(Каир, Февраль 1876)*

Первый диалог

Абсолютное первоначало как единство (принцип монизма)

София. Между окаменелым Востоком и Западом, который разлагается, отчего ищешь ты живое среди мертвых?

Философ. Смутная греза привела меня на берег Нила. Здесь, в колыбели истории, я думал найти какую-нибудь нить, которая через развалины и могилы настоящего связывала бы первоначальную жизнь человечества с новой жизнью, которую я ожидаю.

София. Наивная выдумка. Жизненная нить не привязана к географическим областям.

Философ. Я также бросил эту идею довольно быстро, оставил мертвецам хоронить своих мертвецов,1 и все мои чаяния отныне устремлены к тем областям, где жизнь не прекращается. Ты соблаговолила придти ко мне на помощь; становясь доступной моим чувствам, ты хочешь раскрыть мне тайны трех миров и будущее человечества, так как познанная истина должна предшествовать <жизни?>.

Но** прежде чем выслушать твои откровения, я хотел бы знать, в каком отношении твоя теория находится с верой наших отцов? Является ли вселенская религия, которую ты провозглашаешь, усовершенствованным христианством, или у нее другое начало?

София. Что ты называешь христианством? Есть ли это папство, которое, вместо того, чтобы очиститься от крови и грязи, которыми оно покрылось в течение веков, освящает и утверждает их, объявляя себя непогрешимым? Есть ли это протестантизм, резделенный и немощный, который хочет верить и больше не верит? Есть ли это слепое невежество, рутина масс, для которых религия есть только старая привычка, от которой они понемногу освобождаются? Есть ли это корыстное лицемерие священников и великих мира сего? Знай, что вселенская религия приходит, чтобы разрушить все это навсегда.***

Философ: Я не смешиваю состояние христианского мира в какую-либо эпоху с самим христианством. Я разумею живое христианство, а не его могилу. Я спрашиваю, есть ли вселенская религия – религия Христа и Апостолов, религия, основавшая новый мир, которая воодушевляла святых и мучеников?

София: Я отвечу на твой вопрос сравнением: вселенская религия есть а – плод великого дерева, корни которого образованы первоначальным христианством, а ствол – религией средних веков.3 Современные католицизм и протестантизм – это иссохшие и бесплодные ветви, время их срезать. Если ты назовешь христианством все дерево, тогда вселенская религия, без сомнения только последний плод христианства, христианство в его совершенстве. Но если ты даешь это имя только корням и стволу, тогда вселенская религия – а**** не есть христианство. Ты должен знать еще, что те же корни произвели еще и другие побеги; невежественные люди, видя эти растения, столь отличные по форме и величине, думали, что они и происхождения иного. Но когда пришло время плодоносить, их ошибка становится очевидной и весь мир видит, что все эти деревья приносят те же плоды и, следовательно, того же происхождения.

Философ: Я понимаю тебя, но боюсь, как бы эти слова не были плохо истолкованы. Сама вселенская форма, которую ты придаешь своей теории, может вызвать большое недоразумение. Есть люди, считающие себя призванными универсализировать христианство. Что может быть проще и легче того способа, которым они за это берутся? Они удаляют из христианства все, что в нем есть положительного и характерного и таким путем получают нечто, что не есть ни христианство, ни исламизм, ни буддизм, вообще ничто, и это ничто они называют вселенской религией, религией Человечества 4 и еще другими красивыми именами. Я боюсь, чтобы с самого начала не приняли истинную вселенскую религию за наивное произведение этого же рода: я знаю также евреев и мусульман, которые поступают таким же образом с Торой и Исламом. Я думаю, что это должно встречаться также среди браминов и буддистов. Все эти славные люди, не зная друг друга, приходят к результатам, которые походят друг на друга, как один ноль на другой. Исходя из этого, они считают себя великими мыслителями и героями человечества. Есть и такие, которые идут еще дальше: они удаляют из своей вселенской религии не только содержание положительных религий, но вообще религиозные начала: Бога, душу и всю сверхчеловеческую реальность. Они наиболее горды и считают себя истинными разоблачителями.

София: Я не знаю этих людей. Что же касается недоразумения, о котором ты говоришь, я его предупредила сделанным только что сравнением. Чтобы получать плоды, не срубают дерево, на котором они растут.

Философ: Также и мнимо-вселенская религия этих славных людей походит на голый и высохший ствол, который не может дать ни плода, ни тени.

София: А истинная вселенская религия – это дерево с бесчисленными ветвями, отягощенное плодами и простирающее свою сеть (tabernacle) на всю землю и на грядущие миры.

Это не плод абстракции или обобщения, это реальный или свободный синтез всех религий, который не отнимает у них ничего положительного и дает им еще то, чего они не имеют. Единственное, что она разрушает, – это их узость, их исключительность, их взаимное отрицание, их эгоизм и их ненависть.*****

Философ: Это смутный образ истины, который представлялся мне с давних пор. Но ты пообещала мне познакомить меня с самим предметом. Но прежде всего скажи мне, что является первым началом вселенской религии, с чего она должна начинаться.

София: С чего же она может начинаться, как не с абсолютного первоначала всякой вещи, первоначала, которое под разными именами было в равной степени признано всеми религиозными и философскими системами.

Философ: Я хорошо знаю, что существование абсолютного первоначала было признано всеми системами, даже скептическими системами будучи постулировано самой природой нашего духа. Но я знаю также, что скептицизм, признавая реальность такого начала, выдвинул серьезные возражения против возможности его познания. Можешь ли ты показать мне, что абсолютное первоначало всех вещей существо в себе доступно нашему познанию?

София: Я этого остерегусь. Уж не хочешь ли ты, чтобы я сделалась такой же смешной, как и вы, все остальные? О, бедные дети, всегда принимающие слова за мысли и мысли за реальность! Вопрос о словах! Разве ты не знаешь, что познание, – а я говорю о познании реальных сущностей, а не логических и математических абстракций, – разве ты не знаешь, что познание относительно по самой своей природе? Познают что-либо в том или другом отношении и через другое, познают более или менее. Простой и абсолютный вопрос: "можно ли познать ту или иную вещь" не имеет смысла, а на абсурдные вопросы невозможно отвечать.

Философ: Когда я спрашиваю, можно ли познать абсолютное первоначало, то я подразумеваю познание, которое в школах называют адекватным, то есть полностью соответствующим познанному объекту. Я хочу знать, можно ли познать абсолютное первоначало таким, как оно есть в себе, существо в себе как таковое. Ты хорошо знаешь, что современный скептицизм утверждает, что мы ничего не можем познать в себе, потому что познание предполагает, что познаваемый объект существует для нас, то есть относительно, как феномен, а не как субстанция.

София: Знаешь ли ты меня, ту, которая говорит с тобою?

Философ: Еще бы мне тебя не знать!

София: Ты знаешь меня, несомненно, как явление, то есть поскольку я существую для тебя, или в моем внешнем обнаружении. Ты не можешь знать меня, какова я в самой себе, то есть мои сокровенные мысли и чувства, каковы они во мне и для меня. Ты их познаешь только тогда, когда они проявляются внешним образом в выражении моих глаз, в моих словах и моих жестах. Это только внешние явления, а между тем...

Философ: А между тем, когда я смотрю в глубокую лазурь твоих очей, когда я слышу музыку твоего голоса, разве это внешние явления зрения и слуха, которые я воспринимаю? Боже мой! Я знаю твои мысли и чувства и через твои мысли и чувства я знаю твое внутреннее существо.

София: Таким же образом и все существа познают друг друга. Через внешние явления познаются явления внутренние, а через них – сущность или то, что один философ назвал умопостигаемым характером.5

Философ: Тогда философское различение существа в себе и явлений было бы ложным?

София: Ложно не их различение, а их произвольное разделение. Невежество смешивает существо в себе и явления. Абстрактная философия их абсолютно разделяет. Ты должен идти царским путем между смешением и абстрактным разделением, существует средний термин: различение и соответствие. Явление не есть существо в себе, но оно находится с ним в определенном отношении, оно ему соответствует. Здесь к тому же вели спор, не понимая реального значения употребляемых понятий. Что такое явление?

Философ: Явление происходит от греческого глагола , обозначающего: появляться, показываться или обнаруживаться.

София: Таким образом, явление есть видимость или обнаружение, а это предполагает нечто являющееся или обнаруживающееся, что в рассмотрении независимом от своего обнаружения, очевидно, есть существо в себе. Таким образом, мы называем то, что обнаруживается существом в себе, а само обнаружение – явлением. И если мы знаем явление, то есть обнаружение существа в себе, то через него мы знаем и последнее, поскольку оно обнаруживается. Обнаружиться означает стать чем-то для другого или же быть познанным. Поэтому, когда говорят, что мы знаем лишь явления, то говорят, что мы знаем и существо в себе, поскольку оно вообще может быть объектом познания, то есть утверждается истина, очевидная в себе самой. Претендовать на познание существа (в себе) иначе, чем через его обнаружение, – тоже самое, что претендовать воспринимать цвета иначе, чем через зрение и слышать звуки иначе, чем через слух. Это невозможно вовсе не от несовершенства или ограниченности познающего субъекта, но ввиду абсурдности этого.

Философ: Это очевидно, так как если быть познаваемым значит мочь существовать для другого, а быть в себе по самому значению понятия исключает всякое существование для другого, то тогда существо в себе и существо непознаваемое – это совершенно одно и то же; и храбные люди, которые так хвастаются своим принципом, по которому существо в себе непознаваемо, лишь произносят тавтологию, как если бы они говорили: существо в себе есть существо в себе.

София: Но с другой стороны, когда из той истины, что невозможно знать существо в себе, как такое, то есть непосредственно, они извлекают вывод, что мы не можем иметь никакого знания о существе, тем самым они доказывают отсутствие рассудка и действительно незаурядное невежество, так как нельзя познать явления, которые возможны лишь как обнаружения существа в себе, не познавая тем самым более или менее опосредованно само обнаруживающееся существо. В действительности, существо, действуя на другое <существо>, дает себя познать через него; и так как это действие происходит от самого существа, оно определено его собственным характером и, таким образом, делает доступным его познание. Эти люди не умеют различать непосредственное познание самого существа другим, которое невозможно, потому что порождает противоречие, с познанием его природы или его сущности (его внутреннего характера) другим посредством действия первого на последнее или его обнаружения для него, такое познание станет не только возможно, но и со всей очевидностью необходимо, как только мы допустим, что существо проявляется.

Одним словом, существо, непознаваемое как такое, то есть чужеродное познанию, действует на другое или обнаруживается для него и дает познать тем самым свою природу или свой характер, и само понятие познания подразумевает только это обнаружение существа для другого или свое существование для него.

Философ: Но что скажешь ты против философов, представляющих прямую противоположность скептикам, говорящих, что познавая обнаружения существа в их обших формах, мы познаем абсолютно и непосредственно само существо и что, таким образом, существо не отличается от этого познания? 6

София: Подобная теория предполагает, что существо обнаруживаясь, то есть действуя, переходит без остатка в свое действие, перестает быть самим собой, теряет свое собственное существо (son etre propre). Но это предположение разрушает само себя, так как раз действие предполагает действующего, а действующий перестает быть, то всякое действие также прекращается: ничего не происходит! Когда ты действуешь, ты не теряешь своего собственного бытия, ты не переходишь в действие, ты владеешь им, ты сохраняешь ничем не определенную возможность действовать. Деятель или тот, кто обнаруживается, всегда сохраняет в себе нечто большее, чем есть в обнаружении, он никогда не может перевести в обнаружение или в явление все свое существо. Не только абсолютное существо, но также и внутренние или субъективные обнаружения какого-либо существа никогда не могут перейти как такие в непосредственное познание другого. Когда я с тобою общаюсь, то моя мысль или мои чувства (для тебя) есть лишь их объективное содержание, которое тебе известно, или лучше, обнаруживая во внешних явлениях мои мысли или мои чувства, я вызываю в тебе соответствующие мысли и чувства, но не акт мысли сам по себе, не мое субъективное сознание, в котором я находилась, когда имела эти мысли или эти чувства.

Философ: Это очевидно, но перейдем к главному предмету нашего разговора – к абсолютному первоначалу всякой вещи.

София: Применяя к нему, то что было сказано раньше, мы должны утверждать, что не имея возможности быть познанным непосредственно в его чистом бытии, абсолютное первоначало может быть познано через явления, которые являются его обнаружениями. Но так как все явления в равной степени являются обнаружениями абсолютного первоначала, то его нельзя познать в том или ином отдельном явлении, но только в единстве или цельности явлений. Теперь ясно, что эта цельность не должна быть понята в численном значении, так как такое познание, даже если бы оно и было возможно, давало бы нам знание об отдельных элементах всего существующего, но не о всем существующем в его основании. Таким образом, эта цельность явлений есть их всеобщая связь или их порядок.

