Лента: Религия

http://www.i-r-p.ru/page/stream-trends/index-15760.html
Институт религии и политики
Александр Игнатенко Президент Института религии и политики
Доклад на заседании Дискуссионного клуба «Валдай», Казань

Тема данной сессии нынешнего заседания Дискуссионного клуба «Валдай» – «Мир XXI века – возвращение религии?». Ход обсуждения показывает, что универсальный, общезначимый ответ на этот вопрос невозможен. Слишком разные процессы происходит в этом нашем «мире XXI века». Посмотрим на Татарстан, где мы воочию наблюдаем идеальное или почти идеальное решение вопросов взаимоотношений между религиями и между ними и государством. И бросим взгляд на Ирак, где идет, наряду с сопротивлением иностранной оккупации, ожесточенная внутрирелигиозная (суннитско-шиитская) гражданская война и осуществляются антихристианские «чистки» в отношении части коренного населения страны…

Если говорить о расширенном Ближнем Востоке, то религия туда не возвращается. Религия в разных формах просто-напросто никогда и никуда оттуда не уходила, всегда являясь важным фактором общественной, культурной и политической жизни ближне- и средневосточных обществ.

Фактором важным, но не единственным. И расширенный Ближний Восток является ареной противоборства различных тенденций, одна из которых, как это ни покажется парадоксальным для стороннего наблюдателя, видящего в происходящем там активизацию религиозного фактора, это – секуляризация. Достаточно привести здесь примеры последних событий в Турции и Пакистане. Турция в лице кемалистов из Генерального штаба и при поддержке отнюдь не малого процента турок борется за сохранение светского, секулярного государства, установленного в стране после отмены халифата в 1924 году. И нужно заметить, что секуляристские тенденции отмечались в Турции еще во времена Османской империи. Обширный фактологический материал на эту тему собран в книге патриарха британского и мирового востоковедения Бернарда Льюиса «Что не так? Путь Запада и Ближнего Востока: прогресс и традиционализм». Пакистан, тоже в лице военных, возглавляемых президентом Мушаррафом, уже вступил в настоящую войну за светскость государства. В Палестинской автономии светский ФАТХ схватился с ХАМАСом – «Исламским движением сопротивления». Между прочим, светским, секулярным государством был и Ирак при Саддаме Хусейне, и Иран при шахе Реза Пехлеви…

Во время обсуждения данного вопроса на этой сессии по меньшей мере два раза прозвучало утверждение о том, что секуляризация связана с демократизацией. (Об этом, в частности, говорил коллега Петро.) Опыт расширенного Ближнего Востока показывает, что секуляризация связана отнюдь не с демократизацией, а с авторитаризмом. И происходящее там в настоящее время допустимо рассматривать как восстановление традиции светского государства на исламском Востоке.

Да, государство на исламском Востоке было светским. Это нетрудно увидеть, если не увлекаться риторикой о безраздельном политическом господстве ислама в Средние века, а посмотреть на два обстоятельства – не на идеальный образ халифата, а на то, как и кем создавались конкретные, реальные государства, и также на роль в политической системе этих государств профессионалов от религии, т.е духовенства.

Если посмотреть на династические государства исламского Востока на протяжении истории (например, в хронологическо-биографическом справочнике К.Э.Босворта «Мусульманские династии»), – а вплоть до новейшего времени они были исключительно династическими, – то выяснится, что около 100 процентов этих государств создавались либо военными командирами (чаще), либо родо-племенной аристократией (реже). И, к слову сказать, эти династические государства всегда были ксенократическими, т.к. и военные командиры, и этно-аристократы отличались по своей этнической принадлежности (и нередко – по принадлежности конфессиональной, внутриисламской) от массы подданных. Есть пара-тройка исключений – династии, которые создавались религиозными деятелями. Но при них всегда были всё те же военные или племенная аристократия. Между прочим, государство Саудидов – Саудовская Аравия – тоже продукт такого союза. И эти исключения отнюдь не составляют правила. Есть и такое исключение, как династия султанов Шарки, существовавшая в конце XIV – XV вв. в Джаунпуре, на Индостанском п-ве и созданная рабом-евнухом…

Второе обстоятельство – это сугубо служебная роль духовенства в политической системе государства в истории Ближнего и Среднего Востока. Сошлюсь еще раз на Бернарда Льюиса: «В классическом исламе не было такого института священнослужителей, который мог бы управлять [государством] или оказывать решительное давление на тех, кто управлял». Бернард Льюис совершенно справедливо утверждает, что роль Хомейни и его преемника как верховных правителей (он называется по-персидски рахбар – «вождь») – новшество XX века. Авторитетный историк Ирана Ники Р.Кедди тоже констатирует, что прямое правление улемов – духовенства является «новинкой для шиизма».

И это – вторая тенденция, имеющая место на расширенном Ближнем Востоке: клерикализация. С особой яркостью и четкостью она проявилась в «исламской революции» в Иране в 1978-79 гг., в результате которой и было установлено прямое правление шиитского (имамитского) духовенства в Иране. Мало кто знает, что в 1979 г. в Саудовской Аравии была сорвана суннитская (ваххабитская) революция, направленная против власти модернизаторов-саудидов и подавленная при помощи французских десантников. И то, что происходит сейчас в Турции, Пакистане и даже на территории Палестинской автономии («революция» ХАМАСа) – проявления в разной форме всё той же тенденции – клерикализации.

На расширенном Ближнем Востоке строится свой – не либерально-демократический, а – по выражению Сергея Караганова – «авторитарный капитализм», и думается мне, что, несмотря на временные победы клерикалов, победит в исторической перспективе всё-таки секуляризм.