Лента: Политика

В будущем глобализация приведёт к ослаблению государства. Длительный процесс перехода к глобальному правительству будет, как и в средние века, эпохой большой нестабильности. Но европейская структура управления будет преобладать даже в США. Это станет путём к миру, и эту модель скопируют в мировых масштабах.

Европа дала названия всем историческим эпохам и продолжит это делать в будущем. Классический мир определён процветанием Греции; Средневековье следовало за разграблением Рима; Европейский Ренессанс привёл к формированию национальных государств, что организовало мир согласно их представлению.

И в XXI веке Европа поведёт совершенствование постнационального государства и соответствующего постсовременного управления, которое, также, будет принято во всём мире. Уже сейчас можно увидеть намёки на то, что мир идёт европейским путём. Достаточно взглянуть на нынешний финансовый кризис: всё больше экспертов предвидят необходимость сбалансировать американский капитализм и жёсткое, халатное руководство государственного тоталитаризма. Правильное сочетание заключается в европейском стиле – социально демократический капитализм.

Давайте оглянемся назад и посмотрим, насколько современный политический пейзаж напоминает критический период европейской истории, а именно Средневековье. Это был долгий и сомнительный период, следовательно, идеальная метафора для нашего времени. Это была эпоха эпидемий и прогресса, коммерческих революций, расширения империй, крестовых походов, городов-государств, купцов и университетов. Новое Средневековье, отождествляемое с нашей эпохой постмодернистской глобализации, уже началось.

Независимые города-государства, наиболее значимая политическая единица, продолжат свое возрождение. Сегодняшний список "глобальных городов" – Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Майами, Сан-Паулу, Лондон, Дубай, Сингапур, Гонконг, Шанхай, Токио – будет также включать Александрию, Карачи, Стамбул, и других. Тогда, как и сейчас, города-государства – коммерческие центры, но отделятся от их национальной опоры, напоминая, что в будущем будут иметь первостепенное значение корпоративные субъекты.

Сегодня государственные инвестиционные фонды уже сливаются с городами-государствами. Их союз станет завтрашней Ганзой, формируя капиталистическое сообщество, которое расходится лучами новых технологий для тех, кто в их близости. Гамбург и Дубай подписали соглашение по увеличению двухсторонней торговли и технического сотрудничества.

Города–государства будут платить за свою защиту, поскольку глобальная безопасность перейдёт в корпоративные руки рыцарей, наёмных солдат и кондотьеров XXI века.

Средневековье стало свидетелем инноваций, начиная с оружия, заканчивая компасом, всё направлялось к увеличению глобального исследования. Следовательно, темп информационных и транспортных сообщений приведёт нас очень близко к синхронности. Как в рядах миллиардеров возвышаются Гёти, Брансон и Амбани (миллиардеры, известные своим спонсорством культуры – прим. ред.), так постмодёрнистскими Медичи станут мегаблаготворители, финансируя исследования в области космоса и моря, управляя территорией и производством как средневековые князья.

Новое Средневековье, с расширением империи на Евразийском континенте, станет многополярным, аполярным, без единого мирового лидера. По следам усилий Карла Великого возродить Священную Римскую империю следовали тысячелетие спустя мультиаспектные армады Брюссельских Чиновников Европейского союза, настойчиво колонизирующие Балтию, Балканы, и, в конечном счёте, Анатолию и Кавказ. Их Книга – не Библия, но «общий свод законодательных актов», 35 глав Lex Europea сплачивают страны участницы Европейского Союза изнутри.

Не только Украина и Турция, но, если повезёт, к 2030 году членом Европейского Союза станет даже обезлюдевшая вздорная Россия. Уже став одной из главных энергетических артерий Европы, Турция также возьмёт роль главного торгового и инвестиционного коридора к Средней Азии и Ближнему Востоку. Дорожные сети, связывающие Анатолию с Каспийским морем, будут расширены на юг, к Сирии, Ирану и Ираку, обеспечивая прямой доступ к ближневосточной энергии и экспортным маршрутам для высококачественных европейских продуктов.

Ближний Восток в 2030 году явится неотъемлемой частью расширенной сферы влияния Европы. Хотя арабский мир будет более населён, чем Европа, его энергетические ресурсы начнут истощаться, а торговые отношения когда-либо сильнее привяжут его к европейским инвестициям для массового производства промышленных товаров, от автомобилей до фотоэлементов. Ислам останется сломанной верой, широко используемой, но подавленной импульсами экономического развития. Точно так же, как Европа откупилась от коммунизма, она купит реформы Исламизма для конструктивной, процветающей социальной демократии.

Североафриканские арабские государства, специализированные на маломасштабном производстве и сельском хозяйстве с использованием внешних ресурсов, будут всё более привязаны к Европе через газопроводы. Видение Саркози Средиземноморского Союза – это безусловное воскрешение Римской Империи со столицей в Брюсселе.

