Лента: Религия

http://www.i-r-p.ru/page/stream-exchange/index-13417.html
"Религия и политика"
Р.В. Курбанов (кандидат политических наук, научный сотрудник RANDCorporation, Вашингтон, преподавал в Университете «Абу-Нур» Фонда имени шейха Ахмада Кефтаро, Дамаск, Сирия)

ИСЛАМ И РАДИКАЛИЗМ. «УЗЛОВАЯ» ПРИЧИНА РАДИКАЛИЗАЦИИ МУСУЛЬМАН В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
(Аналитическая статья – ред.)


При анализе процессов радикализации мусульманских сообществ перед нами встает ряд проблем, которые не только затрудняют сам процесс анализа, но и в определенной мере искажают результаты исследований.

Проблемы изучения


Первая проблема, которая нас подстерегает на этом пути, заключается в том, что данные процессы, кстати, как и многие другие, имеющие место в исламском мире, западные и российские ученые пытаются рассматривать с помощью европейского, западного, весьма далекого от исламской культуры научно-аналитического инструментария.


В подавляющем большинстве исследований аналитикам так и не удается схватить, понять и объяснить суть происходящего, поскольку при анализе используется концептуальный инструментарий, выработанный для исследования иных объектов и процессов. Как пишет российский исследователь В.Шевелев, происходящее в исламском мире рассматривается в категориях, выработанных для осмысления не-ислама (в первую очередь, христианства). К тому же, современная отечественная политология, культурология и социология – во многом порождение западноевропейской рациональной культуры. Эти парадигмы описывают западноевропейскую реальность. Но реальность исламского мира не тождественна европейской[1].


Трудности охвата и постижения сути изучаемого явления исследователи пытаются компенсировать применением междисциплинарного подхода. Для изучения такого сложного и многопланового явления, как радикализация общин верующих этот подход верен вдвойне. Тем не менее, данный подход, как нам кажется, должен дополняться разработкой и применением особого, «понимающего» подхода в изучении радикализма, который позволит ученому глубже исследовать и раскрыть истинные причины этого явления.

Однако нам представляется обоснованным, что для исследования данного процесса, протекающего в другом культурном, ментальном, цивилизационном измерении, междисциплинарный подход обязательно должен быть сопряжен с подходом «межцивилизационным». Данный подход, на наш взгляд, должен заключаться в том, чтобы при анализе исламской социальной реальности, мира идей, законов формирования и развития массового сознания, непременно опираться не только на труды западных исследователей, но и на мнения, мысли и суждения представителей того мира, который мы изучаем. То есть на работы исламских ученых, проповедников, имамов, духовных и политических лидеров.

Вторая проблема связана с тем, что нам обязательно надо выяснить, является ли нынешняя радикализация мусульманских общин результатом случайного, выпавшего именно на наш век, причудливого переплетения в один узел временных, не связанных друг с другом проблем, могущих быть разрешенными поодиночке и по очереди. Или же она представляет собой лишь первую волну внешних проявлений более глубинных, более масштабных и долгосрочных тектонических процессов внутри исламского мира, которые еще не одно десятилетие будут сотрясать и деформировать сложившийся в мире порядок отношений и расстановку сил.

Это позволит нам определить методы и масштабы необходимых к разработке программ для противостояния этому явлению. Если радикализация и порождаемые ею экстремизм и терроризм – это результат маргинализации и преступных, античеловеческих действий кучки отщепенцев – тогда оправданы силовые методы борьбы с этим явлением. Если же нарастающая по всему миру радикализация мусульман есть общая глубинная реакция мусульманских масс на какие-то неразрешимые внутренние противоречия или внешние проблемы, тогда надо искать совершенно другие методы. Потому что народное возмущение в таких масштабах – это уже не мятеж, ведомый группой авантюристов, а серьезный показатель необходимости кардинальных трансформаций и перестройки всех прежних стандартов и моделей мироустройства.

