиций одинаковых по смыслу функций.

Тут надо иметь в виду, что расстановка 8 возможных функций по 8 возможным позициям однозначно определяется первыми двумя (#1 и #2, сильными ценностными), причём даже эта пара выбирается не произвольно, а ограничена 16-ю комбинациями (вместо 8*8=64), поскольку одна функция в паре обязана быть интровертной, а другая – экстравертной, одна – принадлежать дихотомии чувства / логика(разума), другая – дихотомии воля / воображение-интуиция(разума).

И вот оказывается, что когда #1 базовая функция приходится на #4 болевую, то один из двух возникающих видов отношений – привычный симметричный (у обоих типов #1 базовая одного приходится на #4 болевую другого; это конфликтные отношения), а другой – асимметричный (у второго типа #1 базовая приходится не на #4 болевую, а на #2 инструментальную первого; отсюда пара отношений ревизии – каждому типу найдётся и тип-ревизор, и тип-подревизный). Аналогично, когда #1 базовая приходится на #8 фоновую (сильную неценностную), возникают и симметричные квазитождественные отношения и асимметричная пара отношений заказа, о которой и речь.

В заметке-комментарии к графику подушевого ВВП России в 1860-2012 (by Goldman Sachs) отмечалось, что сталинский индустриальный рост ВВП завершился в 1937 году, а непосредственно перед войной набрал силу значительный спад. Закономерный вопрос: есть ли тому подтверждения в официальных советских документах? Да, есть.

Источник: Институт Российской Истории РАН. "Индустриализация Советского Союза. Новые документы. Новые факты. Новые подходы", Часть II. Москва, 1999.

11 сентября 1939 г. "Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) "О прекращении публикации в печати данных о выпуске продукции отдельных отраслей промышленности и перевозках транспорта"
-- если считать, что публикацию прекратили в связи с падением показателей, это будет самое сильное свидетельство.

27 апреля 1940 г. Из постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) "О работе золото-платиновой промышленности Наркомцветмета" (Молотов, Сталин)
"По сравнению с 1936 годом добыча золота в 1937 году снизилась на 3%, в 1938 году на 19%, в 1939 году на 25%."

9-31 июля 1940 г. Из стенограммы доклада Г.М.Маленкова "О контроле над проведением в жизнь Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. "О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений"" на пленуме ЦК ВКП(б)
"Как видим, прирост продукции хотя и есть, но весьма незначительный. Хочу особо отметить, что производство по некоторым главнейшим изделиям промышленности не только не увеличилось после издания Указа, но даже несколько уменьшилось."
-- что увеличение рабочего времени не дало ожидаемого прироста, можно объяснить происходившим процессом спада, который не удалось этой мерой компенсировать.

29 мая 1941 г. Из постановления СНК СССР "О ходе строительства угольных шахт Наркомата угольной промышленности"
"Темпы проходки основных горных выработок резко отстают от плановых заданий: среднемесячное прохождение вертикальных стволов составляет 8 пог. метров, вместо 20 пог. метров по норме, штреков – 33 пог. метра вместо 45 пог. метров по норме."
"В 1940 году из-за отставания [геолого-]разведок не были заложены 54 шахты. Из 71 шахты, предусмотренной планом закладки на 1941 год, только по 41 шахте имелись на 1 января 1941 года утвержденные запасы."

Исключая в Боге тьму и зло, невозможно принимать за чистую монету ветхозаветную историю о т.н. "жертвоприношении Авраама". Дуалистическое истолкование (противополагаемое монистическому неразличению добра и зла или "диалектической" их взаимонеобходимости) позволяет снять вопросы "теодицейного" порядка: от противобожеских сил исходила традиционная по тем временам практика кровавых жертвоприношений (которая, как было показано, сохранялась в иудаизме и после Авраама), а от гласа Божия – её отмена, религиозную традицию частично просветляющая; хотя бы в отношении принесения в жертву своих детей.

Поскольку в иудаизме, тем более раннем, не было представления о богоотступничестве части ангелов, то неудивительно, что и добро, и зло систематически приписывались Богу – и здесь, и во множестве других мест. В отличие от историй о подвижниках христианства, по ветхозаветным иудеям не видно, чтобы они подвергались демоническим соблазнам и внушениям (хотя, казалось бы, откуда отпадения в поклонение иным богам). Даже злых духов посылает Яхве (1 Цар 16:14; 1 Цар 19:9).

