Лента: Политика

Партийно-политическая система Великобритании давно не испытывала такого стресса. Проголосовав за выход из Европейского союза, граждане Соединенного Королевства запустили процесс, ударивший разом по всем идеологическим группировкам и парламентским фракциям.

Хуже всего дела, разумеется, у консерваторов и их правительства. Встав во главе кабинета министров, Тереза Мэй получила мандат на то, чтобы договориться с бюрократией Евросоюза об условиях развода. И договориться не смогла.

Разумеется, главная вина лежит не на британском премьере. Брюссельские чиновники, а также политические элиты Германии и Франции настроены наказать англичан за неправильное голосование на референдуме. Страна, население которой бросило вызов сложившемуся порядку вещей, должна пострадать. Причем не символически, а совершенно конкретно. Люди должны лишиться работы, связей, дохода. Условия выхода ставятся предельно жесткие, никаких компромиссов не допускается.

Пока, впрочем, первым пострадавшим оказался рейтинг премьер-министра. Тереза Мэй не сумела отстоять интересы страны перед лицом еврократии. Рядовой англичанин не готов терпеть оскорбительное отношение французских или немецких лидеров. Времена Британской империи, конечно, давно миновали, но память осталась. В книжных магазинах раскупают издания, посвященные двум мировым войнам и победам английских генералов над французами и немцами (что, как назло, случалось почти всегда на территории нынешней Бельгии). Британцы не любят, когда их пытаются унизить иностранцы. И тем более не простят политика, который допускает такое унижение.

Партия тори глубоко расколота на сторонников и противников евроинтеграции, что отражает давние разделение внутри английской буржуазии. К тому же у Терезы Мэй куча соперников и злопыхателей даже среди евроскептиков. Раз за разом предложенные ею проекты соглашения с ЕС проваливаются в парламенте голосами самих консерваторов. Единственное, что держит правительство на плаву, это страх перед всеобщими выборами, в результате которых премьер-министром может стать лидер лейбористов Джереми Корбин.

Но и у Корбина дела не так чтобы очень хороши. Да, он пользуется поддержкой большинства британцев и рядовых членов партии. Но его последовательные левые взгляды гарантировали ему ненависть значительной части коллег по фракции. На протяжении многих лет Лейбористская партия двигалась вправо, превратившись в разновидность либеральной коалиции, наподобие Демократической партии США. Многие депутаты-лейбористы, выдвинувшиеся во времена Тони Блэра, по социальным и экономическим позициям стоят правее консерваторов (не забудем, что у тех есть свое социально-консервативное течение, «красные тори»). От классических правых такие лейбористы отличаются лишь педалированием тем феминизма и прав сексуальных меньшинств. Попытки Корбина вернуть партию на прежний социал-демократический курс встречают яростное сопротивление.

Итогом нескольких лет внутренней борьбы стал открытый раскол, когда восемь депутатов покинули фракцию. Поводом послужило абсурдное обвинение Корбина в антисемитизме, поскольку лидер партии позволил себе несколько критических замечаний в адрес руководства Израиля. Все прекрасно понимают, что повод является искусственным и надуманным, но очень удобным в плане политкорректности. Нельзя же открыто сказать – мы не согласны с тем, что у нас появился лидер, пытающийся действовать в соответствии с уставом собственной партии.

Кризис во фракции может осложнить шансы лейбористов выиграть всеобщие выборы. Избиратель, конечно, накажет раскольников и не даст им избраться в новый состав парламента. Но и положение официальных кандидатов партии в этих округах ухудшится.

Политики, покидающие Лейбористскую партию, отчаянно пытаются найти себе партнеров среди недовольных Мэй депутатов-консерваторов и представителей центристской либерально-демократической партии, чтобы создать третью силу. И все же вряд ли им удастся сколотить серьезный блок, способный удержаться на плаву. В стране происходит поляризация.

В Шотландии кризис общебританских партий породил специфический феномен – рост популярности националистов. Сегодня Шотландская национальная партия господствует в местной ассамблее. Большинство депутатов-шотландцев в Вестминстере тоже состоят в ее фракции. Националисты руководят исполнительной властью в регионе. И тем не менее дела у них идут с каждым днем все хуже.

Рост популярности националистов был связан с правым поворотом и дискредитацией Лейбористской партии. После появления Корбина позиции лейбористов в Шотландии постепенно восстанавливаются. А призывы провести новый референдум о независимости, постоянно звучащие в Эдинбурге, скорее отпугивают сторонников правительства. Во время прошлого референдума за выход из состава Соединенного Королевства проголосовало на удивление много людей, почти половина избирателей. Но произошло это потому, что все точно знали – никакого выхода не будет. Голосование за независимость было способом показать Лондону, что северяне недовольны положением дел в стране. На сей раз, однако, если дойдет до референдума, то вопрос о развале государства встанет всерьез. И вряд ли практичные шотландцы пойдут на такое. А для националистов провал второго референдума будет равен катастрофе (как это уже случилось с квебекскими сепаратистами в Канаде).

Наконец, в Северной Ирландии, где ценой больших усилий удалось установить мир и порядок, приведя к сотрудничеству католиков и протестантов, республиканцев и монархистов, обстановка опять накаляется. Остается, в случае выхода из ЕС, открытым вопрос о границе с Республикой Ирландия – тема в высшей степени болезненная, особенно для католиков.

Сам по себе вопрос – чисто технический, не стоит и выеденного яйца. Тем более что в Шенгенскую зону Соединенное Королевство все равно не входит, а потому и выходить из нее не должно. Ничто не мешает сохранить свободное передвижение граждан. Но в Брюсселе чиновники, верные принципу максимального наказания британских отступников, пытаются опустить на границе чуть ли не железный занавес.

На фоне явных трудностей и разочарования в Брексите правое крыло лейбористов, умеренные тори и либеральная столичная интеллигенция начинают требовать повторного референдума. Их надежды укрепляет то, что по опросам сейчас сторонников сохранения членства в ЕС больше, чем сторонников выхода. Но вот беда: и перед первым референдумом социология показывала такие же цифры, которые в итоге резко разошлись с результатом голосования. На фоне начинающейся рецессии в еврозоне, восстания «желтых жилетов» во Франции и растущей обиды англичан на политику лидеров континента призыв «остаться в европейской семье» прозвучит не слишком убедительно.

Сторонники ЕС уже по максимуму использовали свои аргументы, в ходе новой кампании они рискуют скорее терять поддержку, а не набирать ее. Потому-то и давление в пользу повторного референдума выглядит каким-то двусмысленным. Не столько для того, чтобы добиться результата, сколько для того, чтобы получить отказ и обидеться.

В общем, политический кризис в Соединенном Королевстве затронул всех. Нет ни одной политической или идеологической силы, которая могла бы утверждать, что дела у нее идут хорошо. Именно поэтому, скорее всего, нынешнее положение дел затянется. Никто не хочет досрочных выборов, а будущее королевства остается туманным.


Борис Кагарлицкий
Источник: "Взгляд"