Лента: Политика

"Перезагрузка" отношений с Россией остается наиболее заметным и значимым внешнеполитическим успехом администрации США. По общему убеждению, американский президент Барак Обама искренне настроен на партнерство двух стран, по-прежнему несущих львиную долю ответственности за ядерную и в целом военно-стратегическую стабильность и безопасность в современном мире. Но ценить и беречь это достижение ему и его команде приходится еще и потому, что других столь же весомых результатов у них пока по существу просто нет.

Перечень скромных побед

Чтобы в этом убедиться, корр. ИТАР-ТАСС обращался в декабре в Совет национальной безопасности США при Белом доме и в госдепартамент США с просьбой перечислить основные внешнеполитические успехи администрации Обамы – не обязательно в отношениях с Россией и не обязательно только за последний год. Внятного и обстоятельного ответа на этот совершенно не каверзный с виду вопрос американские дипломаты не дали.

По большей части они просто отмалчивались, игнорируя письменные запросы. А на брифинге для журналистов, где увильнуть было некуда, помощник госсекретаря по связям с общественностью и прессой Филип Кроули "навскидку" назвал корр. ИТАР-ТАСС в Нью-Йорке Наталье Славиной новый договор с Россией по СНВ, усилия США в поддержку демократии в таких африканских странах, как Кот д"Ивуар и Гвинея, а также борьбу своей начальницы Хиллари Клинтон за права женщин по всему миру.

Он, разумеется, предупредил, что перечень неполон и что есть "многое другое", чем американцы "очень и очень гордятся" в плане своих достижений на международной арене. Но без его подсказки среди по-настоящему важных для США "плюсов" на ум приходят разве что "отсутствующие минусы" /наподобие новых крупных террористических атак на США или повторного спада в американской и мировой экономике/, крупные международные форумы, включая апрельский саммит по ядерной безопасности в Вашингтоне, да сравнительно благополучное начало вывода американских войск из Ирака /хотя там, честно говоря, пока еще совершенно не ясно, чем в конечном счете обернется "демократизаторский" эксперимент США/.

Тотальная "перезагрузка" буксует

Изначально предполагалось, что при Обаме "перезагружаться" будет вся внешняя политика Вашингтона. Но на втором году работы молодого американского лидера всеобщие восторги и ожидания, связывавшиеся в мире с его приходом в Белый дом, заметно поутихли. Выяснилось, что на одном личном обаянии далеко не уедешь, даже если ты президент США, а менять политику сложнее, чем представлялось со стороны. Для Обамы щелчок по самолюбию неприятен вдвойне, поскольку он изначально считался во в сфере международных отношений неофитом. Конечно, ему хотелось и хочется доказать критикам, что "не боги горшки обжигают".

Рейтинг его во внешнем мире по-прежнему достаточно высок, но он снижается, причем наиболее заметно – в мусульманских странах, с которыми США в последние годы особенно хотят поладить. Главные причины разочарования в исламском мире общеизвестны: сохранение полуоккупационных режимов в Ираке и Афганистане, неспособность Вашингтона продвинуть вперед процесс палестино-израильского урегулирования, чрезмерная, с точки зрения мусульман, опека Соединенными Штатами Израиля – при том, что и с самими израильтянами у нынешней администрации США взаимопонимания явно меньше, чем у предыдущей.

Еще одно заведомо приоритетное для Вашингтона внешнеполитическое направление – Азиатско-Тихоокеанский регион. Согласно новой стратегии национальной безопасности США, обнародованной в мае Белым домом, Америка хочет, в частности, строить "конструктивные отношения" с КНР и "стратегическое партнерство" с Индией. На взгляд со стороны, похвастаться ей пока особо нечем, хотя в нехватке старания ее не упрекнешь.

Удивляться этому не приходится. В отношениях с тем же Китаем активный "стратегический диалог" на самом высоком уровне сопровождается постоянными угрозами санкций из-за курсовой политики Пекина, а в самое последнее время – еще и настойчивыми публичными требованиями к нему "приструнить" Пхеньян. Даже если не вдаваться в суть американских претензий к Китаю, очевидно, что тон их конструктивным никак не назовешь.