Всякий порядок, предполагающий упорядочивающее начало и это начало по отношению ко всеобщему порядку или порядку всего существующего может быть только абсолютным первоначалом всякой вещи, а всеобщий порядок понимается как связь явлений в отношении к абсолютному первоначалу или как естественная иерархия. Таким образом, познание абсолютного первоначала в явлениях определяется как познание естественной или существенной иерархии явлений. Абсолютное первоначало познается здесь не непосредственно в своей чистоте, но по отношению к явлениям, как начало их иерархии.

Философ: Здесь мой рассудок останавливается и спрашивает: разве, чтобы познать природную и существенную связь абсолютного первоначала с явлениями, мы не должны познать прежде его природу или его собственную сущность, но, однако, ты сказала, что такое познание невозможно.

София: Ты путаешь непосредственное познание абсолютного первоначала в его чистом или внутреннем состоянии со всеобщим познанием или идеей, которую мы о нем имеем. Ты можешь видеть, что мы способны иметь общее понятие о абсолютном первоначале, не имея его в нашем непосредственном познании, анализируя то, что мы называем общим понятием.

Философ: Это дефиниция или определение вещи.

София: Но как можно определить вещь, если не по отношению к другой вещи, то есть негативно.

Философ: Да, я припоминаю афоризм великого Спинозы: Omnis determinatio est negatio.******7

София: Таким образом, все общие понятия негативны и совершенно не предполагают непосредственное и субъективное познание.

Философ: Каково же тогда общее понятие абсолютного первоначала?

София: Если общее понятие отдельного бытия определяет его негативно по отношению к другому отдельному бытию, то очевидно, что общее понятие абсолютного первоначала должно определять его по отношению ко всему существующему, потому что все, что мы называем бытием есть его обнаружение. Таким образом, мы должны сказать, что абсолютное первоначало не есть бытие, то есть оно не может быть ни непосредственным объектом наших внешних чувств, ни непосредственным субъектом нашего внутреннего сознания, так как к этим двум категориям сводится все, что мы называем бытием. Что оно не есть бытие, ты можешь видеть еще и с другой стороны. Оно – начало всякого бытия; если бы оно само было бытием, то получилось бы бытие вне всякого бытия, что нелепо; таким образом, ясно, что начало бытия не может быть определено как бытие.

Философ: Тогда я должен определить его как не-бытие?

София: Ты мог бы с успехом это сделать, и в этом бы последовал бы примеру многих великих богословов и даже богословов православных, которые нисколько не смущаясь, называли Бога не-бытием.8 Но чтобы не смущать робкие умы, лучше от этого воздержаться. Так как под не-бытием заурядный человек всегда понимает отсутствие или лишение бытия. А очевидно, что в этом смысле не-бытие не может стать предикатом абсолютного первоначала. Мы видели, что обнаруживаясь, то есть переходя в бытие (осуществляясь ), оно не перестает оставаться в самом себе, оно не теряется, не истощается своим обнаружением (так как, иначе, если бы действующее начало прекратило действие, то само действие также прекратилось бы).*******

Философ: Но как тогда следует определить это не-бытие, которое, однако, не есть лишение или отсутствие бытия?

София: Если ты определяешь лишение или отсутствие как бессилие, то противоположное ему будет мощью или положительной возможностью, силой. Таким образом, абсолютное первоначало, не будучи, как такое, бытием, есть возможность бытия, что очевидно, так как оно обнаруживается, то есть производит бытие. И, так как, обнаруживаясь, оно не может истощиться или перейти без остатка в свое обнаружение, то оно остается всегда возможностью бытия, его постоянным и собственным атрибутом. Таким образом, абсолютное начало определяется как имеющее бытие в возможности. И так как имеющий возможность превосходит то, возможность чего он имеет, то мы должны сказать, что абсолютное начало превосходит бытие, что оно над ним, что оно есть supereus – .******** Аналитически ясно, что абсолютное первоначало в себе самом есть единое и простое, так как множественность предполагает отношение. Это единство и абсолютная простота есть первое определение абсолютного первоначала, ********* под которым оно было известно на Востоке, и, так как религиозный человек желает стать таким, как его Бог, и этим путем слиться с ним, то постоянным стремлением восточных религий было заставить человека отвлечься от всякой множественности, от всех форм и, таким образом, от всякого бытия. Но абсолютное первоначало есть начало всякого бытия; единое – есть начало всякой множественности, простое – начало сложного, свободное от всех форм всех их производит. Оно есть .**********9 Таким образом, те, что хотят знать его лишь как , только в его единстве, познают его только наполовину, и их религия, как в теории, так и на практике остается несовершенной и бессильной. Таков общий характер Востока.*********** Стремление Запада, наоборот, в том, чтобы пожертвовать абсолютным и субстанциальным единством ради множественности форм и индивидуальных хараектеров, так, что там не могут иначе понять единство, как только внешний порядок – такое характер их Церкви, их государства и их общества. Вселенская религия призвана соединить оба эти стремления в их истине,

познать и осуществить истинное

_____________________

ПРИМЕЧАНИЯ

*/разобрано предположительно/. В рукописи вслед за сокращением "V" (<vie?> <visionis>) следует почти стершаяся буква < > – вероятно, эпитет к первому слову. "NB: Начало и все, что относится к христианству, должно быть изменено"

**Первоначально рукопись начиналась со слов Философа "прежде чем выслушать твои откровения..." Союз "Но" добавлен одновременно с наращением начала. Возможно, с первым вариантом начала связана записанная на полях возле заглавия и зачеркнутая фраза:

***На полях рукописи по-русски:

1 папа

7 патриархов

46 митрополитов

722 архиепископа

7 000 епископов

70 000 деканов

700 000 священников

700 000 кандидатов в священники

777 777

Все преходящее

Есть лишь подобие

Недостижимое

Стало событием

И несказанное

Здесь совершилося

Женственность вечная

Всех нас влечет.2

4 класса: 1/ священники живой закон

  2/ ремесленники рабочие – активн<ы>отн<осительно>

  3/ земледельцы внешн<ей> прир<оды>, пассивны – в

  обществе

  4/ женщины не рабочие; пассивное

  относит<ельно> внешней природы,

  активны в обществе

  законодатели, производители, распорядительницы или

  управительницы

****а-а)Текст отчеркнут волнистой чертой на полях рукописи

*****На полях рукописи: "Вселенская религия есть не только положительный синтез всех религий, но и синтез религии, философии и науки, и затем сферы духовной или внутренней вообще со сферой внешней, с жизнью политической и социальной. Религия, становясь вселенской, теряет свой исключительный характер, она становится больше, чем религией, она более не противопоставлена другим сферам человеческой жизни, но их всех включает в себя"

******Всякое определение есть отрицание /лат./

*******На полях рукописи: NB Высшая мысль, лежащая в основе всякой истины, такова: в основе всего существующего – единое, это единое не есть существование или бытие, но оно – над всяким существованием и над всяким бытием, причем, таким образом, что вообще все бытие и существование суть лишь поверхность, а в глубине есть нечто высшее, и это высшее единство существует в нас также, как и в любой вещи, и в нас – прежде, чем над всяким другим бытием и существованием; мы чувствуем и непосредственно познаем эту абсолютную субстанцию, так как мы открываем ее саму по себе

********Сверхсущее (лат., др.-греч.)

*********На полях рукописи: начало, общее всем религиозным и философским системам, но, в частности и т.д. NB развить

**********Одно во всем (др.-греч.)

***********На полях рукописи: NB развить: относительность всякого бытия. Познание относительно только потому, что само бытие относительно, и не случайным образом, как думают позитивисты, но с необходимостью, по своей природе. Абсолют, который суть над познанием, суть также и над бытием

Философ: После того, как мы признали абсолютное первоначало в своем единстве, находящимся над всяким обнаружением, и, следовательно, над всем существующим, мы должны перейти теперь к его реализации в иерархии существ. Но скажи мне, какая причина и какая сила заставляют бесконечную субстанцию покинуть свое абсолютное состояние и осуществить себя в рядах существ и относительных явлений?

София: Твой вопрос в равной степени ложен и по сути и по выражению. Я тебе уже сказала, что субстанция, обнаруживаясь, не может прекратить быть тем, чем она является, не может покинуть своего абсолютного состояния. Думаешь ли ты, что она уменьшилась от действия и обнаружения? Ты сам, когда ты действуешь и проявляешь себя, разве ты прекращаешь быть тем, что ты есть; разве ты покидаешь твое состояние психического деятеля; проявляя себя материально, разве ты сам становишься материей; производя объективные явления, разве ты теряешь твое субъективное существование. Хорошо! Уж не думаешь ли ты, что абсолютная субстанция менее могущественна, чем ты? Осуществляя себя, субстанция не теряет своего абсолютного состояния, но приобретает состояние относительное; не прекращая быть бесконечным существом, она становится также определенной, и в этом – ее истинная бесконечность, истинная абсолютность. Ты постигаешь, что абсолютное первоначало уже по своему определению не может быть лишено ничего, ничто не может в нем отсутствовать. Если бы оно было только бесконечным и абсолютным, то относительное и конечное в нем бы отсутствовало, оно было бы несовершенным; таким образом, чтобы быть тем, что оно есть, оно должно быть также и противоположности, чтобы быть действительно абсолютным и бесконечным, оно должно быть также началом всего относительного и конечного.

Философ: То, что ты сказала, для меня не ново: один великий философ меня этому научил,* и я всегда чувствовал истину этого вывода; более того, идея абсолютной субстанции, которая утверждается в самоотрицании, проявляя в этом великий принцип единства противоположностей, приводила меня всегда в нечто подобное мистическому энтузиазму.

София: А знаешь ли ты почему? Потому что эта идея есть только логическое выражение великой моральной и физической реальности – любви. Любя, ты отрекаешься от себя (так как нет любви без самоотречения), ты утверждаешь другого, ты отдаешь себя ему, но, однако, ты не теряешь своего собственного существа, напротив, ты утверждаешь его на высшем уровне, ты поднимаешься к новому совершенству. Таким образом, когда ты говоришь, что абсолютная субстанция как такая, по своему определению, даже аналитически, есть единство себя и своего отрицания, – ты лишь повторяешь в абстрактном виде определение великого апостола: Бог есть любовь. 12

Будучи любовью с необходимостью, абсолютное первоначало по своей природе есть любовь; как стремление к противоположности абсолютному первоначалу, то есть к бытию (так как абсолютное первоначало как такое находится над бытием); эта любовь есть принцип множественности, так как необходимое условие бытия есть множественность. Но мы уже сказали, что абсолютное первоначало не может, переходя в свою противоположность, потерять свое собственное состояние, перестать быть абсолютом, как таким, напротив, полагая, производя или положительно устраняя свою противоположность, оно утверждается как такое. Таким образом, абсолютная субстанция вечно и с необходимостью разделяется на два полюса: один – начало абсолютного единства, утвержденное как такое, начало свободы по отношению к любым формам, обнаружением и ко всему существующему, и другой – начало или производительная сила многообразного бытия и феноменальных форм. 13 Мы уже выяснили, что последний есть любовь. Нам удалось найти внутри самих себя аналог другому полюсу. Когда ты внутренне освобождаешься от всего многообразия желаний и мыслей, когда ты самоутверждаешься и рассматриваешь себя по отношению к миру внешнему как простое и недвижимое единство, недоступное чуждым силам материи, как ты называешь себя в таком случае?

Философ: Как неразрушимое единство, как субъективный центр творчества, как свободное начало над всеми определенными состояниями, я называю себя Духом.**

София: Это же имя ты должен дать положительному или высшему полюсу абсолютного первоначала. Ты хорошо понимаешь, что это не есть новая ипостась абсолютной субстанции, отличная от нее. Это есть сама субстанция, самоутверждающаяся как такая через полагание своей противоположности. Абсолютная субстанция, не имеющая собственного имени, дается как единая, проявляясь как неразрушимое единство через производство противоположного, так как истинное единство, единство положительное, не боится множественности и не избегает ее, но напротив, производит ее в самом себе и производя ее, не поглощается ею, но остается тем, что оно есть, остается единством, ясно доказывая тем самым, что оно есть единство существенное, единство по своей природе и что, следовательно, оно не может быть разрушено никакой множественностью.

Философ: Действительно очевидно, что истинное положительное единство есть не отсутствие или лишение множественности, но власть над множественностью, оно не под, а над множественностью, и также очевидно, что оно может доказать это превосходство, лишь производя в себе множественность и торжествуя над ней, так как все испытывается противоположным. Таким образом, великий принцип находит новое подтверждение. Доказательство того, что эта идея не есть диалектическое пустословие, мы постоянно обретаем в нашем собственном духе, который во множестве мыслей, чувств и желаний всегда утверждает свое единство.

