Лента: Общество

РI попросила нашего постоянного автора, историка и журналиста Илью Смирнова высказать свое мнение о нынешнем состоянии левого движения. Очевидно, что движение это переживает в мире не самые легкие времена: верхи социального протеста явно оторвались от своих низов. Марксоидные интеллектуалы уже давно не защищают интересы трудящихся, а с гораздо большим энтузиазмом бьются за права иммигрантов и сексуальных девиантов, и рабочие, остающиеся без работы, идут за поддержкой к тем, кого мейнстримная пресса презрительно называет «правыми популистами». По-видимому, нужна серьезная «консервативно-демократическая» перезагрузка всего политического поля: старые разногласия между «левыми» и «правыми» пусть уйдут в тень, а на первый план могут выступить противоречия между теми, кто стремится вписаться в «глобальный капитализм», в том числе за счет забвения судеб простых трудяг, и теми, кто будет отстаивать их право на достойное существование – неважно, с помощью ли государства или частного предпринимателя.

***

Если старый добрый либерализм эволюционировал в нечто пост-человеческое, а ля «Обитель зла», то его исторический оппонент слева стал разваливаться как трухлявое дерево, и процесс только усугубляется, так что «скоро от Егора не будет ничего», а краснознаменный авангард займет почетное место через запятую с мормонами и гомеопатами.

Последние достижения.

В Греции — эталонное, для школы юного Плохиша, предательство СИРИЗы, которая умудрилась обслужить интересы международных ростовщиков усерднее и профессиональнее, чем все традиционные буржуазные партии, вместе взятые. В Латинской Америке – очевидный тупик «левого поворота». А ведь именно оттуда поступали оптимистичные новости — дескать, есть ещё порох в пороховницах, и «те силы, которые сегодня «разворачивают влево» континент, – это «современные левые», «новые левые».

Поскольку «я сам, брат, из этих», попробую объяснить в нескольких простых словах (без «дискурсов»), почему подобное развитие не случайно и не специфично для того или иного региона, а закономерно. В тексте использованы фрагменты не только публикаций в СМИ, но и частных бесед.

У людей, считающих себя «современными левыми», патологически деформировано восприятие общества вокруг. Долго заклинали друг друга тем, что «марксизм не догма», в результате вбили себе в головы вместо эффективного метода именно догму и мёртвую схему. Принимается по умолчанию, что общественный строй как в отдельных странах (России, Швеции, Греции етс), так и на широких просторах глобализации – это капитализм, в основе своей неизменный с XIX века, когда его описывали Маркс, Энгельс, Кропоткин и другие уважаемые авторы.

Господствующий класс, соответственно, буржуазия, эксплуатирующая широкие массы наёмных работников, которые, опять же по умолчанию, отождествляются с бедными и обездоленными.

Здесь у любого человека, сколько-нибудь знакомого с упомянутыми классиками и склонного к логическому мышлению, возникает вопрос: как такое возможно? Если производительные силы за полтора столетия выросли количественно и преобразовались качественно самым невероятным образом (как никогда в истории), то соответственно должны были измениться и отношения между людьми, и социальная структура.

Этот принципиальный вопрос левым вообще не интересен. Им не интересно общество, которое их окружает, и которое они, вроде бы, собрались революционно преобразовать.

Вынужденные как-то реагировать на то новое, что вторгается в нашу жизнь и требует осмысления и адекватной оценки, они воспроизводят пропагандистские клише пятидесяти, а то и столетней выдержки. Вот, например, евродепутаты от Компартии Греции, которая обычно (и справедливо) противопоставляется откровенно продажной СИРИЗе, попросили прокомментировать события на Украине. «Это (Минское – И.С.) было соглашение по прекращению огня, которое не помогло решить проблему, созданную на почве капитализма, который позволяет землю, сырье, рабочую силу сделать товаром и «яблоком раздора» энергетических и других монополий. В заключение отметим, что выход для народа не в вере в иллюзии о том, что соглашения и санкции могут привести к миру, а в борьбе за свержение капиталистического варварства, построение социалистического общества».

