Лента: Религия

В Бурятии уже третий век живут, пожалуй, самые необычные старообрядцы — семейские. Корреспондент РИА Новости побывал в их главном селе Тарбагатай и выяснил, как им удалось сохранить свою уникальную культуру даже в годы особенно жестоких гонений со стороны советской власти.

Не кедром единым

Пожилой человек, прихрамывая, неспешно направляется к деревянному дому с расписными ставнями. Геннадия Гудкова в Тарбагатае все знают как Парфеныча. "Кем я тут только не был! Учителем, бизнесменом, трактористом и так далее", — с улыбкой говорит он.

Парфеныч берет в руки колот — деревянный молот с длинной ручкой — и показывает, как надо собирать кедровые орехи: к дереву подходят двое и со всей силы бьют колотом по кедру. Во время своего рассказа увесистую конструкцию пенсионер держит одной рукой.

"Колот уже подсох — давно не использовали, поэтому легкий, 35 килограммов всего. А когда древесина влажная, то где-то под 80. Адский труд — поди потаскай колотушку!" — замечает он.

Но того стоит: сбор кедровых орехов, который обычно начинается с 20 августа, — дело прибыльное. Покупают их, говорит Гудков, за бешеные деньги. "В окрестностях Тарбагатая кедраша мало, но в урожайный год можно по мешку в день насобирать. Я так за 15 дней на "уазик" себе заработал", — вспоминает он.

Сегодня сбор орехов да обработка своих участков — чуть ли не единственные занятия семейских старообрядцев. Обосновались они в Забайкалье более 250 лет назад. В 1762 году Екатерина II издала указ, по которому "всем живущим за границей российским раскольникам" (прежде всего имелись в виду польские старообрядцы) предписывалось переселяться на земли Сибири и Казахстана. Но те не послушались, и спустя три года их переселяли уже насильно — чтобы обеспечивали хлебом казаков, охранявших восточные границы государства. "Российских раскольников" высылали целыми семьями — по 15-20 человек. Отсюда и наименование "семейские".

"Старообрядцы активно осваивали забайкальские земли. Через нас из Китая шел чайный путь, а мы торговали мукой. Здесь ведь больше никто не сеял — урожай в один год может быть, а в другой — нет. Скота держали мало, да и то в основном буряты. Мои предки говорили: "Лучшего гостинца, чем лук и чеснок, для бурята в зимнее время нет", — рассказывает старообрядческий священноиерей Сергий Палий, настоятель Крестовоздвиженского храма в Тарбагатае.

В Бурятии самое компактное в мире проживание старообрядцев. А вот понимают друг друга семейские разных сел не всегда. Дело в том, что в Бурятию высылали староверов из совершенно разных регионов. "Тут, в Тарбагатае, московские староверы, которые сначала бежали в Польшу. А в селе Куйтун, южнее, архангельские — у них свой говор", — объясняет священник.

"Невзрачная жизнь"

Отец Сергий показывает музей, посвященный культуре семейских староверов. В 2001 году ЮНЕСКО включило их традиции в список нематериального наследия.

"Как пришла советская власть, сразу стали уничтожать священников и уставщиков, основных носителей культуры. Всего более 40 процентов семейских уничтожили. У всех среди предков есть расстрелянные и сидевшие в тюрьме", — говорит священник. Прадед отца Сергия, Алексий Николаевич, в 1930-е "бегал от большевиков" в Казахстане и там прожил до 104 лет — ему повезло.

До революции Тарбагатай был центром всех восточно-сибирских старообрядцев, здесь находилась кафедра епископа. Но последнего из них, владыку Афанасия, расстреляли в 1937 году. К тому времени все храмы семейских были либо разрушены, либо перестроены.

То же касается и сел — их в буквальном смысле сокращали. "Уничтожали целые улицы, которые тянулись обычно на три-четыре километра (старообрядческое село Бичура на юге Бурятии, уверяет отец Сергий, самое длинное в мире, 18 километров). Взрослого населения в среднем по шесть тысяч человек. А ведь в каждой семье тогда было по 10-15 детей", — рассказывает священник.

Сейчас семейских старообрядцев всего в мире осталось примерно двести тысяч, и около половины — забайкальские. Многие так и живут в деревнях, в домах своих предков. Их строили не на каменном фундаменте, а на бревнах лиственницы, которая от влаги только тверже. Внутри дома украшали различными узорами, даже печку расписывали яркими красками. Визитная карточка семейских — разноцветные резные ставни, прямо как в детских книжках. А соседнее с Тарбагатаем село Десятниково недавно вошло в Ассоциацию самых красивых деревень России.

"Жизнь-то серенькая была. Вот и стремились ее всячески украсить", — поясняет отец Сергий.



Тайны чердаков

Особенно тяжелым для семейских был период раскулачивания. У большинства были не просто дома — окон по 20, — а целые усадьбы с множеством построек.