София: Что еще раз доказывает, что вовсе не метафорически мы называем Духом положительный полюс абсолютного первоначала. Впрочем, будучи единым и простым по своему понятию, он не требует особого развития. Но нам надо объяснить многообразную и двойственную природу его спутницы.

Мы видели, что производительная сила бытия, которую мы назовем непосредственной возможностью, принадлежит со всей необходимостью абсолютному первоначалу и является его природой. Таким образом абсолютный Дух вечно находит в себе свою противоположность (так как только в связи с ней он самоутверждается – они взаимосвязаны).

Таким образом это есть необходимость, божественный фатум; абсолютное первоначало свободно, лишь вечно торжествуя над этой необходимостью, то есть оставаясь чистым, простым и неподвижным во всем многообразных произведениях своей любви. Таким образом, мы видим, что свобода и необходимость соотносительны: первая действительна только через реализацию второй. Но так как божественная необходимость и ее реализация вечны, то вечна и божественная свобода, то есть абсолютный Дух никогда не подчинен необходимости, над которой он вечно торжествует. Более того, когда мы говорим здесь о необходимости, то имеем в виду, конечно, не внешнюю необходимость, тяготящую необходимость нашего материального бытия. Так как абсолютное первоначало не может иметь ничего внешнего, ничего чуждого, то в этом его собственная необходимость, его природа, ак мы уже сказали, его природа и его любовь. Она необходима ему, как нам необходимо быть, жить и любить. Очевидно, что эта необходимость ни в чем не противоречит абсолютному совершенству.

Философ: Это очевидно, как очевидна и глупость некоторых теологов, которые хотели бы лишить Бога этой необходимости.

София: Если бы они могли это! Но спроси у них, необходимо ли для Бога быть добром, разумом, быть Богом, вообще существовать? Они будут вынуждены ответить утвердительно. Но если Богу необходимо существовать, то ему необходимо и обнаруживаться, тем более, что и по их словам, его сила – в действии. И все свойства, которые они ему приписывают, связаны с творением и без него не только не могут быть обнаружены, но и вообще не имеют никакого смысла. И если эти свойства необходимы, то очевидно, что творение также необходимо.

Философ: Вообще, мне кажется, что все эти вопросы – сотворил ли Бог мир по свободной воле, мог ли он его не творить, мог ли он произвести другое, отличное от существующего творение, – доказывают совершенную наивность концепции божественности я являются ребячеством, недостойным серьезных умов.

София: Ты прав. Но возвратимся к развитию второго начала. Я сказала, что это непосредственная возможность бытия. Не знаешь ли ты другого, более общего имени, которое имело бы то же значение?

Философ: Мне кажется, что знаю. Мудрецы древних времен называли его материей. 15

София: Прекрасно. Материя всего существующего не есть бытие, но она не есть и не-бытие, <а есть> непосредственная возможность бытия.

Философ: Но мы так назвали уже положительное начало – абсолютную субстанцию; не будет ли противоречием давать одно имя противоположным началам.

София: Созерцай сходство и созерцай различие. Абсолютное первоначало и мировая материя в равной мере отличаются от бытия; атрибуты бытия им в равной мере чужды. И также оба они не суть не-бытие, не суть ничто. Таким образом, так как между ничто и действительным бытием есть только возможность (potentia) бытия, то они оба должны быть определены как возможность бытия. Но абсолютный Дух есть потенция положительная, свобода бытия; он над бытием; материальное начало, будучи необходимым стремлением, тяготением к бытию, есть тем самым его потенция отрицательная, оно только лишение, отсутствие бытия. Отсутствие или лишение реальное (так как мы не имеем дела с абстракциями) может быть хорошо определено как желание или жажда бытия, а так как желание или жажда составляют сущность любви, то мы возвращаемся к нашему первому определению производящего начала как любви.***

Философ: Таким образом, если высший полюс абсолютного первоначала должен быть обозначен как Дух, что возвращает нас к категории свободы, то низший полюс должен быть признан необходимостью, силой, природой (волей ), желанием или жаждой бытия, материей. Существенная тождественность четырех первых определений очевидна, но тождественность их последнему нетрудно усмотреть. Все первые определения имеют внутренний, психический, субъективный характер, тогда как через понятие материи обычно обозначают внешнюю реальность объективных явлений. Можно ли рассматривать материю как желание или любовь, к примеру?****

София: Очевидно, что когда я говорю о материи, как о непосредственно производящем начале бытия, то я не имею в виду то, что ученые наших дней произвольно называют этим именем. Я следую философской терминологии, а не терминологии химии или физики, которым нечего делать с первоначалами или производящими олентами бытия. Ясно, что физическая и химическая материя имеет различные качества и количественные отношения, следовательно, она уже оформлена, то есть не является больше материей в собственном смысле слова, чистой материей; обладает только чисто феноменальным характером и никогда не может претендовать на место первоначала. Материя, о которой я говорю, это древних философов, которая не обладает и не может обладать по своей природе ни определенным качеством, ни определенным количеством. Теперь совершенно ясно, что материя как начало имеет характер внутренний, психический или субъективный. То, что не имеет качества, не может воздействовать на чувства и, следовательно, не может иметь объективного бытия. Чистый дух и чистая материя в равной степени чужды объективному бытию, в этом – их общий характер; [их взаимное различие уже было мною указано ].*****

Философ: Это верно. Психический характер чистой материи начинает признаваться даже учеными, вопреки их предрассудкам. Теперь они вообще сводят материю к динамическим атомам, к силовым центрам, а сила – это понятие, которое полностью принадлежит к субъективной или внутренней сфере; что такое сила в себе самой, как не желание, воля? То, что мы называем по отношению к другому или с внешней стороны силой, в себе или с внутренней, субъективной стороны является желанием.

София: Таким образом, Дух и материя не есть две полностью различные сущности, разделенные и противоположные, но разные стороны или полюсы, как мы уже сказали, одной и той же субстанции, высшая или главенствующая сторона которой представляется как Дух, а низшая – как материя или природное и слепое хотение. Это полностью согласуется с употребляемым в обиходе смыслом понятий. Говорят: материальные наклонности, материальные инстинкты, материальные интересы, материальные желания, даже материальный ум или сознание, имея в виду вовсе не материю физиков и химиков, но низшую сторону психического существа. 18

Так как Дух есть самоутверждение абсолютного первоначала, как такого, главенствующий полюс, то можно сказать, что материя или материальное начало принадлежит Духу, есть низшая сторона, необходимая и непосредственная природа Духа. Дух есть субъект материи. Таким образом, хотя они и вечно различны и противоположны друг другу, в некотором отношении духовное и материальное начала не могут никогда быть познаны в разделении, одно без другого; они вечно и в вечности связаны одно с другим, взаимно друг друга предполагают, не возможны одно без другого, более того, они связаны еще и существенной тождественностью, так как оба являются началами внутренними, субъективными, являются разными сторонами одного субъекта, одной субстанции: Дух есть эта субстанция, этот субъект, как такой, как абсолютный субъект; материальное начало, желание есть этот субъект, как стремящийся к внешнему обнаружению, как необходимая сила внешнего и феноменального бытия, как непосредственная продуктивная сила этого бытия. Абсолютный субъект не может самоутвердиться как такой, не отличаясь от самого себя как начало внешнего бытия, он не может провести это различение, если не найдет в себе начало внешнего бытия, как данное. Раз абсолютный субъект вечен, то вечно и материальное начало. Раз очевидно, что он должен быть вечным в своей цельности, то, следовательно, материальное начало не может никогда в нем отсутствовать. В себе он находит свою собственную природу, над которой он торжествует.******

_____________________

ПРИМЕЧАНИЯ

*На полях рукописи: Гегель, Гете 11

**На полях рукописи: Эн-соф Логос София воля Дух Ум Душа благо истина созерцание красота чувство идея

Эн-соф Логос София Сущее как такое бытие сущность (идея) дух воля благо ум знание истина душа чувство красота 14

*** На полях рукописи, по-русски:

1. Сущее само по себе (potentia absoluta)

2/3/. Сущее как начало бытия или другого: natura, materia prima (po- tentia proxima essendi), непосредственная сила или мощь бытия (любовь cupido) =

3/2/. "Другое" есть только возможность бытия или стремление к бытию. Действительное осуществл<ение> должно содерж<аться> в перв<ом> нач<але>, поскольку оно произв<одит> действ<ительное> бытие, или поскольку определяет первую материю к бытию, оно назыв<ается> логосом и образ<ует> среди нач<ал> вечн<ого> посредн<ика.> Очевидна соотносит <ельность> или взаимозависим<ость> 2-ого и третьего начала вследств<ие> кот<орого> третье (материя) также mater Verbi, 16 но также и filia его Beth-Col. Эн-Соф, Логос, София

Первая троица

****На полях рукописи: "NB: развить выражения"

*****Квадратные скобки – в рукописи

******На полях рукописи: NB. Здесь должно быть включено развитие 1-ого и 2-ого листов

Космический и исторический процесс

Сорренто, Март 1876

Философ: Ты открыла мне внутреннюю природу и взаимную связь трех миров. Я познал их в различии и в их совершенном единстве. Также я познал, что эти три божественных мира содержат в себе начало нашего мира, мира, в котором я живу, передвигаюсь и существую. Однако, мне ясно, что этот последний мир не содержится полностью в трех первых, что он отличается от них и образует тем самым четвертый. Их существенный характер противоположен. В первых преобладает единство и божественная духовность, они есть ни что иное, как осуществление этого единства и духовности. Множественность и материальность есть лишь посредствующий орган этого божественного единства, этого царства любви и мира. В нашем мире все наоборот: множественность, разделение, ненависть, грубая материальность здесь всегда на первом месте, а духовное единство кажется только случайным продуктом. Откуда происходит этот новый мир?

София: Это не есть новый мир. Это лишь третий мир, мир душ и тел (ведь мы видели, что душа неотделима от тела) в состоянии отделения от двух других миров, ибо он непосредственно связан с миром умственным или идеальным даже будучи отделенным от него.

Философ: Скажи мне тогда, каково же начало и конец этого отделения?[1]

София: [Поскольку три божественных мира являются одним организмом, поскольку соответствие между ними смешанными, сохраняется и между ними, разделенными. Но... Я радуюсь, что ты меня дос<тиг?>].[2]

Антибожественная сила, которая послужила материей трем мирам, будучи вечной, не может быть уничтожена. Но она существует непосредственно лишь для души. Так как материей Духа является Ум, а материей Ума – Душа, то материя Души есть, наконец, материя в собственном смысле слова. Таким образом, Душа обладает в себе возможностью бытия, возможностью антибожественной. Итак, она помещена между двумя возможностями: божественной, представленной для нее Умом и идеальным миром, – возможностью, которая ею управляет, – антибожественной, которой управляет она.[3]

Но она может самоутвердиться против божественной силы, возбуждая в себе силу демоническую. Но власть над этой силой, которой она обладает, поскольку предопределена миром идеальным, теряется ею, как только она отделяется от этого мира. Мы видели, что Душа обладает в возможности природным или внешним Умом – разделяющей или негативной силой действительности. Пока внешняя реальность в своей основе остается в состоянии возможности, риродный Ум, который представляет собой негативный полюс реальности, тоже остается в таком состоянии. Но как только слепая сила просыпается, переходит из потенциального состояния в актуальное, природный Ум с необходимостью претерпевает то же преобразование. Он становится действительным, он получает бытие для себя, он становится личностным. Внешний Ум как индивид или личность называется Демиургом, так как это формальное или формообразующее начало внешней природы. Начало внешней реальности в своем существовании для себя, в своем личном существовании называется Сатаной или космическим Духом. Душа, деятельность которой состояла в том, чтобы управлять природным Умом, подчиняя его Божественному Уму (Логосу), и Духом космоса, подчиняя его Божественному Духу, душа, природа которой есть единство, оказывается теперь лишенной своей деятельности в противоестественном состоянии, разделенной между слепой силой космического Духа и умственной, но негативной и внешней силой Демиурга, которые более не повинуются ей и устраивают смертельную войну в ее владениях, Душа оказывается в состоянии безосновном, так сказать, в состоянии высшего страдания, живой покойницы.

Философ: Но скажи мне тогда, почему Душа ввергнута в такое мучительное состояние?