Такие цитаты можно приводить километрами, заменяя Украину на Нижний Новгород или Цюрих, а Минские соглашения на систему «Платон» или страховую медицину. Универсальная мантра — в любой неприятности виноваты «капиталисты» — освобождает от необходимости изучать конкретный предмет и представляет собой ту самую разновидность интеллектуальной продукции, которую Ю.И. Семенов определил как «пустознание». Практически она, в лучшем случае, бесполезна.

Между тем, в реальной жизни основных государств, которые мы по привычке считаем «капиталистическими», неуклонно растут: доля общественного продукта, перераспределяемая через бюджет; численность госслужащих; процент населения, получающего субсидии и пособия от государства (на чём погорел бедный М. Ромни в предвыборной дискуссии с Б. Обамой. С отменой Бреттон-Вудской системы принципиально меняется функция денег, она становится вне-экономической. Усиливается вмешательство бюрократии в бизнес (вплоть до директивной формы помидоров в ЕС ) и в личную жизнь граждан. Поставлен вопрос о пересмотре фундаментальных гарантий, выработанных в рамках как раз либерально – капиталистической правовой культуры: т.н. «ювенальная юстиция» вынуждает гражданина доказывать свою невиновность и предоставляет чиновнику право на насильственные действия не по закону, а по произволу.

Формирующаяся в результате социальная структура т.н. «постиндустриального общества» отличается от капиталистической, по крайней мере, двумя важнейшими особенностями.

1. Правящий класс – не капиталисты, а финансово-бюрократическая олигархия, причем в этом тандеме власть и влияние чиновника с каждым годом возрастают, а понятие «финансовый» тоже не тождественно «капиталистическому»: хозяйничанье валютных спекулянтов и ростовщиков носит «антирыночный», «посткапиталистический» характер 1, а их сверхдоходы – модернизированный вариант дани, налагаемой на производителей, в том числе на традиционных капиталистов.

2. Между господствующим классом и трудящимися располагаются уже не какие-то эфемерные прокладки с тенденцией к расползанию вверх (к буржуазии) и вниз (к пролетариату), а стабильная многомиллионная масса отдыхающих третьей и четвертой категории, которая откармливается олигархией из бюджетной соски, составляет ее социальную опору, а в официальной как бы социологии маскируется напёрстком «среднего класса».

Понятно, что в капитализм это не вписывается категорически. Капиталисту нужен рынок рабочей силы, и нет никакого интереса мариновать здорового трудоспособного детину сначала 12 лет за школьной партой, потом 6 лет в «болонском» университете, а потом еще изобретать для него какое-то трудоустройство согласно диплому о высшем образовании по несуществующей специальности.

Согласитесь, здесь есть, о чем поразмышлять и поспорить. Что перед нами: новый общественный строй, принципиально отличный от капитализма, как «Ромейская империя» в Византии отличалась от рабовладельческого Рима? Или, как пишет С.Е. Кургинян, капитализм «изнутри раскололся» на мутировавший и классический?

К сожалению, в догматичном сознании, которое повёрнуто в прошлое, проявления живой реальности, интересной именно своим неповторимым своеобразием, воспринимаются как досадная помеха и вызывают не любопытство, а стремление побыстрее отделаться. Нам говорят, что монету портили всегда, поэтому в виртуальных финансовых пузырях нет ничего нового; что ростовщик – просто капиталист, ничем не хуже других (трогательное единомыслие с самими ростовщиками и коренное размежевание с любым учебником древней истории), а чиновничество якобы не имеет собственных интересов и не может составлять отдельного класса. Вообще-то конкретных примеров «общеклассовой частной собственности, выступающей в форме государственной, и совпадения господствующего класса с ядром государственного аппарата» 2 в истории полным – полно. Но кто так считает?

