Лента: Религия

"Известия"

Знаменитый византийский оратор Ливаний, у которого будущий христианский епископ брал уроки риторики, весьма сокрушался, что самого лучшего ученика отняли у него христиане. Пылкий характер Иоанна привел его сначала на адвокатскую кафедру. Но вскоре судебные тяжбы ему наскучили, и после смерти матери он удалился в пещеру, где и провел четыре изнурительных года.

Из пещеры вернулся пламенный священник. Его проповеди прерывались рукоплесканиями, что смущало и церковное начальство, и самого Иоанна. "Что вы рукоплещете мне, как в театре!" – восклицал он в смятении. Но это и был новый, христианский театр, пришедший на смену древнеримскому. Имя Иоанна вполне можно ставить рядом с Эсхилом, Софоклом и Еврипидом. Подумать только – человек всего лишь произносил речи, а мир помнит их 1600 лет спустя. Мало ли было красноречивых епископов в Византии, но именно этот Хризостом запал в нашу русскую душу на все времена. Хризостом буквально означает "златоустый".

На побережье Пицунды, в непризнанной Абхазии стоит храм, где закончил свои дни этот гений слова. Как волны Черного моря размывают берег, он размывает грань между поэзией и риторикой, между ангелом и человеком, между праведником и грешником. По воле Божией, финал его жизни в ссылке на берегах Колхиды, куда когда-то причалил корабль аргонавтов в поисках золотого руна, стал великим символом. Золотое руно, похищенное Ясоном с помощью Медеи для Древней Греции, вернулось в Колхиду золотыми россыпями византийской речи.

Все, кто хоть раз в жизни отстоял пасхальную литургию, знаком с творчеством св. Иоанна Златоуста. Его Cлово на Пасху зачитывается с амвона, и смысл его поражает воображение. "Христос воскрес, и нет ни одного мертвого во гробах" – это ослепительная метафора. Как это нет ни одного мертвого, если все кладбища переполнены? Но Иоанн смотрит в вечность. Для Бога нет мертвых, потому что душа бессмертна. И еще поражает воображение и даже шокирует многих приглашение к духовному да и телесному пасхальному пиру: телец упитан, всякий приди и ешь и насладись радостью и весной жизни. И кто постился из семи недель лишь неделю или один день, и кто вообще не постился – всякий приди и ешь.

Поражает осязаемость метафоры. Ведь после Слова все действительно сядут за праздничную трапезу. Если и не весь телец, то телятина будет на столе, и кулич, и пасха, и крашеные яйца. И все это – символ радости и вечной жизни, которая уже сейчас здесь, несмотря на то что вкушающим предстоят болезни и земные страдания и смерть.

Правда, в церкви не читают слов Хризостома "против ристалищ", проще говоря, против спортивных состязаний. В древней Византии эти проповеди вызвали гнев и спортсменов, и болельщиков, и, разумеется, самого императора. Популярного пламенного епископа сослали даже не на край света, а прямо в ад. По воззрениям древних греков, унаследованных и византийцами, Колхида – начало ада.

А для самого Хризостома ад был совершенно реальным живым существом – чудовищем наподобие кашалота с разверзнутой зубастой пастью. На иконах из этой пасти воскресший Христос извлекает воскресающих Адама и Еву, а за ними сонмы умерших и всех праотцев вплоть до Авраама и Сары.

Об аде в Слове на Пасху у Иоанна особенно вдохновенно. Воскрес Христос – и ад упразднился. Упразднился, ибо умертвился. Христос воскрес, и ад рыдает и зубами скрежещет, ибо навсегда поражен. Там есть еще игра слов, не всегда переводимая: "сокрушается, ибо сокрушен". И, наконец, ставшее пословицей гениальное двустишие: "Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?". Риторический вопрос к побежденной смерти и сокрушенному аду. Не вторгаясь в область религии и богословия, скажу лишь, что перед нами великий поэт, навсегда победивший в своей душе смерть и ад.

Святой Иоанн Златоуст – один из основоположников великой христианской цивилизации Слова, пришедшей на смену древнеримской цивилизации мрамора и гранита. Словесные памятники остаются несокрушимыми на все времена. Пройдя сквозь жесточайшие гонения и запреты богоборческой, христоборческой диктатуры, Слово Иоанна Златоуста ни в чем не устарело, а его значение с годами и веками только усиливается.


Константин КЕДРОВ
17 сентября 2007 г.