Евангельские речения Христа Иисуса отвергают неоднократно прописанное в Ветхом Завете представление о Боге как источнике и добра, и зла. Именно поэтому христианство, в отличие от иудаизма, настоятельно требует полноценного решения вопроса теодицеи. Однако Христос проповедовал этический дуализм (света и тьмы) не на пустом месте. Мировоззренческая почва была подготовлена в межзаветный период, в немалой степени под влиянием зороастризма. Именно поэтому, например, некие из фарисеев могли обвинять Иисуса в чудодействе силою Веельзевула, князя/архонта демонов (Мф 12:24).

В "Книге Юбилеев", иудейском дохристианском апокрифе можно найти свидетельство предварительной стадии перехода к верному толкованию. Бог остаётся непосредственным источником требования к Аврааму о жертвоприношении (действа как бы неординарного, согласно сказанию, составленному куда позднее, хотя, по правде, тут типичнейшая практика народов того места и времени). А вот инициатором оказывается уже Мастема-сатана, без умысла которого ничего бы и не случилось. Всё как по Книге Иова:

"...были сказаны на небесах некоторые слова об Аврааме, что он верен во всем, что Господь говорит ему, и что он любит Его и верен во всяком искушении. Тогда пришел начальный Мастема и сказал пред Богом: "Вот Авраам любит и дорожит своим сыном Исааком больше всего; скажи ему, чтобы он принес его во всесожжение на жертвеннике, и Ты увидишь, исполнит ли он это повеление, чтобы узнать Тебе, верен ли он во всем, чем Ты его испытываешь"."

Такое истолкование не содержит ещё решающего потенциала, пусть и наводит на тему теодицеи (равно книге Иова). Оно являет нам ожидаемую промежуточную стадию в рамках логики становления религиозного понимания, приводящего к полноценному этическому дуализму и, соответственно, к понятию о самодостаточности добра в бытии, и о задаче вытеснения зла из омрачённых областей мироздания, где ныне оно действует (желательно, с полным развоплощением, в сферу этического умозрения).

– Вопрос к статье "Ради чего пострадал и пошёл на смерть Иисус Христос". Позиция мусульман. Мухаммад учел ошибки предшественника и отступив, позже выиграл. Конечно, гарантий тоже не было. Что мешало Иисусу отступить с учениками, раз шансы не велики, и попробовать в ином месте?

Чтобы сузить вопрос: проповедь в "другом месте", но всё-таки среди иудеев. Ведь Мухаммад за пределы арабской среды не выходил. К чему такая попытка привела бы, имея в виду, что отнюдь не случайные силы на Христа ополчились, и от своего они не отступят?

Даниил Андреев не зря пишет: "Избегнуть казни Он не хотел, хотя и мог: это было бы отступлением, да и всё равно Гагтунгр [* то есть, диавол из Ин 8:44, отец коллективного "волка" элиты иудеев, ополчившейся против своего Мессии] умертвил бы Его несколько позже" (РМ 6.2.25). Противники Иисуса Христа, среди которых были и носители тёмных миссий (РМ 4.3.24), всё равно добились бы казни при следующих попытках развернуть проповедь, но в промежутке Ему пришлось бы скрываться, на время приостанавливая проповедничество. Всё это подрывало бы веру учеников в Мессию, и многие "овцы" неизбежно рассеялись бы.

Случай Мухаммада резко отличается. Любые его "попытки" не имели отрицательной цены, то есть не подрывали другие возможности, как в случае Христа и будущей Церкви, перспективы христианства в истории. С личностью Мухаммада не были связаны никакие религиозные ожидания, издавна формировавшиеся, которые обеспечивали массовую приверженность идее, но которым требовалось и соответствовать, дабы не растерять последователей.

