Лента: Политика

Почему Берлин поддержал союзников по НАТО только на словах

Германия отказалась принять участие в военной операции против Сирии, хотя и выразила полную солидарность с действиями США, Британии и Франции, назвав их «соразмерными и необходимыми». Однако такую позицию Берлина не стоит рассматривать как попытку уклониться, поскольку она была продиктована в первую очередь внутриполитическими соображениями.

12 апреля канцлер Ангела Меркель заявила, что Германия не присоединится к возможным военным действиям против Сирии. При этом она особо подчеркнула слово «возможным», указав на то, что окончательное решение о проведении операции еще не принято. Заявление Меркель в отличие, например, от ситуации при голосовании по «ливийской» резолюции в 2011 году практически не вызвало возражений за исключением некоторых критических высказываний главным образом со стороны экспертов, считающих, что Германии давно пора отказаться от своей нерешительности в вопросах применения военной силы.

Учитывая особенности принятия в Берлине решений об использовании Бундесвера в зарубежных военных операциях, иной позиции от Германии ожидать не следовало. Такие решения требуют одобрения большинства депутатов Бундестага, и очевидно, что его невозможно было получить за столь короткий период — как следует из слов Меркель, ещё в четверг, то есть за день до нанесения ударов, военная операция все ещё считалась только «возможной».

Кроме того, основной закон Германии и решение конституционного суда от 1994 года допускают использование Бундесвера в целях, отличных от обороны страны, только в двух случаях: при действиях в рамках системы коллективной обороны или же при проведении международных операций под мандатом Совбеза ООН. Единственным отступлением от этих норм до настоящего времени была операция НАТО против Югославии в 1999 года, которая была обоснована концепцией «гуманитарной интервенции». При этом участие Бундесвера в данной операции является крайне спорным внутриполитическим вопросом для Германии и всегда подвергалось сильной критике как неправомерное и в момент принятия решения, и все последующие годы вплоть до настоящего момента.

Соответственно, в текущих условиях, единственным возможным решением для Берлина, хотел он того или нет, был однозначный отказ. Постановка вопроса об участии Бундесвера в той или иной форме в операции против Сирии неизбежно привела бы к острой конфронтации в Бундестаге и внутри самой правящей коалиции, что, вполне вероятно, могло бы повлечь за собой раскол и, как следствие, отставку правительства. Естественно, подобные риски являются совершенно неоправданными.

В то же время в Германии понимают, что сдержанность в вопросах применения военной силы, обусловленная в том числе нормативными и процедурными факторами, подрывает лидерскую инициативу Берлина в рамках ЕС и плохо сочетается с провозглашенным немецким руководством в 2014 году новым активным внешнеполитическим курсом. Дискуссии о необходимости упрощения процесса принятия решений о применении военной силы идут среди немецких политиков и экспертов уже давно, и вполне вероятно, что текущая ситуация вокруг Сирии станет поводом для очередного такого дискуссионного раунда, а параллельно также и поводом для обсуждений того, как Германия должна действовать в случае неспособности Совбеза ООН принять какое-либо решение. Так, например, один из ведущих политиков ХДС Родерих Кизеветтер еще 10 апреля призвал к тому, чтобы более активно использовать принцип «responsibility to protect», указав на то, что в случае, если применение химического оружия доказано, использование военной силы является оправданным, и он бы лично поддержал такой шаг.

Стоит отметить, что Берлин в своих заявлениях оправдывал операцию против Сирии тем, что Совбез ООН был заблокирован из-за позиции России, и в то же время особо подчеркивал тот факт, что военную силу применили три страны, являющиеся постоянными членами Совбеза. С одной стороны, такой подход служит для Германии обоснованием её однозначной, хотя и исключительно политической, поддержки действий США, Британии и Франции. Но с другой стороны, нельзя исключать, что в будущем эти же аргументы могут быть задействованы для оправдания участия уже самой Германии в подобных операциях в обход требований немецкого законодательства об обязательном наличии санкции Совбеза.


Василий Александрович Федорцев
Источник: "РИСИ"