Лента: Религия

"L'Osservatore Romano" – 18 января 2008
Монсеньор Элеутерио Фортино, помощник секретаря Папского совета по содействию единству христиан

В последний год отношения между католической Церковью и православными Церквами развивались положительно, как в том, что касается характера отношений, которые можно с полным правом назвать братскими, так и в богословском диалоге, несмотря на имеющиеся в обеих этих областях проблемные аспекты. Наиболее знаменательным событием стала десятая пленарная сессия совместной международной комиссии, состоявшаяся в Равенне с 8 по 15 октября прошлого года, на котором был одобрен пятый совместно разработанный документ, воспринятый участниками как "значительный прогресс" и получивший оценку "прочной базы" для продолжения диалога.

Братские отношения

Взаимный обмен делегациями между Римом и Константинополем в честь праздников покровителей стал благоприятным поводом для того, чтобы выразить высокую оценку имеющимся отношениям и вновь подтвердить обязательство, принятое и выраженное в предыдущем году в Совместной Декларации, завершившей визит Бенедикта XVI ко вселенскому Патриарху Варфоломею I (30 ноября 2006 года). В ней выражалось единодушие, готовность к братству, сотрудничеству и к поиску полного общения.

В послании, написанном на английском языке, направленном Папой к Варфоломею I в честь праздника святого Андрея, говорилось: "Присутствие моего посланника в Фанаре, так же, как визит в Рим делегации Константинопольского патриархата по случаю праздника святых Петра и Павла, – все это подлинные знаки обязательства, принятого нашими Церквами, направленного на все большее углубление имеющегося общения, укрепляя его личными отношениями дружбы с помощью молитвы и диалога в духе любви и истины".

Со своей стороны, патриарх Варфоломей I, обратившись с приветствием на греческом языке к католической делегации, присутствовавшей в церкви святого Георгия в Фанаре, сказав сначала о празднике, затем упомянул о своем визите, состоявшемся 22 октября в Неаполь и Амальфи, и о даре, полученном Церковью Константинополя, частице мощей святого Андрея, которые находятся в Амальфи.

" Мы глубоко взволнованы, – заявил он, – поскольку в этом году нам ниспослано великое благословение и повод для духовной радости поминать покровителя Константинопольской Церкви, преславного апостола Андрея, первозванного, перед его мощами, которые Его Святейшество Бенедикт XVI в своей любви дозволил – щедро и от всего сердца – подарить нам во время нашего визита в Неаполь, в Италию, и которые из Амальфи вернулись в престол патриархата, чтобы оставаться здесь во освящение верных, и в знак общения с апостолом, память которого мы сегодня празднуем, а также в знак братского единства с христианами всей ойкумены. В нашей памяти глубоко запечатлелась эта встреча в Неаполе, нашей скромной персоны с Его Святейшеством, равно, как и братская и просвещающая беседа, которую мы там имели. Эта встреча способствовала еще большему укреплению атмосферы дружбы и сотрудничества между двумя Церквами и сделала наши отношения еще крепче. Мы всегда считаем, что мирное сосуществование и дух единства и согласия между христианами должны представлять для всех нас главную заботу ".

По случаю его визита в Неаполь местный университет "L'Orientale" присвоил патриарху Варфоломею почетную докторскую степень honoris causa, выразив ему глубокое уважение за его культурный и духовный вклад.

В течение года имели место обширные и самые разнообразные контакты между католической Церковью и различными православными Церквами, не только в Риме, через Папский совет по содействию единству христиан, и другие ведомства Римской Курии, но и отдельных католических диоцезов с поместными православными Церквами.

В Румынии, после смерти патриарха Феоктиста, который поддерживал хорошие отношения с Римом, – он дважды нанес визит в Ватикан и в свою очередь принял в Бухаресте Иоанна Павла II, и это был первый в истории визит Понтифика в страну с православным большинством, – был избран патриарх Даниел, бывший митрополит города Яссы. На инаугурации его патриаршего служения (30 сентября) присутствовала делегация Ватикана, во главе с кардиналом Вальтером Каспером, президентом Папского совета по содействию единству христиан.

