Лента: Вопросы и комментарии

Здравствуйте.

В "Розе Мира" есть следующее место: "Ближе остальных к великой трансформе, уводящей в Небесный Иерусалим и в Синклит Мира, подошли к настоящему времени Лермонтов, Владимир Соловьёв, император Иоанн VI, а также два духа, чьи имена вызвали моё удивление, но были два раза твёрдо произнесены: Шевченко и Павел Флоренский." (РМ 3.2.113)

Вопрос касается Тараса Шевченко. Скажу честно, с его творчеством я незнаком, так как переводные стихи читать не люблю (сомневаюсь, что стихи можно по-настоящему перевести на другой язык), а украинским не владею (хотя у меня самого есть, в числе других, и украинские корни, я же всё-таки русский).

Но всё же. В книге "Всемирная история. Том 17, стр.510" А.Н.Бадак и др., Москва-Минск, 2002 читаем: "Шевченко гневно клеймит позором казацких гетманов, сотрудничающих с Москвой, достаётся и Хмельницкому... <он> виновник рокового для Украины союза с Россией..." Далее "Стремление Украины к свободе Шевченко рассматривает как часть борьбы за справедливость..."

Что же получается? Шевченко ошибается в вопросе "союза Украины с Россией", или прав? Присоединение Украины было благом или нет? Если ошибается, то разве его ошибка не способствовала тому, что сейчас происходит в отношениях русских и украинцев? Или это "второстепенный эпизод", перекрываемая его другими заслугами?

Я знаю, что вы против, чтобы два вопроса задавались вместе. Но мой следующий вопрос вытекает из предыдущего. Определите пожалуйства, когда следует добиватся государственности для того или иного народа. Когда это благо? Народы ведь живут смешено, перемещаются, увеличиваются и сокращаются. Завязываются связи, образуется уклад жизни, возникает понятие малой родины. И всё это может быть разбито "справедливым стремлением к ?? свободе ??" А сколько горя это "справедливое стремление" принесло, сколько ненависти вскормило? От какой несвободы освободило? Хороша свобода сидеть в своём маленьком углу, ненавидеть и бояться соседа и грызться за каждую пядь территории?

---

Ответ

Тарас Шевченко – поэт выдающийся, но, по-видимому, в силу обстоятельств жизни далеко не раскрывший всех своих потенциальных талантов. Жизнь его вышла в целом очень тяжёлая, начиная с самого детства. Вот несколько версий его биографии:

http://slovo.ws/bio/rus/Shevchenko_Taras_Grigorevich/index.html

Главное, что надо о нём понимать: никакой деятельностью направленной на обретение Украиной государственной независимости, тем более в противопоставлении России, да ещё с "европейским вектором" Шевченко не занимался. Одно время, причём уже в поздний период, он высказывался в духе панславянизма. При этом Тарас Шевченко действительно ненавидел российское самодержавие, но только надо иметь в виду, что он вообще много о ком крайне резко отзывался – в том числе об украинском панстве. К "великоросским" русским Шевченко вовсе не испытывал какой-то национальной неприязни или отчуждения, и многие "великороссы" ему помогали, включая выкуп из крепостничества у помещика Энгельгардта или попытки добиться у императора снисхождения во время ссылки Шевченко в солдаты с запретом рисовать и писать литературные произведения.

Надо ещё иметь в виду, что Тарасу Шевченко неведомо было даже понятие украинец, как самообозначение народа, что словом "Украина" он обозначал местность, гораздо более узкую, нежели современные границы Украины (в основном земли казаков на границах бывшего крымского ханства).

Приведённая в вопросе цитата об отношении к Богдану Хмельницкому может, конечно, помещаться в контекст политических настроений националистов, пребывающих сейчас у власти на Украине, но это мы окажемся очень далеко от адекватности.

Да, Шевченко призывал к борьбе против всех угнетателей народа, призывая к насилие над ними (поэтому, кстати, его высоко ставили в советские времена). Но тут надо всё-таки учитывать его судьбу, и подлинную, искреннюю отзывчивость на народные страдания, любовь к родной земле (эта любовь была для него выше и важнее Бога, что он подчёркивал в стихах; а поскольку он совсем не был богоборцем, то это свидетельство такой душевной силы переживания, на которую мало кто способен из людей). Сам же он был человеком добрым и религиозным, мотивы подчёркнуто христианского милосердия в его стихах встречаются нередко.

Одним словом, нет особого смысла связывать вопрос о национальной государственности связывать с именем Шевченко. Использование имени поэта современными националистами-"западенцами" носит где-то примерно такой же характер, как использование имени Христа христианами-инквизиторами. И те и другие используемому имени вроде бы и не чужды, но есть какой-то кардинальный, неочевидный современникам пункт, превращающий их в противоположность тому авторитету, на который они ссылаются.

А вот что касается высот, достигаемых носителями земных миссий в небесных странах метакультур, то совсем не обязательно каким-то образом эти высоты определяются правильностью деятельности, отсутствием ошибок в земной жизни. Трудно было вообще не ошибаться, и чем дальше в прошлое, тем труднее. Даже у Иоанна Златоуста можно найти такое, например, фундаментальное искажение сути этики, которое он вынес из своего изучения Ветхого Завета, т.е. у тех самых "иудеев", на которых яростно, теряя всякую меру, он нападает в произведении, откуда взят следующий отрывок:

"Что бывает по воле Божией, то, хотя бы казалось и худым, лучше всего; а что противно и не угодно Богу, то, хотя бы и казалось самым лучшим, хуже и беззаконнее всего. Если кто даже совершит убийство по воле Божией, это убийство лучше всякаго человеколюбия; но если кто пощадит и окажет человеколюбие вопреки воле Божией, эта пощада будет преступнее всякаго убийства. Дела бывают хорошими и худыми не сами по себе, но по Божию о них определению." (Иоанн Златоуст. Против иудеев. Слово 4-ое)


Что же до собственно вопроса о государственной независимости народов, то здесь нет однозначного ответа. В одних случаях независимость была бы во благо, а в других – нет. В целом, Даниил Андреев полагает государственную раздробленность в пределах одной метакультуры негативным фактором (РМ 9.1.23). В случае современной Украины националистический курс, учитывая его прозападную подоплёку, губителен прежде всего духовно, и не в состоянии принести какие-то благие плоды в культурной сфере. Раскол и вражда с Россией наносят очевидный вред метаисторическим задачам Российской метакультуры, которые в таких условиях становятся практически невыполнимы.