Лента: Вопросы и комментарии

Как можно оценить деятельность Шри Ауробиндо, который был современником Д.Андреева. Не связано ли с ним и его ашрамом указание указание в "Розе Мира" на группу людей на юге Индии, поддерживавшую связь с синклитом индийской метакультуры? Если говорить в понятиях Розы Мира, то Ауробиндо стремился на основе индийской йоги выработать универсальную общечеловеческую систему совершенствования и трансформации человеческой природы, так?

---

Ответ

Это интересный и важный вопрос, учитывая что вопрос о Шри Ауробиндо часто поднимается в близких к нам по интересам кругах.

Сразу же надо сказать, что слова Д.Андреева "Индийский синклит обладает прочной точкой опоры в лице некоего текучего коллектива людей, эпохально перемещающегося по некоторой географической кривой: до второй мировой войны он находился на Памире, ныне – в Южной Индии." (РМ 3.2.43) никакого отношения к Шри Ауробиндо иметь не могут, уже только в силу того, что на севере Индии, в районе Памира, Ауробиндо не жил. "Период ашрама" у Шри Ауробиндо начался в 1926 году, а сам он умер в 1950-м; таким образом, ничего общего нет даже по формальным признакам. Кроме того, Шри Ауробиндо не состоял ни в какой линии преемственности, у него не было товарищей или учеников, хоть как-то сопоставимых с ним самим. Мирру Ришар (Мать) или Сатпрема с ним сравнивать невозможно. Что касается ашрама, то по словам того же Сатпрема: "Теперь, после ухода Матери в 1973 г., условия в Ашраме резко изменились. Вряд ли "Ашрам Шри Ауробиндо" представляет собою сегодня нечто большее, чем просто некоторое преуспевающее учреждение."

Шри Ауробиндо – личность несомненно исключительная. Выдающийся йог, практик. Всем можно порекомендовать подборку выдержек его писем ученикам, которая известна под названием "Основы йоги". Большое значение имеет его метод низведения йогических способностей "сверху", альтернативный процессу т.н. "подъёма кундалини" снизу, который, исходя из опыта, считается опасным для психического здоровья большинства людей. Если рассматривать Шри Ауробиндо как практика духовного делания, то его вклад можно оценивать позитивно.

Гораздо более непростой для оценки предмет – учение Ауробиндо. Что оно из себя представляет? В религиоведении его относят к неоиндуизму, так же, например, как и учения Рамакришны и Вивекананды. Однако если предшественники Ауробиндо были заняты делом наведения мостов между индуизмом и другими религиями, то он видел свою задачу в другом – ни больше, ни меньше, как в трансформации человеческой природы. Он стремился не просто к совершенствованию и духовному деланию, а к качественной трансформации в масштабах человечества (он для себя понял, что трансформация должна быть всеобщей; по большому счёту это верно, хотя всё-таки индивидуальное преображение при помощи высших сил возможно в редких случаях, о которых Д.Андреев упоминает).

Саму постановку задачи преображения человеческой физической природы сразу можно оценить как большой прорыв в сравнении с традиционным индуизмом, где общая философская основа различных религиозных учений не подразумевала возможностей преображения мировой реальности и человека. Ауробиндо вышел за пределы этого понимания, сочетав идеи индуизма с западными идеями эволюционизма. Надо сказать, что такое соединение проходит довольно легко, поскольку обе идеи являются принципиально монистическими (не подразумевающими никакого дуализма в силах, движущих мировой процесс). С библейским христианством эволюцию соединить куда сложнее, и попытки сделать это, как у Т.Шардена, помимо желания авторов подрывают сами основы учения. Однако неоиндуистский синтез порождает (или, точнее, усиливает установившиеся в индуизме) серьёзные заблуждения мировоззренческого и этического порядка. Наиболее ярко негативный потенциал, заложенный в таком соединении, раскрыт на практике теософией Е.П. Блаватской и последователей (интересно отметить, что другая, альтернативная теософии, система индийско-западного синтеза – т.н. "традиционализм" Рене Генона – отвергает эволюционизм и рассматривает мировой процесс как инволюцию, что, собственно, соответствует традиционному индуистскому пониманию "мировых циклов").

