Лента: Политика

Администрация Дональда Трампа так долго говорит о российско-китайском альянсе, что скоро ее политика в отношении России и Китая может окончательно стать самосбывающимся пророчеством. Об этом подумалось после того, как Соединенные Штаты в рамках пресловутого закона "О противодействии противникам Америки посредством санкций" (CAATSA) объявили о введении санкций против Центрального военного совета Китая за приобретение российских СУ-35 и комплексов С-400.

Для КНР американские санкции не новость, по крайней мере, со времен событий на площади Тяньяньмэнь в июне 1989 г., когда США объявили санкции против Пекина «за нарушения прав человека». С тех пор Пекин вполне научился справляться с санкциями или успешно обходить их. Однако сейчас, похоже, на Китай накатывается новая санкционная волна.

Когда ранее в этом году США развязали против Китая торговую войну, слово «санкции» не звучало. Однако логика действий американской стороны была соответствующей. Один из представителей администрации Д. Трампа заявил, что «в этой войне у нас больше пуль», – видимо, имея в виду, что объем китайского экспорта в США в стоимостном выражении существенно превышает объем американского экспорта в Китай.

И вот торговая война в разгаре: с понедельника действуют пошлины на китайские товары стоимостью $200 млрд. До конца года они будут составлять 10%, а в 2019 году увеличатся до 25%. Трамп также пригрозил новым этапом пошлин, если Китай применит ответные ограничения. После этого в Пекине заявили, что с 24 сентября на американские товары на общую сумму $60 млрд. будут также введены таможенные пошлины.

Так США пытаются, посредством серии торговых ограничений, сорвать исполнение подготовленной в 2015 г. правительством КНР стратегии развития промышленности Made in China 2025 (MIC2025), предусматривающей приоритет развития производств с высокой добавленной стоимостью в области высоких технологий.

Вот и сейчас американский расчет на то, что Управление подготовки войск, снабжения и развития вооружений Центрального военного совета КНР, попав под санкции, потянет за собой практически все высокотехнологичные отрасли Китая, которые так или иначе с ним связаны.

Реакция Китая оказалась ожидаемо жесткой. В специально подготовленной Белой книге КНР о торгово-экономических отношениях с США отмечается, что Соединенные Штаты создают угрозу мировой системе свободной торговли. Китай отказался от продолжения переговоров по урегулированию торговых споров с США. Минобороны КНР выразило решительный протест, расценив введение санкций как «откровенное проявление гегемонизма американской стороны». А в заявлении МИД КНР прозвучала не допускающая толкований формулировка о том, что Вашингтон должен немедленно исправить допущенную ошибку.

Однако в Вашингтоне, похоже, не намерены останавливаться. В прессу просочились сведения о том, что в ближайшее время Соединенные Штаты намерены начать крупную кампанию, направленную против КНР, причем с обвинениями в адрес Пекина выступят Белый дом, Министерства финансов, торговли и обороны. Китайской стороне будет выставлен целый набор обвинений: в «злонамеренных действиях» в киберпространстве, вмешательстве в выборы, краже объектов интеллектуальной собственности, нарушений прав национальных меньшинств в Синьцзяне….

В этих условиях китайская сторона начинает гораздо лучше понимать логику действий России по противодействию санкционному давлению со стороны США, как и необходимость вывода на качественно новый уровень координации усилий России и Китая по противодействию такому давлению и незаконным торговым ограничениям в отношении двух стран, которое приобретает систематический и долгосрочный характер.

К этому побуждает сходная ситуация в американо-российских и американо-китайских отношениях, в рамках которых администрация США пытается использовать экономическое давление для достижения политических целей, либо прибегает к неэкономическим методам в экономической конкуренции. По сути дела, Россия и Китай сейчас оказались «в одной лодке» и имеют во многом схожий опыт противостояния незаконным санкциям и несправедливым торговым практикам. При этом у России и Китая широкий выбор антисанкционых инструментов и возможностей.

В сфере военно-технического сотрудничества, например, это набор мер от перехода к расчетам в национальных валютах до совместной разработки и производства новых образцов боевой авиации и ПВО и других перспективных систем вооружений.

По мере того, как американский доллар может (и скорее всего, увы, будет) становиться санкционным оружием, сторонам следует стремиться к качественному росту объема расчетов в национальных валютах в структуре взаимной торговли, инвестиций и финансирования (в настоящее время он не превышает 15%). Частью российского и китайского ответа на американское санкционное давление может стать, при необходимости, существенное сокращение инвестиций в долговые обязательства США.

Здесь поспешу успокоить тех, кто принял на веру сообщения о том, что, дескать, «Китай присоединился к финансовым санкциям США против России». Речь идет о том, что некоторые коммерческие китайские банки, расширительно толкуя санкционные положения, не всегда пропускали платежи российских банков, несмотря на то, что КНР не вводила ограничительные меры против Москвы. В результате подобных действий увеличивались сроки зачисления платежей китайским клиентам от российских банков, имели место случаи отмены проведенных платежей.

Для решения данной проблемы Банк России достиг соглашения с Народным банком Китая об осуществлении операций между финансовыми структурами двух стран в нормальном режиме и об отмене резервирования средств иностранных банков на корреспондентских счетах, в том числе российских, что облегчило иностранным банкам работу с платежами в КНР.

Для России и Китая координация усилий по противодействию санкционному давлению не ограничивается сферой двусторонних отношений. Едва успели Россия, Великобритания, Китай, Франция и Германия договориться на полях Генеральной ассамблеи ООН о создании специального финансового механизма для расчетов с Ираном в обход санкций США, как советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон заявил, что Соединенные Штаты не позволят ни Евросоюзу, ни любым другим странам обойти антииранские санкции.

А ведь этот специальный финансовый механизм есть не что иное, как тестирование международным сообществом работающей схемы «де-долларизации» мировой финансово-экономической системы. Именно к этому, в итоге, может привести американская санкционная риторика и политика.

Если Россия и Китай создадут «антисанкционный альянс», то он будет, прежде всего, «модернизационным альянсом» с позитивной повесткой, призванной содействовать ускоренному развитию высокотехнологических отраслей экономики в обход западных (прежде всего американских) ограничений. Такой альянс станет также механизмом координации двусторонних и многосторонних усилий по формированию нового международного порядка, свободного от санкций.


Владимир Петровский, доктор политических наук, действительный член Академии военных наук, главный научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН
Источник: "Международна жизнь "