"Большевики учиняли беспредел и зверства. Все лето грабили нас, по вечерам устраивая попойки. А когда наступила зима, запасы кончились — проели. Опять пошли по домам, забирая последнее. И убивали. Рядом с храмом стоит амбар, туда в мороз загнали хозяйку, бабушку — и заперли", — говорит отец Сергий.

Но уникальную культуру все же удалось сохранить. Во многом благодаря консервативности и религиозности семейских.

В Крестовоздвиженском храме есть икона, за которой большевики долго охотились.

"Они хотели уничтожить абсолютно все, что связано с религией. Эту икону прятала одна из местных бабулек на чердаке. Лишь три года назад принесла сюда. А икона написана еще в начале XVII века. Она настолько редкая, что приезжали даже специалисты Музеев Московского Кремля разглядывать ее", — уверяет батюшка.

Напротив — большие образа, которые были когда-то частью иконостаса. Их большевики использовали в качестве материала для скамеек Но как-то глубокой ночью одна из жительниц Тарбагатая, рискуя жизнью, спасла эти иконы и долгие годы хранила у себя в строжайшей тайне.

Чужаки — вон!

Вообще, семейские старообрядцы — люди довольно закрытые. В селах на улице безлюдно. А если кто-то и встретится, то местный, прежде чем заговорить, пристально рассмотрит незнакомца. Раньше и вовсе не жаловали чужаков, вспоминает житель села Десятниково Николай Попов.
"Мне бабушка рассказывала, что для гостей всегда была отдельная посуда. Да и воды прохожему никто не подаст", — говорит он.

Отец Сергий добавляет: "Семейские открыты к инновациям, быстро их усваивали. Но в плане общения были очень закрытые". К слову, окна в домах семейских старообрядцев расположены выше, чем, скажем, в избах в Центральной России. Это чтобы посторонние не заглядывали.

Впрочем, все это в прошлом. Сегодня семейская молодежь перебирается в большие города, вот старообрядцы и пытаются показать свою культуру всему миру — может, хоть этим удержат детей. В летний сезон в Тарбагатай приезжает немало туристов из Европы, США, Японии, Китая, Кореи, Австралии и Новой Зеландии. "Итальянцы на прощание обычно кричат: "Браво!", настолько их это все впечатляет. А наши туристы говорят, что семейские — какие-то нетипичные старообрядцы", — рассказывает жительница Тарбагатая Ирина Калашникова.



Выглядят семейские и правда не так, как обычно представляешь себе староверов. У каждой женщины по 12 цветных платьев из китайского шелка (по числу главных церковных праздников). Все богато расшиты, ведь каждая деталь, верят семейские, является оберегом от бесплодия, а чем больше детей, тем семья статуснее. Кроме того, женщины носят большие янтарные бусы, изготовленные в Польше еще триста лет назад, — они передаются из поколения в поколение.

Полдня на песню

Сейчас уникальные костюмы семейских можно увидеть лишь по праздникам, либо на выступлении местного хора. До революции в Тарбагатае была знаменитая певческая школа. А потом традицию уникального полифонического пения, как и многие другие, передавали тайно, под страхом ареста.

Основные партии исполняют только мужчины и только на языке допетровской Руси. Даже знаменитый "Черный ворон" у семейских старообрядцев звучит очень необычно.


"Черный ворон" в исполнении тарбагатайских старообрядцев

"Когда выступали с гастролями в США, зрители, послушав нас, сказали, что это сибирский джаз, и пригласили в местный джаз-клуб. Но мы отказались, потому что исполняем в основном духовные песнопения", — говорит житель Тарбагатая Сергей Чебунин. Гастролирует ансамбль семейских староверов редко, когда находит на это деньги. От этого же зависит число участников.

"У нас есть очень длинные и сложные песнопения, которые часами исполняют аж девятью голосами. Мы с ними выступали даже в Кремле, вместе с Надеждой Бабкиной. Она наш очень хороший друг", — подчеркивает Юрий Козлов, еще один участник ансамбля.

"Против всех"

Духовный сан отец Сергий принял в 1993 году. "Я с раннего детства знал вероучение и все обряды, поэтому только сдал необходимые для рукоположения экзамены", — рассказывает он. С тех пор он построил четыре храма, в том числе Крестовоздвиженский в Тарбагатае. В основном на заработанные своим трудом средства.


Храм в честь Воздвижения Честнаго и Животворящего Креста Господня Сибирской епархии РДЦ в семейском селе Тарбагатай в Бурятии

Семейские старообрядцы отличаются независимостью. В годы Гражданской войны, например, воевали против всех. "Белые нас грабили, а красные и вовсе убивали", — объясняет отец Сергий.

"С властью у нас были сложные отношения. В царское время нас сюда загнали. В советское — уничтожали. Слава Богу, сейчас все спокойно и нас никто не трогает — мы наравне с остальными. А так, помощи ни от кого не ждем. Потому что сами работаем усердно", — заключает старообрядец.


Антон Скрипунов
Источник: "РИА-Новости"