Трагифарс с «беженцами» в Евросоюзе всерьез объясняют потребностью капиталистического рынка в дешевой рабочей силе, которая подвергается «интенсивной эксплуатации». Приезжие якобы должны «взять на свои плечи ту работу, которую не хотят брать избалованные, развращенные комфортом европейцы». Таким изящным образом – через отражение в критическом зеркале — воспроизводится пропаганда МВФ, который внушает Европе, что стареющее население только выиграет от притока молодых и сильных из-за рубежа 3. Между тем, заведомо ложно само объяснение, а не его эмоциональное восприятие (через «ура» или «долой»). Если бы капитализм действительно нуждался в иностранной рабочей силе, он её бы и импортировал, выбирая на мировом рынке, как и любой другой товар. Например, из Вьетнама или Таиланда. Но Евросоюз (в дополнение к собственным бездельникам) организованно завозит сирийских дезертиров с эритрейскими гопниками, которые по определению не рабочая сила. Они не для этого приехали. Как «обездоленные» они официально имеют право на пособие за счет того самого бюджета, где якобы не хватает средств на местных пенсионеров.

А левые не просто подыгрывают этой афере, но еще и негодуют, что мало завезли.

Автор этих строк – человек совершено не коммерческий. Когда судьба предоставила мне возможность заняться организацией концертов чрезвычайно на тот момент популярных рок-групп, через мои руки проходили немалые деньги, но не прилипло ни копейки — я просто не понимал, как такое возможно. Соответственно, не имею никакого личного мотива идеализировать «буржуя». Понятно, что хрестоматийная формула о 300 % прибыли, ради которых он готов на любое преступление, сохраняет актуальность, и последняя трагедия в Карелии тому пример: коммерческое ООО «Парк-отель «Сямозеро» отправило детей в «туристический поход» на тот свет, чтобы срубить свои 300 %. Значит, детей погубил капиталистический рынок? Именно такие и пошли комментарии: Детей на Сямозере убил капитализм. Но если разбираться внимательно, выясняется, что «рынок» располагался в одном из столичных департаментов, а «капитализм» состоял в перекачке 43 миллионов бюджетных денег через «тендеры» между левой и правой рукой 4.

Просматривая собственные фельетоны за 20 лет, вижу, что подавляющее большинство конкретных эпизодов скотства и вредительства в разных отраслях, от «образовательных реформ» до «новой экологической политики» по образу и подобию американского кладбища, инициировано чиновниками с прямым умыслом, оплачено бюджетными деньгами, а если задействованы коммерческие структуры, то в качестве пособников и исполнителей не ими разработанных сценариев.

Возьмем то, что перед глазами. Всё самое гнусное в сфере, с позволения сказать, «искусства» — кинофильмы, оскорбляющие память солдат Великой Отечественной, аналогичные шоу в театре, от «Голой пионерки» до последних сценических упражнений на тему «Молодой гвардии», похабный балаган К. Богомолова якобы по Пушкину еt cetera — всё сплошь государственное. Коммерческий антерпренер может в наихудшем случае оскорбить наш вкус пошлой комедией. Но не станет унижать ни ветеранов войны, ни Иисуса Христа, потому что бизнесу от этого только помехи.

Однако именно против бизнеса левые пытаются мобилизовать народный протест. Причем не делается никакого различия между финансовым клопом, казнокрадом, через которого бюрократия «осваивает» казенные деньги, и человеком, который организует производство или торговлю полезной продукцией. Всех надо ненавидеть.

Ради какой цели? См. выше: «свержение капиталистического варварства, построение социалистического общества».

Ломать можно на порыве вдохновения, чтобы построить, нужен рациональный проект. Что имеется в виду под построением социалистического общества? Наверное, замена частной собственности на общественную. Как в условиях современного производства реализовать общественную собственность – наисложнейшая проблема, особенно в свете исторического опыта ХХ столетия. Но наши революционеры не склонны себя утруждать. Обобществление подменяют национализацией, как будто это одно и то же.

А что такое национализация? Отнять у капиталиста и отдать чиновнику.

Товарищи, но ведь это «революционное преобразование» и так происходит внутри правящего класса без всякого вашего участия.

Неужто вам мало вокруг бюрократии?

Её, естественно, тоже не следует демонизировать, она необходима для нормального функционирования общества, и если ее «свергнуть», получится сначала бардак, потом бандитизм, потом «внешнее управление» гауляйтера, то есть тоже чиновника, только чужого. Но политикам не стоит слишком уж грубо врать, выдавая за революцию перераспределение полномочий внутри господствующего класса.

