Начать статью о индийской государственности в свете метаисторических сведений "Розы Мира" Д. Андреева хотелось бы с цитаты из этой книги:
"Своих исторических предшественников, хотя и действовавших в узконациональных масштабах, Лига увидит в великом Махатме Ганди и в партии, вдохновлявшейся им. Первый в новой истории государственный деятель-праведник, он утвердил чисто политическое движение на основе высокой этики и опроверг ходячее мнение, будто политика и мораль несовместимы". (РМ 1.1.35)
Да, в лице Ганди и его сподвижников политика и мораль не только совместимы, но и совершенно нераздельны друг от друга и в этом можно наглядно убедиться.
Фактически вся деятельность Ганди и вся его жизнь проходили во время английского колониального владычества, Ганди погиб 30 января 1948 года, через полтора года после провозглашения независимости Индии и за год до вступления в силу новой индийской конституции. И прежде чем начать говорить о рождении и формировании независимой индийской государственности хотелось бы кратко коснуться основных принципов этического учения Ганди, обратить внимание на основные из них, с целью представить себе тот общественный морально-этический контекст на фоне которого и рождалась новая, независимая государственность Индии.
Религиозный принцип:
"Я не люблю слова "веротерпимость", но не могу предложить ничего взамен. Веротерпимость связана с допущением мысли о превосходстве собственной религии сравнительно с другими.
Между тем...надлежит также уважать другие религии как свою. Уважение к другим религиям не означает, что мы не видим их недостатков. Но мы не должны игнорировать и слабые стороны своего вероучения...Все верования – дар Божий, но на них лежит отпечаток человеческого несовершенства". (здесь и далее цитаты М. Ганди из книги "Индия: религия и политика в общественном сознании", сборник статей. Москва. Изд. "Наука" 1991)
"Вера в одного Бога – краеугольный камень всех религий. Но я не думаю, что наступит такое время, когда на земле будет только одна религия. Теоретически, поскольку имеется один Бог, может быть лишь одна религия. Но на практике я не знаю двух таких людей, которые обладали бы одинаковыми представлениями о Боге".
"Я не мог бы вести религиозную жизнь, не отождествляя себя со всем человечеством, а это я не мог бы делать, не принимая участия в политике... Для меня политика, отторгнутая от религии, – всегда грязная политика."
"Позвольте мне объяснить, что я понимаю под религией. Это не индуистская религия, которую я, конечно, ценю выше других, а религия, которая трансцендентна по отношению к индуизму, которая преобразует природу человека, неразрывно его связывает с внутренней истиной и всегда очищает..., вера в установленное Богом моральное руководство вселенной...Такая религия трансцендентна по отношению к индуизму, исламу, христианству. Она не подменяет их. Она их гармонизирует и придает им реальность."
Говоря о средствах постижения истины, Ганди говорит о своем специфическом опыте "тихого внутреннего голоса". Ганди говорит, что этот тихий внутренний голос "должен быть верховным арбитром, когда возникает конфликт при исполнении долга". И следование этому голосу – важнейшее условие нравственного самосовершенствования и постижения истины.
Принцип ненасилия
Универсализация принципа ненасилия начинается с первых шагов его общественной деятельности.
Ганди усматривал прямую, внутреннюю, органическую взаимосвязь между Богом, любовью, истиной и ненасилием. Каждое из этих понятий в отдельности и в своем единстве и взаимодействии предназначалось для духовно-нравственного совершенствования человека. Из многочисленных высказываний Ганди явствует, что если через "тихий внутренний голос" открывается истина, то, очевидно, общим путем к этому следует признать ненасилие.
"Никогда не забывать о значении применяемых средств, даже если преследуемая цель справедлива, ибо средства управляют целью и меняют ее."
Подчинение средств целям, вызванное требованиями ненасилия приводят Ганди к поразительным выводам относительно не только ближайших, но и конечных целей:
"Цели мы не знаем. Для меня достаточно знать средства. Средства и цели являются взаимозаменяемыми понятиями в моей жизненной философии"(Selection from Gandhi, Ahmedabad, 1948, c.13).
Ганди прочил родной Индии ведущую роль в деле реализации принципа ненасилия, неоднократно говоря об этом со всей категоричностью. Разумеется, Ганди был сторонником полного запрещения атомного оружия.