Что касается Индии, ей, конечно, льстит повышенное внимание со стороны США. Но и приветствуя недавний подчеркнуто длительный визит Барака Обамы в эту страну, американские и индийские комментаторы в один голос признавали, что у желанного альянса есть очевидные ограничители – например, в виде продолжающейся массированной поддержки Вашингтоном Исламабада. Да и поездка Обамы, по общему мнению, была в целом направлена прежде всего на продвижение торгово-экономических интересов самих США.

Между тем собственные такие же интересы имеются у всех стран, и в нелегких кризисных и посткризисных условиях даже традиционные союзники Америки все решительнее их отстаивают. В итоге, например, договоренность США и Южной Кореи о свободной торговле, которая должна была увенчать собой ноябрьский визит Обамы в Сеул, так и не была там достигнута. "Дожимать" южнокорейских партнеров американцам пришлось уже позже на своей территории. А теперь еще предстоит процесс ратификации торгового договора в Сенате США.

Угроза невольной милитаризации

Конечно, и при всем том Вашингтон по-прежнему продолжает играть "первую скрипку" в мировых делах. Но даже в самих США неправительственные эксперты хором признают, что американское влияние – политико-дипломатическое, валютно-финансовое и торгово-экономическое, культурно- идеологическое – заметно ослабевает. Местные политологи – и либералы, и консерваторы – наперебой пишут и публикуют "на злобу дня" статьи и целые книги о закате "американской империи".

По их общему мнению, при Обаме этот процесс не обратился вспять и даже не остановился, а в лучшем для США случае замедлился.

Между прочим, один из вашингтонских аналитиков в доверительной беседе с корр. ИТАР-ТАСС на эту тему напомнил, что инструменты "мягкого влияния" Америки на мировые дела – например, те же программы международной помощи – теряют эффективность еще и потому, что все хуже финансируются из-за вынужденных бюджетных ограничений. В то же время военные расходы продолжают расти порой даже вопреки желанию самой американской администрации. Конгресс не позволяет их сокращать по самым разным соображениям – от национальной безопасности до сохранения рабочих мест.

Боюсь, как бы это не привело к непроизвольной "милитаризации" нашей политики, сказал собеседник, – просто из-за того, что военные решения вдруг окажутся /или покажутся/ наиболее доступными и удобными. Чтобы этого не допустить, продолжал он, нам сейчас особенно необходима "позитивная повестка дня" в отношениях с ключевыми странами, прежде всего Россией.

По Красной площади с оркестром

Формирование такой повестки дня, собственно, и является основной целью "перезагрузки" отношений Вашингтона с Москвой. В уходящем году этот процесс неуклонно развивался. Президенты Дмитрий Медведев и Барак Обама за год провели два двусторонних саммита – в Праге и Вашингтоне, а в общей сложности встречались целых семь раз и к тому же регулярно общались по телефону. Скорее всего это беспрецедентная для двустороннего диалога плотность контактов на высшем уровне, хотя формально ежегодные саммиты Россия-США /в отличие, например, от форматов Россия-ЕС и США-ЕС/ пока не институционализированы. Кстати, такой известный американский специалист по России, как бывший советник Джорджа Буша-младшего Том Грэм, давно предлагает это сделать, а может быть, подумать и о трехсторонних встречах с участием США, ЕС и России.
Созданная в прошлом году российско-американская Президентская комиссия по сотрудничеству продолжает расширяться и насчитывает уже 18 рабочих групп. К прежде существовавшим направлениям добавилось и такое традиционно закрытое и щекотливое, как разведка. Не исключено, что это также помогло двусторонним отношениям успешно выдержать "испытание на прочность" после известной летней истории с разоблачением российских агентов-нелегалов. К концу года, кстати, о ней в Вашингтоне уже никто и не вспоминал.

Наиболее наглядным воплощением нового характера отношений между нашими странами стало, видимо, участие американских военнослужащих в юбилейном Параде Победы 9 мая на Красной площади в Москве. А в Вашингтоне среди важных и памятных итогов года – визиты вице-премьера правительства России Сергея Иванова, министра обороны Анатолия Сердюкова, начальника Генерального штаба ВС РФ Николая Макарова. Военно-политическая рабочая группа во главе с Сердюковым и его американским коллегой Робертом Гейтсом также вошла в состав Президентской комиссии.