Третья проблема связана с невероятной широтой рассматриваемого явления. Радикализм мусульман, как известно, проявляется на нескольких уровнях:

в идейной сфере он проявляется как приверженность жестким трактовкам такфира – концепции ортодоксального ислама, служащей для обвинения тех или иных групп или отдельных личностей в отходе от ислама и полном неверии;

в семейно-бытовой сфере он проявляется в виде излишних претензий, придирок, жесткости, понуждения членов семьи и близких к чрезмерно строгому следованию необязательным предписаниям ислама, ограничения свободы и возможностей самореализации женской половины, а иногда и в семейном насилии;

в общественной сфере – в нетерпимости к инакомыслящим, либерально настроенным мусульманам, иноверцам, в разрыве отношений и бойкотировании определенных социальных групп;

в политической сфере – в непризнании легитимности либерально настроенных, умеренных, ориентированных на Запад правительств, партий, движений и организаций, не разделяющих жестких и крайних трактовок ислама;

в военной сфере – в создании вооруженных группировок, не подконтрольных никому, кроме собственных амиров, в проведении вооруженных акций устрашения, диверсий, террористических актов в отношении противника (трактовка которого может быть весьма широкой – от коалиции войск западных стран до жителей Израиля, стран Запада и населения мусульманских государств, поддерживающего правительство).

Каждый из этих уровней требует разработки своих подходов к осознанию истинных причин, тенденций и сценариев дальнейшего развития ситуации, оценки реальных, а не надуманных угроз общественной и государственной безопасности, разработки отдельных программ и стратегий противодействия.


Причины радикализации

При попытке выявить причины радикализации в среде мусульман перед нами опять-таки встает необъятно широкий круг вопросов и проблем. Как считает Жан-Люк Марре, директор французского Института стратегических исследований, невозможно найти однозначную причину радикализации мусульман: «Можно назвать политические, исторические, этнические, семейные причины – все они дадут слишком упрощенную картину действительности»[2].

Тем не менее, попытаемся навскидку набросать примерный перечень причин радикализации мусульман, которые наиболее часто упоминаются исследователями, без наших оценок и суждений относительно того, согласны мы с той или иной причиной или нет:

1.Социально-экономические причины – бедность, нищета, неустроенность, безработица среди молодежи, отсутствие перспектив для молодого поколения. Данная причина называется исследователями, на наш взгляд, наиболее часто;

2.Демографические причины, которые заключаются в очень высоких показателях рождаемости в исламских странах, в очень высоких темпах прироста населения, что накладывается на низкие темпы роста экономики, которая не успевает поглощать избытки рабочей силы, что, соответственно, и приводит к проблемам, указанным в первом пункте – безработице, бедности и незанятости;

3.Углубление пропасти между «золотым миллиардом» – населением наиболее развитых стран мира и остальным миром, который в значительной мере состоит из стран с мусульманским населением. Эта причина является, в некотором роде, продолжением первой за тем исключением, что первая больше акцентирует внимание на региональных, внутристрановых проблемах, а эта – на глобальном аспекте проблемы;

4.Утрата авторитета официальным мусульманским «духовенством» (в странах, где такая система «духовенства» существует, как, например, России и странах бывшего СССР), а также старшим поколением исламских ученых в странах Исламского Востока и на Западе. И тех, и других радикальная молодежь обвиняет в забвении и продаже интересов ислама в обмен на привилегированное положение в обществе и расположение властей;

5.Утрата авторитета поколением отцов, лишь условно считающих себя мусульманами, в глазах их детей – молодого поколения активных, пассионарных и честолюбивых мусульман;

6.Разрушительное влияние глобализации и вестернизации на социальную ткань традиционного мусульманского общества.