Дальше воспроизвожу, в порядке анекдота, контраргумент, предъявленный мне приятелем. Вообще-то он человек неглупый и в своем деле уважаемый специалист. Ровно до тех пор, пока не включается программа, которую он сам искренне считает «марксистской». Итак, произвол исходит от неправильных, буржуазных чиновников. А если чиновников станут назначать под правильными (красными) знаменами правильные люди (сам мой собеседник и еще полтора единомышленника), то это будет уже не бюрократия, а верные слуги народа. То есть, магический ритуал сообщает не только отдельным людям, но целому классу некую особую благодать, которая сильнее социально-экономических интересов. Привет от исторического материализма.

Так мы плавно перешли к последнему проявлению недуга – к деперсонализации, то есть к патологическому искажению представлений о самом себе.

«Современная европейская левая идея очень серьезно отличается от своей классической версии, привычной нам по истории. Если изначальные левые опирались на четко определяемый рабочий класс, отстаивали его права, развивали его и в целом были плоть от плоти, то к нынешним левым силам это не относится, поскольку в настоящее время массовый рабочий класс как таковой попросту перестал существовать, он растворился среди прочих социальных страт. Соответственно, для мирового левого движения это обернулось кризисом самоидентификации, из которого они вышли предсказуемым, в общем-то, способом — стали ориентироваться на всех «униженных и оскорбленных» в планетарном масштабе, без оглядки на формальный класс или национальную принадлежность. Современные европейские левые — это всегда выразители взглядов меньшинств, исключая консервативные (выделено – И.С.) Здесь и просто бедняки, и мигранты (легальные и нелегальные), и национальные/религиозные меньшинства, и радикальные экологи, и представители нетрадиционных сексуальных ориентаций» (Александр Виноградов: «Левая ось Европы»)

Заметьте: «ориентаций» во множественном числе. Ещё не вечер. Нас ждут интересные дополнения к списку разновидностей нормы.

В принципе, нет ничего дурного в том, чтобы реагировать на изменение роли рабочего класса (хотя ни в каких «прочих стратах» он, конечно, не растворялся). Понятие «трудящиеся» намного шире. Советские марксисты это понимали. Достаточно взять любой тогдашний учебник истории, чтобы обнаружить нескрываемое сочувствие крестьянам, ремесленникам и прочим труженикам, вплоть до первобытных охотников. Но некоторые проявления классового подхода разумными не назовёшь. Например, из него прямо вытекало, что И. Ньютон, А.С. Пушкин и Т.А. Эдисон не должны считаться трудящимися, поскольку принадлежали к господствующим классам. Это, конечно, чушь собачья. Можно (и нужно) было заниматься определением социальной базы левого движения в свете нового исторического опыта. Но сделали нечто иное. Именно то, о чём идет речь в приведённой выше цитате.

В процессе перехода к «постиндустриальной» социальной структуре левые сознательно переориентировались с любых трудящихся на отдыхающих, на средние («креативно» — тусовочные) и низшие (криминально — безработные) слои этого нового класса. Борьбу за достойную оплату труда подменили борьбой за место у кормушки, откуда чиновник раздает бюджетные подачки. Отдельно взятому профессиональному безработному достается, конечно, намного меньше, чем актуальному художнику или банкиру. Но профессиональные безработные давят массой.

Почему даже для вменяемых отечественных леваков оказалось невероятно трудной задачей определить своё отношение к киевскому Майдану и акциям с белыми лентами в Москве (к счастью, безуспешным)? Казалось бы, реакция на такие вещи должна быть автоматической. Нет, потому что современный «левый дискурс» бесконечно далёк от шахтеров Донбасса и севастопольских моряков, его адресат – тусовщик, для которого как раз нормальны уличные манифестации за передачу собственной страны под внешнее управление, а всякие попытки этому противостоять смешны и непонятны. Получается глубокое противоречие между декларируемым (для некоторых даже искренним) антифашизмом и реальными настроениями референтной аудитории.