В Румынии, с 5 по 9 сентября, состоялась третья европейская экуменическая Ассамблея, событие, в котором ярко проявился экуменический контекст, при участии католиков, православных, протестантов. Католическая Церковь была представлена на ней внушительной делегацией, открытой к сотрудничеству. Среди наиболее знаменательных следует упомянуть также встречу за мир под названием "Люди и религии", которая состоялась в Неаполе, с 21 по 23 октября, при участии христианских Церквей и представителей других религий. В ней приняли участие сам Бенедикт XVI, вселенский патриарх Варфоломей I, глава отдела внешних сношений Московского патриархата митрополит Кирилл и другие представители православных Церквей и древних Восточных Церквей. Затем, 7 декабря 2007 года, Папа принял в Ватикане на частной аудиенции митрополита Кирилла.

Особая встреча между католиками и православными состоялась при культурном Фонде Тиноса (Греция), где прошел десятый межхристианский симпозиум между двумя академическими учреждениями, – римским францисканским Институтом духовности Папского университета Антонианум и отделением богословия теологического факультета фессалоникийского университета имени Аристотеля. В год шестисотлетия смерти Иоанна Златоуста (407-2007), симпозиум был посвящен теме "Святой Иоанн Златоуст, мост между Востоком и Западом".

Следует также упомянуть поездку, которую патриарх московский Алексий II совершил в Страсбург и Париж, где нанес визит иерархам католической Церкви и совершил молебен в кафедральном соборе Парижской Богоматери, где поклонился реликвии тернового венца Иисуса Христа.

Эти контакты между церковными руководителями, кроме укрепления связей знакомства и братства, ориентируют верных различных Церквей на чувства христианской солидарности.

В этом направлении особое служение регулярно оказывается католическим комитетом по культурному сотрудничеству Папского совета по содействию единству христиан, который ежегодно выделяет православным студентам шестьдесят стипендий для послеуниверситетской специализации в Риме, Париже, Страсбурге и в других университетских центрах. Кроме того, он предлагает активное сотрудничество с богословскими факультетами, экуменическими институтами и культурными инициативами, публикации переводов важных католических документов в Москве, Минске и Киеве.

Богословский диалог

В прошлом году богословский диалог между католической Церковью и православной Церковью в целом, то есть, при участии всех автокефальных православных Церквей в одной комиссии, сделал новый шаг вперед на пути к единству. Как уже указывалось, в десятой пленарной сессии был одобрен важный документ под названием "Церковное общение, соборность и власть".

Бенедикт XVI упомянул об этом событии в послании, направленном вселенскому патриарху по случаю праздника святого Андрея, 30 ноября прошлого года: "В этом году, – пишет Папа, – мы воздаем благодарение Господу, в особенности за встречу Совместной Комиссии, состоявшейся в Равенне, в городе, где памятники красноречиво говорят о древнем византийском наследии, переданном нам неразделенной Церковью первого тысячелетия. Пусть сияние этих мозаик вдохновит всех членов Комиссии продолжать свою важную задачу с обновленной решимостью, в духе верности Евангелию и Преданию, оставаясь всегда внимательными к подсказкам Святого Духа в сегодняшней Церкви ". Равенна с ее памятниками напоминает о временах, когда Восток и Запад жили в полном общении и, казалось, являли собой предвещание восстановления полного общения.

Документ, одобренный в Равенне, идет издалека. Он является результатом естественного развития предыдущих четырех документов, в которых рассматривалась тема communio-koinonia. Из них возникало видение единства Церкви как общения веры, тАинственной жизни и служения. В новой фазе диалога Совместная Комиссия предложила черпать "Экклезиологические и канонические последствия тАинственной структуры Церкви", перспективу, согласованную в первой фазе. И выразила намерение изучить, как связываются между собой два измерения "соборности и власти". В жизни Церкви эти два измерения являются взаимозависимыми и связанными между собой, чтобы гарантировать единство и гармоничное осуществление жизни Церкви. Вопрос, поставленный Совместной Комиссией, можно условно подразделить на два: каким образом учредительные элементы Церкви выражают видимым образом общение-койнонию и способствуют ее служению? Каким образом канонические структуры Церквей выражают свою тАинственную жизнь? На эти вопросы Комиссия желала дать один общий ответ, указав одновременно нерешенные аспекты, требующие последующих дискуссий. Члены Комиссии работали по такому плану: "Мы определили три уровня церковных учреждений: уровень поместной Церкви, через ее епископа, региональный уровень, включающий в себя определенное число поместных Церквей, и уровень всей обитаемой земли (oikoumene,) объемлющий все поместные Церкви" (Документ Равенны, п. 17). На этих трех уровнях аналогичным образом осуществляются коллегиальность и власть. В трех уровнях указывается присутствие протоса, первенствующего, исполняющего особую роль в сфере общения.

