Лента: Вопросы и комментарии

Здравствуйте. У меня вопрос о роли кароссы, по выражению Даниила Андреева, "ваятельницы народной плоти".

Мне неясна её роль, то есть я читал: "с её бытием и воздействием неразрывно связана у человека сфера половых чувств. Она ли сама или её кароссы, но это начало всегда надстоит над всяким актом человеческого соития, и пока плод вынашивается во чреве, она всегда здесь." (РМ 5.2.25)

Но мне всё-таки непонятно, почему кароссы соответствуют народам. Влечение полов совершенно неограничено этнически. Если представители разных народов интересуются друг другом, тут две кароссы участвуют? Да и утверждение об национальном сходстве довольно спорно (оно слишком "размыто" и его проще объяснить генетической картиной).

Брак кароссы с уицраором должен якобы вызывать рост рождаемости, но где этот рост? Рождаемость, по утверждению академика Капицы (кстати, эта статья была на вашем сайте), точнее всего коррелируется с длительностью периода образования (зависимость обратная), а не с типом государственности. Похоже российские уицраор и каросса совершенно беспомощны в этом вопросе.

---

Ответ

Да, вообще говоря, влечение полов не ограничивается этнически и это соответствует тому факту, что кароссы не есть независимые сущности, а лишь локальные проявления стихиали Лилит – ваятельницы физической природы человечества.

С другой стороны, несомненно существует преимущественное влечение к своей этнической группе, тогда как в отношении других этнических групп иногда может быть даже отталкивание. Этот фактор проявляется с разной силой в разных индивидуальных случаях, иногда не проявляется вовсе, но статистически, в среднем, он достаточно весом.

Собственно, в цитированном отрывке ведь так и сказано: "она [т.е. Лилит] или её кароссы". Это "или" как раз соответствует разным возможностям.

Ситуация ещё заметно усложняется тем, что отношения мужчины и женщины отнюдь не сводятся к "влечению полов". Иные, более высокого порядка, факторы могут быть ответственны за случаи союза между мужчинами и женщинами разных национальностей.

Представление о национальном сходстве действительно нечётко и "размыто" – но размыто оно прежде всего в нашем сознании, поскольку нет адекватных слов, чтобы его сформулировать максимально точно. Тем более, скажем, европейцы могут вообще не замечать отличий между дальневосточными народами, хотя сами представители этих народов такие отличия видят.

Что до генетического объяснения, то если оно и возможно, то ведь это и есть выражение деятельности каросс, и противопоставление тут решительно неуместно. Физический геном формировался под действием Лилит и её каросс, хотя он не является исключительным творением (исходное состояние унаследовано ещё с эпохи, когда человечество не отделилось от животного царства; существуют также иные факторы формирования генома). Впрочем, вообще говоря, попытки объяснить физический облик живых существ исключительно физическим геномом, не стыкуются с опытом. Известны случаи клонирования кошек, когда в результате получалась совершенно различная окраска. Должна быть ещё и какая-то трансфизическая компонента наследственности.

Что касается "подобия брака" кароссы с уицраором, то Д.Андреев не говорил и близко ничего подобного тому, что это "вызывает рост рождаемости"... Никакой зависимости рождаемости от "типа государственности" он также не выводил. Приписывание ему подобных утверждений свидетельствуют лишь о невнимательном чтении, а попытка критиковать несуществующее – о предвзято критическом настрое.

О "некоем отдалённом подобии брака" кароссы с уицраором упоминается не в связи с темой рождаемости, а в связи с темой бессознательного втягивания человеческих душ в орбиту влияния уицраора (РМ 4.3.37). Кто скажет, что этого нет, наблюдая поддержку населением российской власти с её политикой – бездарной, бесперспективной во всех отношениях, лишённой даже слабейших отблесков благословения свыше?

В другом месте Д.Андреев пишет следующее:

"Прежде всего ему [уицраору] нужно, чтобы возрастало число единиц, составляющих народ, а затем, чтобы психика этих единиц выделяла наибольшее количество не каких-либо других излучений, а именно излучений государственного комплекса. Интересно, что в некоторые исторические эпохи забота уицраоров об умножении народонаселения страны находит отражение даже в системах законодательства, впрочем, и в другие эпохи эти Молохи великодержавия парадоксальным образом способствуют количественному росту сверхнарода." (РМ 7.3.11)

Не так уж давно, несколько лет назад, в системе российского законодательства устремление уицраора к увеличению количества населения отразилась самым очевидным образом. Другое дело, что эффект от этого получился далеко не такой масштабный, как желали власти. Очевидно, что существуют и другие факторы. Какие именно? Разумеется, это не "длительность периода образования", а сочетание доступности контрацептивных средств и абортов – с одной стороны, а с другой – неблагоприятные условия для полноценного воспитания детей по стандартам современного рыночно-либерального городского типа общества (начиная с вопроса приобретения квартир). Также играет свою негативную роль эгоистический индивидуализм, вытекающий из морально-ущербной неолиберальной идеологии.

Из того, что пишет Д.Андреев, понятно следующее: в эпохи смутного времени, когда освобождается инфернальная сила велги метакультуры, каросса терпит ущерб и рождаемость резко падает. Именно такое резкое, обвальное падение рождаемости и произошло в 1990-е годы, когда настало третье смутное время в истории России. После того, как смутное время закончилось, и велга была побеждена новым уицраором России, прогрессия спада прекратилась и величина рождаемости увеличилась. Однако увеличилась рождаемость недостаточно, и прирост населения, хотя бы на уровне советского общества, так и не достигнут. За это отвечают, как уже говорилось, другие факторы.