Лента: Религия

Человек, вступающий на путь священства, соглашается с рядом ограничений, которые всегда будут присутствовать в его жизни. Об этом в эксклюзивном интервью RT рассказал пресс-секретарь Патриарха Московского и всея Руси Кирилла священник Александр Волков. В беседе с корреспондентом телеканала он прокомментировал критику фильма «Матильда», подчеркнув, что церковь не должна давать оценку культурным явлениям, однако, по его мнению, кинолента может задеть за живое очень многих людей.

— Спасибо огромное, что уделили нам время. Сразу же приведём ваши слова: «Таинственная и загадочная история, в которой нет никаких тайн, загадок и проблем». Это относится к последней поездке президента Владимира Путина на Валаам. Почему она стала такой сенсационной?

— Всё то, что попадает в объективы камер, к сожалению, нуждается в комментировании и объяснении. Хотя зачастую какие-то случайные кадры и секундные движения людей не заслуживают даже минимального внимания по сравнению с теми важными вещами, ради которых совершаются в том числе и такого рода поездки.

Президент приехал на Валаам с какими-то своими обстоятельствами. Разумеется, часть его программы была публичной, а часть — закрытой, непубличной. Он, как и любой человек, имеет на это право. Тем более что он приезжает на Валаам ежегодно. И, помимо открытой части, у него есть личная программа пребывания на Валааме. И любой нормальный человек может дать ему право на частную жизнь. Эта история с красной коробкой тоже была частью того, что находилось за рамками публичности. В этой коробке находилась икона, и эта икона затем, насколько я понимаю, предназначалась для личного пользования президента.

— Мы не можем узнать, что это за икона?

— За подробностями стоит обращаться не ко мне, поскольку это не составляющая патриаршего пребывания на Валааме. Ещё раз повторю, что мы все должны деликатно и с пониманием подходить к каким-то составляющим непубличной жизни президента. Понятно, что степень его публичности зашкаливает. Иногда любому человеку нужно побыть одному и за пределами видимости телекамер. Давайте относиться с уважением к его частной жизни.

— Президент уделяет много внимания Валааму. А другие известные личности посещают Валаам?

— Действительно, президент каждый год посещает Валаамскую обитель, здесь он останавливается на несколько дней. Это правильная, хорошая традиция, сложившаяся за последние годы. Хочется надеяться, что эта традиция будет продолжена. Впрочем, глава государства посещает и многие другие монастыри и храмы, и это является неотъемлемой составляющей его деятельности. Очень отрадно видеть, что здесь нет ненужного стеснения или неловкости. Тема, связанная с естественным присутствием православия как ключевого вероисповедания в нашей стране, очень важна.

На Валаам, конечно, прибывают многие другие паломники и простые люди. Монастырь пользуется любовью многих известных людей. Монастырь на Валааме не ищет публичной славы, и как-то неловко называть какие-то имена. Монастырь известен своим гостеприимством, и им пользуются многие наши сограждане.

— Хотелось бы поговорить о списке профессий, которые несовместимы со служением священника. Почему возникла необходимость создавать этот список?

— Возникла потребность кодифицировать, систематизировать всё, что содержится в различных канонах и установлениях церковных и описывает возможность или невозможность заниматься чем-либо параллельно с прямыми обязанностями священнослужителя. Например, это профессии врача и военного, которые могут быть связаны с убийством людей. Действительно, такого рода занятия несовместимы с служением священника. Также это актёрское ремесло и многие другие подобные занятия.

Сейчас это находится в стадии обсуждения. Это не то, что какие-то списки будут вывешены и прибиты на какую-то дверь. В церкви на протяжении последних семи-восьми лет идёт очень активная внутренняя дискуссия по очень широкому кругу вопросов. Существует такой орган, как Межсоборное присутствие, который включает мирян, духовенство всей русской церкви, изо всех стран. Собираясь вместе, они обсуждают и богословские, и социальные, и медийные вопросы, которые стоят на повестке дня в церкви.