В феврале 1946 Ганди говорил:
"Мир претерпел катастрофические изменения. Придерживаюсь ли я еще моей веры в истину и ненасилие? Не подорвала ли эту веру атомная бомба? Нет, она не только не сделала этого, но отчетливо продемонстрировала мне, что эти два идеала (истина и ненасилие – И.П.) образуют мощнейшую силу в мире. Перед ней беспомощна и атомная бомба".
Через две недели после обретения Индией независимости, 31 августа 1947, он подчеркивал: "Долг свободной Индии – усовершенствовать инструмент ненасилия для разрешения международных конфликтов, если ее свобода будет иметь хоть какую-то реальную ценность".
Итак, долженствование будущей индийской государственности, как его видел Махатма Ганди – это неуклонное следование принципу ненасилия в международной политике. Индия должна была представить миру столь сильную и непоколебимую в своих этических принципах государственную власть, что это могло бы позволить индийскому государству исполнить миссию утверждения мира на основе ненасилия и высокой этики.
1947-1962
Провозглашение независимости и одновременный раздел страны на два государства 15 августа 1947 года (Индия и Пакистан) стало и долгожданным праздником и страшной трагедией для индийского народа. Раздел прежде единой страны сопровождался чудовищной резней на религиозной и этнической почве. Количество беженцев составило около 15 миллионов человек. Массовые, неконтролируемые миграции с востока на запад приводили к массовым побоищам. Сикхи, покидавшие свои дома в Пенджабе, где они более не чувствовали себя в безопасности, нападали на мусульман, направлявшихся на запад по той же причине; мусульмане платили им тем же. Резня охватывала огромные территории вплоть до Дели. Погибло около 2 миллионов мужчин, женщин и детей. И в январе 1948 года эта ужасная оргия насилия увенчалась убийством самого Ганди.
Надо отметить, что принципиальной позицией Ганди и Индийского Национального Конгресса было сохранение индо-мусульманского единства. До 30-х годов эта позиция поддерживалась значительным большинством общества, и Мусульманская Лига (МЛ) и Индийский Национальный Конгресс (ИНК, в состав которого входили как индуисты, так и мусульмане), но в 1940 МЛ открыто поставила вопрос об образовании двух государств. В дальнейшем, несмотря на все усилия ИНК позиции МЛ стали еще более радикальны и с разделением, следуя принципу ненасилия, пришлось фактически согласиться и ИНК.
Ганди не мог не признать, что в начале 40-х годов большая часть мусульман пошла за Джинной (лидер МЛ), но он считал это следствием их отсталости, неразвитости их политической культуры. Он верил, что стремление к единству окажется сильнее различий между индусами и мусульманами, и это привело его к полному неприятию самой идеи создания мусульманского государства Пакистан. До конца своих дней Ганди считал идею создания Пакистана ошибочной, но вынужден был фактически согласиться с идеей разделения.
Уже через два месяца после провозглашения независимости начался первый вооруженный конфликт между Индией и Пакистаном в Кашмире. Политика ненасилия с успехом применявшаяся против колониального владычества оказалась бессильной в условиях необходимости сохранения цельности государства.
С Кашмиром надо разобраться подробней, т.к. именно эта ситуация была и остается самой конфликтной на континенте по сей день. Мусульмане в Кашмире тогда составляли около 80% населения, и, казалось, участь его была предопределена: он должен был стать провинцией Пакистана, но, согласно положениям того же закона, присоединение того или иного княжества к Индии и Пакистану зависело исключительно от волеизъявления его правителя. Правитель Джамму и Кашмира был индуистом и поэтому хотел присоединить свое княжество к Индии.
Пакистанское правительство в октябре 1947 спровоцировало нападение приграничных пуштунских племен на территорию Кашмира, а в дальнейшем поддержало их войсками. Уже через два дня пуштуны были у столицы Кашмира Сринагар. Махараджа обратился за помощью к Индии, Индия ответила высадкой авиадесанта в Сринагаре. Боевые действия продолжались до 1 января 1949 года. В результате территория Кашмира была поделена на две части и под контролем Пакистана оказалась почти половина княжества. Итоги этого разделения не признаются до сих пор двумя государствами.