Но Европа-2030 будет не только внешне объединять соседей, но также и внутренне смешиваться с ними. Надёжные украинский и турецкий народы станут большей частью европейской экономической и социальной структуры, сохраняя статус воспроизводителей военных механизмов империи. Арабские мигранты останутся особенностью западноевропейских обществ, но, как турки конца 20-ого столетия, станут конструктивными диаспорами, продвигающими прогрессивные социальные и микроэкономические модели через свободный поток капитала и идей с Западом.

Путь России

Путь для России будет аналогичным с Турцией. Первоначальная сдержанность и нежелание в сочетании с сильным желанием сохранить свободу действий в области внешней политики, а затем – постепенное признание достоинств координации и совместного политического давления и ненасытный аппетит для высококачественных европейских инвестиций и щедрых субсидий. Россия обменяет свой опасный контроль над нефтяными ресурсами и поставками газа на стабильность и надёжность заслуживающих доверия европейских потребителей. Она согласится на справедливую компенсацию, и узнает, при содействии Брюсселя, Франкфурта, и Лондона, как потратить деньги более мудро.

Другие страны, аналогично, проявят стремление к европейскому стилю иерархии. Китай закончит восстановление своего древнего статуса "Срединного Царства", осуществляя контроль над половиной мирового населения через масштабный экспортный объём, усиливая инфраструктуру, импортируя сообщества китайской диаспоры. Третьим мировым центром притяжения станут Соединённые Штаты Америки, демографически устойчивые, но, также, и более полно смешанные с Латинской Америкой. Через сто лет после созданного Кеннеди «Альянса за прогресс» США вновь откроет, как индустриальный партнёр, южные месторождения, особенно – в Бразилии, , чтобы повысить конкурентоспособность с азиатским полушарием и энергетическую независимость от стран Ближнего Востока.

Модель регионального управления, которую Европейский союз представляет в его самой сложной форме, будет скопирована не только в Северной Америке и Восточной Азии, но и, постепенно, в Южной Америке и Африке. Бразилия уже говорит о южноамериканском Союзе – экономической целостности и дипломатической концепции под её мягким лидерством. В то время как Африканский союз отстаёт от других региональных объединений, но, развивая свои столь необходимые, чтобы стабилизировать множественные изнуряющие войны, миротворческие силы, добьётся, что торговые ограничения внутри Африки ослабнут, позволяя многим государствам, не имеющим выхода в море, довезти свои товары на региональные и мировые рынки.

Европа как посредник

Европейская модель для США, таким образом, применяется на уровне социал-демократического капитализма и федерально-правового механизма для местных учреждений и рынков сбыта, но, также, и с учётом внешней политики. Европа смягчит и модернизирует свои окраины, используя твёрдую руку в управлении и иностранные инвестиции. Стратегии, которые должна увидеть и Америка, являются ключом к стабилизации Мексики и Центральной Америки. Отношения между Америкой и Китаем, мы надеемся, находясь под влиянием этой психологии, изменятся к бóльшему вниманию к китайским особенностям, нежели к американскому стилю демократии.

У Европы, чтобы такой стать, хорошая позиция

Идеологический и культурный посредник между Востоком и Западом. В европейском обществе уже процветают индийские и китайские художники, в то время как состоятельные азиаты (и арабы) стали главными покупателями европейских импрессионистов и модернистов. Аналогичные явления происходят и в сфере образования, в европейских университетах учится больше китайцев, чем американцев, изучая новый социал-демократический характер XXI века, подобно тому, как в XIX – XX веках они учили европейские марксизм и коммунизм.

В то же самое время, как европейские вооружённые силы укрепляются до внушительной величины, данные наземные войска остаются более полезными для поддержания порядка и моментальных вмешательств, чем для долгосрочных войны и оккупации. Но такие общеевропейские полицейские силы будут необходимы для неопределённости Нового Средневековья. Действительно, в Средневековье не было стабильности, и в предстоящих десятилетиях присутствует не меньшее количество факторов риска.

А как на счёт СПИДа, малярии, атипичной пневмонии и других заболеваниях которые могут стать эпидемиями, как в XIV веке Чёрная Смерть? И какие последствия будут от блуждающих банд, потенциально нерешённых войн и экологических катастроф? Кто станет следующими Монголами, маленькими, сконцентрированными ордами, которые яростно устанавливают мир, закон и порядок? Установление нового глобального управления займёт столетия, следовательно, нас ждёт неуверенное лидерство и сложный пейзаж середины 21-ого столетия. Следующий Ренессанс по-прежнему далеко.


Источник: "Переводика"
Оригинал публикации