Лента: Общество

Пятнадцатая годовщина вторжения западной коалиции во главе с США в Ирак не привлекла особенно большого внимания. Это и понятно, отмечать с большой помпой тут нечего, а уделять много внимания своим ошибкам и провалам не любят ни отдельные люди, ни общества.

Нельзя, впрочем, сказать, что она совершенно замалчивается. Некоторые публикации в американских СМИ производят впечатление своей похвальной откровенностью.

«Пятнадцать лет. Больше миллиона убитых. Никто не понес ответственности» – гласит заголовок статьи в Esquire, а американец иракского происхождения Синан Антун пишет в своей колонке в New York Times, «Пятнадцать лет назад Америка разрушила мою страну».

Иракская история очень важна и поучительна. Прежде всего потому, что это никоим образом не дела давно минувших дней.

Идеология, стоявшая за вторжением в Ирак, не только не утратила своего влияния, но и продолжает оставаться преобладающей в политическом пространстве Запада. Как пишет Синан Антун: «авторитетные комментаторы и «эксперты», которые сторговали нам эту войну, продолжают заниматься тем же самым».

Действительно, нельзя не обратить внимание на то, что схема, по которой была развязана иракская война, в деталях повторилась в Ливии, и теперь используется в Сирии, где она пробуксовывает исключительно из-за вмешательства России.

«Кровавый диктатор убивает свой народ» – мощная кампания в прессе – Запад приходит на помощь – страна погружается в кровавый хаос – выясняется, что предлог для войны был сфальсифицирован.

В чем причины чрезвычайной устойчивости этой схемы? Кажется, нельзя же обманывать всех, все время, одним и тем же образом. Но в том, что касается западной общественности, мы видим именно это.

Ключевая причина: представление Запада о себе как о глобальной силе добра.

Запад действовал тогда и действует сейчас, исходя из определенной идеологической картины мира, определенного нарратива, повествования, которое придает смысл истории и помогает людям найти свое место в ней. Основное свойство этой картины – этическая однозначность.

Есть стан добра, а есть – зла. Есть Запад, который открыл универсальные для всего человечества ценности демократии и прав человека.

Есть история, которая непрерывно развивается от худшего к лучшему: от тирании – к демократии, от угнетения – к свободе, от бесправия – к достоинству. И Запад возглавляет это движение.

Есть хорошие люди, находящиеся на правильной стороне истории – на стороне свободы, справедливости, достоинства и человечности. Это как политические и медийные лидеры Запада, так и их сторонники в незападных странах. Последние заслуживают особого уважения, как несущие труды и опасности ради лучшего будущего.

И воины Запада, и их союзники совершают великие и славные подвиги.

Есть, напротив, люди плохие, которые стоят на неправильной стороне истории – диктаторы и их обслуга. Те, кто обманом и насилием мешают поступательному движению истории к свободе, правам и достоинству.

Они совершают, как им это свойственно, самые гнусные акты бесчеловечности, потрясающие не только жестокостью, но и своей бессмысленностью. Долг всех честных людей – сражаться против этих отвратительных диктаторов.

Это как художественные фильмы – только лучше. В темноте кинозала зрители отождествляют себя с «хорошими парнями», сочувствуют их горестям, полыхают их благородным гневом и радуются их победам, но понимают, что имеют дело с вымыслом.

«Борьба с диктаторами» – сериал, который позволяет зрителям переживать по поводу событий, которые являются настоящими – или, по крайней мере, предлагаются в качестве таковых. Так упоительно чувствовать себя хорошим человеком, стоящим за правое дело!

Беда в том, что этот нарратив, хотя он может включать в себя подлинные факты, в целом фундаментально ложен.

Как говорит один из персонажей где-то в эпопее про Гарри Поттера, «мир не делится на хороших людей и прислужников Вольдеморта».

Диктатор – такой как Саддам – действительно может быть крайне отталкивающим типом. Но его правление – жестокое и несправедливое может быть единственной преградой, отделяющей страну и мир от чего-то много худшего.

В реальности люди не выбирают между «жестокими диктаторами» и «воодушевляющей свободой». Выбор может стоять совершенно по-другому.

Между жестокими диктаторами – при которых, однако, мирные обыватели могут худо-бедно жить своей жизнью, кормиться трудами рук своих и молиться по своей вере – и кровавым хаосом, при котором нет ни малейшей свободы, ни безопасности, а жизнь людей, особенно принадлежащих к уязвимым меньшинствам (таким, как ближневосточные христиане) становится «жестокой, беспросветной и короткой».