Стремительное наступление на ислам и исламский образ жизни западных стандартов жизнеустройства, потребительской идеологии, массовой культуры, ломка и перекройка прежних социальных ролей, ограничителей, статусов, прав и обязанностей воспринимаются верующими мусульманами как духовная и социальная катастрофа. Все это приводит к стремительному взламыванию и расщеплению традиционного мусульманского общества, что следом неизбежно влечет за собой беспрецедентное напряжение социальной обстановки, по примеру реакции расщепления ядерного топлива, высвобождающего в этом процессе огромное количество энергии разрушительной силы;

7.Частным проявлением предыдущего пункта является проблема, связанная с целенаправленными попытками секуляристских режимов Ближнего Востока привить западные политические идеи и практику на почву исламских стран. Наиболее показательный пример ответа верующих на эти попытки властей – Иран со своей антизападнической исламской революцией, а также радикализация мусульман Египта, Сирии, Иордании, Йемена, Ирака, стран Магриба и Турции;

8.Преломление глобализационных процессов на местных уровнях, что приводит к нивелированию прежних социальных структур и традиций национальной консолидации. По мнению некоторых исследователей, именно отмирание традиционных ценностей и неприятие ценностей общества западного сделали значительную часть исламской молодежи совершенно не управляемой ни традиционными лидерами, старейшинами и шейхами, ни общественными институтами, ни государством;

9.Наступательная внешняя политика альянса западных стран в исламском мире и война с «исламским» терроризмом, проводимая США и их союзниками, которая многими молодыми мусульманами воспринимается как очередной виток оккупации исламских земель под надуманными предлогами;

10.Политика Израиля на палестинских землях и в отношении исламских святынь Иерусалима. Если старшее поколение мусульман готово закрыть на эту проблему глаза, то молодым мусульманам, в силу их большей восприимчивости, впечатлительности, идейности и жертвенности – это представляется вопиющей несправедливостью и преступлениями, требующими немедленного возмездия;

11.Антиисламская, зачастую исламофобская, а иногда и откровенно провокационная политика некоторых СМИ, агрессивная пропаганда и искажение имиджа ислама, изображение его как отсталой и темной религии, а мусульман и их лидеров – как варваров и дикарей. Весьма показательны в этом отношении убийство режиссера Тео ван Гога и «карикатурный скандал»;

12.Ощущение многими мусульманами, проживающими в немусульманских странах Запада, Северной Америки, а также в некотором отношении и России, собственной отторгнутости обществом и государством, своей второсортности, невостребованности, ненужности, униженности, ощущение себя изгоями в собственных странах;

13.Появление в среде западных и российских мусульман целого слоя новых имамов и проповедников, приехавших или отучившихся в странах Исламского Востока, которые привносят на западную и российскую культурную и социальную почву чуждые, жесткие и агрессивные трактовки ислама;

14.Финансирование и поддержка исламскими странами, в первую очередь, Саудовской Аравией исламских движений, мечетей, исламских институтов и центров в странах Запада, когда вслед за саудовскими деньгами в эти страны попадают и жесткие, радикальные трактовки ислама от саудовских ученых;

15.Религиозная дискриминация мусульман немусульманским обществом и властями, препятствование им в разворачивании исламской активности, строительстве мечетей, исламских центров и институтов, запрещение свободной исламской проповеди, подозрительность к мусульманам, неоправданные аресты, незаконные задержания и силовые акции;

16.Идейное противоборство внутри самого исламского мира между фундаменталистами, салафитами, «ваххабитами», «джихадистами» с одной стороны и «умеренными», «традиционными» мусульманами, суфиями, «мадхалитами» и иными прогосударственными общинами – с другой;

17.Глубокое и продолжающее усугубляться отчуждение между средним классом мусульманских государств и регионов и правящими там авторитарными режимами, не дающими местной интеллигенции, научной, общественной и бизнес элите по-иному выражать свой политический протест против существующих условий;

