Лента: Вопросы и комментарии

Существует некий закон масштабов: становящаяся монада делается тем более великой, чем глубже были спуски, которые ею совершены, и страдания, которые пережиты. Монада эманирует из Отчего лона в материю не для того, чтобы скользнуть по поверхности одного из слоёв планетарного космоса, а для того, чтобы пройти его весь, познать его весь, преобразить его весь и, возрастая от величия к величию, стать водительницей звёзд, созидательницей галактик и, наконец, соучастницей Отца в творении новых монад и вселенных. РМ (10.3.9)

Как так? Что если человек глубоко не падал то он, получается, скользнул по поверхности и высоко не поднимется? То есть его потенции будут ограничены, а зло необходимый элемент для получения некого импульса развития?

---

Ответ

Прежде всего, предлагаемый "вывод" из цитированного отрывка очевидно неверен и не выглядит сколько-нибудь логичным в рамках целостной концепции Д.Андреева. Это понятно из того, что зло не есть необходимый элемент становления, что существует множество миров, не знавших демонических омрачений, и достигших величия большего, чем миры, где длится противоборство сил добра и зла. О том, что у нас положение вещей не таково Д.Андреев считает возможным лишь пожалеть (РМ 2.3.21).

В данном случае Д.Андреев имеет в виду не собственно страдания и спуски, а широту охвата мироздания на индивидуальном пути монады. Это ясно из того, что противопоставляемым у него является не существование без падений и страданий (как обычно бывает в апологиях зла в роли необходимой, будто бы, стороны бытия), а проскальзывание по поверхности одного из слоёв мироздания.

Ещё более точно, имеется в виду такой определяющий момент, что творческой задачей монад в мироздании является просветление и совершенствование материальностей. Эта задача ставится перед монадами даже если в их мирах нет никакого зла, а её осуществление может рассматриваться как объективный, зримый критерий их продвижения.

Однако решение творческой задачи просветления материальностей в наших условиях невозможно без познания демонически омрачённых миров, познание природы зла, ради борьбы за просветление и омрачённых слоёв мироздания, и богоотступнических монад. Самый быстрый путь такого познания, особенно в ограниченных условиях человеческих воплощений – на собственном опыте. В условиях нашей брамфатуры и при рассмотрении только воплощающихся на земле людей – если человек никуда не падал и не страдал, то да, он – скользнул по поверхности (пока; и это не страшно). А в других условиях – не так.

Такой личный опыт не является необходимым. Если этого опыта нет, то процесс становления будет более длительным, решение творческих задач просветления материальных миров отложится. Когда-то в будущем, в других условиях, монада человека и без падений/страданий души сможет достигнуть познания и широты охвата бытия. Но до тех пор её опыт будет меньше, и она будет "менее великой".

Конкретный пример. Братья синклитов небесных стран метакультур человечества познают сущность демонических миров без страданий, а их спуски туда ради борьбы с демонами не связаны со страданиями (если не считать сострадания жертвам инфернальных слоёв).

Кроме того, очень важно понимать, что речь идёт только о шельтах тех монад, которые сумели после падений и страданий смогли подняться к свету за счёт своих сил (условно, конечно, в том смысле, что у остальных своих сил и воли не хватило), и сделать это прежде победы над демоническими силами в планетарном масштабе. Но есть и такие, которые подняться не сумели, и их – подавляющее большинство. Поэтому ни о каких рекомендациях падений ради будущего масштаба быть не может.

Стоит обратить внимание на контекст рассматриваемого отрывка: речь идёт о том, зачем вообще в литературе изображать падения и блуждания духа, как у Фауста или героев Достоевского. Что это даёт? Оказывается, что даёт, и, более того, позволяет многим людям заменить опытное познание зла теоретическим, а опыт восполнить в будущем иным образом.

В принципе, ситуация до некоторой степени аналогична вопросу о "пользе страданий" на земле. Есть немногие неординарные люди, которым лично страдания пошли на пользу, но подавляющее большинство людей и обществ от страданий становятся только хуже (пример: Африка, где всевозможных страданий особенно много). Таким образом, зло ведёт, в целом, к увеличению количества зла, однако познание опытное зла при условии возвращения к добру свидетельствует о личности относительно большего масштаба. Разумеется, есть и другие пути возрастания масштаба личности, никак не связанные с падениями.

Вероятно, Д.Андрееву стоило бы как-то более чётко обозначить все эти моменты, потому что в виде, изолированном от общего смысла концепции, цитированный отрывок и впрямь может быть неверно воспринят. Те, у кого есть опыт написания сложных текстов, знают, что полностью корректные формулировки, исключающие вписывание чуждых смыслов, даются не так уж легко.