Между коррумпированными правителями, жизнь при которых трудна и бедна – и еще более коррумпированными, при которых жизнь становится еще труднее и намного беднее.

Однако нет ничего духоподъемного, ничего воодушевляющего в необходимости терпеть несомненное зло, чтобы избегнуть зла худшего. Это никак не поможет удержать взволнованных зрителей у телеэкранов.

Борьба с тиранией – это гораздо более интересное кино. Зрители увлеченно смотрят, комментируют, поощряют «хороший парней» в СМИ и интернете, требуют от политиков и военных прийти к ним на помощь.

Потом кино приближается к развязке – хорошие парни побеждают плохих, диктатор низвержен, свобода торжествует, зрители, довольные, выходят с сеанса, чтобы уже не вспоминать об освобожденной стране. Ведь кино уже кончилось, хорошие парни победили.

Для жителей же незападных стран, которые, находясь по другую сторону телеэкрана, переживают все это на своей шкуре, кино не кончается с падением тирана. Им приходится жить дальше в той обстановке войны всех со всеми, которая была порождена великодушными друзьями свободы.

В этом случае верна поговорка «сытый голодного не разумеет», и бедствия «освобожденных» народов практически исчезают с радаров западного общественного мнения.

Нет, эту информацию никто не скрывает, и ее можно найти в два клика –но в центре внимания сердобольной публики будет не она. В центре внимания будет очередной кровожадный беспощадный злой диктатор, подлежащий свержению силами мирового добра. Все ресурсы сочувствия и нравственного негодования будут израсходованы на его, реальных или предполагаемых, жертв.

Жертвы хаоса, созданного свержением предыдущих злых диктаторов, останутся за кадром, как не вписывающиеся в нарратив.

Проблема не в том, что о них запрещено говорить – нет, ничуть не запрещено, кое кто и говорит – а в том, что публику не радует такое разрушение картины мира.

Запад выглядит уже не «глобальной силой добра» а, в лучшем случае, высокомерной, бестолковой и безответственной силой, которая, намеренно или нет, сеет хаос и разрушения. Медиа не хотят такую картину создавать, а публика не хочет ее видеть.

Таким образом формируется мощный психологический и медийный механизм, который воспроизводит простую картинку «мы, силы добра, против бесчеловечных диктаторов». И политики, даже те из них, кто находится в несколько лучших отношениях с реальностью, вынуждены с ней считаться.

Удивительная устойчивость описанного образа «глобальной силы добра» объясняется отсутствием обратной связи.

Смерть миллиона иракцев абсолютно никак не отразилась на жизни и благополучии людей, принимавших решения, приведшие к такому результату. Она никак не отразилась на жизни широкой западной публики, которая поддерживает «борьбу с диктаторами».

Да, Ирак потерял четыре пятых своего христианского населения, в Ливии открыто торгуют чернокожими рабами. Все это, может быть, теоретически и грустно, но никаких практических огорчений ни западным властям, ни медиа, ни публике не приносит.

Запад не несет абсолютно никакой ответственности перед народами, судьбами которых он берется распоряжаться. Если вера в ложный идеологический нарратив приносит психологический комфорт, чувство исторической правоты – то только какие-то большие практические неприятности могут заставить людей в нем усомниться.

Например, большие свои потери, как во время вьетнамской войны. В случае, если большие потери несут какие-то бедняги на другом конце земли, это никому не интересно.

Вот на днях Госдеп призвал Украину еще раз поднять цены на газ для населения. Так рекомендует МВФ. Понимают ли они, что требуют разорять людей, уже и без того разоренных? Нет, конечно. Ни госдеп, ни МВФ не может влезть в шкуру простого украинца. Или иракца. Или ливийца. Или сирийца. Или, поверьте, русского. Это стоит отметить, поскольку и у нас, в России есть адепты этого нарратива про «бесчеловечных диктаторов и волю народов к свободе».

Они трагически заблуждаются в отношении того, по какую сторону экрана они находятся. Когда они мечтают об очередном выпуске сериала «свобода против диктатора», они думают, что находятся на западной стороне экрана – в полной безопасности.

Это ошибка. Они находятся на его восточной стороне. Там, где людям приходится расхлебывать результаты очевидного несоответствия так полюбившегося западному зрителю киносценария и реальности.


Сергей Худиев
Источник: "Взгляд "