Локальный, т.е. далеко не всемирный, выигрыш Мухаммада был достигнут военными методами. Такие методы иногда срабатывают (Мухаммад стал неожиданностью для инфернальных сил, подготовивших на тот момент свеого лжепророка для арабов, по-видимому, небезызвестного Масламу). Но в общем и целом война – это игра на "поле зла", и в своей вотчине за ними преимущество. Силы света лишь по неизбежности вступают в борьбу силы, вместо честного состязания идей, где побеждает тот, кто более прав по сути, а не кто сильнее. Любая омрачённость сознания грозит подпадением злу и для формального победителя зла. Методы насилия неизбежно умаляют правду подлинно высоких нравственных идеалов, которые опираются (и вполне непоколебимо, если благая природа не омрачена) лишь на принцип всеобщей любви.

Цели Христовы были неизмеримо выше и труднее того, чего удалось достичь Мухаммаду, который Мессией себя не объявлял и мессианских задач всемирного преображения в Царство Бога/Небес себе не ставил. И методы Иисуса Христа были высочайшим целям соответствующие, такие, что уместно сравнивать не с Мухаммадом, а, может быть, с царём Ашокой после воспринятия им буддийских идей ненасилия, или с методами Ганди, которого вдохновлял Лев Толстой. Непротивление злу силой не работает, если замешана воля противобожеских сил, обладающих реальным могуществом в мироздании, но в остальном оно сохраняет ценность идеала и морального примера, о чём прямо говорил Иисус Христос (Мф 5:39).

Цитата: "Исследования усыновленных за границу детей показывают, что даже 9-летние могут практически полностью забыть свой родной язык, когда их увозят в другую страну."

Надо заметить, что эти дети отнюдь не забывают свою жизнь до 9 лет. У них сохраняются воспоминания, пусть излагаемые уже на другом языке.

К чему это?

Во-первых, к уже затрагивавшейся теме о том, что человек мыслит не словами, а понятиями, которые лишь транслируются в слова. А порою и не в слова, а в образы, чувства, волевой настрой.

Во-вторых, тут содержится эмпирическое опровержение прозвучавшего критического аргумента, что "вспомнивший прошлые жизни" где-то в древних странах не вспоминает язык тех стран. Вот так даже! Но вспоминания из прошлых жизней – куда более отдалены, нежели детство.

Не то, чтобы "воспоминания", получаемые под гипнозом, о которых шла речь, следует считать достоверными: нет, они обычно не выглядят таковыми, в силу ряда особенностей. Да и если иметь в виду концепцию Д.Андреева, вероятность того, что человек рождался в иных метакультурах, вне своего сверхнарода/суперэтноса, невелика; это скорее исключение из правил. Также численность человечества сильно увеличилась (в новых монадах, стремящихся сойти в миры нашего планетарного космоса, недостатка нет, см. РМ 6.2.6), и у большинства не может быть слишком древней гирлянды воплощений. Кроме того, большая часть людей древности путь воплощений завершили, память совокупности жизней для них открылась вполне... Эти души вступили на прямой путь восхождения. Праведники, особенно христианские, могут прийти к такому даже за единственную жизнь (РМ 3.2.10). Если человек достигает этических и духовных качеств, и некоторого порога умственных и творческих интересов, ничто, кроме его желания, не препятствует вхождению в небесную страну своей метакультуры.

Признание множественности воплощений как возможности – неизбежность для всякого богословия, стремящегося к убедительной картине мироздания. Её не было в Библии, но Библии (где много чего ещё не было), и главное, учению Христа, она концептуально не противоречит, если иметь в виду определённые рамки понимания, когда речь не идёт, например, о версиях с воплощениями людей в животных, с бесконечным числом воплощений в прошлом или будущем, трактующих земную жизнь как наказание и т.п. И потому неудивительно, что идея гилгул принята у большинства нынешних иудеев, отражая опыт двух тысячелетий, когда вступлению в небесную страну иудаизма, в "лоно Авраамово" (Лк 16:22) воздвиглось препятствие из-за отрицания Христа как Мессии и Спасителя.