18.Чрезвычайная актуальность для мусульман исторической памяти, в особенности, событий, связанных с крестовыми походами, западной колонизацией исламских стран, а также освободительным джихадом мусульман, который на протяжении столетий порождал целую плеяду героев, шахидов и мучеников за веру. Их жизненный путь, подвиги, модели поведения, военно-политические тактики и стратегии воспринимаются сегодняшним поколением мусульман в качестве неоспоримого образца для подражания;

19.Причины морально-психологического характера, когда уход Советского Союза из Афганистана, России из Чечни, США из Сомали, а также неспособность западного альянса добиться победы в Ираке и Афганистане расцениваются мусульманами как признак слабости западных государств, их неспособности победить моджахедов. В результате чего популярность в среде мусульманской молодежи радикальных идей и позиций, лидеров с огромными военно-политическими амбициями резко возрастает;

20.Геополитические причины, которые заключались в появлении на карте мира территорий, контроль над которыми со стороны местных властей или западных государств по тем или иным причинам существенно ослаб, таких как Афганистан, Судан, Чечня, Босния, Сомали. А также в последующем появлении в этих «зонах ослабленного контроля» со стороны государства или международного сообщества неподконтрольных никому военно-тренировочных лагерей, военизированных структур, осуществляющих организационную, военную, идеологическую и пропагандистскую подготовку нового этапа джихада и распространения его на сопредельные регионы, а затем и на весь мир;

21.Появление большого актива и «кадрового резерва» ветеранов джихада из числа моджахедов, воевавших в Афганистане, Боснии, Чечне, а теперь в Ираке и снова в Афганистане, которые затем разнесли и продолжают разносить идеи всемирного джихада по другим странам, передавать свой боевой и организационный опыт мусульманской молодежи, создавать сетевые организационные структуры партизанской, диверсионной войны и террористической активности;

22.Появление Интернета, как неподконтрольного информационного пространства, в котором радикалы и джихадисты развернули бурную успешную деятельность по пропаганде своих убеждений и рекрутировании новых сторонников;

23.Переход процесса передачи новым поколениям и социальным группам радикальных идей, организационного и военного опыта в самостоятельный, не требующий уже непосредственного участия радикалов, «самовоспроизводящийся» режим. При данном режиме молодежь уже сама ищет, находит и черпает обоснования своим радикальным устремлениям, организационные, пропагандистские, военно-диверсионные и террористические знания и навыки из Интернета, телевидения, моделей и образцов поведения прежних героев ислама, шахидов Палестины, моджахедов Ирака, террористов Лондона и Мадрида. Что приводит к нарождению неуправляемой волны новых «самогенерирующихся ячеек» радикализма, такфира, джихада и террора по всему миру;

24.Ощущение мусульманами самих себя, согласно кораническому утверждению, «лучшей общиной» на земле, а также их память о прежней славе хозяев мира в период Исламского Халифата, что толкает их к реализации этой роли, к возрождению прежнего положения в мире. Если другие народы и цивилизации, как, например, китайцы и индусы, также имеющие претензии на то, чтобы считаться великими и пытающиеся это величие возродить, в своем стремлении к величию учатся у Запада, перенимают технологии, демократические процедуры, механизмы, законы рынка, то мусульмане, склонные к радикальным идеям, все эти правила игры воспринимать не хотят ни в какую. Они предпочитают руководствоваться представлениями об изначальном и непреодолимом антагонизме и несовместимости исламских и иных, неисламских, принципов и общественных законов и отвергают модели мирного сосуществования;

25.Наличие в самом исламе и исламских первоисточниках – Коране и Сунне – предпосылок к агрессивному и воинственному поведению. А именно призывов к войне, к противостоянию всему немусульманскому миру, к презрительному отношению к нему и ненависти;