Судьба ДСНВ

В сфере международной безопасности важнейший результат "перезагрузки" и ее политический символ – новый российско- американский договор по СНВ. К сожалению, в ходе процесса ратификации в Сенате США он по существу стал заложником внутриполитических "разборок" между демократической "партией власти" президента Обамы и республиканской оппозицией.

После убедительной победы республиканцев на ноябрьских промежуточных выборах в Конгресс США накал этого противостояния еще более усилился. Лидер сенатской республиканской фракции Митч Макконнелл публично провозгласил, что главная задача его партии на ближайшие два года – не допустить переизбрания действующего президента страны на новый срок. Это подтвердило, что оппозиция воспринимает межпартийное соперничество, как "игру с нулевым результатом", в которой выигрыш одних автоматически означает проигрыш других.

Это в корне противоречит политической философии Обамы, который не устает призывать к поиску взаимовыгодных, "победных для обеих сторон" решений и во внутренней, и во внешней политике. По его убеждению, новый ДСНВ как нельзя лучше отвечает этому критерию, поскольку соответствует интересам национальной безопасности США и России, всей международной стратегической стабильности.

Для борьбы за ратификацию договора администрация США мобилизовала все внутренние резервы и подтянула союзников извне. Среди них – почти все бывшие госсекретари и министры обороны США от обеих партий, неправительственные специалисты и пресса, видные зарубежные политики. Любопытно, что за ратификацию ДСНВ активно ратуют ведущие произраильские организации США – из соображений "противодействия иранской угрозе".

Печать США отмечает, что, сражаясь за договор, Обама отстаивает и собственный авторитет в глазах американской и международной общественности, президентские прерогативы по формированию внешней политики страны. По определению службы новостей Блумберга, для него на карту поставлена "роль мирового лидера". "Если он добьется успеха, то продемонстрирует силу после разгрома на промежуточных выборах, – пишет флагман американской журналистики газета "Нью-Йорк таймс". – Если проиграет, закрепит дома и за рубежом впечатление, что он как президент ослаблен".

Публично Обама и вся его администрация излучают нерушимую уверенность в победе, но все же не исключена и неудача. Если ДСНВ не будет утвержден до конца года, всю процедуру ратификации придется начинать заново. При этом перевес "партии власти" в голосах в новом составе Сената будет существенно меньше, чем в нынешнем.

Иран

Новый ДСНВ – конечно, крупнейший, но все же далеко не единственный "бриллиант" в новой "короне" российско- американского сотрудничества. США, например, считают чуть ли не столь же ценным ее украшением договоренность о подходе к Ирану с позиции "кнута и пряника", воплотившемся в резолюции 1929 СБ ООН от 9 июня с.г. На ее основании Москва позже приняла решение о запрете на передачу Тегерану ЗРК С-300.

Вспоминая об этом под занавес года в вашингтонской штаб- квартире политологического Фонда Карнеги, главный советник Обамы по России в аппарате Белого дома Майкл Макфол подчеркивал, что в отличие от того же ДСНВ данная ооновская резолюция была "асимметричной" с точки зрения экономической и геостратегической "цены вопроса" для России и США. По его словам, "это был, наверное, самый большой и спорный вопрос в американо-российских отношениях" за последние два года, и решить его удалось только после того, как Вашингтон обязался считать его "начальным вкладом" в долгосрочное американо-российское партнерство, способное, по его заверениям, более чем компенсировать Москве любые издержки в отношениях с Тегераном.

Впрочем, и теперь Россия продолжает последовательно выступать против дополнительных односторонних санкций США против Ирана, тем более, если они могут коснуться российских компаний. Зачем по второму разу наступать на одни и те же грабли, совершенно непонятно. Как раз в нынешнем году власти США отменяли санкции в отношении "Рособоронэкспорта" и ряда других российских компаний и организаций, введеные в разное время под предлогом нарушения ими американского Закона о нераспространении применительно к Ирану, Северной Корее и Сирии либо международных режимов контроля над оружием массового уничтожения и ракетной техникой.

ПРО

Как большой успех американской дипломатии преподносятся властями США итоги лиссабонских саммитов НАТО и Россия- НАТО. Конечно, имеется в виду прежде всего состоявшаяся на этих форумах дискуссия по ПРО и, конечно, американцы склонны видеть в самом факте этой дискуссии важный сдвиг в отношении России к их собственным планам, суть которых остается неизменной: мы, мол, в любом случае действуем по своей программе, а вы, если хотите, можете присоединиться – разумеется, на наших условиях.