Или придётся отправлять в "вечный ад", например, всех сквернословов (пусть даже "сражавшихся за Родину"), да и вообще людей низкодуховных, которым на небесах определённо делать нечего... Или надо устраивать всем им нечто вроде "лоботомии" (и где тогда "свобода воли"? крайне сомнителен даже случай т.н. "оправданного по вере", предположим, дающего добровольное согласие на "хирургическую" трансформацию себя, вместо обретения минимума добродетелей на деле). Или – новые жизни, позволяющие отбросить груз обстоятельств прошлого, сохранив глубинные качества сознания, так или иначе, быстрее или медленнее, но совершенствующиеся (разные врожденные способности людей, даже наработанное веками умение устраиваться по жизни у евреев – тому подтверждение). Воздаяние в промежутках между земными жизнями имеет предел – со времён схождения Спасителя во ад и вопреки демонам, захватившим власть над преисподними мирами; и происходит оно без утраты памяти о грехах. Иногда возможно завершение пути воплощений сразу после изживания кармического груза в преисподних.

Почему убийство младенцев (после крещения, допустим) не есть благо для них? Зачем наш мир, если сразу можно "ангелом на небеса"? – В том-то и дело, что души младенцев, пусть даже безгрешных, не готовы ещё к "небесному раю" (если только это не посланцы Небес с особыми миссиями, которых противобожеские силы стремятся погубить на самом раннем этапе). Дабы судить о путях души, надо прежде всего понимать глубинную психологию. Аргумент выше, не учитывающий лежащих на поверхности фактов – пример отсутствия такого понимания.

Расхожее популярное толкование на слова "Я и Отец – одно" (Ин 10:30) поражает бездумием, полным нежеланием разбираться со смыслом в контексте Евангелия, а не в системе понятий поздней догматики, не имевших хождения в иудейской среде того времени. Этой фразой, как известно, любят обосновывать идею общей природы Сына и Отца. Нисколько не отрицая "общую природу" во всяких смыслах, о которых может говорить ортодоксия (и даже понимая такую общность более широко, что Библии ничуть и нисколько не противоречит), нельзя не видеть, что идея единоприродности, к тому же в самом общем виде, без уточнений и пояснений, во-первых, попросту неуместна в споре Иисуса Христа с иудеями и, во-вторых, приводит к совершеннейшей нелепице при сопоставлении с другими Его словами.

В самом деле, пусть два субъекта – единой природы, но что этим доказывается? Разве они не могут расходиться во мнениях и даже враждовать? Единоприродность ведь не подразумевает односубъектности (это дополнительное положение богословия модализма, савеллианства). Иисусу же Христу важно поведать иудеям-супротивникам о единстве с Отцом по направленности воли и действия. Безотносительно к темам метафизики, первичной субстанции, онтологического устроения сознания и т.д.

Далее, обратим внимание на другие места в том же Евангелии (в плане греч. языка по отношению к Ин 10:30 – всё в порядке):

Ин 17:11 Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, {тех}, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как {и} Мы.
Ин 17:22 И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино.

Если бы речь шла о единстве природы, не удивителен ли призыв к ученикам "быть едино"? У них ведь и без того природа одна и та же? А если нет, то ведомы ли им способы менять своё бытийное устроение личными усилиями, продвигаясь к общей природе? Учил ли Христос этому?

Если же цель – единство воли и действия (в любви, а не подчинении), то призыв понятен.

Ин 17:21 да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, {так} и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня.

А здесь уже прямо разъясняется, о каком единстве говорит Иисус. Да; сколь массивны "догматические шоры", чрез которые Евангелие могут читать, но очевидного не примечать!.. Мы бы назвали это духовной связью, возможностью непрекратного духовного взаимодействия между субъектами. Но в те времена не было слов "связь" и "взаимодействие", и потому-то такие необычные для нас формы: "Ты во мне, Я в Тебе". Такая же незримая связь должна быть между Христом и учениками: "Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас" (Ин 14:20).

Общение в духе и порождает согласование направленности воль и деятельности сознающих субъектов: Отца, Христа, и, в идеале, учеников.

