Лента: Политика

21-22 декабря состоится визит Дмитрия Медведева в Индию, к бывшему «стратегическому союзнику» России. Траектория развития отношений двух сверхкрупных держав вызывает понятный интерес не только в наших странах – она связана с судьбой новой «постамериканской» организации мира.

Стратегическое союзничество Советского Союза и Индии начало формироваться, видимо, после индийско-китайского пограничного конфликта 1962 года. Советская Россия, уже находившаяся в состоянии идеологической конфронтации с Китаем, оперативно откликнулась на военно-технические потребности Индии в момент, когда страны Запада предпочли уклониться от четких обязательств в этой области. Вскоре, в 60-е – 70-е годы XX в., российско-индийские двусторонние отношения обрели все необходимые признаки стратегического взаимопонимания и сотрудничества. В 70-е годы прошлого века в общей стратегии советской внешней политики Индия исполняла роль эффективного противовеса Китаю с учетом начавшегося тогда американо-китайского «стратегического» сближения.

После трагической кончины Индиры Ганди в 1984 году новое руководство страны во главе с ее старшим сыном Радживом начало осторожную «диверсификацию» внешней политики (включая развитие отношений с Америкой и Китаем), не сказавшуюся, однако, на уровне и качестве советско-индийских отношений. Неблагоприятные изменения наступили позже, в конце 80-х годов, вместе с Горбачёвым и его «перестройкой».

Последовавший в начале 90-х гг. «уход» из Индии сформировал у ведущих индийских общественно-политических сил устойчивый стереотип негативного отношения к России. Расходящиеся траектории экономических преобразований в наших странах сузили горизонт двусторонних внешнеэкономических связей до военно-технического сотрудничества (ВТС) и кооперации в области «неклассической» (атомной) энергетики.

Российские decisionmakers обязаны считаться с тем, что обеспокоенность геополитическими проектами Китая остается частью исторической памяти и политического сознания индийского общества. В 90-е годы Индия, потерявшая поддержку России, начала поиски «противовеса» Китаю и, конечно, нашла в этих поисках отклик у администрации Билла Клинтона. И в те же годы Россия практически исчезла из информационного пространства Индии и индийского политического дискурса. Правда, кое-что стало меняться в начале нынешнего века, когда некоторые шаги Москвы, предпринятые тогдашним президентом РФ В.Путиным, были восприняты как признак «возвращения» России в Азию.

В начале 2000-х годов, на волне продолжительного и устойчивого роста индийской экономики, политическая элита Индии начинает поиски места своей страны в «постбиполярном» мире. На ее идейные установки влияют две общемировые тенденции. Во-первых, сохраняющееся пока экономическое и военно-техническое преобладание США над остальными странами. Во-вторых, быстрое возвышение Китая и постепенное превращение «Поднебесной» в сверхдержаву XXI века. Влиятельные силы в Индии, пользующиеся поддержкой ведущих национальных СМИ, добиваются укрепления «стратегического союзничества» с Америкой и полной ревизии «курса Неру» во внешней политике. Однако представления об Индии как важнейшем проводнике американской стратегии контроля над «Большой Центральной Азией» (бывшими советскими среднеазиатскими республиками, Афганистаном, Пакистаном и Ираном) и «незаменимом противовесе» китайскому влиянию в АТР вошли в противоречие с реальностью глобального кризиса и утратой Америкой роли единственного центра мировой политики. Кроме того, проамерикански ориентированная часть индийской элиты умудрилась не заметить начавшееся восстановление Россией своих международных позиций.

Возможно, сейчас индийские политические руководители начинают сознавать поспешность некоторых своих действий, следствием которых стало понижение статуса российско-индийских отношений. В то же время у Дели существуют претензии к методам развития двусторонних отношений российской стороной, в том числе в сфере внешнеэкономических связей. Озабоченность индийской стороны сводится к следующему.

Москва недостаточно активно ведет диалог с Индией по проблемам двусторонних отношений, что делает трудновыполнимыми планы существенного наращивания объемов внешнеэкономических связей.
Отрицательно влияет на развитие взаимопонимания двух стран фактическое прекращение сотрудничества между Россией и Индией в сфере общественных наук, благодаря которому в прошлом осуществлялся обмен необходимым опытом между государствами и вырабатывались подходы к важным внешнеполитическим решениям.


Движение к полицентрическому мироустройству современная наука описывает иногда в категориях «свободной геометрии» мировой политики. Главная идея «свободной геометрии» («loosegeometry») состоит в деидеологизации внешнеполитических установок и в возможности сосуществования нескольких моделей международных отношений. Иначе говоря, одновременное пребывание государства в различных международных группировках позволяет эффективно отстаивать свои интересы. На мой взгляд, отношения Россия – Индия нужно рассматривать и в этой, «свободно-геометрической», перспективе.