"Правда, индийский демиург вынужден был пойти всё на тот же роковой шаг всех демиургов, который приводит к рождению уицраора." (РМ 11.4.37)
Промедление с этим шагом грозило уже дальнейшим дроблением пространства метакультуры на всевозможные "независимые" княжества и протектораты. Начиная с 1949 года Индия уже демонстрирует силу в вопросе территориального единства, частенько решая его военным путем. Так в 1949 году был блокирован, а затем подвергся вторжению индийский войск Хайдарабад, правитель которого ранее объявил независимость. Под давлением центрального индийского правительства низам (правитель-мусульманин) подписал соглашение о вступлении в состав Индийского Союза. В 1951 году были присоединены к Индии французские колониальные владения. Португалия же прибегла к приему, применявшемуся ей в Африке и преобразовала свои колонии в Индии в провинции метрополии, но в 1961 году Индия путем силовых действий присоединила эти провинции к своей территории. В 1953 году, как только у индийского руководства появились подозрения, что глава штата Кашмира (шейх Абдула) также хочет независимости, он был посажен в тюрьму, а на его место был посажен иной глава штата, с которым начала разрабатываться новая конституция штата, как полностью интегрированной части индийской федерации.
За этими, хотя и не столь значительными политическими событиями, стояла уже иная в сравнении с Ганди мировоззренческая позиция.
"Несмотря на мое теснейшее сотрудничество с ним в течении многих лет, – отмечал Дж. Неру,– у меня нет ясного представления о его целях. Мне достаточно одного шага, говорит он, и он не старается заглянуть в будущее или иметь перед собой ясно сформулированную цель. Позаботьтесь о средствах, а цель сама позаботится о себе – вот что он никогда не устает повторять." (Дж.Неру Автобиография, М.1955, с.531). "Таким образом – заключал Дж. Неру – идея ненасилия становится застывшей догмой, которую нельзя оспаривать. В качестве таковой она утрачивает свою притягательную силу для разума и занимает свое место среди догматов веры и религии. Она даже становится опорой привилегированных групп, которые используют ее для сохранения статус кво". (там же с. 571).
Несмотря на всю правильность сказанного, стоит все же отметить разность в подходах к решению политических задач этих двух политических деятелей Индии. Но говорить об отходе Индии от деклараций ненасилия во времена Неру конечно же нельзя. В целом и внутренняя и внешняя политика Индии во времена Неру была именно демонстрацией этих позиций.
Международное влияние Индии как лидера стран неприсоединения и исключительный престиж и непредубежденность индийского лидера в международный вопросах оказывали значительное влияние на сверхдержавы и одновременно позволяли группировать вокруг своей позиции значительное число сторонников.
Очень характерно следующее свидетельство:
"В начале государственной деятельности генерал Роберт Локкарт, первый Главнокомандующий индийской армией, предоставил Неру, как первому премьер-министру, доклад, намечавший рост индийской армии в свете оценок предстоящих угроз. Неру возразил: "Нам не нужен план обороны. Наша политика – ненасилие. Мы не предусматриваем никаких военных угроз. Сворачивайте армию. Полиции вполне достаточно, чтобы обеспечить наши потребности в безопасности." (Major General D. K. Palit, VrC, Major General A. A. Rudra, His Service in Three Armies and Two World Wars (New Delhi: Reliance, 1997).
В вопросе о ядерных, или стратегических, вооружениях Неру выступил в 1954 году с призывом о запрещении ядерных испытаний. И в этом вопросе также подтверждая позиции Ганди.
Между тем за период между 1949-50 и 1962 годами индийские вооруженные силы почти удвоились – с 280 000 до 550 000. Количество эскадрилий индийских военно-воздушных сил увеличилось от семи в начале независимости до восемнадцати к 1962 году. За этот период Индия превратилась в крупнейшего импортера тяжелых военных вооружений. Все это осуществлялось по решению правительства Неру и с сохранением политики неприсоединения. Несмотря на возросшие угрозы Неру был категорически против собственной программы Индии по ядерным вооружениям.
На событиях 1962 года следует остановится более подробно, т.к. именно эти события повлекли за собой кардинальный пересмотр Индийской внешней и внутренней политики.