Происходящее политическое высвечивает несостоятельность видения, подавляющей массой оппонентов Запада бездумно повторяемого в последние годы. Это – идея, согласно которой, в основе лежит стремление США к гегемонии, а Европа вынуждена следовать политике Вашингтона. Такой взгляд на вещи когда-то примерно соответствовал к действительности. Но уже при Буше-младшем, а он ушёл в начале 2009 года, выявились противоречия, пусть тогда ещё и удалось сколотить некую "международную коалицию", побудив с десяток стран Европы направить в Ирак символические воинские контингенты. При Обаме положение вещей сильно поменялось. Взгляд на Америку-гегемона становился ложным, мешающим верно оценивать перспективу. По прошлому президентству Трампа можно было видеть, что Европа не следует в фарватере политики США, а исходит из задач распространения по миру вполне определённой идеологии, проявляющейся в немыслимых прежде формах (гендеры, BLM). Тогда всё списали на шаткое положение Трампа, подвергавшегося непрерывным атакам внутри своей страны... Трампа сочли не манифестацией американского великодержавия, а лишь аномалией. Сейчас он "на коне", но Европа не выглядит послушной "собачкой", вопреки прогнозам ошибающихся.

Показательна тема Украины. Заблуждающиеся (ибо понятия не имеющие о силах метаистории) "политологи" войну объясняли тем, что Америке это выгодно экономически (что спорно), Европе – невыгодно (это бесспорно, если брать одну только экономику), но Европу будто бы принуждает к повиновению Америка. Сама же продолжает стремиться к всемирной гегемонии: при Байдене! Это мало вязалось с пассивностью США в начале 2022 года, когда первую скрипку в поддержке Украины полгода играла Британия, свалившаяся затем во внутренний кризис. Но тогда ввели в оборот термин "англосаксы" и успокоились, будто тем объяснили что-то. К настоящему моменту Британия активна и агрессивна не более, чем Франция, или Бербок с Мерцем в Германии.

Правда же – она с точностью до наоборот. Именно США при Байдене обслуживали интересы Запада в целом. Центр Запада теперь как бы переместился в Европу. Демпартия США – агент Европы. Основа единства их всех – идеология "демократии" и "свободы"; развращающая, да и липовая, поддельная, лицемерная, как уясняется с растущей очевидностью многим, но не её адептам. Цель Запада сейчас: экспансия ЕС на восток. Это проще экспансии на мусульманский мир и отрезает Китай от гарантированной поставки ресурсов. Та самая Европа от Лиссабона до Владивостока "под эгидой победоносных западных ценностей", вот только Россия как целостный субъект не предполагается. В 2022 году в Европе организовали т.н. Форум Свободных Государств ПостРоссии, успевший провести уже десяток съездов и создать целых 172 стуктурных подразделения, если верить решению Верховного Суда РФ. У них есть карта, где территория РФ делится на 41 "государство", причём все Курилы и Южный Сахалин отходят к Японии, а Москва попадает в небольшую Залесскую Федерацию со столицей во Владимире. Понятно, что предоставленные самим себе подобные образования абсурдны и нежизнеспособны, погрязли бы в распрях, но если уметь увидеть их в составе ЕС (без права вето) – это и есть примерно то, чего Западу надо от России, и что предваряется намерением абсорбировать Украину, Молдавию или Грузию.

"Либо "глубинное государство" уничтожит Евросоюз, либо Евросоюз найдет в себе силы каким-то образом выйти из-под влияния "глубинного государства". Мы желаем Европе избежать пагубного влияния "глубинного государства". В этой борьбе мы будем на стороне патриотически настроенных европейцев", – заявляет правящая партия "Грузинская мечта" после принятия Европарламентом резолюции по Грузии. Резолюция определяет выборы как "фальсифицированные" (rigged), призывает не признавать власти Грузии, выдаёт ярлык на президентство Зурабишвили даже после истекшего срока полномочий, и призывает ввести санкции против первых лиц.

Тут что интересно? – Использование термина "глубинное государство". Казалось бы, deep state – это государственный аппарат в США (не вполне ясным образом обретший эквивалент автономной согласованной воли). Ясно однако, что на европейские страны американские структуры не распространяются. И получается у "Грузинской мечты" очень малоубедительная конспирология. В особенности удивительно, если бы гос. аппарат контролировал поведение не брюссельских чиновников, а депутатов Европарламента, голосующих от самых разных стран. Сами-то они по определению не "глубинные".