София: Душа, оказываясь обладательницей магической силы бытия, хотела воспользоваться ею для себя. Она хотела быть для себя, создать свой мир и управлять им, как божественный Дух, и, уподобляясь ему, соединиться с ним познать его непосредственно. Она находила себя связанной двумя узами с идеальным миром, который давал ей абсолют лишь в образе и, с другой стороны, давал ей правило или необходимую норму, обязательную для управления ею конечным миром. Она хочет освободиться от этой двойной связи, она возбуждает в себе стихийную возможность бытия и действия (которая и есть воля). Но душа, будучи лишь вторичным единством, единством осуществленным, обладает этой возможностью лишь епоскольку она подчинена Духу и божественному Уму, поскольку она является их органом, она имеет мощь лишь поскольку сама находится в состоянии возможности, и поскольку она не самоутверждается, но служит передающим средством божественной силы и мысли. Как только она выходит из этого состояния, как только, самоутверждаясь, она становится непроницаемой для божественного действия, она теряет всю свою силу и, вместо того, чтобы обладать, сама становится обладаемой.

Философ: Я вижу большое моральное значение в этом трансцендентальном событии, в этом падении Души: всякое отдельное существо имеет силу и счастье лишь в самопожертвовании, в соостоянии пассивном или потенциальном. Оно не может дать себе то, чего само не имеет; будучи отдельным, оно не может дать само себе, создать для себя абсолютное существо, самоутверждаясь, оно утверждает лишь свое отдельное и ограниченное бытие, но отдельное существо означает существо, определенное другим, а быть определенным другим значит страдать. Когда оно самоутверждается, оно исключает, отрицает все остальное, но оно не может его уничтожить, оно определено этим другим, оно хочет быть абсолютным и оно определено; это предопределение противоположно его воле, оно есть внешняя необходимость; это и есть страдание. Но когда отдельное существо отрекается от себя и подчиняет себя целому в качестве его члена, то оно теряет свое отдельное и исключительное бытие. Оно радуется жизни всего и его определение как члена всего, согласуясь с его волей, не является для него внешней необходимостью, оно свободно, оно не страдает. Свобода и счастье для отдельного существа состоит в его добровольном подчинении универсальному существу.

София:[4] Подчинение универсальному Существу есть первичное и природное состояние души, здесь оно не добровольно и не свободно. Подчинение, самоотвержение должны быть произведены для существа самой душой; она должна подчиниться универсальному Существу; но чтобы подчиниться, нужно восстать. Произведенное или свободное утверждение есть результат отрицания отрицания. Чтобы отвергнуть исключительное антибожественное существование, надо его познать, а так как существование можно познать лишь эмпирически, то нужно его претерпеть.[5]

Душа обладает в самой себе возможностью бытия, эта возможность есть воля, воля, которая не есть еще хотение, воля как возможность, а не как акт. Душа, не желая бытия, не полагая его (бытие всегда отдельно и исключительно), обладает им в возможности; пока она не полагает его, она может полагать или не полагать, но как только она решилась и полагает его, она им больше не владеет, она не может сразу полагать и не полагать; то есть она теряет свою силу, но не абсолютно, что противоречило бы великому принципу, но она теряет ее в настоящее время;[6] она еще может не полагать бытие, но не в ее актуальном состоянии, потому что в этом состоянии она уже его полагает: здесь начинается фатальное разделение потенциального и актуального состояний. В своем нормальном состоянии Душа была чистой возможностью, она была возможностью в действительности, у нее не было этих двух различных состояний, теперь она их имеет, она разделена в самой себе; она сохраняет свое единство и свою власть над бытием только потенциально, актуально она разделена и порабощена.

Полагание Души есть утверждение отдельного бытия, это исключительное утверждение каждого из элементов великого Существа, это их взаимное отрицание, эгоизм.

Очевидно, что эгоизм влечет за собой ненависть и вражду. Таким образом, Это смертельная война всех элементов вместо их единства и взаимной любви. Это bellum omnium contra omnes,[7] 23 это хаос.

Душа есть начало единства и любви в той мере, в какой она пассивна, подчинена идеальному и духовному миру; восставая против них, отделяясь от них, становясь эгоистичной, она есть начало отдельного и исключительного бытия, разделения, ненависти и вражды. В действительности, так как в возможности (in potentia) она сохраняет свое божественное происхождение.

Душа как принцип разделения, эгоизма, ненависти и вражды, одним словом, как принцип (или принц)[8] мира сего или века сего есть Сатана, дьявол. Душа есть Сатана – в этом Мудрость. Это начало космического существования, начало нашего собственного существования, отдельного и эгоистического, это наша актуальная душа: – Nos habitat non tartara sed nec sidera coeli Spiritus in nobis qui viget illa fecit.[9]

Душа – anima – пассивна, женственна по своей природе, таковой она и остается в своем нормальном состоянии; становясь активной, то есть мужественной, она перестает быть душой, она становится духом – spiritus, но духом тьмы, духом зла. Вообще, дух есть начало единства. Как начало истинного, то есть вселенского единства; как начало цельности, это божественный Дух, как начало ложного, исключительного единства или эгоизма, – это дух сатанинский, дух зла.

[Душа, становясь космическим Духом, не перестает быть Душой, но она является ею лишь в возможности. Возможность двусмысленный термин: он обозначает просто возможность, как, например, я имею возможность стать ангелом или богом;[10] или оно означает непосредственную силу сделать или стать чем-либо. Potentia potens u potentia impotens[11] Душа, порождая космический Дух, остается potentia impotens, в высшей мере страдающей.

Мы видели, что Душа, находясь в соответствии и в противоположности с возможностью реального внешнего существования (волей), которая, переходя в действительность, есть космический Дух, обладает возможностью познания внешних вещей, внешним Умом как полюсом с необходимостью противоположным. Пока внешнее существование остается в состоянии возможности, не обнаруживается, внешний Ум, естественно, также находится только в возможности, но как только внешнее существование становится действительным, соответствующий ему Ум также становится действительным, и мы получаем внешний или космический Ум, противоположный космическому Духу.][12] Как Дух космоса является началом космической материи, так и космический Ум является началом формы, порядка и отноршений, но формы, порядка, правового закона и отношений внешних. [Он в абсолютно таком же отношении со своей второй божественной ипостасью, в каком космический Дух находится с первой.

Космический Ум не пассивен – mens agitat molens[13] Что бы дать ему имя, которым он наречен в христианском гнозисе, 25 я назову его Димиургом. ]

Сатана и Демиург не являются независимыми субстанциями – это две действительности, противоположные [Душе, которая как потенциальное единство остается их общей субстанцией. Душа является Демиургом также, как и Сатаной, но и отличается от них обоих: лучший термин, выражающий субстанциальное тождество и актуальное разделение, – это порождение. Таким образом, мы можем сказать, что Сатана и Демиург порождены Душой, что это ее дети.]

Теперь из области начал перейдем в область элементов.[14] Мы увидели, что вследствие трансцендентного акта души каждый элемент самоутверждается и исключает все остальные, каждый хочет быть единственным центром, это непосредственное действие космического Духа, центростремительная сила или тяготение; так как они все тяготеют к одному единственному (общему) центру, то каждый стремится притянуть и поглотить всех остальных: то есть все в равной степени стремятся к взаимопоглощению. Это сила притяжения, и если бы это стремление или эта сила была единственной, если бы сатанинский Дух был единственным космическим началом, то они бы смешались в одну точку.[15] Но космический Ум – начало внешнего порядка – этому препятствует. Через него каждый элемент с необходимостью постигает другие, они необходимым образом существуют для него и он не может их уничтожить, он ограничен ими; постигая их, он силой своего эгоизма отталкивает их и сам отталкивается ими.

Таким образом, каждый остается в себе, а вне его – все остальные, таким путем порождается внешнее реальное пространство, протяженность – [порождается Демиургом.

Космический Дух по своей природе стремится к единственному существованию, к реальному независимому [от высших сфер] единству, он стремится быть единственным центром мира. Но материя его существования – множество элементов, подчиняющихся Демиургу, противопоставляется этому стремлению, разделяя бытие. Поэтому Сатана не может достичь единства непосредственно, но только последовательно борясь с Демиургом, но следствием является время; таким образом, космический Дух, борясь против Демиурга, порождает время, также как Демиург, борясь против космического Духа, порождает пространство.

Пространство и время соотносительны, то есть взаимоопределены, взаимно друг друга предполагают (это говорит о том, что в них нет ничего абсолютного, что они чисто относительны). Пространство – это одновременное существование многих существ, это порядок, покой ( ), статическое начало; время – это существование многих состояний в одном существе, последовательность, изменение, движение, нарушение порядка, изменение. [16]

Борьба Сатаны и Демиурга – это космический процесс, это космогония. Демиург стремится привести Сатану в пассивное состояние, не зная, что этим сам себя приведет к тому же. Эти два начала соотносительны, но Сатана и Демиург, приведенные в пассивное состояние, – это осуществленная Душа.[17] Таким образом, если Сатана есть действующее начало космического процесса, а Демиург – формальное начало, то реализованная Душа, то есть Бог есть в нем первое или определяющее начало, тогда как душа в своем разделенном и страдающем состоянии есть материя или субстрат процесса.][18]

Сатана применяет свою силу в равной степени ко всем элементам (атомам, монадам), но во всех элементах он испытывает также и действие Димиурга; чтобы избавиться от этого действия, он собирает все свои силы, то есть прекращает свое действие в части монад, чтобы сделать его более сильным в другой части.[19] Монады, в которых господствует Сатана, то есть монады, в которых преобладает хотение, тяготение, тяжесть, инерция и которые существуют только в себе, – это монады, составляющие материю в собственном смысле; это Сатана, который сосредотачивается, сгущается, испытывая действие Демиурга, это материализовавшийся Сатана. Монады, в которых господствует Демиург, то есть созерцание, центростремительная сила, отталкивание, составляют то, что называют эфиром или неуловимым флюидом, частные формы которого есть тепло и свет, магнетизм и электричесво. Эти явления представляют собой модификации эфира в его отношении к материи; модификации же, произведенные эфиром в самой материи – это механическое движение, звук и химизм. Все эти явления, будучи продуктами одного физического деятеля или модификациями одного физического существа, эфира, могут превращаться друг в друга: великая истина, развитая научной теорией – это единство физических сил.[20]

Разреженность и легкость – характерные свойства эфира, также как плотность и тяжесть являются таковыми для материи. Отсюда очевидно, что эфир может и должен проникать в материю, занимая наибольший объем, окружая ее. Таким образом, видимый мир, по своему происхождению представляет твердое материальное ядро, окруженное и пронизанное тонкой эфирной атмосферой. Центр заполнен холодным и тусклым космическим огнем – domus Saturni.[21]

Divide et impera[22] 27 – Демиург со своей эфирной армией отовсюду проникает в ядро космического Духа и разделяет его на множество сфер. Слепой враг изгнан из центра, разбит на куски, образовалось множество космических тел или звезд.[23] Вокруг каждой звезды эфиром порождается светящаяся атмосфера – это солнца.

Душа есть начало реального единства. Каждый раз, когда такое единство производится, каждый раз, когда множество элементарных существ собирается в одно существо, Душа относительно осуществляется, мы имеем душу отдельную или произведенную. Очевидно также, что единство может быть внутренним и реальным лишь тогда, когда начало единства не является вторичным продуктом, арифметической суммой элементов, но оно независимо и первично. Таким образом мы должны согласиться, что отдельные души, вечно существующие в мировой Душе как ее члены и сведенные к состоянию бессильной возможности в ней самой, как только представляется возможность, овладевают элементами и становятся их душой. Чем менее истинным является единство, – а мы видели, что для истинного единства необходимо множество разных и отличных друг от друга, взаимопроникающих элементов, – чем менее душа реализована и свободна, тем более она потенциальна, тем более она подчинена космическим началам. Первый уровень – это союз Сатаны и Демиурга, материи и эфира; мы имеем мир, единство которого есть душа, и два противоположных полюса которого представлены этими двумя элементами.[24] Но их только два, их расположение совершенно однообразно и они взаимно проникают лишь внешне: Душа здесь – почти ничто. Второй уровень – это звезды, но здесь также расположение совершенно однообразно и атомы соединены лишь механически. Здесь Душа еще полностью подчинена Духу космоса, именно поэтому астральные души называются все вместе астральными духами или демонами.

Разделив большое ядро космоса, Демиург хочет разделить и отдельные ядра или солнца, которые он окружает своей эфирной атмосферой. Но это для него уже труднее, так как в отдельных ядрах из-за их маленького объема космическая сила более могущественная, они плотнее и больше сопротивляются. Тогда Демиург, чтобы достичь успеха, направляет все свои усилия в одну точку, на одно солнце, так как он хорошо знает, что достаточно восторжествовать над одной точкой, чтобы обеспечить себе победу;[25] также как достаточно сделать одну брешь, чтобы взять крепость. Звезда, на которую Демиург направляет свои усилия – это наше солнце. Он окружает его густой эфирной атмосферой и старается проникнуть в его центр. [После напряженной борьбы ему удалось...