26.Застой и отсталость исламской религиозной и правовой мысли, их несоответствие масштабам и многообразию современных цивилизационных вызовов исламу. Это приводит к тому, что современная исламская мысль не может дать приемлемые, обоснованные и востребованные молодым поколением ответы на возникающие проблемы, угрозы и вызовы. Отсюда эти ответы начинает искать сама мусульманская молодежь, чья недостаточная образованность, просвещенность, компетентность, опытность и широта кругозора приводят к их увлечению радикальными идеями;

27.Вытекающая из предыдущего пункта отсталость и несоответствие духу времени мусульманской системы образования, которая в новом, глобализирующемся мире оказывается неспособной обеспечить наделение учащихся и студентов должным уровнем понимания мира, провести их через адекватную современной реальности социализацию и последующую интеграцию в меняющееся общество. А также привить им и ориентировать их на эффективные, работающие и, главное, позволяющие сохранить исламскую идентичность и самоуважение, модели конструктивной и созидательной активности;

28.Бурное возрождение ислама и исламской общественно-политической активности по всему миру, которому становится непомерно тесно в тех рамках и границах, куда его загнало в предыдущие годы западное колониальное правление и последующие светские национальные, авторитарные режимы стран Исламского Востока.

Узловая причина

Уверены, что даже этот развернутый список не охватывает собой всех возможных причин радикализации мусульман на современном этапе. При этом, повторяя приведенные выше слова Жан-Люка Марре, отметим, что каждая из этих причин описывает только узкий сегмент проблемы, дает упрощенную, одностороннюю картину действительности и не отражает целиком глубины и широты проблемы. Даже если все перечисленные выше причины, взятые вместе, создают более-менее объемное и глубокое видение ситуации с радикализацией мусульман, нам все же представляется, что они не дают главного ответа на вопрос – Почему?

Почему одни и те же проблемы, как например, неустроенность или бедность, одних заставляет хвататься за оружие, а других заставляет усердно трудиться и добиваться успеха на пользу себе и исламской общине?

Почему боль и обида за современное положение исламской уммы одних заставляет кропотливо учиться, овладевать знаниями, добиваться высокого социального статуса с тем, чтобы помогать собратьям, а других загоняет в афганские ущелья и ичкерийские леса?

Почему одни видят в Коране только «Убивайте их (многобожников), где бы вы их ни встретили…»[3], а другие видят «Они (благочестивые) дают пищу беднякам, сиротам и пленникам, несмотря на то, что сами нуждаются в ней»[4]?

Почему растет число радикалов и террористов в среде обеспеченных и состоявшихся в жизни мусульман? Ведь, как показывают результаты исследований Gallup World Poll, проведенные в исламских странах, радикалы в среднем не беднее своих умеренных соотечественников, они несколько чаще обладают средним или высшим образованием (44% против 38%) и несколько чаще ожидают в ближайшие пять лет улучшений в своей жизни (53% против 44%)[5].

Почему обеспеченные, состоятельные мусульмане, да и бедные тоже, мечтают умереть ради ислама больше, чем продолжать жить дальше? Мы смеем утверждать, что на самом деле радикалы тоже хотят жить, создавать семьи и растить детей. Но в их представлении почему-то жизнь в силу тех или иных обстоятельств представляется более худшим и позорным вариантом, нежели мученическая смерть. Они просто не видят того, как можно жить, сохраняя уважение к самим себе, как к мусульманам, не видят того, как их жизнь может приносить тот эффект, который им хотелось бы, не видят того, как, живя и созидая, могут менять ситуацию в желаемую ими сторону.

Не претендуя на объявление своей точки зрения истиной в последней инстанции, позволим себе выдвинуть такое суждение. Нам представляется, что наряду с перечисленными выше многочисленными причинами радикализации мусульман, существует еще один, корневой, узловой момент в этом процессе, который, как в линзу, собирает пучки разнообразных причин и после их фокусировки и преломления порождает радикализацию.

