Лента: Религия

В текущем конфликте между Константинопольским и Московским патриархатами, как это обычно и бывает в конфликтах, люди поддерживают ту или иную сторону почти автоматически – чаще всего, исходя из своих уже давно сложившихся симпатий или антипатий.

Но перед тем, как выражать поддержку той или иной стороне, важно понять, о чем, собственно, идет речь, что стоит на кону, каковы цели участников. Реальная же цель всего "автокефального" проекта – которую никто и не думает скрывать – состоит в подавлении Украинской Православной Церкви Московского Патриархата.
Эта община рассматривается властями, как Украины, так и США, как принципиально враждебная их интересам на политическом, культурном и мировоззренческом уровне. Если ее невозможно искоренить полностью, ее влияние должно быть максимально подорвано, ее численность – максимально сокращена, ее важнейшие монастыри и храмы – переданы другим общинам.

Хотя тем, кто следит за развитием ситуации, это должно быть уже вполне ясно, немного остановимся, чтобы обосновать этот тезис и напомнить об отношении текущих гражданских властей к Церкви, возглавляемой митрополитом Онуфрием. Как провозглашает президент Порошенко, Церковь – это “щупальца государства-агрессора”, которые автокефалия призвана “обрубить”, “пятая колонна”, храмы, в которых поминается Патриарх Кирилл, не могут считаться украинскими. Другие представители украинской политической элиты полностью разделяют такое отношение – Министр Иностранных дел Украины Павел Климкин говорит, что Украинской Православной церкви в общении с Московским Патриархатом, “не место в Украине”, советник главы МВД Зорян Шкиряк и вовсе переходит на ненормативную лексику, очевидно, забыв патриотический плакат “Матюки перетворюють тебе в москаля”: “Гундяев и его попы-гэбисты РПЦ достигли очередного окончательного дна… Идите [вон], упыри московские. Вон с нашей святой, омываемой праведной кровью наших славных предков и современных воинов-героев, украинской земли”. Спикер верховной Рады Андрей Парубий провозглашает, что УПЦ (МП) это не Церковь а “КГБистская секта”. Примеры можно умножать – и это не какие-то экстремисты-крикуны на улицах, это верхние слои политической власти.

Проект автокефалии также крепко увязан с перспективой передачи новосоздаваемой структуре важнейших храмов и монастырей, которые сейчас занимает УПЦ (МП), причем Министерство Культуры Украины уже создает комиссии для описи имущества православных храмов, и подробно объясняет, как Киево-Печерская и Свято-Успенская Почаевская лавры могут быть, по букве закона, отняты у УПЦ.

При этом, правда, Порошенко заявляет о своем намерении обойтись без насилия – но увы, этот тот самый политик, который обещал, что подчиненные ему войска “никогда не будут стрелять по жилым кварталам”.

Такое отношение украинских властей к Церкви пользуется всемерной поддержкой со стороны властей США, которые выражают свое благоволение этому проекту с большой настойчивостью.

Госсекретарь США Майкл Помпео на днях заявил, что «Мы призываем церковь и власти страны <...> продвигаться к созданию автокефальной украинской православной церкви», до него такую поддержку выражали посол по свободе совести Джон Браунбек, бывший вице-президент (и ревностный адепт ЛГБТ идеологии) Джо Байден, и Государственный Департамент.

Но к политикам и дипломатам США трудно выражать претензии – они отстаивают интересы тех групп, которые они представляют, это их работа. А если интересы приходят в конфликт с принципами и ценностями – политики всегда предпочитают интересы. Это в самих США попытка государства создавать под себя церковную структуру была бы отвергнута с негодованием, как покушение на конституцию и основополагающие права граждан – а в чужих странах почему бы и нет. Политики отлично дружат с саудовскими аравитянами, почему бы им не поддержать и киевские власти, если это в их интересах.

Если вы настолько наивны, чтобы полагать, что американские политики всерьез интересуются правами человека, то они в этой вашей наивности ничуть не виноваты. Они приложили все усилия к тому, чтобы рассеять это заблуждение.

Но политики обычно не претендуют на то, чтобы быть Первоиерахами, возглавлять Вселенскую Церковь, быть светом вселенной и пасти народы. Поэтому они огорчают не так сильно, как охотно вписавшийся в проект по подавлению УПЦ (МП) Патриарх Варфоломей. Это глубоко трагично, что человек, от которого мы могли бы ожидать мудрости и пастырской заботы, присоединился к врагам и гонителям Церкви.

Поэтому вопрос о том, поддерживаю ли я в этом конфликте Константинополь, можно прямо сформулировать так: поддерживаю ли я усилия светских властей (и союзного им Константинополя) по подавлению Украинской Православной Церкви Московского Патриархата?
Будет ли мое присоединение к компании Порошенко, Парубия, Шкиряка, Байдена, патр. Варфоломея и других, и участие в их усилиях по “обрубанию щупалец страны-агрессора” проявлением христианской любви?

На этот вопрос можно отвечать и с позиции христианина, и с позиции человека, разделяющего принципы свободы и прав – которые политики провозглашают и которым не следуют.

С точки зрения принципов свободы вероисповедания, если вы всерьез им привержены, никакая вообще религиозная группа не должна подвергаться клевете, шельмованию и угрозам со стороны государственных властей. Государственные власти не должны создавать под себя и в своих политических целях какие-либо церковные организации. Честный человек, приверженный принципу свободы вероисповедания, не должен в этом участвовать и это поддерживать.

С точки зрения православного христианина это не просто некая религиозная группа – это Церковь Христова, это его братья и единоверцы. Быть на стороне их гонителей – немыслимо.

Поэтому, как ни ужасен разрыв с Константинополем, (а он действительно ужасен), поддерживать в этой ситуации гонителей Церкви – много ужаснее. Дружба лучше разрыва – но не всегда. Иногда важно уточнить с кем и против кого вам предлагают дружить.


СЕРГЕЙ ЛЬВОВИЧ ХУДИЕВ
Источник: "Радонеж"