Лента: Религия

Решение украинских властей попытаться отобрать у Церкви Почаевскую Лавру было полностью предсказуемым с самого начала всего автокефального проекта – об этом давно говорили прямым текстом. И в условиях конфликта между государством и Церковью стоит понять, что отстаивает Церковь – и чего добиваются ее противники.

Если сказать очень коротко – Церковь отбивается от масштабной попытки внешних и враждебных ей сил установить над ней власть. Власть, которая нужна им, чтобы уничтожить Христову Церковь – как путем подавления ее снаружи, так и путем разложения ее изнутри. И это – часть глобального мировоззренческого конфликта, который нам стоит и воспринимать как глобальный.

Конечно, как и практически любой конфликт, украинское церковное противостояние развивается на разных уровнях, в него вовлечены разные люди с разной мотивацией – и когда мы пытаемся ознакомиться с позицией сторонников автокефалии, эта мотивация выглядит чисто политической. Порошенко пытается обеспечить себе поддержку у националистического электората, сам электорат свято верует, что если Майдан не принес процветания и благоустройства, то это потому, что разрыв с Москвой был недостаточно полным, и как только в украинских храмах прекратят поминать Патриарха Московского, так сразу пропагандистские картинки времен Майдана станут реальностью.

Свои понятные политические соображения есть и у американских кураторов: чем больше хаоса на Украине – тем больше головной боли у России, тем меньше у нее возможностей для того, чтобы вмешиваться во внутренние дела Соединенных Штатов во всех уголках земного шара.

Но этим причины и обстоятельства конфликта не исчерпываются.

Кроме обычной realpolitik, на другом уровне происходит глобальное идеологическое противостояние между прогрессивной глобалистской элитой, которая полагает, что вызовы, стоящие перед человечеством, требуют радикального переформатирования всей жизни людей – от семей до государственных суверенитетов, и консерваторами, которые этому переформатированию противятся, полагая его проектом тоталитарным, и, в первую очередь, антирелигиозным.

Происходящее с украинской Церковью является частью глобального мировоззренческого конфликта между прогрессивной мировой элитой и всеми, кто не готов покориться ее идеологическому диктату – то есть, прежде всего, христианами. Уточним, что имеется в виду под глобалистской элитой – потому что тех, кто говорит о ней, с готовностью упрекают в конспирологии. Конспирология – действительно вещь нездоровая, но мы никоим образом не говорим о каких-то тайных заговорах, которые составляются в подвалах мрачных замков. Мы говорим о том, что происходит у всех на глазах, при ярком свете софитов, и провозглашается со всех крыш самими участниками процесса.
Глобалистская элита – это вполне открытое идеологическое сообщество, которое хорошо опознает своих и хорошо опознается чужими. В наиболее чистом и дистиллированном виде она выражена в демократической партии США, хотя, конечно, никоим образом к ней не сводится. Она включает в себя богатейших предпринимателей и финансистов западного мира – таких как Джордж Сорос, Тэд Тернер или другие члены так называемого "доброго клуба".

У этой элиты есть отлично работающие социальные механизмы, позволяющие отсеивать своих от чужих. Это означает, что для того, чтобы сделать карьеру в политике или в масс-медиа, весьма желательно – даже необходимо – придерживаться определенных воззрений. Как говорит, например, американский философ Нассим Талеб, "Беда в том, что среди западных журналистов сейчас сформировалась интеллектуальная монокультура. Если ты пытаешься показать, что происходит на самом деле, на тебя вешают ярлык «путиниста», а значит, ты не получишь работы на главных американских каналах. Это инквизиция нашего времени, которая наказывает за мнения, отличающиеся от официального".

Талеб говорит о ситуации в Сирии – которую, для успешной карьеры, нужно освещать строго определенным образом – но монокультура, конечно же, выходит за рамки текущей политики или отношения к тому или иному политическому лидеру. Чтобы успешно делать карьеру в преобладающих медиа (mainstream media), нужно находиться в определенных идеологических рамках. Нужно поддерживать продвижение “однополых браков” по всему миру и одобрять, скажем, ирландский референдум, легализовавший аборты, как замечательный шаг на пути прогресса. В религиозной сфере надо создавать максимально благожелательную рекламу отважным реформаторам, продвигающим в Церкви смелые сексуальные реформы, и изображать приверженцев библейского взгляда на семью как человеконенавистнических злыдней.

Конечно, у христианских консерваторов есть свои медийные рупоры – но значительно менее мощные. Идеологическая монополизация американской прессы ярко проявилась во время выборов 2016 года, когда ошеломляющее большинство изданий поддержали кандидата от Демократической Партии Хиллари Клинтон. На стороне демократов выступили 500 изданий, на стороне республиканского кандидата Дональда Трампа – только 28.
Неожиданный проигрыш Клинтон оказался для этой элиты чрезвычайно болезненным, но далеко не смертельным ударом. Глобалистская элита – это люди с огромными политическими, финансовыми и медийными возможностями. Ее влияние в мире политики, медиа и бизнеса продолжает оставаться преобладающим. Конечно, это идеологическое сообщество выходит далеко за рамки Америки – достаточно ознакомиться с публикациями, скажем, ВВС или “Немецкой Волны”, затрагивающих вопросы религии или биоэтики, и у вас не останется никаких сомнений, кто считается “хорошим”, а кто “плохим”, и какой позиции вам необходимо придерживаться, если вы соберетесь делать карьеру в этих медиа.