В недавнем Послании Президента России Федеральному Собранию впервые была отмечена равнозначимость «западного» и «восточного» направлений российской внешней политики. Не менее важно то, что Индия, наряду с Китаем, Японией и Южной Кореей, занесена в разряд «привилегированных» стратегических партнеров России. И вот здесь очень важно определить место Индии в иерархии внешнеполитических приоритетов России и наоборот.

Сегодня действенность внешней политики в конечном счете зависит от эффективности внешнеэкономической деятельности. Емкость индийского рынка напрямую определяется темпами экономического роста страны и, соответственно, ростом влияния предпринимательского среднего класса. Особо подчеркну: индийское правительство планирует сохранять темпы экономического роста около 9% как минимум до 2017 г., тогда как средний класс уже сейчас насчитывает около 300 млн. человек. Иначе говоря, за постоянно расширяющийся индийский рынок уже началась нешуточная конкурентная борьба. Причем в этом состязании соперниками России выступают не только американцы, но и французы.

В некотором смысле стратегическое партнерство России и Индии уже приобрело зрелые внешнеэкономические очертания. Объем товарооборота вплотную приблизился к «промежуточному» рубежу 10 млрд. долл. Активно укрепляется технологическая составляющая двусторонних внешнеэкономических связей – расширяется сотрудничество в атомной энергетике. Впереди – новые проекты по обеспечению энергией индийских городов-миллионеров, число которых вскоре достигнет 60. Правда, здесь как раз Россия должна быть готовой к жесткой конкуренции со стороны Франции. Во время недавнего визита в Индию Николя Саркози было подписано соглашение о французско-индийском сотрудничестве двух стран в атомной энергетике на сумму 9,3 млрд. долл. Соглашение имеет и серьезное социальное наполнение, поскольку оно обеспечит долгосрочную загрузку французских предприятий и частично ослабит остроту проблемы занятости в этой стране. Помимо этого французские компании планируют участвовать в модернизации 51 истребителя Mirage-2000, состоящих на вооружении ВВС Индии. Н.Саркози надеется также на положительный исход тендеров на закупку Индией 126 многофункциональных истребителей (11 млрд. долл.) и 200 вертолетов (4 млрд. долл.). Французы учитывают, что в 2012-2022 гг. Индия планирует израсходовать на нужды модернизации вооруженных сил около 80 млрд. долл. Елисейский дворец тщательно следит за динамикой двусторонних внешнеэкономических связей. После кризисного падения их объема в 2009 г. Париж и Дели в 2012 г. планируют достичь уровня в 12 млрд. евро, или 15,8 млрд. долл.
Чем на этот вызов Франции ответит Россия? Важным элементом безопасности Индии, а равно и общего баланса сил в регионе АТР станет, по мнению экспертов, ожидаемое во время визита президента России подписание соглашения о сотрудничестве двух стран в производстве истребителя пятого поколения. Возможно, перспектива обладания суперсовременным летательным аппаратом успокоит часть индийской элиты, встревоженной «геополитической экспансией Китая».

Десять лет «стратегического партнерства» Индии и РФ укрепили стремление Москвы окончательно подвести черту под «эпохой Ельцина», отказаться от «провинциальных» схем мировой политики, в которых не находится места энергично развивающимся странам-гигантам Востока. В то же время Москва надеется на взаимность индийских партнеров, на подтверждение «курса Неру» как долгосрочной внешнеполитической стратегии.

В современной мировой политике принято выделять три уровня взаимоотношений государств: стратегическое союзничество, стратегическое партнерство, добрососедство. Как индолог с определенным опытом практической работы, я хотел бы видеть восстановленным «советский» уровень союзнических отношений между Россией и Индией. Однако такие – исключительные – отношения в современной международной обстановке едва ли возможны. Ведь и Россия, вслед за Индией, диверсифицирует свою внешнеполитическую стратегию, включая регион Южной Азии. Поэтому, видимо, именно стратегическое партнерство обеспечит долгосрочные интересы России наилучшим образом, подтверждая правильность исторического выбора, сделанного десятилетие назад.

В первом десятилетии ХХI века Россия вернулась в число держав, имеющих долгосрочные интересы и на Западе, и на Востоке, и в Европе, и в Азии. Однако это только малая часть дела, а впереди – большая, трудная, интересная работа.


Андрей ВОЛОДИН
Источник: "Фонд стратегической культуры"