-------
Военный конфликт с Китаем осенью 1962 года был, во многом неожидан для Индии. Период с 1954 по 1958 год представлял собой интересную фазу; это было взаимное подтверждение "несокрушимой дружбы" между двумя странами. Ее символизировал лозуг "Хинди-Чини Бхай-Бхай" (индийцы и китайцы – братья). В результате боевых действий в районе спорных территорий в гималаях Китай нанес Индии чувствительное поражение, индийская армия потеряла 3000 убитыми и 4000 взятыми в плен. Индийско-китайские военные действия совпали во времени с кубинским кризисом, но возможно и Китай решил воспользоваться "занятостью" сверхдержав. Существует мнение, что если бы карибский кризис затянулся, то Китай нанес бы более значительный удар по Индии, вызвав уже капитуляцию Индийской армии и воспользовавшись хаосом оказал бы поддержку индийским коммунистам.
Хотя поражение было не столь значительным, но унижение, испытанное Индией, было весьма чувствительным. Группа нейтральных государств, сподвижников Индии, продемонстрировала такое безразличие к возникшему инциденту, что многие индийцы были возмущены, т.к. надеялись на большую долю участия и поддержки. Независимая Индия потерпела свою первую, крупную военную неудачу. За ней вскоре последовала другое скорбное событие, в 1964 году умер не достигнув преклонного возраста первый премьер министр Индии Джевахарлал Неру, а через несколько месяцев после этого события Китай провел первые испытания атомной бомбы.
Традиционно центральным моментом внешней политики любой страны является ее собственная безопасность, обеспечиваемая национальными силами обороны и союзами с иностранными государствами. Нетрадиционность внешней политики Индии в период правления Неру состояла в том, что она принижала значение этих традиционных факторов и уделяла большее внимание оказанию влияния на конфликты между крупными державами, которые не отражались непосредственно на независимости или целостности Индии. Чтобы играть эту роль в международных делах, Индии необходимы были исключительный престиж и исключительная непредубежденность. Все это Индия имела, но сочетаться с собственными основными потребностями Индии это могло лишь при условии добрых отношений с соседями. А этого не было. Оба самых могущественных соседа Индии: Пакистан и Китай относились к ней враждебно. Причем исключительный накал изначально враждебных отношений с Пакистаном заслонял потенциальную угрозу Китая.
С другой стороны эта нетрадиционность индийской внешней политики была обусловлена самим долженствованием индийской государственности, той провиденциальной миссией, которая во времена Неру и была явлена, хоть и не во всей своей возможной полноте. Не отметить эту политику, не обратить на нее внимание, не выделить ее среди агрессивных выкриков, бряцаний оружием и безумных провокаций мировых держав было невозможно. Достижения Индии в международной политике, хотя и не обратили на себя столь много внимания как "экономические чуда" Японии и Германии, но были просто удивительны, и в полном смысле этого слова чудесны. Другой вопрос – насколько они были прочными.
Казалось, что вот еще немного, еще чуть-чуть осталось, чтобы политика ненасилия и неприсоединения стала бы общепризнанной мировой силой, способной возвысить свой голос не за счет мегатонных атомных бомб, а только лишь благодаря своей человеческой и высокоэтической позиции. Но... именно этого чуть-чуть и не хватило. Были ли этому виной новые внешние угрозы нависшие над Индией, или внутренние вызовы сепаратизма, этнической и религиозной розни, а может быть виноватым оказалось вдруг само время, сами 60-е, подарившие миру карибский кризис, вьетнамскую войну, китайскую культурную революцию, конец советской "оттепели"? Какая-то рационально необъяснимая цепь срывов и падений, вызвавшая к жизни худшие возможности и надолго похоронившая лучшие.
Нет необходимости перечислять дальше череду нескончаемых военных конфликтов и локальных войн, подавление сепаратизма и бунтов достигшее своего апогея в 70-е во время сикхского бунта, когда армейские операции проводились при поддержке танков, обстреливавших сикхские храмы. В ходе главной операции в Золотом храме в Амритсаре было убито 1000 сикхов. Не удивительно, что результатом этого стала гибель Индиры Ганди, убитой своими же охранниками сикхами.
Тут важно было бы отметить, что время правления Индиры Ганди увенчалось двумя главными событиями – созданием атомной бомбы и договором о дружбе с СССР. Два эти события знаменовали собой фактический отход от принципиальных положений политики Махатмы Ганди. Создание атомной бомбы навсегда похоронило индийскую международную политику ненасилия, а договор с СССР – политику неприсоединения. Это вовсе не было эмоциональным, или же сугубо личным решением, это было результатом продуманной политики, разделяемой большинством правящей индийской политической элиты, большинством Индийского Национального Конгресса. Объяснения этой политики весьма рациональны и понятны, их могут разделить и согласиться с ними все "трезвые", "реальные" политики всего мира. Тут будут и угрозы Китая и провокации Пакистана и пропакистанская и прокитайская политика США в отношениях с Индией и многое, многое другое, наверное, очень верное. Вот так и Индия стала такой же "как все", политическая элита, казалось, вздохнула с облегчением.