Дух космоса со своей стороны прилагает все свои усилия, чтобы вырваться из объятий врага и разорвать эфирную атмосферу. Борьба растянулась бы на неопределенное время, если бы Демиург не применил одну хитрость. В тот момент, когда враг напрягал все свои силы против эфирной атмосферы, Демиург внезапно уступил во множество точек, и вот вся мсса материальных атомов, не находя более сопротивления, вырвалась из солнца и была бы рассеяна в пространстве, преследуемая эфирными флюидами, если бы сила притяжения не настигла их и не остановила в их круге. Так образовались планетарные тела нашей солнечной системы. Солнечные пятна – это остатки трещин, через которые вырвались планеты. Солнце, ослабленное таким образом, не могло более сопротивляться Демиургу и стало его логовом; у него нет четко выраженного материального ядра, оно полностью пронизано эфиром. Одна из планет – земля, по причине условий, разбирать которые здесь не уместно, стала наиболее сложной, то есть наиболее органической, а поэтому и наиболее способной воспринимать действие Души и становится ее звездным домом.

а – Среди семи больших планет (так как Уран и Нептун по причине их удаленности от Солнца и изолированности, и астероиды по причине их маленького размера не играют большой роли в системе) Сатурн наименее <подвержен> действию Демиурга – это планета Духа хаоса. – а[26]

Разнообразные и сложные обстоятельства хаотических и космических сил на земле сделали ее способной стать местом органического развития. Как только представилась возможность, мировая Душа, локализованная на земле, завладела ею и произвела живую душу, то есть организм в собственном смысле. Но обстоятельства этого изменения могут стать еще более благоприятными, и тогда Душа покидает свой старый тип и создает новый, отсюда – различные палеонтологические создания. Но пока старый тип может, развиваться, не будучи уничтоженным, душа пользуется им и его развивает, употребляя для этого все природные средства; так как она ничто не может создать из ничего, она может только использовать материю, данную стихийным или хаотическим Духом, и форму, данную Димиургом, чтобы внести в них внутреннее и органическое единство, душу. [Мы уже сказали, что все эти души предсуществуют. Таким образом, могло иметь место только одно творение душ. Следовательно, палеонтологические создания, которые погибли, не имели особых душ (ибо чем бы они тогда стали?), но они были одушевлены теми жи душами, которые одушевляют и современное творение; только когда земные условия стали благоприятными для более совершенных организмов, то они покинули старые типы и перешли в новые.]

[Нужно различать разные ступени космогонической лестницы, представляющие собой местопребывание душ на различных стадиях, и разные типы земного творения, которые были лишь набросками и преходящими обителями душ. 30 Например, зоологическая ступень, представленная рыбами, суцществует, так как она обладает душами, характер которых наилучшим образом выражен в организме рыб. Но рыбы одного из прошедших геологических периодов были лишь временными обителями для тех рыбообразных душ, которые одушевляют рыб и теперь. Может быть, современный геологический период не является последним, и мы будем иметь рыб еще более совершенных, но мы всегда будем иметь рыб.][27]

Одно из главных средств, благодаря которому организмы развиваются, то есть становятся способными быть обителью для душ более совершенных, – это естественный отбор производителей в борьбе за существование (так как эта борьба, не стоит забывать об этом, есть всеобщий космический закон). Таким образом, мы допускаем теорию Дарвина в ее законных пределах. Ибо допустить, что это средство единственное, и органический мир находится в непрерывном развитии, исходящем из единственного центра, имеющем единый корень, мы не имеем никакого основания. Природа, то есть мировая душа, не обязана идти по прямой линии, раз она может распространять жизнь с многих сторон. Она творит там, где может; она дает душу, она отдает себя всякому, кто способен ее принять; а потом, не следует забывать, что в основе творения находится хаос; порядок, закон – лишь на поверхности.

Наконец, космический процесс (который теперь является теллургическим) приходит к порождению совершенного организма, организма человека. Но совершенное органическое единство невозможно по причине двойственности производителей, по причине внешней материальности творения; человеческий организм появляется двойственным: мужским и женским; в мужском организме следы Демиурга еще очень заметны, женским; в мужском организме следы Демиурга еще очень заметны, женский организм от них относительно свободен. Полнота человеческой природы должна проявиться, в этом материальном мире, по законам пространства времени, во множестве существ, которые вопреки их субстанции и общему происхождению полагают себя как существа отдельные и независимые; ибо всякая вещь становится явной и обнаруживается только полагая себя, самоутверждаясь как таковая, а самоутверждение в отдельном бытии есть отрицание другого, ненависть, смертельная война. Так, космическая вражда должна повториться в человеческом мире.

Целью космического процесса является осуществление души и Бога в душе, то есть порождение наисовершенного единства в наисовершенном множестве или совершенно целостного и в то же время в высшей степени различенного бытия: порождение совершенного организма. Человек является таким организмом. Но человек индивидуальный – это не человек: человек – это Человечество; 31 человеческий организм – это не организм индивидуального человека; истинно человеческий организм – это организм социальный. Таким образом, вселенской задачей является создание совершенного социального организма. Части этого организма должны быть в самой высокой степени различенными, для этого они должны быть в первую очередь положены в исключительности, абсолютности; для этого они должны взаимоисключать друг друга и только через процесс должны придти к единству, к внутреннему свободному, добровольному, сознательному единству; они не могут сознательно утверждать (желать) такого единства, реально не зная его противоположности, то есть не претерпев эту противоположность, не пройдя через нее. Таким образом, в начале – вражда, хаос. Человек, самоутверждаясь в исключительности, находится под действием Сатаны. Сатана стремится подчинить себе наибольшее число людей, и поэтому создает видимое единство. Эгоистическая воля – место Сатаны в человеке; рассудок, правосудие – место Демиурга.

Первый Бог, которому поклоняется человечество, – это Дух космоса, хаотическая воля, лежащая в глубине вселенной. Оно находится под его господством, но в человеке это господство также оспаривается Демиургом. Мифология создается этой враждой Демиурга и Духа хаоса в человеческом сознании. Так как человеческая душа субстанциально та же, что и мировая душа, то человеческое сознание есть лишь идеальное повторение космической реальности. Таким образом, мифологический процесс в общем идет вслед за ходом космического процесса. Как в космическом процессе можно различить три периода: период уранический или астральный, период солнечный, и период теллургический или органический, так же можно различить эти три периода и в мифологическом процессе. Как в космическом процессе борьба Демиурга с Духом хаоса заканчивается господством Души, так и мифологический процесс в своем третьем периоде приходит к освобождению человеческой души, сознания. Дух космоса и Демиург не теряют полностью своей власти, но эта власть не является больше слепой, она подчинена сознанию.

Мифологический процесс заканчивается и начинается исторический процесс в собственном смысле. Деятелями этого процесса являются три народа: индусы, греки (после замещенные римлянами) и евреи. У индусов душа, едва освободившись от господства космических сил, опьянена своей свободой и созданием своего единства с Божеством. Она грезит и в этих грезах заключены в зародыше все высшие творения человечества – философия, поэзия, магия. Но все это в расплывчатой и малоотчетливой форме, как и должно быть в грезе; все перемешивается и перепутывается; все есть единое и все есть ничто. Буддизм сказал последнее слово в индийском сознании: все что есть и все, чего нет, – все это в равной степени иллюзия, сон. Это категория субстанции, первоединства и безразличия, это Дуцша в самой себе, ибо душа в самой себе есть ничто.

У греков и римлян Душа не только освобождена от космических сил, она начинает освобождаться и от самой себя и посредством этого начинает получать воздействия от своего божественного супруга, вечного Логоса: красоту и разум, искусство и философию. Моральный порядок у римлян, вдохновения Логоса у греков в еще большей степени, чем у римлян, искажены гримасой Демиурга. Именно из-за этого греческая философия вначале приходит к софистике, а затем – к скептицизму, а греческое искусство очень часто представляет более красоту внешних контуров тела, чем внутреннюю красоту, красоту выражения. 32 По той же причине моральный порядок у римлян порождает внешний порядок, основанный на насилии. И затем, кроме того, греки и римляне постигают Логос только идеально, как идею; но душа есть более чем идея; и то, что она постигается только как идея, делает нас бессильными по отношению к ней. Идея – ничто без личности, которая ее несет. Душа – это личность, ego; сильная индивидуальность безо всякой идеи есть уже кое-что.

Греки и римляне были настолько пронизаны своими идеями, что когда они их потеряли, то им ничего не осталось. Индивидуальность у них была очень слаба. Нужен был сверх-индивидуалистичный и даже эгоистичный народ, чтобы спасти человечество. Такой народ нашелся – это евреи. Если у индусов душа остается в своей субстанциальности, если у греков и римлян она начинает получать вдохновения от Логоса, сохраняя еще черты Демиурга, то у евреев душа начинает получать вдохновения от божественного Духа, от первой ипостаси, сохраняя еще следы первой природной ипостаси – Духа хаоса или Сатаны. 33

Но, чтобы хорошо понять великое историческое событие, в котором еврейская национальность сыграла ведущую роль, надо более близко исследовать непосредственных деятелей исторического процесса.[28]

Каждый человек есть определенная индивидуальность, вечная и потому бессмертная душа. Эта душа соединена с материальным телом, но всякое материальное тело приобретает свою форму под действием эфира; и формы материального тела есть лишь грубые и искаженные выражения эфирных форм (в физическом мире эфир является формальным началом). В организме, то есть в материальном существе, которое обладает или, лучше сказать, которым обладает реальное единство, душа эфирных форм, также как и материальные формы подчинены этому единству, составляют единое тело, которое выражается во внешнем или обнаруживает характер внутреннего существа, души. Таким образом, всякий организм составлен из трех главных элементов: души, эфирного тела и тела материального. [В низших организмах единство, будучи преходящим] Эфирное тело есть непосредственное выражение, прямой орган души, хотя оно и создается обычно со своим материальным телом, как его точное соответствие, но испытывая прямое и постоянное воздействие души, оно может получить независимость от материального тела. Очевидно, что это случается не в низших организмах, где сама душа не имеет никакой независимости, будучи лишь актом мировой души, приложенным к телесному организму и, следовательно, полностью детерминированным этим организмом. Когда у низших существ материальный организм разлагается, то душа уходит, а эфирное тело, которое ее связывало, чье единство было обусловлено единством души, с необходимостью также рассеивается. Но у высшего организма, у человека, эфирное тело как непосредственный орган души, получив независимость от материального тела, не рассеивается вместе с ним; раз существует единство, душа, значит существует и его непосредственный орган, эфирное тело как единство телесное или феноменальное.

Состояние, в котором оказываются человеческие индивиды непосредственно после смерти, зависит от преобладающего влияния в их жизни. Сатанинские натуры оказываются в геене, натуры Демиургические – в шеоле, душевные натуры – в лоне Авраама, 34 в состоянии неги и покоя. Но все они, более или менее, могут содействовать на смертных и воспринимать их действие, следовательно, они могут развиваться.

Тягостное состояние, в котором оказываются духи Сатаны, заставляет их искать выход. Для этого существует множество средств. Они могут посредством внутреннего развития сознания достичь обращения, но это очень трудно и дано лишь малому числу духов; они могут взывать к молитвам, то есть к актам любви со стороны живущих и посредством этого сообщения любви очиститься и усовершенствоваться. Наконец, и это средство наиболее действенно, они могут снова воплотиться и новой жизнью в страданиях и смирении искупить свое прошлое.

Духи Демиурга – это те, кому ни тепло, ни холодно. Им – медленнее всего преображаться и более всего опасаться. Их состояние не столь тягостно для того, чтобы они захотели немедленно от него избавиться. Напротив, так как это люди, не имеющие сильных страстей, то вначале их состояние кажется полностью им соответствующим и им следует оставаться в этом состоянии достаточно долго, чтобы монотонность этого бесцветного существования отвратила их и произвела скуку, а затем и сомнениев самих себе. В Демиургическом духе сомнение в самом себе есть начало преображения. Вообще, Демиургические духи не воплощаются вновь для искупления. Но иногда, после преображения, они берут на себя миссию сопровождать сметных, воплощаясь.[29]

Духи С<офии?>, как мы сказали, находятся в состоянии относительного душевного покоя, нарушаемого их любовью. Они действуют на живущих, и большая часть того, что случается хорошего в жизни частной или общественной, происходит от их действия.

Души, которые еще не воплощены, действуют как непосредственные органы мировой души, чтобы подготовить условия для их окончательного воплощения. Души, которые временно одушевляют низшие организмы, окончательно воплощаются в человеческом организме; он есть их собственная форма, которую они не могут больше утерять.