Сейчас много тем, на которые мы не можем дать исчерпывающего ответа, например темы, связанных с биоэтикой, отношением церкви к экстракорпоральному оплодотворению, эвтаназии, различным вопросам, связанным с абортами. Очень много всего, на что нужно сейчас находить ответы церкви. Для этого существует Межсоборное присутствие, которое должно эти ответы формулировать. Внутрицерковный вопрос, связанный с профессиями, тоже на Межсоборном присутствии рассматривался. Почему это вызвало такой ажиотаж, не знаю, но это скорее внутренний вопрос, на который обязательно будет дан окончательный ответ.

— Главное, что дискуссия идёт, и нет какого-то эффекта закрытых дверей.

— Очень важно, что церковь в этом смысле открыта для диалога, для дискуссии. Не только для своих — на прошлой неделе было заседание президиума Межсоборного присутствия, на котором патриарх отмечал, что нам важны мнения и членов церкви, и экспертного сообщества, и самого широкого круга общественности, потому что нам важно слушать и слышать, что говорят люди о церкви, о том, какой ей быть.

Конечно же, решение о том, какой быть церкви, принимает только церковная полнота во главе с патриархом и епископами. Но для того чтобы принимать какие-то решения, нужно слышать мнения и суждения различных людей.

— Вы служили в космических войсках. Может ли космонавт стать священником?

— Космонавт, конечно же, сможет стать священником, если этого захочет. Пока таких прецедентов не было. Но, может быть, ещё много всего нового увидим. Я служил в космических войсках по названию, в действительности я был просто рядовым, который занимался чем-то регулярным, скафандр на себя не надевал.

Любые профессии, которые приносят что-то позитивное в человеческую жизнь, связанные с наукой, с развитием человеческого общества, в том числе и космонавтика, вполне благословляются церковью, да и другие профессии, за исключением каких-то непотребных вещей. Нет вещей скверных по своей сути для церкви. Конечно, церковь называет грех грехом, и в этом её призвание, но всё, что является частью нашего социума, благословляется и приветствуется церковью.

Институт военного капелланства существует достаточно давно. В отношении Русской православной церкви всё очень активно развивается. При нынешнем руководстве Министерства обороны складываются добрые взаимоотношения. Священники имеют право проходить свою часть службы в Вооружённых силах.

Священники-капелланы не имеют особых условий служения в воинской части, священник исполняет то же, что и обычные офицеры: ходит в камуфляже, ест в той же столовой, исполняет тренировки. Как и остальные офицеры, он осуществляет свои функции. Когда необходимо — совершает богослужение, общается с солдатами. И это самая важная составляющая служения священника в армии: общение с военнослужащими, ответы на их вопросы, разрешение их проблем. Человеку сложно, одиноко, часто тяжело находиться в армии, особенно в первое время. И вот тут священник для людей, которые сами исповедуют православие, — очень важная составляющая того, чтобы человек смог найти выход из сложных ситуаций и, наоборот, радоваться вместе с остальными тому, что происходит.

— Есть мнение, что церковь неоднозначно оценивает фильм «Матильда». Какова позиция патриархии по этому поводу?

— Я не стану пытаться формулировать какую-то официальную позицию, а выскажу своё суждение. Любой художник, который делает что-то, что он считает правильным и нужным, должен отдавать себе отчёт, что любое творчество — это ответственность. Перед зрителем, перед тем, к кому он это творчество обращает.

Алексей Учитель снял не камерный фильм для каких-то избранных зрителей, не кино для своих. Он снял кино для широкого проката. Это его художественная реплика, обращённая к населению нашей страны.

И ему, конечно же, нужно понимать, что восприятие его творчества может быть очень неоднозначным. Ему нужно быть к этому готовым. Почему сейчас, до выхода фильма на экраны, возникают негативные настроения? Надеюсь, что человек понимал, о чём и, самое главное, — о ком он снимает фильм.