Осталась жить до времени лишь социальная политика Ганди, предусматривавшая примирение всех сословий Индии путем добровольного отказа богатых от части своего богатства в пользу бедных. Да, да... вот такой был Ганди "нетрезвый политик". Нападок на эту социальную политику (ставшую просто декларативной и абсолютно бессильной, в силу общего этического упадка общества в сравнении со временем М. Ганди) не было, в 70-е она просто была предана забвению, а в 1991 был уже твердо взят курс на либеральную рыночную экономику.
Современный Индийский Национальный Конгресс под руководством Сони Ганди в своих принципиальных вышеперечисленных моментах напоминает Конгресс М. Ганди только по названию, прилагая все усилия к тому, чтобы связать свою политику в представлениях избирателей с политикой Конгресса 40-х – 60-х годов. Формально имя Махатмы Ганди превозносится и подчеркивается политическая преемственность, которая видится лишь в лозунгах "защиты прав человека" и устранение бедности путем либеральных реформ. Политика же ненасилия, которую сменила бессмысленная гонка ядерных вооружений, политика неприсоединения и собственного пути, социальная политика – эти три фундаментальных основания политики Ганди оставлены в прошлом.
Теперь, много ли дала Индии эта ядерная гонка и выход из политики неприсоединения? Упрочило ли это ее безопасность и независимость? Безопасности больше не стало, ведь и Пакистан также обладает ядерным оружием. Независимая политика? Тут хотелось бы привести не столь давнее сообщение российского информационного агенства:
Индия может обрести статус союзника США вне НАТО 23-03-2004 12:35 РИА "Новости"
Индия может обрести статус союзника Соединенных Штатов вне структуры НАТО. Об этом сообщил во вторник индийский телеканал Эн-ди-ти-ви со ссылкой на заявление пресс-секретаря Белого дома Скота Маклиллана. По его словам, в настоящее время Вашингтон готовится к тому, чтобы рассмотреть возможность придания Индии статуса "союзника вне НАТО".
Госсекретарь США Колин Пауэлл в ходе визита в Исламабад 18 марта заявил о готовности США предоставить Пакистану статус "главного союзника вне НАТО". При этом было подчеркнуто, что такое решение увязывается с американо-пакистанским сотрудничеством в борьбе с международным терроризмом, напоминает телеканал.
Заявление Пауэлла вызвало негативную реакцию официального Нью-Дели. Внешнеполитическое ведомство страны отметило, что такое решение разочаровало Индию, которая является стратегическим партнером США. Тем не менее, отметил официальный представитель индийского МИД, в ходе недавнего визита в страну Пауэлл ни словом не обмолвился о планах США относительно Пакистана.
Лавры Пакистана, вот что теперь волнует индийскую политическую элиту. Очень хочется стать "самым главным союзником США вне НАТО". Очень трезвая и очень прагматическая политика, полностью в духе времени.
Так что фактический отход индийской государственности от провиденциального долженствования совершенный в конце 60-х и закрепленный в 70-80 годы не принес ни безопасности, ни независимости, ни особого благосостояния. Но вот мир в целом конечно же понес урон от этого шага, в котором вверх одержала не этика, а внеэтический "политический реализм", считающий всю эту высокую этику уделом фантастов и мечтателей.
"Но этот уицраор – имя его Авардал – с самого начала инвольтировался из очень высоких миров Света с такою силой, что приоткрывалась даже некоторая надежда на необычайный акт – на его будущее отпадение от демонического стана". (РМ 11.4.37)
Да, такие надежды приоткрывались, даже более того – имели шанс исполниться во всей полноте. Но в силу причин непонятых и неугаданных пока никем исполнились не во всей возможной полноте, а лишь частично, подарив миру политический феномен, существовавший 20 лет и показавший, что атомная бомба становится нужна тогда, когда иссякает вера в Истину и провиденциальный Долг.