В первый период на человечество воздействуют, главным образом, невоплощенные души, гении: души, не имеющие опыта, наивные (наивность есть характер гения). Во втором периоде преобладает влияние мертвых; чему соответствует сознательный, рассудочный, опытный характер этого периода; в третьем – разделение мертвых и живых прекращается, оба мира объединяются. Первый период длится до Иисуса Христа, второй – до конца XIX века; (1878-86: начало третьего периода). Когда невидимое человечество становится более многочисленным, чем видимое, оно овладевает последним. По своему происхождению мир умерших духов не имеет главы, не составляет организованного общества. Дух хаоса, Демиург царит в действительном мире, София непосредственно управляет невоплощенными душами, Логос главенствует в умственном мире, Святой Дух – в мире божественном.

Цель мирового процесса – создание совершенного социального организма, Церкви. Началом этого организма является внутреннее или свободное единство. Это единство может быть произведено лишь через подчинение души своему божественному началу – Логосу. Но подчинения мировой Души уже не достаточно теперь, когда индивидуальные или отдельные души получили независимое существование. Эти индивидуальные души должны подчиниться Логосу, стать его материей. (Но очевидно, что души, пережив отдельное существование во времени, не могут одновременно подчинить себя Логосу, материализоваться, осуществиться, стать его душой. Первая из невоплощенных душ полностью подчиняется божественному Логосу, становясь его возлюбленной, объединяется с ним и становится его индивидуальной человеческой душой.)[30] Но божественный Голос, принадлежа к умственному миру, невидим для тех, кто вышел из этого мира. Он должен стать человечески индивидуальным и телесным, он должен воплотиться,[31] то есть внутренне соединиться посредством силы любви с индивидуальной душой; эта душа по своему характеру должна быть способной на этот союз, она должна быть пассивной и страстной, она должна обладать чувством индивидуальности в самой высшей степени, но быть наделенной чувством универсального, абсолютного, религией: одним словом, это должна быть еврейская душа. Так как, если активный эгоизм есть анти-божественное начало, то эгоизм в возможности, пассивный эгоизм есть обитель божественности;[32] нельзя сильно почувствовать что-либо, не имея реального чувства противоположного. Эгоизм – это сила; оставленная в самой себе, это сила противо-божественная; приобщенная к целому, это сила Божества; естественно, что момент реального союза Логоса с душой и его воплощения определен ходом исторического процесса. Когда идеальный союз человечества с Логосом в греческой и римской культуре оказался недостточным и когда, с другой стороны, религиозный и национальный эгоизм евреев (обернулся силой вещей в универсализм)[33] должен был быть признанным иллюзией, в тот момент, когда на Востоке

и на Западе человек находил мир пустым и прибегал к самоубийству, как единственному средству от отчаяния и скуки, в этот момент божественный Логос, соединившийся с человеческой душой, родился в Иудее.

В рождении Демиург, действуя через отца, дает форму, и Дух космоса в материи дает материю. Так как в случае с нашим Спасителем форма была уже дана божественным Логосом, то не было нужды в отце. Вообще то, что для создания животного организма содействие мужского начала не имеет абсолютной необходимости, доказано партеногенезом у многих животных, например у пчел. 35 Не существует абсолютного различия между человеческим организмом и организмом других животных. Таким образом, материальная возможность партеногенеза в случае с нашим Спасителем не может быть оспорена.

(Несколько слов о культе Пресвятой Девы.)

Когда наш Спаситель после своей смерти, воскресения и вознесения окончательно возвратился в невидимый или духовный мир, этот мир – невидимая Церковь – получил в нем своего божественного главу, а, так как видимая Церковь управляется невидимой, то действительная Церковь вообще получила единственного и божественного главу и была обустроена таким образом в истинно живой организм. Отсюда начинается окончательное восхождение мира невидимого к миру видимому. Но прежде чем достигнуть своего предела, Церковь должна была еще выдержать великую борьбу с властями века сего, которые свергнутые, но не уничтоженные, лишь поменяли сферу своего действия. До появления Христа они действовали на человека главным образом через внешнюю природу. После появления христианства эта внешняя природа потеряла свою власть над человеком, так как чисто человеческий мир, подчиненный духовным влияниям, вышел из новой религии. Природа стала совершенно внешней, объективной или материальной для человека, она материализовалась, то есть была подчинена человеку и, следовательно, не могла больше его обусловливать. Таким образом, власти века сего, чтобы иметь некоторое влияние на человека, должны были действовать в новой сфере. У них была такая возможность, ибо человечество, естественно, не может переродиться сразу и целиком.

Первоначальное ристианство не было абсолютной религией, оно имело границы. Эти границы были теоретическими и практическими.

Первоначально, христианство, которое было непосредственной победой над Духом хаоса (Сатаной), не могло быть беспристрастным для едва побежденного врага. Будучи результатом борьбы, оно должно было сохранить следы борьбы и ненависти, особенно у умов более практических, чем созерцательных, у людей воли, а не разума (а таковых – большинство). Эти люди не могли увидеть в Сатане божественный орган, они видели в нем только врага божественного, отсюда – дуализм и разделение Царства Божьего и царства Сатаны, разделение человечества на избранных и осужденных, учение об аде и вечных муках – весь этот вздор и эти ошибки, которые привели к тому, что разрушили историческое христианство.

К этому теоретическому дуализму, который для догмы был фатален, присоединился практический дуализм, который был фатален для Церкви. Христианство по своему происхождению утвердило себя в качестве начала мира иного, который не может иметь ничего общего с вещами этого мира (Бог и Кесарь).[34] Очевидно, что это разделение должно быть лишь временным, так как в конце концов все власти мира сего должны быть подчинены Христу. В конце Церковь должна полностью пронизать государство, стать его Духом, использовать его как свой орган. Но для этого истинного проникновения христианская Церковь должна была прежде полностью пронизать человеческое общество, начало христианства должно было целиком овладеть сердцем, Духом и жизнью людей; тогда внешняя жизнь общества и тем самым государство, которое этой жизнью управляет, должно было быть лишь выражением, внешним обнаружением внутренней жизни <представленной? > в Церкви. Пока Церковь не достигла этого совершенства, между ней и государством был возможен лишь внешний союз. Вначале, когда государство открыто оставалось языческим, даже этот союз был невозможен, была только вражда. Но когда Демиург увидел, что насилие и гонения лишь укрепляют Церкорвь, он прибег к другому средству. Через князя, который был полностью под его влиянием (Константин), он совершил внешнее, ложное, кажущееся подчинение Церкви без всякого изменения основы языческого и Демиургического государства, совершенно не преобразовывая, не христиаанизуя его. Империя Константина ни в чем существенном не отличалась от империи Диоклетиана. 36 Церковь, которая была достаточно могущественной для того, чтобы стоять над государством, но не настолько, чтобы ассимилировать его, согласилась на компромисс; так образовалось гермафродитическое общество, которое называют Византийской Империей.[35]

На Западе все было по-другому. Там Церковь имела дело не с организованным государством, но с хаотическими силами варваров. Она сохранила свою власть в обществе и реально их подчинила, но у нее не было еще внутренней силы, чтобы объединить их в одно целое и сделать из их диких королевств свои органы. Перерождение, христианизация варваров всегда была индивидуальной. Масса была христианской лишь внешним образом. Варварское языческое общество еще остается в феодализме, в котором еще объединяется жалкое подобие романо-германской империи. Вскоре эти гетерогенные элементы – Церковь, империя, феодальный строй – вступили в борьбу. В этой жестокой борьбе Церковь, естественным образом, потеряла свой чисто духовный и миролюбивый характер, и превратилась в папскую воинствующую монархию. Естественно, что в земной сфере земные силы должны были победить,[36] и, действительно, священная империя по причине своей двойственной и искусственной природы начала уступать папству, но феодализм, который был естественной организацией, победил, когда собрал свои силы вокруг феодальных королей. Если император уступал папе, то король сделал из него своего пленника.[37] Так в практической области к концу средневековья Демиург достиг двойного успеха победой царства над папством и превращением самого папства в мирскую силу.

Еще более роковым для христианства была секуляризация Церкви в теоретической сфере, так как здесь Церковь распространяла свою власть на Дух и на Ум, но не существует внешней силы, способной подчинить Ум; он восстал и разрушил власть Церкви в теоретической сфере.[38] Но поскольку Церковь была единственным представителем христианства, хоть и искаженного, то восстание и отрицание Церкви были и отрицание христианства. Развитие этого отрицания хорошо заметно: епископальный протестантизм, пресвитерианство, унитаризм или социанизм, 38 деизм,[39] атеизм (и материализм).

Достижения Демиурга в практической сфере: королевский абсолютизм, парламентаризм, республиканизм, социализм и анархизм.

Таким образом, мы видим, что в практической сфере, также как и в сфере теоретической, выгоды из побед Демиурга принадлежат Духу хаоса, что находится в полном соответствии со срединной природой Демиурга, который не может обладать ни началом, ни концом. Но так как Дух хаоса по своей природе полностью негативен и никак не может быть началом жизни, то победы Демиурга идут на пользу третьему началу – Душе.

После того как все внешние или Демиургические формы жизни разрушены, душа должна искать в самой себе начала новой жизни, она должна повернуться к самой себе, отвлечь свои силы от внешнего, сконцентрироваться, потенциализироваться. Это возвращение Души начинается в теории (так как теория в настоящих условиях есть непосредственная сфера ее действия).[40] Отсюда – развитие современной спекулятивной философии, которая хочет создать мир внутреннего;[41] в этом ее отличие от древней философии, являющей собой философию объективного Логоса, тогда как современная философия есть философия субъективной души, самой человеческой души. Мысли души выражены современными философами; то, что она думает, она сообщает как непосредственно, так и посредством гениев людям, способным понимать и хорошо выражать эти откровения. Это есть теоретическое воплощение Софии.

<Будущее?> современной философии. –

Якоб Беме, Сведенборг, Шеллинг. –

Реальное воплощение Софии. –

Вселенская религия. –

Третья глава

Мораль и политика

Вселенская религия есть религия Души; специальная функция Души есть любовь; таким образом мораль этой религии не может иметь иного начала, кроме любви. Любовь во вселенской религии отличается от любви в старом христианстве, потому что последнее имеет свои пределы – Сатана и его царство; тогда как вселенская любовь безгранична, так как она включает самого Сатану как действительность души.

Надо знать, что ненависть есть лишь модификация любви и не имеет независимого происхождения. Ненависть происходит из эгоизма, а эгоизм – это исключительная любовь к себе. Таким образом есть два рода любви – отрицательная любовь или ненависть, и положительная любовь или любовь в собственном смысле.

Положительная любовь абсолютна, отрицательная любовь относительна. Отрицательная любовь преходяща, положительная любовь вечна. Положительная любовь имеет три ступени:

Природная любовь есть по своему происхождению любовь половая, но она может быть более или менее распространена и на другие отношения, происходящие из отношений полов.

Интеллектуальная любовь, которой мы любим то, что не знаем непосредственно или, лучше, те объекты, которые непосредственно не представлены нашим чувствам. Она также более или менее широка – это патриотизм [фанатизм ], любовь к человечеству, наконец, любовь к Богу, как общему началу всего или всеобщей субстанции – amor Dei intellectualis[42] Спинозы – последнее совершенство второй ступени.

[Наконец, божественная или абсолютная любовь – любовь к воплощенной Софии.]

Природная любовь обладает стихийной силой, но у нее отсутствует универсальность, универсальностью обладает интеллектуальная любовь, но у нее нет стихийной силы.

Третья ступень, являющаяся синтезом двух предшествующих, объединяет стихийную силу природной любви с универсальностью любви интеллектуальной – это абсолютная любовь. Чтобы иметь этот характер, ее предметом должно быть существо индивидуальное, данное нашим чувствам, но представляющее собой всеобщее начало, или являющееся воплощением этого начала. Это требует развития.

Различные существа представляют собой разные ступени совершенства, а раз совершенство заключается в универсальности, то и универсальности. Теперь, когда одно существо любит другое высшее по отношению к нему, то последнее, в свою очередь, является для него не только предметом физической любви, но и началом вселенской жизни. Но всякое начало жизни, если оно действительно ей свойственно, должно приносить плоды или быть осуществленным. А в чем оно может быть осуществлено в нашем случае, как не в существе относительно низшем, которое, получая от своего высшего возлюбленного универсальную жизнь, сообщает ее другому, низшему по отношению к нему, существу (так как ступени относительны). Таким образом, его любовь, чтобы быть полной, должна быть двойной, также как <органический> союз по меньшей мере тройствен. Каждое существо связано любовью с двумя существами: одно онор любит восходящей любовью, а другое – любовью нисходящей. Но так как количество находится в обратной пропорции с совершенством и совершнное существо единственно, то предметы нисходящей любви всегда более многочисленны, чем предметы любви восходящей. Высший предмет последней единствен – это София. Она находится в прямой связи с избранниками человечества (с необходимостью, мужчинами, ибо она женщина), которые любят ее восходящей любовью, и которые любимы ею любовью нисходящей. Они, в свою очередь, находятся в непосредственной связи с большим количеством индивидов (с необходимостью, женщин), которые любят их восходящей любовью, а они их любят любовью нисходящей; эти индивиды снова есть предмет восходящей любви для определенного количества индивидов-мужчин и так далее.