Если же видеть вещи с учётом трансфизической – в данном случае инфрафизической – реальности, то подлинное "глубинное государство" – это объединённый шрастр Запада (уверенно пока можно говорить о тёмных полюсах Северо-западной и Романо-католической метакультур). Будущее объединение шрастров и подвластных уицраорам зон в тех из них, где уицраоров несколько, подразумевается у Д.Андреева (РМ 11.3.130). Российский, китайский, индийский шрастры пока независимы и подконтрольны своим уицраорам – демонам великодержавия – двойственным существам, которые и несут зло миру, и одновременно защищают суверенитет своих стран и метакультуру в целом. Именно благодаря уицраорам, появление "династий" которых невозможно без светлых демиургов соответствующих метакультур, произошло разделение (далеко не всеобъемлющее, увы) демонического "царства" в себе (Мк 3:24) на враждующие стороны. Ныне они – основная помеха объединению и шрастров, и государств нашего мира под влиянием западной идеологии глобального неолиберализма.

С изнанки мира глубинного государства в иноматериальном слое его обитатели, высокоинтеллектуальные демонические существа, игвы шрастра Запада, незримо воздействуют на американский гос. аппарат, демпартию, на решения Обамо-Байденов, европейских чиновников, на партии и политиков ЕС. Феномены НЛО – их более зримое проявление в нашем слое, и тут есть свои очень интересные свидетельства...

Но каким способом внушение происходит, через какие механизмы? Во-первых, через неолиберальную идеологию "ценностей свободного мира", где свобода – личина, овечья шкура, а волчья суть – духовное растление человечества. Без идеологии, т.е. осознаваемого компонента, они мало что могли бы. Во-вторых, через бессознательные внушения конкретным ключевым личностям, с распространением на целые "сети" людей из ключевой среды, кармически повязанных (т.е. трансфизическими последствиями общих деяний).

Вот такое инфернально окрашенное, потустороннее понимание и придаёт заявлениям "Грузинской мечты" смысл, вполне зловещий.

В политической борьбе последних лет прозападная сторона, не смущаясь, без малейших признаков рефлексии и самокритичности, себя записывает в "воины света", а врагов – в орки. Но почему-то никто из них не обращается к первоисточнику за раскладами и критериями "оркоподобия". Из писем Дж.Р.Р. Толкиена:

"Да, я считаю, что орки – создания не менее реальные, нежели любое порождение "реалистической" литературы [...]; вот только в реальной жизни они, конечно же, воюют на обеих сторонах. Ибо "героический роман" вырос из "аллегории"; и войны его по-прежнему восходят к "внутренней войне" аллегории, где добро – на одной стороне, а всевозможные виды зла – на другой. В реальной (внешней) жизни люди принадлежат к обоим лагерям: что означает разношерстные союзы орков, зверей, демонов, простых, от природы честных людей и ангелов. Однако ж весьма важно, кто твои вожди и не подобны ли они оркам сами по себе! А также ради чего все это (хотя бы в теории). Даже в этом мире возможно оказаться (более или менее) на стороне правой или неправой."

"Что касается орков и Троллей, то они говорили как придется, без всякой любви к словам и предметам, и речь их в действительности была более испорченной и загрязненной, чем я представил ее на страницах книги. Не думаю, что кому-нибудь понадобится более приближенная передача, хотя образцы нетрудно найти вокруг. Подобного рода речь можно в изобилии услышать среди оркоподобных людей: устрашающую и пропитанную ненавистью и презрением, слишком долго оторванную от всего доброго и хорошего, чтобы сохранить хотя бы вербальную силу, разве что для слуха тех, кому только отвратительное представляется сильным."

Применяя мысль Толкиена к нашей действительности, орки – это матерщинники (верный и точный показатель духовного растления), и вообще приверженцы гнилого и бесстыдного слова. По крайней мере (или в особенности) те, кто не стесняется в этом деле публичности. Это – именно духовный, а не этический критерий. Впрочем, предельному духовному падению чаще всего сопутствует и "повреждённость этической структуры души".

Понятно, что "орков по духу" хватает в нынешнем противостоянии не только с украинской, но и с российской стороны. Не свет с тьмой борется, а помрачённость густо концентрированная, национал-суицидального оттенка, с помрачённостью обыкновенной (не усматривающей никакой беды в той же экспансии мата в России). Надо видеть, в чём асимметрия и где правота по Толкиену:

1) Игорь Стрелков в 2014 на Донбассе запрещал мат в своих подразделениях, тогда как в украинском публичном пространстве после Майдана разверзся самый натуральный "матерщинный ад". И это тем более показательно (особенно для понимания благословенности Русской весны 2014-го), ибо лексика, лично Стрелкову присущая, нередко проседает, до безобразия; позднее он мог даже сам транслировать чей-то мат в цитатах, что обесценивало формальный запрет на своих страницах в соцсетях.