Шри Ауробиндо нельзя, конечно, уравнивать с теософами, и сам он скептически отзывался и о них, и о мнимых "теософских махатмах". Однако, трактовка эволюции, как она предстаёт взору науки, с борьбой за существование и взаимопожиранием, как Божественного действия ведёт к заблуждениям даже большим, нежели в той традиционной форме индуисткого религиозно-философского монизма, о которой критически отзывался Д.Андреев (РМ 4.1.30). Вот показательная цитата:

"Этот мир нашей битвы и труда – жестокий, опасный, разрушительный, пожирающий мир, в котором жизнь полна неопределенности [life exist precariously], а душа и тело человека движутся среди огромных опасностей, мир, в котором с каждым шагом вперед, хотим мы того или нет, что-то ломается и разрушается, в котором каждое дыхание жизни является и дыханием смерти. Возложить ответственность за все, что кажется нам дурным и ужасным, на плечи полувсемогущего Дьявола, списать ее на счет Природы, создавая тем самым непримиримое противоречие между природой мира и природой Бога, как будто природа не зависима от Бога, или же свалить эту ответственность на человека и на его грехи, как будто ему принадлежал решающий голос в создании этого мира или он мог сотворить хоть что-нибудь против воли Бога – все это удобные, но неуклюжие выдумки. ... Мы создаем Бога Любви и Милосердия, Бога добра, Бога справедливого, праведного и добродетельного в соответствии с нашими моральными понятиями о справедливости, добродетели и праведности, а все остальное, говорим мы, это не Он или не Его, а было создано некой дьявольской Силой, которой он позволил по какой-то причине проявить свою злую волю, или неким темным Ариманом, действующим в противовес нашему доброму Ормузду, или, наконец, все это было следствием ошибки себялюбивого человека-грешника, который испортил то, что было создано Богом совершенным. ... Мы должны смело посмотреть реальности в лицо и увидеть, что именно Бог, и никто другой, сотворил этот мир в Своем бытии и что Он создал его таким, каков он есть. Мы должны видеть, что Природа, пожирающая своих детей, Время, поглощающее жизни живых существ, Смерть всеобщая и неотвратимая и неистовость сил Рудры [* один из образов Божественного]". (Шри Ауробиндо. Ideal of Human Unity)

Этот фрагмент цитируется Сатпремом в книге "Шри Ауробидо или Путешествие сознание", в разделе "Космическое сознание". Таким образом, если всерьёз верить в достижение Шри Ауробиндо или Сатпремом "Космического сознания", то оно, оказывается, содержит заблуждения фундаментальные, так сказать "начального уровня" – оценивать ли с точки зрения концепции Д.Андреева (которая отрицает чьё-либо "всемогущество" и утверждает факт влияния на наш мир деятельности многочисленных богооступнических монад), или просто в рамках объективных логико-эмпирических оценок, которые покажут логическую абсурдность и этическую несостоятельность монистической метафизики.

И вообще, все эти подразделения сознания на планы, на типы разумов в книге Сатпрема – просто невозможно воспринимать всерьёз. С одной стороны, автор упорно борется против "ментализации", с другой стороны – создаёт произвольную схему "планов сознания", которая в лучшем случае имеет отношение к личному духовному пути личности или узкой группы личностей. В этой схеме различным этапам пути присвоены неподобающе громкие названия. Конечно, сам по себе духовный опыт этой группы людей не может быть лишён ценности, и в нём есть отдельные проблески высшего понимания, но усмотрение некоего онтологического содержания, а также уверенность в своей способности преодолевать на этом пути традиционные заблуждения – предельно наивны.

Критически можно оценить и своеобразную "эзотерику" Шри Ауробиндо: как известно, он утверждал, будто бы в древних индийских ведах их авторы, риши, заложили некий скрытый смысл. Это и с точки зрения объективной религиоведческой науки неубедительно, и просто из общих соображений на основе концепции Д.Андреева непрадоподобно – поскольку никаких духовных гигантов, уже в ту пору будто бы ставивших задачи трансформации человеческой природы, не могло быть в "примитивную" эпоху создания текстов вед (более поздние упанишады многократно превосходят веды философской глубиной).

Что касается задачи трансформации человеческой природы, которую Ауробиндо считал для себя центральной, то, в сущности, он взялся за дело, явно непосильное для человека, пусть даже столь одарённого йогическими способностями, как Шри Ауробиндо. Трансформация, которую мыслил Ауробиндо, может быть совершена только силами Христа во втором пришествии. Между тем, значение личности Христа Шри Ауробиндо понимал ничуть не лучше, чем это характерно для индуизма в среднем; то есть, по большому счёту, не понимал. Опять же – странно для абсолютно просветлённого супраментального сознания; но вполне естественно для просто выдающегося йога. Потому совершенно закономерно, что никакого успеха на пути к избранной цели Шри Ауробиндо не достиг, и его дело не получило дальнейшего практического продвижения, несмотря на усилия последователей.