Среди избранников первого порядка один находится в наиболее интимной связи с Софией и является великим жрецом человечества. Другие являются патриархами вселенской Церкви или священниками первой ступени. Второй порядок, составленный из женщин, образует первый совет. Потом идет третий порядок (второй мужской порядок), который дает священников второй ступени или митрополитов вселенской Церкви. Третий порядок составляют архиепископы, 4-ый – епископы, 5-ый – деканы, 6-ой – священники в собственном смысле, 7-ой – диаконы, 8-ой – верующие, 9-ый – оглашенные и 10-ый – начинающие. Каждый мужской порядок имеет соответствующий совет, образованный из женского порядка.

Другой принцип деления – по призванию, по нему вселенская Церковь разделена на рабочих, ремесленников и священников; очевидно, что класс священников принадлежит только к 7 высшим ступеням и что классы ремесленников и рабочих могут принадлежать лишь к 3 низшим классам.

Третье деление Вселенской Церкви основано на различиях в характере. Человечество разделено на 7 больших частей: Африка, Восток, Верхняя Азия, Индия, Запад, Америка и Россия. Во главе каждой из этих больших частей стоит священник первого порядка; эти части разделены на меньшие, которыми руководят священники второго порядка – до комунн 6 порядка или приходов, которые управляются простыми священниками; приходы разделены на округа, которые управляются диаконами, округа разделены на кварталы, кварталы – на дома или дворы, дома или дворы – на семьи. Таким образом, семья является низшей ступенью социальной лестницы, и индивиды, находящиеся на высших ступенях, не могут обладать семьей в собственном смысле.

_____________________

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] На полях рукописи; квадратные скобки – подлинника:

[Материальное начало (

/материальное начало \лат.\, материя, субстрат \др.-греч.\) четвертого мира или разделенного состояния миров, состояния внебожественного есть Душа и души. Формальное начало есть Демиург. Действующее или активное начало есть Сатана, Дух космоса. Первоначало – Бог.]

[2] Данный абзац написан автоматическим письмом. Фраза "Я радуюсь, что ты меня дос<тиг?>" написана по-русски и в рукописи зачеркнута. Квадратные скобки – подлинника

[3] На полях рукописи; в первом абзаце квадратные скобки подлинника; ошибка в нумерации начал – подлинника.

[Материальное начало космического процесса – вторичная материя, движущее деятельное начало или деятель –

(служащий первопричиной движения \др.-греч.) – Сатана, формальное начало – Демиург, целевое начало – София.]

Перечисление первичных и вторичных начал:

[1 – Абсолют.

2 – Свобода и сила.]

2 – Свободный дух и первая материя

3 – Дух, Ум, Душа

4 – Конкретный дух, конкретный Ум, Душа, тело.

[4 –] 5 – Сатана, Демиург, вторичная материя, воплощенное человечество.

[5 – Мария и Христос.]

5 – София и Христос.

[6 – Святой Дух.]

6 – София и Святой Дух.

7 – Бог, (одно во всем \др.-греч.\)

[4] Слово "София", написанное на полях, может означать как начало реплики Софии, так и расшифровку термина "универсальное существо"

[5] Здесь происходит смена чернил – окончание рукописи написано фиолетовыми чернилами

[6] На полях рукописи:

NB: у существ-начал – Бог, Душа и т.д. – активная воля, то есть хотение, уже есть действие

[7] Война всех против всех /лат./

[8] Игра слов во французском тексте: principe – начало, prince – князь

[9] Дух, имеющий силу в нас, обитает именно в нас, но не в Тартаре, и не в небесных созвездиях. Наоборот, их сам он создал (пер. А.Ф.Лосева)

[10] На полях рукописи – по-русски; карандашом:

Превращение Логоса в Демиурга

[11] Реализуемая возможность и нереализуемая возможность (лат.)

[12] Здесь и далее большие зачеркивания в рукописи сделаны карандашом

[13] Разум, приводящий в действие (лат.)

[14] На полях рукописи по-русски; зачеркнуто карандашом:

[х Сатурн – Сатана

хх Юпитер – Демиург

хххВенера – София

х Марс

хх Меркурий

Солнце (Апполон)

хххЛуна (Земля?)] 26

[15] На полях рукописи:

Сатана – это начало существования в себе отдельного бытия, Демиург – это начало внешнего существования для другого

[16] На полях рукописи по-русски, карандашом:

Разорванн<ость> и распад есть акт<уальное> сост<ояние>. Внутр<енное> единство не сущ<ествует> [акт<уально>, мож<ет>] должно быть восст<ановлено>, достигн<уто>, должно [только] сделаться и может сделаться только [постепенно] борьбою Демиурга с духом Хаоса и постепенным подчинением этого последнего – миров<ым> процессам. Форма процесса есть время

[17] На полях рукописи, зачеркнуто карандашом:

NB: Пространство и время – продукты Души, посредством первого она ограничивает Сатану, а посредством второго – Демиурга

[18] На полях рукописи, по-русски, карандашом:

В данном сост<оянии> мира простр<анство> есть условие его внешнего единства, а время – внутреннего. Цельн<ый> организм богочеловечества, разорв<анный> грехопадением, должен быть восст<ановлен> во времени

[19] На полях рукописи схема и подпись под ней:

С<атана> Душа Дим<иург>

Два полюса творения

[20] На полях рукописи: NB Дух космоса имеет два аспекта: рассматриваемый в себе, он есть начало неподвижности, однообразия, инерции (Starr- heit); по отношению к своему врагу и в порядке, им установленном, он есть начало разрушения, изменения, движения, Сатурн, пожирающий своих детей. Также и Демиург рассматриваемый в самом себе, есть начало порядка и, следовательно, стабильности, но в сфере своего врага он, очевидно, есть начало изменения, движения. Наш мир имеет для нас две разные стороны. С одной стороны (со стороны формальной) это космос, порядок, царство закона, Демиурга; с другой стороны (со стороны материальной ) это царство слепых сил, хаос, империя Сатаны, и очевидно, что космос предполагает хаос, что этот последний есть субстрат и материя космоса

[21] Область Сатурна (лат.)

[22] Разделяй и властвуй (лат.)

[23] На полях рукописи – схема:

[24] На полях рукописа – карандашом: Zoroastre 28

[25] На полях рукописи по-русски, карандашом:

Большая Дворянская, дом 4 29

Сафонов Моисеев

[26] а-а)Выделено в тексте рукописи волнистыми скобками

[27] Этот зачеркнутый абзац находится на полях рукописи

[28] На полях рукописи: NB: Вся природа, за исключением человека, одушевлена преходящим образом действием мировой Души. Человек, напротив, одушевлен самой мировой душой. Мы видели, что эта душа с необходимостью составлена из множества индивидуальных элементов или индивидуальных душ, центральной душой или реальным единством которых она является. Эти индивидуальные души столь же вечны, как и мировая душа. Отсюда следует множественность человеческих существ. Каждый человек есть индивидуальная душа, вечный элемент мировой души, тогда как в природе (которая есть лишь внешнее тело души), вечны только первичные элементы – монады и атомы, образующие материю мира, тогда как сложные индивиды, звезды, растения, животные, одушевлены только действие мировой души, существующим до тех пор, пока существует внешнее тело, которое является ее обителью. Таким образом, души звездные, растительные и животные могут существовать только со своим телом: когда оно разрушено, мировая душа прекращает действие и отдельная душа более не существует, индивидуальные же человеческие души, напротив, вечны и, следовательно, бессмертны; телесный организм касается лишь их состояния, но не их существования

[29] Здесь в рукописи находится несколько зачеркнутых знаков, напоминающих начало автоматического письма

[30] Фрагмент, заключенный автором в волнистые скобки, отмечен также волнистой чертой на полях рукописи

[31] На полях рукописи – арифметические подсчеты. Рядом – зачеркнутое слово [incognito] и, вероятно, начало автоматического письма:

[32] На полях рукописи: 637 frankov doljen ya malenikomou kitaytzou

[33] В подлиннике – волнистые скобки, вероятно, означающие удаление данного сегмента текста

[34] На полях рукописи: С появлением христианства Дух хаоса был потеснен в глубины пропасти и Демиург занял его место в мире. Мы видели, что по своему происхождению языческое государство было внешним обнаружением Логоса, но когда с воплощением Христа, Логос получил свое высшее обнаружение в чисто духовных сферах, когда он стал началом религии и Церкви, то Демиург овладел государство (как слуги присваивают себе вещи, оставшенные их хозяевами). (относительно ступеней и состояний)

[35] На полях рукописи: Развить

[36] На полях рукописи: Развить

[37] На полях рукописи: NB: О даре Константина 37

[38] На полях рукописи: Развить

[39] На полях рукописи: Деизм – религия Демиурга

[40] На полях рукописи: Развить

[41] На полях рукописи: Современная пожзия есть тоже проявление мировой Души, ее субъективного характера

[42] Интеллектуальная любовь к Богу (лат.)

<Третий диалог>

3 л<ист> и 1 с<траница>

София: Надо, чтобы ты познал теперь отношения между Духом – началом единства, и материальной возможностью – началом двойственности, и то, что отсюда следует. Материальное начало утверждается Духом как другое; можно постигать другое идеально, то есть в мысли или через мысль, и реально, то есть в чувствовании через чувствование.* Абсолютный Дух, постигая другое в мысли, как идею или образ, становится Умом, противополагаясь ему, он получает положительное сознание самого себя и самоутверждается как Ego. Но в этом акте самосознания он не может потерять свою природу чистого Духа и, таким образом, производя Ум, он остается тем, что он есть со всей необходимостью, то есть чистым Духом, не доступным этому дуализму я и не-я, в котором и заключается Ум.

а – Но материальное начало есть начало бытия вообще, как идеального, так и реального; таким образом, проявляясь в Духе как желание идеального не-я и производя таким образом идею в Уме, оно одновременно проявляется в нем и как желание реального не-я; но между этим материальным желанием и чистым Духом уже есть Ум, который действует на материальное начало. – а**

Теперь ты видишь основы всеобщего развития. Мы имеем Ум как активное начало, утверждающееся как я, как субъект, и перво-материю, которая проявляется для него как нечто чуждое, противоположное ему, как не-я, как объект; однако мы видели, что объективность материи лишь относительна, феноменальна, что в себе самой она тоже имеет субъективный или психический характер, так как ее сущность – желание, желание первобытное, слепое – инстинкт. Посредством этого, посредством этой субъективной природы она может действовать на Ум. Таким образом, мы имеем два начала, которые действуют одно на другое, борятся между собой и тем самым производят развитие, процесс.

Начало этого процесса – сущностная субъективность Ума, которая непрерывно торжествует над объективным началом, делая его все более и более субъективным, до тех пор пока оно не станет носителем, субстратом Ума, который производит конкретный Ум или идеальную личность. Продукты этого процесса – идеи, или еще лучше, – идеальные объекты восходят в одно и то же время к индивидуальности и ко всеобщности. Продукты первого воздействия Ума на не-я имеют безразличный, абстрактный и общий характер. Они становятся все более и более различенными, более сложными, более конкретными и более индивидуальными.

Философ: Мне кажется, то, что ты говоришь, противоречит обыденному мнению, по которому индивидуальное есть прямая противоположность универсальному.

София: Однако, истинность моих слов очевидна. Кто наиболее универсален среди тех существ, которые вам известны?

Философ: Конечно, это человек, так как в то время, как все остальные продолжают оставаться в своем узко ограниченном существе, он один выходит из самого себя и охватывает Вселенную своим знанием и действием.

София: Но кто есть существо самое индивидуальное, самое свободное от природы вообще и от своей родовой природы, существо самое самобытное и самое независимое?

Философ: Конечно, это тоже человек.

София: Таким образом, ты видишь в человеке совпадение наибольшей универсальности с наибольшей индивидуальностью.

Философ: Ты права, но не могла бы ты мне показать необходимость этого совпадения а priori.

София: Не называешь ли ты универсальным то, что включает в себя наибольшее число различных элементов и то, что находится в наибольшем числе связей и отношений с другими существами? Но чем больше число различных элементов, чем больше каждый из них зависит от других, тем сильней и неразрывней их союз, чем больше число различных элементов, тем больше их возможных комбинаций, а значит тем меньше возможность того, что одна и та же комбинация встретится в других существах (это и есть один из смыслов понятия "индивидуальность"). Наконец, так как каждая связь или отношение двух существ есть в то же время со всей необходимостью отличие; чем больше связей имеет одно существо с другими, тем больше оно отличается от них и тем более оно различимо, то есть тем более оно самоутверждается или тем более оно индивидуально. Таким образом, знай, что это великий и вечный существенный закон, по которому универсальность существа находится в прямой связи с его индивидуальностью: чем более существо индивидуально, тем более оно универсально. ***

Философ: В нашей материальной реальности самое универсальное существо содержит в себе все остальные только идеально, то есть в знании, как объекты. Но, поскольку в идеальном мире нет другого существования, кроме существования идеального или объективного, то самое универсальное существо, которое ты называешь конкретным Умом, содержа в себе свой мир идеально, содержит его полностью или в цельности.