В отношениях между католиками и православными самым большим вопросом в этой области является роль Епископа Рима на вселенском уровне. Именно в этом пункте вклад документа является самым значительным. Исходя из анализа церковной ситуации первого тысячелетия, в документе приводится следующее утверждение: "Обе стороны согласны с тем, что Рим как Церковь, "предстоятельствующая в любви", согласно выражению святого Игнатия Антиохийского (К римлянам, Пролог), занимала первое место в таксисе, и что поэтому Епископ Рима является протосом среди патриархов". Однако, сразу же подчеркивается, что "они не согласны с толкованием исторических свидетельств в том, что касается прерогатив Епископа Рима как протоса, – вопроса, который понимался по-разному уже в первом тысячелетии" (Документ Равенны, п. 41). Говоря о вселенских Соборах, в Документе делается два важных утверждения: они осуществляли соборность на вселенском уровне, и в них проявилась активная роль Епископа Рима как протоса среди епископов (Документ Равенны, п. 42). Таким образом, из этого следует, что первенство на всех уровнях "является практикой, имеющей твердое основание в канонической традиции Церкви" (Документ Равенны, n. 43, 1). Что касается вселенского уровня, в Документе уточняется: "Хотя факт первенства на вселенском уровне принят Востоком и Западом, существуют различия в понимании как способа, согласно которому он должен осуществляться, так и его библейских и богословских оснований".

В энциклике "Ut unum sint" (1995) выдвинуто смелое предложение диалога именно по этой проблеме. Иоанн Павел II заявил, что услышал обращенную к нему просьбу "найти такую форму осуществления первенства, которая, не отвергая никоим образом главного из его миссии, открывала бы к новой ситуации". Он добавлял в виде молитвенного воззвания: " Я дерзновенно молю Святого Духа о том, чтобы Он озарил нас Своим светом, просвещая всех пастырей и богословов наших Церквей, дабы мы могли – конечно же, вместе – искать те формы, в которых это служение совершало бы дело любви, признанное всеми, кого это касается" (Ut Unum sint, 95).

Члены Совместной Комиссии, осознавая, что в Равенне они достигли согласия по знаменательным вопросам, с реализмом заявляют: "Остается изучить более углубленно вопрос роли епископа Рима в общении всех Церквей" (Документ Равенны, п. 45).

В заключение члены Совместной Комиссии выражают свое удовлетворение достигнутым результатом, заявляя, что они "убеждены" в том, что совместная декларация представляет собой "значительный прогресс в нашем диалоге, и она дает прочную базу для будущей дискуссии о вопросе первенства в Церкви на вселенском уровне" (Документ Равенны, п. 46).

По завершении заседаний сессии Равенны там царила атмосфера большого и обоснованного удовлетворения, но не обошлось и без налета печали. Из-за разногласий между Москвой и вселенским Патриархатом – в связи в эстонской Церковью, объявленной Константинополем автономной, но не признанной такой Московским патриархатом – представители РПЦ, оспорив законность присутствия на сессии эстонских делегатов, в первый же день покинули заседание.

В послании ко вселенскому Патриарху в связи с праздником святого Андрея Бенедикт XVI, коснувшись этой проблемы, выразил пожелание: "Встреча в Равенне не была лишена трудностей, – написал он, – но я усердно молюсь, чтобы они могли быть вскоре разъяснены и решены, так, чтобы стало возможным полное участие в XI Пленарной Сессии и в последующих начинаниях, направленных на продолжение богословского диалога в любви и во взаимном понимании. Наше стремление восстановить единство соответствует воле Господа нашего Христа. В первые годы третьего тысячелетия наши усилия являются особенно насущными перед лицом многочисленных вызовов, возникающими перед всеми христианами и требующими от нас совместного и убедительного ответа ".