На наш взгляд, таким узловым моментом, который в результате и определяет, склонится ли под грузом проблем и вызовов тот или иной мусульманин к радикальным идеям и сценариям или нет, является тот факт, видит ли он иные, приемлемые для себя, как для мусульманина, пути и способы сохранения, укрепления и развития своей религии, кроме вооруженных.

Так, к примеру, редактор выходящей в Лондоне газеты «Аль-Хайят» Махер Атман считает это положение безысходности, отсутствия приемлемого выхода, в котором пребывают многие молодые мусульмане, главным фактором в процессе радикализации: «Мусульманин разозлен, и, оценивая ситуацию, начинает чувствовать, что положение дел унизительно для него как мусульманина, и делает тот самый шаг от радикальных мыслей к насилию»[6].

Чтобы понять состояние мусульманина в данной ситуации, надо учесть также и такой фактор, как обладающий невероятной трансцендентной силой посыл ислама верующим жизнью и смертью своей заслужить милость Всевышнего, который спрессован в единый мощный энергетический импульс в следующих коранических строках: «Скажи: «Поистине, намаз мой и благочестие мое, жизнь моя и смерть моя – Аллаху, Господу миров...»[7]

Учет этой мощной внутренней энергетики возрождающегося ислама, в невероятной степени электризующей сознание верующего мусульманина, требующего от него, несмотря ни на какие проблемы и жизненные обстоятельства, делать все от себя зависящее для защиты и продвижения интересов ислама, позволяет нам понять ту безысходность, в которой он пребывает, если после всего этого не видит для себя приемлемых и совместимых с его убеждениями путей реализации своей миссии.

На наш взгляд, именно эти два фактора – необъятный груз перечисленных выше проблем и вызовов личности, семье, нации верующего и всей исламской умме, который он принимает на себя как «наместник Аллаха на земле»; а также невероятно энергетически мощное воздействие на верующего осознания масштабности своей миссии в этом мире – подводят его к пороговой черте, к обозначенной нами выше узловой причине.

Если у этой черты верующий способен усмотреть для себя альтернативные варианты реализации своей миссии, защиты своей чести, достоинства, защиты своих убеждений, религии и образа жизни, то он, пусть и с трудом, ценой болезненного пересмотра некоторых своих убеждений, ломки привычных стандартов поведения, приспосабливается к правилам игры стремительно меняющегося мира. Он делает все от себя зависящее, чтобы «ухватиться» за борт современной цивилизации, получить доступ к ее ресурсам и возможностям, чтобы затем, став успешным предпринимателем, ученым, политиком или общественным деятелем, использовать освоенные им ресурсы на благо своей семьи, нации и уммы.

Если же у этой черты верующий не способен усмотреть для себя никаких иных путей реализации своей миссии, защиты своего достоинства, религиозных убеждений и образа жизни, кроме резкого озлобления, обвинения во всех бедах иноверцев, лицемеров и врагов ислама, то именно это, на наш взгляд, и является узловой причиной падения его в пропасть радикализма.

От этого момента до взятия в руки оружия остается один шаг. Тем более, что законность подобного шага мусульманин усматривает в аятах Корана и хадисах пророка Мухаммада; примеры самоотверженного и героического джихада – в примерах жизни и смерти первых мусульман, героев освободительного джихада из истории ислама; навыки диверсионной войны – в Интернете и по телевидению; а награду и отдохновение – у Аллаха, Господа миров.


Литература:

[1]Шевелев В.Н. Вызовы модернизации и феномен исламского радикализма. ЭВ;

[2]Власти Франции обеспокоены ростом радикальных настроений среди новообращенных мусульман // www.interfax-religion.ru;.

[3]Коран, 2:191;

[4]Коран, 76:8;

[5]Война ценностей.Природа исламского экстремизма остается для Запада загадкой // Коммерсантъ, 21.12.2006;

[6]Гарднер Ф. Год со взрывов 7 июля: стала ли безопаснее Британия? // www.news.bbc.co.uk;

[7]Коран, 6:162.