София: Это очевидно. Весь идеальный мир для Ума есть не что иное как объект, так сказать, его объективность, его форма. Но в частях этой формы, которые представляют фазы и уровни идеального процесса, одна субъективна и идеальна по отношению к другой, представляющей реальный или объективный полюс, являющейся материей высшей фазы; и каждая из посредствующих фаз между конкретным Умом с одной стороны и объектом или простым не-я (существом вообще) – с другой, каждая из этих посредствующих фаз субъективна, идеальна, разумна, энергийна и активна по отношению к низшей фазе; и объективна, реальна, материальна, потенциальна и пассивна по отношению к высшей фазе. Каждая из этих фаз содержит высшее и низшее in potentia и сама содержится в низшем и высшем. Только способ потенциальности различен в обоих случаях. Так как потенциальность, которая вообще есть противоположность состояния действительного, может быть двух родов, поскольку и существо может не иметь какого-либо действительного состояния по двум причинам: или потому, что оно уже имело и исчерпало его, или потому, что оно еще не имело его, то есть это состояние может быть в потенции или как пассивный остаток, или как зародыш. Очевидно, что низшее состояние содержится в высшем существе как пассивный остаток, а высшее состояние – как зародыш.

Философ: То, что ты мне говоришь теперь, напоминает мне учение древних и современных мудрецов, а именно, Аристотеля среди первых и Шеллинга среди последних. 21

София: Было бы очень печально, если бы истина принадлежала только сегодняшнему дню. Если бы я говорила тебе о вещах совершенно неслыханных, то ты бы их даже и не понял, а если бы и понял, то сам не был бы понят никем.**** Вселенское учение, которое я тебе преподаю, отличается от систем прошлого не по средствам, используемым в его построении, но по самому построению, по всему в целости, как и человек не отличается от низших животных по физическим и химическим элементам своего тела. Поэтому ты не сможешь судить о связи вселенского учения с другими системами, пока ты не познаешь его целиком. Теперь я тебе скажу лишь, что как универсальное существо содержит в себе все формы и все низшие существа в одном единстве, и именно в этом заключается его универсальность и в то же время его индивидуальность, также и вселенское учение содержит в себе в совершенном единстве все древние и современные учения, и в этом содержится его универсальность, также как и его индивидуальность; узнай, что отличительная особенность абсолютной истины в том, что она ничего не исключает и не может исключить, так как иначе она не была бы абсолютной и универсальной, она была бы частичной, ограниченной, она не была бы истиной. Таким образом, я предупреждаю тебя раз и навсегда, что ты найдешь в моем учении идеализм и реализм, материализм и спиритуализм, монизм, дуализм, пантеизм, монотеизм, политеизм, атеизм, вплоть до скептицизма. И каждый новый элемент, который т откроешь в этом учении будет новым доказательством его абсолютной истинности.***** Веришь ли ты еще, что у истины есть собственное имя? У нее – все имена, а значит, у нее нет одного единственного. И также заблуждение; то есть все может быть заблуждением, а может быть истиной, в зависимости от того, утверждается ли оно в своей исключительности, или утверждается как член целого, но чтобы утвердиться, как член целого, надо для начала утвердиться как такому в своем собственном бытии. Очевидно, что ошибка необходима для истины. Но это утверждение ведет нас выше нашего действительного объекта и может, впрочем, вскружить головы непривычным умам. Поэтому вернемся к нашему процессу. Я указала тебе его общий характер и его результат: конкретный и всеобщий Ум. Что до различных определенных фаз процесса, или до особых форм идеального мира и их взаимоотношения, то это относится к специальной философской науке, которой лучше всего подходит название диалектики, так как принцип этого идеального развития есть единство противоположностей, которое (для Платона как и для Гегеля) есть начало диалектики. Может быть, новое развитие этой науки станет однажды для тебя предметом специальной рботы. Что до настоящего, то оставим идеальный мир и перейдем в другую сферу бытия.

В сфере Ума антибожественное начало проявляется как идея не-я или чуждого бытия. Но антибожественное начало по своей общей природе не может быть ограничено идеальной сферой; оно проявляется в своей собственной природе как принцип реального не-я, как желание или стремление к внешнему бытию, как желание или вожделение. Мы видели, что сущностью абсолютного первоначала является конкретное единство, и если по отношению к идеальным двойственности и множественности это конкретное единство проявляется как Ум, то по отношению к реальным двойственности и множественности это единство проявляется также как начало реальности или силы, как воля.

В идеальной сфере Богн мыслит или представляет идеально или объективно свое сущностное единство; в сфере реальности он его желает, и поскольку в абсолютном первоначале воля уже есть действие, причем единственно возможное действие, так как всякое действие, отделенное от воли, предполагает нечто внешнее и независимое, что существует в мире, уже произведенном и относительном, а не в основаниях, – он реализует или производит это единство. Очевидно, что антибожественное начало в своем реальном проявлении уже определено идеями, которые служат ему формами; форма реальная есть тело, то есть существование ради чувствования. Материальное начало, слепое хотение,****** овладевает идеями и дает им телесное существование, отделяет их одну от другой, но божественная воля, следуя единству Ума, их собирает реально и это реальное единство называется Душой. Очевидно, что ход этого реального или душевного процесса тот же самый (только в другой сфере), что и ход идеального процесса; уровни и связи те же самые, только все, что в первом процессе идеально и объективно, во втором – реально и субъективно. Таким образом, результатом является также порождение существа, соединяющего более высокую универсальность с более различенной индивидуальностью – производство конкретной Души, мировой души.******* Душа получает идеи Ума и, используя их как формы, объединяет материальные элементы в единый организм, Душой которого она является; сколько есть идей, столько и отдельных душ, но все эти души есть лишь части и элементы мировой Души или, другими словами, они объективны и материальны по отношению к мировой Душе, они образуют ее душевное тело, тогда как телесные элементы в собственном смысле, то есть непосредственные продукты материального начала формируют внешнее или материальное тело великого организма. ******** Ум есть Дух, вступивший в идеальный процесс; Душа есть Дух вступивший в процесс реальный. Ум есть первое полное проявление абсолютного первоначала (как начало идеального единства), Душа – второе его полное проявление (как начало единства реального). Но мы видели, что абсолютное первоначало, обнаруживаясь, не исчезает, что оно остается в себе и у себя, всегда отличное от своих обнаружений. Итак, мы имеем три божественные ипостаси – Дух, Ум и Душа. Как каждой отдельной душе соответствует особая идея, так же каждой идее и душе соответствует особый дух, ибо из каждого идеального и реального различия, из каждого обнаружения, начало возвращается к себе как единство или чистый дух; таким же образом, сколько есть идей и единых душ, столько же есть отдельных единств и чистых духов.********* Как отдельным идеям и душам соответствуют отдельные духи, так и мировым Уму и Душе соответствует мировой Дух или конкретный Дух. Таким образом, каждая из этих ипостасей есть начало особого мира: Дух – мира чистых духов, Ум – мира умов или идей, Душа – мира душ. Вместо мира лучше говорить организм, так как это понятие лучше выражает различенное единство этих сфер. Отдельные духи есть лишь члены или составные части мирового Духа, которые не могут существовать без него, как и он не может существовать без них. Также и идеи есть необходимые члены мирового Ума, который невозможен без них, как и они невозможны без него. Также отдельные души и мировая Душа. Ты понял великий закон, по которому универсльность развивается в прямой связи с индивидуальностью, также как универсальные Дух, Ум и Душа есть существа в высшей степени индивидуальные, индивиды или ипостаси .********** Но теперь ты можешь увидеть еще откуда происходит этот закон; он с необходимостью вытекает из великой фундаментальной аксиомы, из знания о том, что обнаружение не уменьшает и не исчерпывает обнаруживающееся начало, но в высшей степени развивает или утверждает его. Таким образом, Дух, обнаруживаясь в мире духов, не теряет своей независимости, своей, так сказать, особенности, но, напротив, развивает и отчетливо утверждает ее, становясь тем самым конкретным Духом, Духом абсолютно индивидуальным и универсальным. То же самое применимо и к Уму и Душе.

Дух, Ум и Душа, будучи началами различных сфер, тем не менее теснейшим образом связаны; Ум есть обнаружение Духа по отношению к идеальной или объективной множественности, а Душа есть его обнаружение по отношению к реальной или субъективной множественности; и, с другой стороны, Дух в своей конкретности есть не что иное как продукт своего обнаружения в Уме и Душе. Таким образом, каждая из трех ипостасей абсолютно необходима для существования других, так что они составляют единое существо или единую субстанцию, что является необходимым уже по их совместному происхождению. Итак, мы имеем одну субстанцию или, лучше, одну сущность в трех лицах или ипостасях. А так как начала трех миров едины, то едины и сами эти миры, так, что вся полнота бытия в трех сферах и на трех уровнях иерархии создает единое существо, единый организм, имеющий Дух, Ум, Душу и тело.

Философ: Но этот организм, будучи индивидуальным и определенным по всем позициям, не может быть организмом вообще, тем, что в конце концов является лишь абстракцией нашего ума, – он должен быть определенным организмом, то есть должен иметь свойственную ему форму.

София: А какая другая органическая форма может соответствовать абсолютному существу, какая органическая форма собирает в таком совершенстве универсальность и индивидуальность, как не форма человека? *********** Так, мы должны сказать, что абсолютное существо в своем конкретном обнаружении – это великий Человек, Человек абсолютно универсальный, который есть поэтому и Человек абсолютно индивидуальный. Поскольку три ипостаси являются совершенно индивидуальными, этот великий Человек содержит в себе трех человек: человека духовного, человека разумного или рационального и человека душевного. Нормальный пол душевного человека – женский, человека духовного, который является супругом души, – мужской. Дух возвышается над различием.

_____________________

ПРИМЕЧАНИЯ

*На полях рукописи: Материальное начало есть начало множественности, также как Дух есть начало единства по отношению к идеальной множественности, то есть как начало идеального единства, есть Ум; как начало единства по отношению к реальной или чувственной множественности, то есть как начало реального или и чувственного единства, есть Душа

**а-а) Данный фрагмент заключен в рукописи в волнистые скобки

На полях рукописи – автоматическое письмо:

София. Отвечаю тебе. Только лишь земля населена человеческим родом. Начатки организации есть также и в других звездных мирах, но нет организмов, способных стать жилищем человеческих душ. София

***Фрагмент рукописи, начиная со слов "таким образом, знай..." и до слов "... оно универсально" написан автоматическим письмом, судя по изменившемуся почерку

****На полях рукописи – автоматическое письмо на французском языке: София. Я могу сказать тебе, что твое превращение...

*****На полях рукописи, карандашом: Градовский Бестужев-Рюмин Грот Титов Барсуков Безобразов 22

******Находящаяся на полях рукописи вставка "слепое хотение" может быть отнесена как к данному месту рукописи, так и к окончанию фрагмента, приведенного в следующем примечании, а возможно, употребляется дважды – в обоих фрагментах

*******На полях рукописи: Ум и Душа со всей очевидностью совечны и не являются временным продуктом процесса, так как сам процесс происходит не во времени.

Разум действует непосредственно на предметные образы, которые ему представляются, сводя их к своему единству. Но Душа, которая, по своей сути, есть желание единства, должна употребить Любовь, чтобы произвести действительное единство, должна употребить <слепое хотение?>

********На полях рукописи: В идеальном мире внешнее начало, материальное или объективное, есть аналитический элемент, внутреннее начало, духовное или субъективное, есть синтетический элемент.

В мире душевном, желание реальной множественности, обособление, соответствует первому, желание единства, любовь – второму

*********На полях рукописи: NB: Ум получает от Души свою реальность также как она получает от него свою форму или свою идеальность

**********По преимуществу (др.-греч.)

***********На полях рукописи: Единству начал соответствует единство их функции. Функция души – любовь, функция Ума – мышление, функция или состояние Духа – блаженство (свобода, покой). Природа, соответствующая этим состояниям, очевидна. Мыслят, чтобы быть счастливыми, бывают счастливыми, любя и мысля. Вообще, любовь есть начало или причина, мысль – середина или средство, блаженство или покой есть конец или цель. Впрочем, только она объединяет свободный дух, идеальный ум, любящую душу и материальное тело