2) Толкиен ставит вопрос "кто твои вожди и не подобны ли они оркам сами по себе". И тут надо отметить, что "вождь" Зеленский, извергая из себя матерщину публично, в качестве президента, именно что "подобен оркам" – по указанному самим писателем признаку. "Вождя" же Путина можно упрекнуть очень и очень во многом, однако подобия оркам по тому же признаку не прослеживается.

3) Западный неолиберализм и обезьянское подражание дурному в среде русскоязычных "либеральных" деятелей включают снятие табу на нецензурную лексику. Самые "передовые" новостные издания "свободно и объективно", без всяких "отточий" цитируют любую грязь.

– Если в Посланиях Иоанна гностики, что "вошли в мир" тогда, названы антихристами, то он заблуждался? Нет же их давно, тех докетов.

Людям свойственно заблуждаться в вопросах неотмирного порядка. Это неизбежно. Но ещё большее заблуждение – отбросить религии целиком, вместо того, чтобы умело разбираться, отделяя достоверное от наносного.

Аутентичных гностиков давно уже не осталось. Минули и времена средневековых катаров ("чистых"). Прилагательное "гностический" к явлениям современности – это почти всегда неосновательный ярлык и выставление своего религиоведческого невежества. В "гностицизме" обвиняли, например, "Сильмариллион" Толкиена, что, конечно, нонсенс, при всех отличиях между его "космогонией" и ветхозаветной (и да, его миф – вернее: об искажающих светлое творение деяниях диавола, а не про "ослушание прародителей", Христом не помянутое ни разу). Гностики-христиане не случайно явились в определённый переломный момент. Уяснив, что послужило почвой им, увидим и почему эта почва впоследствии источилась, а сами они сошли на нет.

В иудаизме предполагалось, что Мессия преобразит мир. Это и станет искуплением/избавлением (Лк 21:28), спасением (Деян 4:12). Все первые христиане ждали второго пришествия при своей жизни; почему эта иллюзия была неизбежна, пояснялось уже.

Христианский гностицизм возник на переломе, когда надежды на скорое Царство Божье таяли. Иллюзия развеивалась. Часть христиан – выходцы из эллинской культуры делают попытку найти решение через переосмысление Ветхого Завета и евангельской истории. Увы, из-за культурной дистанции, непонятности иудаизма для представителей эллинизма, оказалась утрачена главная суть: идея преображения, духовного исправления нашего материального мира. Учение гностиков по мироотрицающему своему характеру примерно соответствовало основным направлениям индуизма и буддизму.

Гностики не могли не показаться антихристами ап.Иоанну, который даже в конце I в. н.э. предсказанные события (не только в Апокалипсисе ок. 60-х гг., но ещё прежде самим Христом в последний период Его служения) продолжал ждать. И, соответственно – лжеучителей, предвестников скорого конца. Гностики таковыми не были, но и ап.Иоанн предупреждал не зря. Ведь возьми гностицизм верх, основание Христом земной Церкви вышло бы напрасным... К тому же на гностицизм оказывалось и инфернальное воздействие. Оно выразилось в движениях гностиков-аморалистов (ворвориты, карпократиане и др.). Иные гностические движения, проповедовавшие нравственность и чистоту (валентиниане и др.), этот путь левой руки отвергли. Высокая духовность и этические идеалы лучшим из гностиков были ведомы, а их заблуждения – одно из печальных следствий прерванности дела Мессии из-за неприятия Его иудейским обществом (Ин 1:11).