Области исследования

Документ Равенны оставляет открытым диалог и выявляет, как указывалось, различные области исследования. Для следующей сессии в 2009 году была избрана тема: "Роль Епископа Рима в общении Церкви в первом тысячелетии". Совместную Комиссию будет принимать православная Церковь. В рамках подготовки встречи в первой половине 2008 года будут работать две подкомиссии, а затем, осенью (27 сентября – 4 октября 2008 года) совместный координационный Комитет встретится в Крете для подготовки на основе результатов работы подкомиссий проекта, который будет предложен участникам пленарной сессии, намеченной на осень 2009 года. Предусмотрены также сессии о роли Епископа Рима во втором тысячелетии и в наши дни.


Источник: "Agnuz"
Перевод: Agnuz (София Халходжаева)

---

Вместо комментария предлагается информационное сообщение, ранее публиковавшееся на портале "Родон"

Раввенский инцидент "был подстроен".

Конфликт между Московским и Константинопольским патриархатом, возникший в ходе последнего заседания Смешанной православно-католической богословской комиссии, продолжает развиваться, несмотря на то, что с момента октябрьской встречи членов комиссии в Равенне прошло уже более месяца.

Делегация Московского патриархата покинула одно из первых заседаний комиссии, не согласившись с участием в нем представителей так называемой "Эстонской апостольской церкви", созданной в 1996 году Константинопольским патриархатом на канонической территории Русской церкви. В результате участники заседания в отсутствие представителей Русской церкви приняли итоговый документ, определяющий их общий взгляд на природу власти во Вселенской церкви. Последующие заявления со стороны Московского патриархата о том, что без подписи крупнейшей поместной Право славной церкви равеннский документ легитимным считаться не может, были отвергнуты членами комиссии как с православной, так и с католической стороны.

Глава делегации Московского патриархата в Равенне, представитель Русской православной церкви при европейских международных организациях епископ Венский и Австрийский Иларион представил свою оценку как спорных пунктов равеннского документа, так и всего хода развернувшейся вокруг него за последний месяц полемики в интервью порталу "Интерфакс-Религия".

- Владыка, на днях итальянская газета "Репубблика" опубликовала подробный комментарий "секретного", по ее словам, итогового документа октябрьского заседания Смешанной православно-католической комиссии в Равенне. Издание утверждает, что 46 пунктов документа могут стать "дорожной картой" в разрешении православно-католических проблем. Как бы Вы могли прокомментировать основные положения документа, с учетом того, что подписи Московского патриархата под ним до сих пор нет?

– Равеннский документ не является "секретным". По крайней мере, я его получил из секретариата Смешанной комиссии по православно-католическому диалогу недели три назад и, поскольку пометки "эмбарго" на нем не было, включил его в 130-й номер электронного бюллетеня "Europaica", имеющего более 7000 подписчиков. С текстом можно ознакомиться на сайте брюссельского представительства Русской православной церкви.

Документ посвящен "экклезиологическим и каноническим последствиям сакраментальной природы Церкви". Один из его разделов касается понятия "соборности". Как известно, соборность – термин, изобретенный русскими философами-славянофилами в XIX веке. Это понятие имело важнейшее значение в экклезиологии Алексея Хомякова. На языке славянофилов "соборность" – термин не юридический, и относится он не столько к церковному управлению, сколько к Церкви как таковой, к ее внутреннему характеру.

Вот как хомяковское понимание соборности излагает Николай Бердяев: "Для него (А.Хомякова – "ИФ") субъектом Церкви был церковный народ. Соборность церковного народа была свободным единством в любви. Соборность Церкви, основная идея всего славянофильства, в которой славянофилы видели сущность православия, не заключает в себе признаков формальных и рациональных, в соборности нет ничего юридического, ничего напоминающего власть государственную, ничего внешнего и принуждающего... Соборность – живой организм, и в нем живет церковный народ. В деятельности вселенских соборов всего ярче сказался соборный дух Церкви. Но и авторитет вселенских соборов не внешний, не формальный, не выразимый рационально, не переводимый на язык юридический. Вселенские соборы авторитетны лишь потому, что в них открылась истина для живого соборного организма Церкви. Церковь – не авторитет, Церковь – жизнь христианина во Христе, в Теле Христовом, жизнь свободная, благодатная".

Сегодня слово "соборность" используется как термин, указывающий на соборную структуру Церкви, ее соборное управление. Именно в этом контексте о "соборности" говорит равеннский документ. В то же время для авторов документа соборность выражается прежде всего в соборе епископов. И понятие соборности в церковном управлении неотделимо от понятия "власти" (английский термин "authority" в документе трактуется как синоним греческого слова "exousia" – власть). Сочетание соборности и власти рассматривается на примере трех уровней существования Церкви – местном, региональном и вселенском.

