Лента: Вопросы и комментарии

Рассмотрим суждение, исходящее от буддиста: "Можем ли мы представить, что Бог дал бы людям заповедь совершать прелюбодеяния? Нет. Почему? Потому что Бог благ. Что это означает? Это означает, что в своих инициативах Бог руководствуется моралью. Следовательно, мораль существует до Бога и независимо от Бога".

В противоположность такому взгляду, у представителей ортодоксального христианства очень часто можно встретить мысли, что мораль создана Богом и всякой иной объективности лишена, что добро – это по определению всё, что соответствует воле Бога, а иного объективного добра нет, и т.д.

Какое решение же этого вопроса будет наиболее оправданным как логически, так и этически?


Говорить тут, скорее, надо о принципах высокой этики, а не о морали специфически человеческой, которая исторически изменчива. Заповедь не прелюбодействовать, кстати, обладает смыслом не чисто этическим, а смешанным этико-духовным – в том плане, что нарушение заповеди не только выражает способности обманывать – негативное качество сферы воли (которое может причинять страдания, и, в частности, супругу, если измены станут известны), но и способствует развращению сферы чувств человека – даже в том случае если измены совершаются обоюдно и по согласию. Именно поэтому современный неолиберализм, будучи антидуховным учением, маскирующимся под гуманизм, ничего плохого в разврате не усматривает.

Принципы этики, будучи абстрактной идейной конструкцией со своей внутренней логикой (о них можно спорить, доказывая ошибочность или правоту тех или иных положений), и существующие как представления в множестве отдельных умов, действительно не находятся ни в какой зависимости от Бога. Если бы, гипотетически, Божество изменилось бы так, что утратило благость, то это была бы именно утрата благости, а не изменение основ этики для всех остальных, когда злодеи, совершающие поступки, подобные поступкам новоявленного "злого божества" стали бы вдруг "хорошими людьми".

Фраза "Бог – благ" является не аксиомой, которая всегда верна по определению, а нетривиальным утверждением. Это нетривиальное утверждение недвусмысленно отрицается Ветхим Заветом и современным нам иудаизмом, ибо согласно Писанию Бог – "творит зло", см. Ис 45:7, Ам 3:6, Иер 21:10, Иер 39:16, 1 Цар 16:14-23, Иов 42:11 – читать надо не синодальный перевод, а на яз. оригинала и в английском переводе KJV, где слово "зло" всюду переведено как evil). Однако, столь же прямо благость Бога утверждается Иисусом Христом в Новом Завете (Мф 19:17, Лк 6:35), а слова "Бог есть свет, и нет в Нём никакой тьмы" (1 Ин 1:5) должны, очевидно, пониматься, с учётом общего контекста 1-го Послания Иоанна, в смысле этического дуализма – противоборства двух несовместимых и отрицающих друг друга принципов отношения "я" ко всему "не-я".

Определение добра – это не то "что соответствует воле Бога", а благие качества каждого сознания (включая сознание Бога) и во вторичном смысле добром можно назвать всё в деятельности живых существ и в онтологии мира, что эти качества недвусмысленно увеличивает в сознании существ и не способствует возрастанию противоположных, "злых" качеств в сознании.

С другой стороны, этические принципы вторичны по отношению к сознанию, т.е. этика зависима от природы сознания. Для мира взаимодействующих автоматов может и не быть никакой этики в нашем понимании. Поэтому этика всё-таки создана впервые именно Богом, как первым сознающим существом. Изначально благая природа духовных существ творилась именно так, чтобы эти существа двигались по этическому пути и были объединены принципом всеобщей любви. Тут важно иметь в виду, что природа сознания в других существах Богом творилась не произвольно, а собственному "по образу и подобию". И когда Иисус Христос призывает "будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный" (Мф 5:48) и "будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд" (Лк 6:36), то этим также подразумевается подобие человека Богу по природе сознания.

Тем не менее, была в этой благой и, одновременно, свободной (т.е. неподконтрольной внешнему "управлению" – потому-то так сложно, хотя и возможно, обеспечить свободное пребывание всех в добре) природе непредвиденная неустойчивость к злу, вызвавшая отпадение части высших духовных существ, откуда и произошло всё дальнейшее омрачение в известной нам части мироздания (1 Ин 3:8 – "сначала дьявол согрешил", Отк 12:7 – будущая война с "драконом и ангелами его").

Если бы этика не была впервые помыслена благим Богом, то она была бы помыслена другим сознающим существом, а неблагое Божество было бы, вероятно, "мировым тираном". Принципы этики имеют дело с отношением воли одних живых существ к другим и со следствиями из того или иного типа отношений. Эти принципы нельзя "создавать" по своему произволу – так или эдак. До общих принципов этики и до её роли в мире множества сознающих существ можно только додуматься. И первым в этом был благой Бог.

Что касается мировых законов, например, закона воздаяния, происхождение которого буддизм (будучи этически сильной, но метафизически крайне слабой религией), объяснять не в состоянии (как и вообще всё, что связано с происхождением мира, эволюцией космологической и биологической и т.п.), то наличие этически значимого момента в этих законах обусловлено действием миротворящих сил. Прежде их творчества не было никаких причинно-следственных законов (хотя частная причинность, разумеется, была). Однако, закон воздаяния в нынешнем существующем виде, т.е. как о нём говорят практически все традиционные религии, противоречит этике и благу. Воздаяние страданиями и мучениями за грехи и злодеяния не может исходить от благой высшей воли. Грешников, если по-доброму, надо не мучить, а изолировать (ограничивая их свободу действия на других), и перевоспитывать добрым духом. Ведь даже человеческое законодательство уже не воздаёт преступникам по принципу "око за око" или хуже того ("вечный ад"). Лучше всего омрачённость закона объясняется тем, что само содержание такого рода мировых законов – поле противоборства деятельных сил добра (богосотворческих) и зла (богоотступнических) в мироздании.


Таким образом:

1) Этические идеалы не существовали "прежде Бога".

2) Этические идеалы независимы от Бога, иначе как через зависимость от природы сознания, в произвольности творения которой Богом в других духовных существах есть самые серьёзные основания усомниться (потому что "по образу и подобию"). И в любом случае, для вот таких существ, как они уже есть в мире, Бог никаким способом не мог бы "назначить" другой этический идеал.