Нужно отдавать себе отчёт, что наш последний император Николай II является не только исторической личностью, но и святым, прославленным церковью, является человеком, образ и святость которого несомненны для миллионов людей. Этот человек дорог для людей не только как историческая личность, но и как святой, близкий, родной сердцу конкретного человека. И здесь, конечно, нужно понимать, что этим фильмом режиссёр может задеть за живое очень многих людей.

Та реакция, которая есть, — это нечто в достаточной степени естественное. Фильм, очевидно, вызовет неоднозначную реакцию и не пройдёт незамеченным, в том числе и с негативной точки зрения.

Никто не заставлял Алексея Учителя снимать этот фильм. Он его снял и столкнулся с разнообразной реакцией. При этом, я думаю, что будет и позитивная реакция на фильм. Я уверен, что в нём есть и правильные, хорошие стороны.

Вы спрашиваете: должна ли церковь официально давать отповедь? Важно, чтобы оценка этого фильма, как и любого другого произведения культуры, не исходила из церкви, с амвона. Нужно категорически избегать, чтобы священник, стоя на амвоне, в проповеди говорил: вот это произведение хорошее, а вот это плохое, на этот фильм ходить нельзя, а туда идите жечь кинотеатры. Такое, конечно, невозможно.

Церковь не может из своего сакрального, священного пространства храма оценивать явления культуры. Каким бы ни был этот фильм, это всё же явление культуры, которое нужно оставить внутри этого культурного пространства и не пытаться это культурное пространство затянуть в церковь, и, наоборот, не пытаться церкви неестественным образом вступить внутрь этого культурного пространства.

Но, конечно же, церковь является организмом, в котором живут очень многие люди с диаметрально противоположными взглядами. Люди, которых объединяет лишь вера в Господа Иисуса Христа. Всё остальное вообще никак не соотносится у некоторых людей, нет никакого сходства. В главном они едины, а всё остальное, в том числе и взгляды на фильм, могут быть разными.

Нужно всем набраться терпения, когда этот фильм выйдет на экраны, чтобы была объективная его оценка. Набраться решимости принимать ту оценку, которая последует, и отдавать себе отчёт в том, что церковь — неоднородный организм. Священноначалие церкви не может просто взять и сказать: «Вот это вам должно нравиться, а вот это нет». Простые свободные люди могут высказывать свою точку зрения, это их право. Если они объединяют себя вокруг православия и говорят: мы, православные, считаем, что этот фильм недостаточно хорош или просто плохой, — то извините. Значит, принимайте их позицию.

Разумеется, в этом смысле, мы всегда стремимся к взвешенности и призываем людей не выходить за рамки приличия. В этом смысле, конечно же, нужно предостерегать людей от излишней агрессии. Но это такая болевая тема. Тем более что фильм снят в год столетия революции, в следующем году будет столетняя годовщина расстрела царской семьи, и эти даты очень значительны для многих наших сограждан.

— Можно ли провести аналогию с карикатурами на исламского пророка Мухаммеда?

— То, что позволяет себе известная французская газета, является сознательным эпатированием публики. Они специально, отдавая себе в этом отчёт, разжигают неправильные чувства в людях. Надо понимать, что они также несут ответственность за то, что делают. Поразительно, что они этого не понимают и кричат о каких-то свободах и правах.

Есть разница между сознательным эпатированием людей, карикатурным жанром, и высоким кинематографом, частью которого является Алексей Учитель. Это взгляд конкретного режиссёра, конкретного художника на тот или иной исторический аспект, и его попытка своими методами, своими инструментами, своим фильмом донести свою мысль до зрителей, а там — сознательное разжигание розни.

Я не думаю, что до этого может дойти. Несомненно, что наше русское искусство гораздо более адекватно и сознательно, и я уверен, что, каким бы ни был этот фильм, он не является карикатурой и сознательным искажением образа святого человека.


Роман Косарев
Источник: "RT"