Лента: Общество

От редакции. РЖ продолжает дискуссию о демократии, в том числе о российской. Если быть более точным, то о том, что мешает обеспечить ей сравнительно устойчивую форму. Мешать демократии могут и объективные материальные факторы – бюрократизм, экономические проблемы, факторы нематериальные – определенные недостатки русской политической культуры, и факторы субъективные. Практика показала, что у экспертов нет единого мнения на этот счет. Что и любопытно. Оказывается "устояться" нашей демократии много чего мешает. На вопросы РЖ о демократии отвечает Пол Грегори – американский политолог, научный сотрудник Института Гувера, содиректор проекта по изучению современного популизма при Институте Гувера.

РЖ: Как вы считаете, можно ли некоторые латиноамериканские режимы, например режим Чавеса и Моралеса, назвать «популистскими демократиями»? Как, по-вашему, имеет ли термин «популистская демократия» под собой реальные основания?

Пол Грегори: Венесуэла – да, этот режим вполне можно назвать «популистской демократией» в качестве примера, и я думаю, что Аргентина при Киршнерах и Боливия при режиме Моралеса движется в этом же направлении. Популистская демократия или демократический популизм – терминологически так стоит описать политические режимы, которые использует популистские методы для того, чтобы де-факто покупать голоса на выборах, но при этом режимы, которые не идут на 100% искажение итогов выборов. А значит, у таких режимов существует риск проиграть на выборах, который минимизируется проведением соответствующей политики для покупки голосов, преимущественно у малообеспеченных слоев населения.

Это можно считать моим определением термина популистской демократии: когда руководство использует властные ресурсы для проведения политики «в пользу бедных» с целью победить на выборах. Примерами здесь могут служить установление низких цен, субсидии на продукты питания, экспроприация и так далее – все это делается, чтобы удовлетворить аппетиты определенной группу электората.

РЖ: Согласны ли вы с утверждением о том, что популизм, левый или правый, всегда представляет собой угрозу демократии? Если да либо нет, объясните почему.

П.Г.: Не всегда. Мы имеем дело с популизмом веками, и не всегда с разрушительными последствиями. В Америке популизм тоже имел свое проявление: госсекретарь США в кабинете Вудро Вильсона, многократный кандидат на пост президента США от Демократической партии – Уильям Брайан был типичным популистом, да и деятельность самого правительства Вильсона может быть названа популистской (хотя и без крайностей).

Крайний же популизм несет в себе ряд разрушительных последствия. Одно из них состоит в том, что популистская политика, как правило, разоряет экономику – именно это, без сомнений, произойдет в Венесуэле. Таким образом, популизм, очевидно, является угрозой экономике, и если он эффективно реализуется, то становится угрозой и для демократии. Так происходит в сегодняшней Венесуэле, где политическая власть страны идет на уничтожение оппозиционных партий и кандидатов, при этом – не теряя широкой поддержки населения. У популистских режимов тогда появляется соблазн сделать власть своего лидера пожизненной – еще одна немаловажная угроза демократии от популизма. Таковым пожизненным президентом хочет быть Уго Чавес в Венесуэле, того же пытается добиться и Даниэль Ортега в Никарагуа.

РЖ: Какие особенности вы бы выделили в российском популизме и насколько влиятельна эта идеология в России, популярна ли она сейчас?

П.Г.: Российский популизм, как мне кажется, отличается от американского или венесуэльского. Правительство Путина и Медведева лишь в какой-то мере использует популистскую тактику для поддержания режима. Российский политический режим является популистским в том смысле, что он показательно и с большой медийной шумихой адресуется к простым обычным людям и к людям среднего достатка, обещая им выплату пенсий и зарплат, ведь они не выплачивались столь регулярно во времена правления Ельцина. Но обещание, что люди будут получать пенсии и зарплаты само по себе не является популистским, большинство людей рассчитывает на получение гарантированных средств к существованию. Я бы даже сказал, что популистская политика не особенно сильна в России, она довольна слабо проявлена. Я говорю это в сравнительном контексте и мой объект для сравнения – Латинская Америка.

РЖ: То есть вы не можете сказать, что российский политический режим – популистский?

П.Г.: С одной стороны, российский политический режим претендует на то, чтобы быть более социально направленным, чем он был в 1990-е годы прошлого века, а с другой стороны, он продолжает поддерживать и поощрять олигархов, но не тех, первоначальных, а новых, родом из путинского окружения. Одним из способов судить, насколько тот или иной режим склонен к популизму, является анализ равномерности распределения доходов. Распределение доходов в современной России настолько же неравномерно, насколько оно было неравномерным в 1996 или 1998 годах, в конце правления Бориса Ельцина. По-настоящему популистские режимы не могли бы себе позволить настолько серьезную диспропорцию распределения доходов среди населения.

РЖ: Несмотря на то, что российские власти декларируют свою приверженность ценностям, которые разделяет, или предположительно разделяет большинство населения, существует мнение, что правящий в России режим боится социально-популистских идей. Вы бы согласны с этим утверждением?

П.Г.: Я думаю, что российский режим должен очень бояться массовых несанкционированных выступлений, забастовок, протестных движений и так далее. На знамени Путина написано слово «стабильность». Реакция властей незамедлительна, когда существует опасность волнений, в этом случае власти реагируют немедленно. Несмотря на то, что российское руководство реагирует на угрозу популистских волнений очень быстро, оно реагирует на них не слишком эффективно, потому что в России власти не пытаются разобраться в фундаментальных проблемах общества.

РЖ: И мой последний вопрос: кого из современных российских лидеров вы назвали бы популистом? Я приведу вам список: Ельцин, Путин, Медведев. Кого из них вы назвали бы популистом?

П.Г.: Я бы не назвал популистом ни одного из них. По моему мнению, лишь у Владимира Жириновского наблюдаются сильные популистские тенденции среди ведущих российских политиков, но из приведенного вами списка никто, на мой взгляд, не является популистом. Ельцинский режим скорее стоило бы назвать «демагогическим», а Путин выступает за социально-экономическую систему, основанную на высоких ценах на энергоносители и на крупных холдингах со значительным государственным участием, поддерживая при этом так называемый класс номенклатуры.

Популистские действия в России – это попросту ситуативные реакции, направленные на предотвращение нежелательных событий на низовом уровне, но не затрагивающие сути российского политического режима. Так что популистов в Вашем списке – нет.


Пол Грегори
Беседовал Никита Куркин
Источник: "Русский Журнал"