Студенческие годы. Всё впереди – открытия, слава, разочарования...
Говорят, будто бы, узнав о смерти известного геронтолога, академика Александра Александровича Богомольца, Сталин процедил: «Вот ведь жулик, всех обманул!» А «сыворотку Богомольца», которую журналисты некогда расхваливали как ключ к долголетию и чуть ли не универсальное лекарство, в СССР изъяли из аптечной сети...
Он родился 12 мая 1881 года в киевской тюрьме. Его матерью была политическая заключённая, дворянка Софья Николаевна Присецкая. Сразу же после рождения сына суд приговорил её к повешению как лидера Южнорусского рабочего союза. Но Александр III помиловал женщину.
В 1900 году Александр окончил Первую киевскую гимназию, затем в 1901-м начал учёбу на медицинском факультете Новороссийского университета, который с отличием окончил через 5 лет. В 1909 году защитил докторскую диссертацию, высоко оценённую И.П. Павловым. Несмотря на «неблагонадёжность», молодого учёного в 1911 году командируют в Париж для подготовки к получению профессорского звания. Вернувшись в конце этого же года, Богомолец избирается профессором общей патологии медицинского факультета в недавно открытом Саратовском университете.
Четырнадцать саратовских лет научной деятельности Богомольца стали наиболее плодотворным периодом его жизни. Последовавшее за ним профессорство во 2-м Московском мединституте, директорский пост в киевском Институте экспериментальной биологии и патологии, титулы президента Украинской академии наук, академика АН и АМН СССР, высшие ордена СССР, членство в ЦИК УССР и СССР, Верховном Совете СССР – всё это было лишь приложение.
Ещё студентом Саратовского университета Богомолец начал исследовать функции надпочечников – наименее изученной в те годы железы внутренней секреции. Интерес к этой теме он сохранил до конца своей жизни. Казалось бы, всего несколько шагов оставалось пройти Богомольцу до того, чтобы сформулировать концепцию стресса как состояния, возникающего под влиянием любых сильных воздействий и сопровождающегося мобилизацией защитных систем организма. Однако в 1936-1937 годах это сделал Ганс Селье, канадский патолог и эндокринолог. В итоге учёным мирового уровня, чья концепция стресса стала важной частью современной медицины и идеологии здорового образа жизни, оказался Ганс Селье. А имя академика Богомольца, хотя его знают в России и на Украине, редко вспоминают в других странах.
Как печальное предвосхищение этого доносятся из предвоенных лет слова Александра Александровича: «Как для получения урожая требуется не только полноценное зерно, но и подготовленная почва, так и восприятие новых научных фактов должно быть подготовлено. Открытия и наблюдения, опережающие свою эпоху, часто забываются и делаются потом заново другими, более счастливыми исследователями».
Однако разве у Богомольца не было талантливых учеников, прекрасно оборудованного института в Киеве? Разве его интеллектуальный потенциал был ниже, чем у Селье? Тогда почему же канадский, а не советский учёный поднялся на вершину мирового признания?
Причина была, возможно, в том, что сталинский строй требовал от науки скорейшей практической пользы. И когда Богомолец открыл так называемую антиретикулярную цитотоксическую сыворотку (АЦС), она стала восприниматься как зримое воплощение пользы. Приоритетное достижение науки в СССР! Могучее лекарство и к тому же средство продления жизни! Искренне в это поверил и Александр Александрович. Тогда можно ли обвинять его в том, что, работая на благо своего народа без сна и отдыха над чудо-препаратом, именно ему, а не фундаментальной науке отдавал он главные силы, которых оставалось всё меньше из-за развивающегося туберкулёза?
Открытие АЦС не состоялось, если бы Богомолец не внёс вклад в изучение функций соединительной ткани, которая до его экспериментов считалась Золушкой, выполняющей лишь второстепенные задачи. Богомолец же доказал, что соединительная ткань выполняет важные защитные функции. В ней образуются антитела против патогенных микробов, её клеточные элементы участвуют в фагоцитозе. Словом, именно в соединительной ткани разыгрывается важнейшая защитная реакция организма – воспаление. Чтобы повысить реактивность соединительной ткани, Богомолец и получил АЦС. В ответ на введение человеческих соединительно-тканных клеток кроликам или лошадям в их крови появлялись антитела. Если вводить сыворотку с этими антителами человеку, соединительная ткань которого ослаблена в результате болезни или травмы, то АЦС усиливала её защитную реакцию.
АЦС помогала заживлению ран у наших воинов во время Великой Отечественной войны и была эффективна при лечении некоторых поражений соединительной ткани. Однако дальнейшую судьбу "сыворотки Богомольца " счастливой не назовёшь. Появились нечестные врачи и ветеринары, раструбившие о свойствах АЦС чуть ли не как универсального лекарства. Ей будто бы излечивался даже рак и душевные недуги человека и к тому же многие болезни животных, точнее, все те, против которых она в экспериментах и применялась. Это подорвало доверие к АЦС у добросовестных учёных. Кроме того, АЦС была опасной в качестве внутривенного препарата, малоэффективной в форме растворимого порошка для перорального введения из-за разрушения её желудочными ферментами.
«Рыцарем социалистической науки» в газетах тех лет Богомольца называли не напрасно. Склонность к таким изящным выражениям, как «Я взял старость в осаду», «Нашёл ещё лазейку в броне, окружающей смерть», была слабостью Александра Александровича. «Осаждая» своим лекарством всё новые болезни с упорством Дон Кихота, Богомолец пытался вполне в духе его родителей-революционеров решить проблемы радикально, раз и навсегда. А наука такого не терпит.
В определённые моменты эмоции у него начинали преобладать над трезвым научным видением. Это лишало Богомольца критического отношения к его детищу АЦС. И в конце концов привело к тому, что бравурные рапорты об успехах лекарства нечасто подтверждались строгими экспертизами.
Изданная при его жизни монография «Продление жизни» пользовалась популярностью и была переведена на многие языки. Существует версия, что по приказу Сталина, внимательно следившего за работой академика, в надежде, что АЦС продлит и его собственные годы, книга некоторое время была засекречена.
Однако так ли это было на самом деле, неизвестно. По воспоминаниям Олега Богомольца, сына академика, тот виделся со Сталиным лишь раз, в 1943 году. И они разговаривали отнюдь не об АЦС. Сталина встревожило другое. В Канаде тогда было сформировано эмигрантское украинское правительство, и генералиссимус поручил авторитетному учёному подтвердить в газетной статье, что промышленность и наука УССР активно действуют, помогая громить Германию.
Он умер в 1946 году. По его воле он был похоронен на территории киевского Института экспериментальной медицины, на площадке, которую сотрудники института, любившие отдыхать здесь, называли «подковой». Незадолго перед смертью Александр Александрович грустно пошутил в разговоре с родными, что отсюда ему будет удобнее приходить незамеченным на заседания учёного совета и в лаборатории на эксперименты...
Смерть Богомольца, может, и разочаровала Сталина, но он не противился тому, чтобы имя академика получили улицы в нескольких городах Украины, научные и медицинские институты. При Хрущёве, у которого с Богомольцем были дружеские отношения и который в 1946 году в Киеве шёл за гробом учёного, установленном на орудийном лафете, память об академике поддерживалась на государственном уровне. Правда, после смерти Богомольца стало окончательно ясно, что его сыворотка не способна приносить долголетие ...