Очевидно, однако, что подобный подход как был, так и остался для Москвы неприемлемым. И уже после Лиссабона и президент, и премьер-министр России публично предупредили США, что согласие по ПРО может быть достигнуто лишь путем создания полноценного совместного механизма сотрудничества. Если же выйти на конструктивную договоренность не удастся, то, как прямо заявил в послании Федеральному Собранию РФ Дмитрий Медведев, "начнется новый виток гонки вооружений" и России "придется принимать решение о размещении новых ударных средств".

СНГ, 123, дети

Этого, разумеется, никто не хочет – ни в России, ни в НАТО. И сам факт "перезагрузки" отношений Москвы с Североатлантическим альянсом не следует недооценивать. Два года назад, по признанию того же Макфола, подобное было бы немыслимым. А теперь, надо полагать, стало возможным прежде всего из-за тех шагов навстречу России, которые были сделаны администрацией Обамы сразу после прихода к власти.

Весомость этих "начальных взносов" со стороны США бесспорна. Они касались планов дальнейшего расширения НАТО, размещения в Польше и Чехии компонентов американской системы ПРО, поддержки "разноцветных" демократизаторских прожектов в постсоветских государствах, т.е. фактически всех наиболее чувствительных интересов России.

В том же "ближнем зарубежье" РФ американцы при Обаме перенесли вектор своей дипломатической активности на попытки улаживания застарелых конфликтов. Сначала без особого успеха пытались выйти на урегулирование ситуации в Нагорном Карабахе, помирив предварительно Армению с Турцией. Теперь вроде бы хотят вплотную заняться Приднестровьем.

Конечно, подходы Москвы и Вашингтона, например, к грузинскому режиму до сих пор диаметрально противоположны. Но в отличие от своих предшественников администрация Обамы отвергает искусственные "увязки" разнородных проблем, и в мае президент США вновь направил в Конгресс соглашение о сотрудничестве с Россией в области мирного использования атомной энергии /так называемое "соглашение 123"/, отозванное оттуда ранее Дж.Бушем после конфликта в Южной Осетии.

По словам Обамы, он пришел к выводу, что, во-первых, "ситуацию в Грузии нет нужды более рассматривать как препятствие для продвижения вперед предлагаемого соглашения", а во-вторых, что "уровень и масштабы сотрудничества США и России по Ирану достаточны для повторной передачи" документа в Конгресс. Попытки оппозиции заблокировать вступление соглашения в силу провалились, и за считанные дни до окончания сессии Конгресса процедура его рассмотрения была официально завершена. Теперь, чтобы оно заработало, сторонам остается лишь обменяться дипломатическими нотами.

Наконец, нельзя не вспомнить и еще об одной острой теме, которая, по признанию Макфола, волнует простых людей "куда больше", чем новый ДСНВ. Прошлой весной стало известно о гибели в США очередного приемного ребенка из России – Вани Скоробогатова. Это вызвало бурю возмущения, и Вашингтон почел за благо согласиться с требованием Москвы заключить специальное соглашение об условиях международного усыновления. Правда, полностью согласовать его до конца года не удалось, но это, может быть и к лучшему. Это явно тот случай, когда прежде, чем отрезать, лучше семь раз отмерить, а специалисты, видевшие проект документа, говорят, что он пока оставляет желать много лучшего, прежде всего с точки зрения правовой защиты интересов российских детей в США.

Без фундамента

На всем протяжении новейшей истории в российско- американских отношениях обе стороны жалуются на то, что у этих отношений нет надежного торгово-экономического фундамента. И теперь, по общему признанию, в сотрудничестве на этом направлении слов о благих намерениях по-прежнему заметно больше, чем дела. Хотя и дела тоже есть, включая вызвавшую большой общественный резонанс сделку по приобретению российским миллиардером Михаилом Прохоровым профессионального баскетбольного клуба НБА "Нью-Джерси нетс". За год состоялся целый ряд контактов на министерском уровне, включая визиты глав минфина РФ Алексея Кудрина и минэнерго – Сергея Шматко.

Конечно, главная системная задача в торгово- экономической сфере – завершить наконец многолетний процесс присоединения России к Всемирной торговой организации. Сами участники этого процесса давно зареклись давать прогнозы, но теперь, кажется, действительно виден свет в конце туннеля. В конце года было объявлено, что все спорные вопросы в диалоге России с США и ЕС по поводу ВТО вроде бы сняты.