Христианские Церкви, выступающие за естественную семью и детей, оказываются неизбежными противниками глобалистов, и к тому, чтобы подорвать влияние Церквей – или разложить их изнутри – прилагаются огромные сознательные усилия. Усилия глобалистов также направлены на сворачивание свободы вероисповедания под предлогом борьбы с “дискриминацией” и “нетерпимостью”.

Глобальный раскол в Православии – между Константинопольским и Московским патриархатами – несомненное достижение глобалистов, а Московский Патриархат, как консервативная христианская община – их явный противник.

Правда, в отличие от большевиков, которые делали ставку на кровавое насилие, в лучшем случае – на грубую атеистическую пропаганду, нынешние противники Церкви обычно действуют тоньше и стремятся разрушить Церковь изнутри, заставив ее принять их идеологические установки, принципиально несовместимые с ее верой.

Никто не требует прямого отречения от Бога и Христа – требуют только определенного “улучшения”, “модернизации” веры, которая бы “венчала” “однополые браки” и “благословляла” абортарии. Конечно, с точки зрения христианской веры, это самое недвусмысленное отречение – невозможно быть христианином, пребывать в завете с Богом и отвергать его заповеди “не прелюбодействуй” и “не убивай”.

Но вся медийная мощь либеральной элиты направлена на то, чтобы противопоставить “хороших”, “толерантных”, “христиан”, которые “несут то послание любви и принятия, которое проповедовал Иисус”, тем “ультраправым” и “фундаменталистам”, которые хотят провести Церкви “чистки” и изгнать из нее хороших и толерантных.

Это приносит свои результаты – часть протестантских общин уже совершенно покорилась, сейчас идет напряженная борьба за будущее Католической Церкви, причем в освещении католической проблематики в либеральных СМИ произошел интересный поворот, особенно в отношении того, как освещаются скандалы с сексуальными преступлениями духовенства.

Когда оказалось, что преобладающее число сексуальных преступников среди священников это не педофилы, а гомосексуалисты, а большинство жертв – это юноши, а не дети, у либеральной прессы картина “немногие героические честные священники борются с преступниками и покрывающей их иерархией” перещелкнулась на "малочисленные, но злобные фанатики обижают милых геев, которых защищают некоторые славные иерархи – да и другие должны бы защищать, но позорно боятся”.

Когда оказалось, что в (гомо)сексуальных злоупотреблениях замешаны сторонники решительного пересмотра библейской этики в области пола, находящиеся на верхних уровнях ватиканской иерархии, они, в глазах либеральной прессы, превратились из развращенных негодяев в жертв травли, а верные католики, которые с негодованием требуют изгнания “гомоеретиков” – в “гомофобных фанатиков”.

Это продавливание, под чудовищным медийным и политическим прессом, глобалистской идеологии в христианские общины, бросается в глаза, если регулярно читать англоязычные религиозные новости.

Церковный конфликт на Украине находится в неизбежном общемировом контексте. И в этом контексте между Константинопольским и Московским патриархатами есть определенная разница – весьма существенная для глобалистской элиты.

Хотя Константинопольский патриархат иногда называют “либеральным”, его, конечно, нельзя сравнивать с такими, уже полностью либеральными общинами, как, например, Американская Епископальная Церковь. Вернее, тот процесс, который у либеральных протестантов находится на четвертой стадии, в Константинополе находится на первой. Пересмотр канонов относительно второбрачия священников, открытое и невозбранное выступление виднейшего Константинопольского богослова митрополита Каллиста (Уэра) в защиту “однополых браков”, вручение церковной награды видному стороннику продвижения абортов и ЛГБТ-идеологии Джо Байдену – все это указывает на открытость Константинополя к глобалистской идеологии. Бросается в глаза и то, что тот же Байден принимает живейшее участие в проекте автокефалии, да и вообще проект пользуется безоговорочной поддержкой глобалистской элиты.

Увы, но в мировоззренческом противостоянии христианства и глобализма Константинополь играет на стороне глобалистов. Скорее всего, не потому, что фанариоты вполне разделяют их идеологию – а потому, что они, находясь под турецкой властью, ищут политического покровительства со стороны США. Другая причина, на которую указывал (еще в 2015 году) американский автор Майкл Ходжес – это греческий национализм, интересы которого для Фанара стоят на первом месте, что проявляется, в частности, в поддержке американских политиков греческого происхождения – даже если они выступают за продвижение абортов. О “первенстве нашей нации” патриарх Варфоломей совершенно прямым текстом говорил и в связи с Украинским кризисом.

Но, каковы бы ни были причины лояльности Фанара глобалистам – сама эта лояльность налицо.

В глобальном мировоззренческом конфликте Фанар занял ту сторону, на которой находится Джо Байден и иже с ним, и творит их волю.

И именно всем этим силам Церковь говорит “нет”. Это не вопрос политической лояльности кому бы то ни было. Это вопрос сохранения Православной веры перед лицом тех, кто хотел бы разложить ее и уничтожить.


СЕРГЕЙ ЛЬВОВИЧ ХУДИЕВ
Источник: "Радонеж"