На уровне местной Церкви, то есть епархии, власть принадлежит "епископу, легитимно рукоположенному в апостольское преемство, научающему вере, полученной от апостолов, в общении с другими епископами и их церквами" (пункт 18 равеннского документа). На региональном, то есть межъепархиальном уровне, власть принадлежит собору епископов. Именно на этом принципе зиждется идея патриархата или митрополии: координацию действий епископов отдельных епархий осуществляет первый среди них – патриарх или митрополит.

Пока равеннский документ говорит о местном и региональном уровнях, серьезных проблем не возникает. Они возникают, когда речь заходит о соборности и власти на "универсальном" уровне, то есть на уровне Вселенской церкви. В данном случае имеется в виду не Православная или Католическая церкви в том виде, в каком они существуют сегодня, а скорее некая теоретическая Церковь, построенная по модели Церкви времен Вселенских соборов. Как осуществлялась или должна осуществляться соборность в такой Церкви? Кому принадлежит первенство на уровне Вселенской церкви? Отвечая на эти вопросы, документ приводит целый ряд сомнительных доводов и утверждений, не основанных на исторической правде.

- В таком случае какую позицию в отношении равеннского документа должна занимать Русская православная церковь?

– Я думаю, что равеннский документ должен быть тщательно изучен группой специалистов по каноническому праву, экклезиологии и церковной истории. Такая группа создана в рамках Богословской комиссии Русской православной церкви. Думаю, именно Богословская комиссия должна дать официальную оценку документа, которая должна быть затем утверждена Священным Синодом. Я могу сделать лишь некоторые предварительные комментарии.

Прежде всего, в 39-м параграфе документа утверждается, что после разрыва между Востоком и Западом в 1054 году, "сделавшего невозможным созыв Вселенских соборов в строгом смысле слова", обе Церкви продолжали созывать соборы в кризисных ситуациях. "На этих соборах присутствовали епископы поместных Церквей в общении с Римским престолом и, хотя это и понималось по-другому, в общении с Константинопольским престолом".

Эти слова я оспорил еще в Белграде в 2006 году, назвав их противоречащими экклезиологическому самопониманию поместных Православных церквей. Разве мы, православные христиане, являемся таковыми только потому, что находимся в общении с Константинополем? А как же общение с Иерусалимом, Александрией, Антиохией и другими Церквами? Почему – на основании какого канона – оно менее важно, чем общение с Константинополем?

А если по каким-либо церковно-политическим обстоятельствам прерывается общение между какой-либо поместной Православной церковью и Константинопольским престолом, она перестает быть Православной церковью? В XIX веке Элладская церковь находилась вне общения с Константинополем на протяжении 30 лет, а Болгарская в XIX-XX веках – на протяжении 70 лет. Русская церковь была вне общения с Константинополем в 1996 году на протяжении четырех месяцев. Что же, в течение указанных периодов Элладская, Болгарская и Русская церкви не были Православными церквами? Но пусть покажут хотя бы один канон Древней Церкви, который подтверждает подобное мнение.

Все каноны Древней Церкви, в частности, 28-е правило Халкидонского собора (451 года) отводят Константинопольскому патриарху второе, а не первое место. Это правило говорит о том, что, поскольку Константинополь – новый Рим – является "городом царя и синклита", то и епископу Константинополя должна усваиваться такая же честь, как и епископу Древнего Рима. Мотивация, как видим, чисто политическая. Но разве идет здесь речь о каком-нибудь первенстве юрисдикции, об универсальной власти?

Далее, в 41-м параграфе документа утверждается, что епископ Рима в Древней Церкви занимал первое место среди патриархов. В 42-м параграфе делается осторожная попытка определить роль Римского епископа на Вселенских соборах: "Соборность на универсальном уровне, выраженная во Вселенских соборах, предполагает активную роль римского епископа как первого среди епископов крупных городов, в согласии с собравшимися епископами. Хотя епископ Рима не созывал Вселенские соборы ранних веков и никогда лично не председательствовал на них, он, однако, был активно вовлечен в процесс принятия решения на соборах". Что это за активная вовлеченность епископа Рима в работу Вселенских соборов? Католики считают, что решения соборов вступали в силу только после того, как они утверждались епископом Рима. Православные так не считают.