Оставлять ноту сомнения приходится из-за того, что даже самые оптимистичные победные рапорты неизменно сопровождаются оговорками. Не стало исключением и совещание по экспортному контролю, которое Обама провел с членами своей администрации 9 декабря – уже после того, как Медведев поблагодарил США и ЕС за совместно проделанную работу по подготовке к вступлению России в ВТО.

Хозяин Белого дома подтвердил на совещании личную заинтересованность в скорейшем завершении этого процесса и поторопил помощников. После этого главный торгпред США Рон Кирк заявил журналистам, что разногласия с Россией улажены... на 95 проц и назвал как минимум три сохраняющиеся спорные темы. Между тем, как известно, подобные переговоры ведутся по принципу "пока не согласовано все, не согласовано ничего".

Референдум об отношении к России

И все же в Белом доме исходят из того, что уже весной вопрос о присоединении России к ВТО перейдет в практическую плоскость. Для США это, кстати, будет означать необходимость отмены печально известной поправки Джексона- Вэника. Пока остается в силе этот законодательный реликт "холодной войны", увязывавший в свое время вопросы внешней торговли со свободой еврейской эмиграции из СССР, сами США не смогут в полной мере пользоваться теми преимуществами, которые членство России в ВТО откроет перед ее партнерами.

Макфол, кстати, прогнозирует, что отмена поправки будет сопровождаться в США дебатами, которые станут своего рода "референдумом об отношении к России". "Мы прекрасно понимаем, что спор будет именно об этом, а не об эмиграции и даже не о торговле", – сказал он, добавив, что предстоит "жаркая схватка".

Смысл ожидаемого "референдума" понятен без объяснений. По сути вопрос будет сводиться к тому, заслуживает ли Россия доверия, как страна, с которой у США имеются не только области совпадения интересов, но и общие идеалы и ценности. Америка давно убедила себя и других, что без этого подлинное международное партнерство с кем бы то ни было для нее невозможно.

В теории все это звучит красиво. Но, как говорится у классика, "а судьи кто"? Когда у США в друзьях оказываются люди типа Михаила Саакашвили, поневоле возникает вопрос, чем на самом деле руководствуется Вашингтон: пресловутыми идеалами или другой известной цитатой, приписываемой сразу нескольким американским лидерам: "Имярек, конечно, сукин сын, но он наш сукин сын".

В плену стереотипов

Кстати, и массированная утечка посольских телеграмм по каналам организации "Викиликс", на скандальной ноте завершившая для госдепартамента США дипломатический год, тоже подтвердила, что любую "аналитику" можно без труда подогнать под желаемые стереотипы. Нехитрый, но безотказный механизм идеологических "эхо-камер" такого рода вообще хорошо известен: начальство подает некий сигнал, подчиненные его ретранслируют и усиливают, профильные "независимые специалисты" сочиняют в тон ему исследования и доклады, на которые то же начальство впоследствии с удовольствием ссылается. Круг замкнут.

Беда, однако, в том, что при таком подходе все, включая и само начальство, со временем перестают отличать правду от выдумки. Так, предшественник Обамы в Белом доме Дж.Буш- младший всегда с такой убежденностью повторял тезисы своего собственного пропагандистского аппарата /например, будто американцы на штыках несли в Ирак свободу и демократию/, что становилось очевидным: он и сам в них искренне верит.

Да и вообще стереотипы, закрепляясь в общественном сознании, постепенно становятся догмами, заставляющими поклоняться себе даже людей, которые сами их насаждали. Можно с уверенностью утверждать, что и в американских представлениях о России, и в российских о США еще полным- полно подобных предрассудков.

Главный дефицит

Поэтому главный дефицит в американо-российских отношениях все же нематериален. Это по-прежнему дефицит взаимопонимания и доверия. И очень хорошо, что одни из самых активных рабочих групп в Президентской комиссии – именно те, которые занимаются темой общественных и гражданских связей, вопросами истории, идеологии и культуры. На этих направлениях уже согласованы обширные планы совместной работы в новом 2011 году.


Источник: По материалам ИТАР-ТАСС
При полном или частичном использовании данного материала ссылка на rodon.org обязательна.