Что произошло дальше? Христианская традиция со временем выработала минималистическое переосмысление, допускавшее отодвигание времени второго пришествия. Но за это также пришлось заплатить цену. Подверглось искажению исходное понятие Царства Небес/Бога. Его стали и относить и к небесным обителям в посмертии (чего не могло быть в представлениях иудеев, слушавших проповедь Иисуса, и у первых христиан, веривших в скорое возвращение Мессии), помещать внутри сознания отдельного верующего (искажая смысл Лк 17:21), а через многие столетия и вовсе взялись толковать Апокалипсис столь абсурдным способом, что тысячелетнее царство оказалось текущей историей! Царство чуть ли не отождествляли с земной Церковью. Но поскольку подобный ход ведёт к несоответствиям словам Христа ("ныне Царство Моё не отсюда/не от мира сего", Ин 18:36), не вяжется с расколами и секуляризацией, влечёт другие странности (вплоть до спасения уже при жизни), то вспоминают о подобном всё реже. Для современников Христа перечисленные трактовки были исключены. Они мыслили общепонятными тогда терминами иудаизма, на которые Иисус Христос и ссылался, и которые не могли иметь присвоенного им впоследствии значения.

– Куда, к какой метакультуре относилась Грузия до присоединения к Небесной России (и вхождения земного грузинского царства в состав России в 1801-1804 гг.)?

Колхида на восточном побережье Чёрного моря возникла из колоний греков, основанных ими городов, которые и приобщали коренные народы к достижениям культуры и цивилизации той древней эпохи. Таким образом, в метакультурное бытие предки современных грузин вступили как группа этносов на отдалённых рубежах античной, Греко-римской метакультуры. Собственно грузинским уже государством стало царство Картли (Иберия, Геогия), оказавшееся на пересечении эллинизма и персидского культурного влияния. Дух-народоводитель и Соборная Душа Грузии (из Младших Сестёр, см. РМ 6.1.13) появились, по всему судя, в античный период. Д.Андреев в черновиках отмечает существенно более старший возраст духа-народоводителя Грузии в сравнении с демиургом Российской метакультуры, что не соответствует предположению о его появлении уже в затомисе Византии после христианизации Грузии в IV веке.

К середине первого тысячелетия н.э. античность угасает и прекращает длиться в нашей земной реальности, будучи вытеснена двумя новыми христианскими метакультурами: Византийской и Романо-католической (которые очень многое унаследовали, но по главной – христианской – сути стали со временем уже мало схожи с древними эллинами и римлянами).

Греко-римская метакультура продолжает существование в слоях планетарного космоса как одна из небесных стран. Её обитатели совершают восхождение в более высокие слои брамфатуры (где уже нет метакультурных различий), либо со временем вольются в общее Божье Царство следующего эона, после второго пришествия Христа, на преображённой земле.

Христианская Грузия созидалась уже в пределах Византийской метакультуры. Грузины совершили тот же "культурный переход", что и греки, римляне и другие этносы уходящей античности.

Через тысячу лет, после конца Византийской империи, грузины, как и остальные народы, включая греков, оказались как бы между метакультурами: Романо-католической и Российской. Византийская метакультура как целое утратила способность воздействовать на наш мир. Её земные осколки утратили единство. Соседство с мусульманами оставалось постоянной угрозой для Грузии, уже пережившей длительные периоды исламского и монгольского владычеств.

Присоединение к религиозно близкой православной Российской метакультуре сопровождалось (как можно понять из упомянутого Д.Андреевым более позднего примера Болгарии) переходом синклита со своими небесными обителями из затомиса Византии в затомис Небесной России. Такой переход по степени вовлечения и народоводительствующих иерархий, и синклита, и небесных обителей можно считать близким к полноте (в отличие от прежнего перехода, когда античность уступила место христианству). Грузия нуждалась в преодолении замкнутости слишком узких национальных границ, но удалось это только тогда, когда Российская империя территориально продвинулась к границам Грузии. Участие грузин в общерусской культуре, их вклад, окрашенный грузинским национальным колоритом, хорошо известен. Едва ли Георгий Данелия мог бы снимать свои фильмы, "Кин-дза-дза" и другие, в обособленной и замкнутой маленькой стране. А сумей Российская метакультура выполнить своё главное предназначение, то и грузины оказались бы причастны к поистине величайшим свершениям в истории. Политическое устремление на Запад, "в Европу" не только неорганично (ибо основано не на культурном родстве, а на идеологии, духовно пустой и лицемерной), но и по сути убийственно для грузинской национальной культуры.