Еще один анекдот с натуры. Почему работающая молодёжь обязана оплачивать из своей зарплаты культурный досуг более удачливых сверстников, которые учатся в университетах хрематистике и дерриде? Ответ слева. Потому что любой студент обходится обществу недорого по сравнению с банкиром или брокером. И ведь не поспоришь. Действительно, от личинки финансового спекулянта вреда намного меньше, чем от взрослой особи. Значит, нужно их специально разводить. За счёт тех, кто работает. Привет от социальной справедливости.

Поскольку окормляемые левыми «меньшинства» либо паразитические, либо патологические, общее направление такого движения не просто расходится с прогрессом. Оно становится грубо реакционным. Конечно, мы ценим антивоенные выступления слева, например, от немецкой Die Linke. Они помогают таким странам, как Сирия или Россия, устоять против глобализаторов. Однако нужно трезво отдавать себе отчет в том, что «постиндустриальное общество» может поощрять паразитизм (массовый и элитарный) только за счет грабежа других государств. А если питания извне недостаточно, приходится экономить внутри страны. На ком? На наименее ценных членах экипажа. На тех, кто работает. Классовое противостояние даже в благополучных странах не «растворяется» оттого, что кому-то стало невыгодно его замечать. Вот оно в кристально чистом виде. Британский референдум о независимости страны от брюссельской бюрократии.

«Около 92% британских рыбаков выступают за выход страны из ЕС, поскольку политика ЕС и отсутствие защиты отрасли со стороны Лондона вызвали их обнищание. Фарадж собрал флотилию разгневанных рыбаков на Темзе. Но соль даже не в этом. Противоположную сторону – сторонников ЕС – мобилизовал рок-музыкант Боб Гелдоф. Его прогрессивная евро-команда прибыла на дорогих яхтах, они под камерами пили шампанское и посылали гневные фразы свысока рыбакам» (Антон Закутин Бунт британских рыбаков против мирового гламура).

Не только в России трудящиеся — люди уныло приземленные, поденщики, рабы забот. В других странах они тоже почему-то не спешат благодарить тех, кто во имя толерантной транспарентности, европейской солидарности или еще какой-нибудь белиберды возлагает на них дополнительный груз. Аргументы, что груз небольшой по сравнению с тем, который навьючили предыдущие благодетели, на них не действуют. Они не хотят голосовать за либерастию в красных слюнявчиках и массово перебегают к партиям, которые по телевизору изо дня в день клеймят ультраправыми. Те тоже не могут предложить особенно плодотворной стратегической идеи. Но у них нет и такого кромешного цинизма вперемешку с идиотизмом, когда агитатор посреди Сахары требует больше песка и меньше воды.

Сочинив очередную мрачную статью, постараюсь уравновесить общий пессимизм жизнеутверждающим финалом. Проблемы левого движения разрешить довольно просто. Нужно всего лишь вспомнить о своем естественном предназначении. Об интересах трудящихся. В самом прямом и общеизвестном значении слова. Их интересы и следует защищать в любой конфликтной ситуации. Параллельно можно на научных конференциях обсуждать сложные вопросы, например, об общественной собственности, какие могут быть ее формы в ХХI веке и гарантии от перерождения в корпоративно-бюрократическую.

Искренне желаю успеха.


Илья Смирнов
Источник: "Русская IDEA"

Notes:

1. Потапов М.А., Салицкий А.И., Шахматов А.В. Возрождение Азии: горизонты модернизации. М., ТЕИС, 2008, с. 133. ↩
2. Семенов Ю.И. Политарный («азиатский») способ производства: сущность и место в истории человечества и России. М.: Волшебный ключ, 2008, с. 390. ↩
3. Лагард считает, что беженцы могут принести пользу экономике. ↩
4. «В общей сложности ООО Парк-отель «Сямозеро» в 2015 году выиграло три контракта на общую сумму 43 млн руб., при этом во всех тендерах компании противостояла другая фирма — «КарелияОпен», аффилированная с бизнес-структурами той же Решетовой… При этом на сайте «КарелияОпен» размещается информация о «Парк-отеле «Сямозеро», из которой следует, что это одна и та же фирма» (Петелин Г., Громов А. Чиновники приказали детям выжить). ↩