Равеннский документ в параграфе 45-м признает: "Роль Римского епископа в общении всех Церквей должна быть изучена более основательно". И ставит вопрос: "Какова специфическая роль епископа "первого престола" в экклезиологии общения?"

Именно этот вопрос должен послужить отправной точкой следующего этапа диалога, когда на повестку дня будет поставлен вопрос о первенстве во Вселенской церкви. И здесь, по-видимому, мы окажемся в западне. А именно: католики будут стараться сформулировать экклезиологическую модель Вселенской церкви, чтобы роль "первого епископа" была описана максимально близко к той, которую играет в нынешней Католической церкви Римский папа. В свою очередь Константинопольский патриархат будет стремиться к тому, чтобы "первому" были усвоены те права, которыми сегодня Константинопольский патриарх в Православной церкви не обладает, но, очевидно, хотел бы обладать.

- Но ведь Константинопольскому патриархату в самом деле принадлежит определенная степень первенства среди всех поместных Православных церквей?

– Мы действительно чтим Константинопольского патриарха как "первого среди равных" в семье предстоятелей Православных церквей. Более того, исторически именно Константинопольский патриархат был Церковью-Матерью для многих поместных Православных церквей, в том числе для Русской церкви.

Но одно дело – история, другое – экклезиология. Мы признаем за Константинопольским патриархом примат чести, но отнюдь не примат власти: он не имеет прямой юрисдикции над предстоятелями и епископами других поместных Церквей, а лишь занимает первое место в ряду предстоятелей, когда они собираются на совместное служение.

В последнее время митрополит Иоанн (Зизиулас), сопредседатель Смешанной комиссии с православной стороны, начал озвучивать точку зрения, согласно которой понятие "примата чести" противоречит церковным канонам: по его мнению, каноны признают лишь один примат – реальной власти. Именно этим приматом он хотел бы наделить Константинопольского патриарха. И формат Смешанной православно-католической комиссии как нельзя более подходит для выработки такой принципиально новой модели церковного устройства. Ведь в Католической церкви такая модель уже де-факто существует, так почему бы нам не воспроизвести ее у нас? Но только там она сложилась в результате многовекового исторического развития, а у нас, в православной традиции, такой модели никогда не было.

Более того, мы на протяжении веков в полемике с католиками именно такую модель оспаривали, подчеркивая, что единственным подлинным Главой Вселенской церкви является Сам Христос. У Него, с нашей точки зрения, не может быть земного заместителя, викария.

Я думаю, что именно с этой проблематикой комиссии придется столкнуться на следующем этапе работы.

- В сложившихся обстоятельствах намерен ли Московский патриархат и дальше принимать участие в работе Смешанной комиссии?

– Я уже высказывал предположение, что Константинополю будет легче добиться принятия принципиально новой экклезиологической модели в отсутствие делегации Русской церкви, чем в присутствии этой делегации. Я даже не исключил, что "Равеннский инцидент" был специально подстроен для того, чтобы исключить – на время – Московский патриархат из православно-католического диалога, принять в его отсутствие необходимые формулировки, а затем поставить нас перед фактом: новая модель церковного устройства принята, и вы должны к ней подключаться.

Сейчас и представители католической стороны (отец Димитрий Салахас), и представители Константинополя (митрополит Иоанн Зизиулас) пытаются всем внушить, что выход Московского патриархата из диалога не подрывает легитимность диалога: если, мол, одна Церковь выходит, а все прочие остаются, то диалог продолжается.

Но я думаю, что без Русской церкви, численность которой превышает численность членов всех остальных поместных Православных церквей вместе взятых, будет трудно сохранять впечатление, что в диалоге участвует полнота Православной церкви. Это уже не будет православно-католический диалог, а будет диалог Ватикана лишь с некоторой частью Православной церкви. И я не уверен, что все Православные церкви примут результаты такого диалога.

При сложившейся после Равенны конфигурации православного участия в диалоге этот диалог не только не приблизит православных и католиков друг ко другу, но лишь внесет новое разделение в среду православных. Дай Бог, чтобы такого развития событий удалось избежать.

Источник: "Интерфакс-Религия"