Лента: Политика

Понятия о "плохих" и "хороших" парнях в мировой политике для Вашингтона перепутались. Мало того, что официально Косово сразу признали не сто стран, как ожидалось, а пара десятков, как еще и на противоположной стороне, с теми, кто обещает никогда не признать Косово, оказались те, на кого Буш привык рассчитывать. Помимо Испании, это такие члены НАТО, как Румыния, Словакия и Греция. Отказали Индонезия и ЮАР. Удивительно, но не спешат в "американский список" такие "верные", как Израиль , опекаемая Украина, и даже "хороший парень" Михаил Саакашвили вдруг оказался в компании с Россией и Китаем. В своем стремлении сохранить существующее международное право Россия оказалась не одинокой. Но что же дальше? С этим главным вопросом программа "Вести недели" обратились к министру иностранных дел РФ Сергею Лаврову.


- Сергей Викторович, что дальше? Остаются ли у противников независимости Косова хоть какие-то в руках механизмы, с помощью которых можно повлиять на ситуацию?

– Конечно, это механизмы международного права. То, что одностороннее провозглашение независимости Косова явилось грубым нарушением устава, у нас не вызывает сомнений, как и у очень многих государств. Это проявилось и в тех дискуссиях, которые прошли в Совете Безопасности ООН, где ярые сторонники односторонней независимости этого сербского края не получили поддержки большинства. Это проявилось и в ходе обсуждений, которые были инициированы сербами при нашей активной поддержке в ОБСЕ на постоянном Совете этой организации, в Совете Европы. Я думаю, мы не можем игнорировать заявления авторитетных деятелей, таких как председатель Парламентской Ассамблеи Совета Европы, который заявил, что это незаконно и будет иметь очень тяжелые последствия. Мы активно поддерживаем требование Белграда. Оно заключается в том, чтобы восстановить территориальную целостность Сербии и суверенитет этой страны. Недопустимо, когда впервые за послевоенную историю государство, являющееся членом Организации Объединенных Наций было расчленено вопреки всем принципам, всем устоям, которые до сих пор применялись в регулировании территориальных конфликтов. В очень тяжелых конфликтах, которые долгие годы существовали в ряде стран, например, в Эфиопии и Индонезии, мировое сообщество приложило огромные усилия, чтобы достичь урегулирования, приемлемого для всех. Причем те страны, которые имели особое влияние на Эфиопию, на Индонезию, активно искали такие параметры урегулирования, которые в конечном итоге позволили бы этим государствам согласиться на предоставление независимости территориям, входившим в их состав.

- Что же произошло сейчас?

– Сейчас мы исходили из таких же подходов. Мы добивались того, чтобы все, кто имеет влияние на участников конфликта, в данном случае на Белград и Приштину, побуждали их к переговорам так же, как это было сделано в отношении тех случаев, о которых я упомянул. И мы честно прошли свою часть пути. Мы активно работали с сербами. Они проявили в ходе переговоров в течение прошлого года колоссальную гибкость, чего раньше не наблюдалось. Но другая сторона, которая имела особое влияние на Приштину, не только не воздействовала на косовских албанцев с тем, чтобы они подошли гибко к переговорам, но, по сути, говорила им: не надо ни о чем договариваться, вы будете независимы, стойте на этом. Вот, собственно говоря, причина. Я не знаю, каковы реальные мотивы Соединенных Штатов и ряда европейских стран, которые изначально говорили о неприемлемости какой-либо иной развязки, кроме независимости, но то, что это привнесло в ситуацию в Европе огромную и еще не до конца проявившуюся напряженность, – факт. Их позиция означает поощрение сепаратизма на Балканах и не только. Реакцию и в Боснии, и в Испании, и в Бельгии мы уже ощущаем. Не будем забывать о палестинцах, которым, в отличие от косовских албанцев, ООН 60 лет назад обещала независимость. Сейчас отдельные палестинские политики уже говорят о том, что бесполезно продолжать переговоры с Израилем, что эти переговоры ни к чему не ведут. Начинают раздаваться голоса о том, чтобы вслед за односторонним провозглашением независимости Косова точно так же поступить с палестинским государством. Не сомневаюсь, что тогда Палестина будет в одностороннем порядке провозглашена независимой и найдутся многие, кто захочет признать это государство, тем более что это, как я уже сказал, провозглашено в качестве цели Организации Объединенных Наций. Тогда ООН получит ситуацию двух государств, между которыми нет никаких договоренностей и соглашений о том, как обеспечивать безопасность в крайне нестабильном и потенциальном взрывоопасном регионе мира. Об этом мы говорили в течение всех лет, когда шли разговоры о том, как добиваться косовского урегулирования. Однако все это пропускалось мимо ушей.

- А сейчас получается так, что весь мировой порядок просто наперекосяк? Даже если вспомнить о ваших почти родных пенатах – ООН. У нее ведь незавидное положение. Сначала ООН была проигнорирована, когда бомбили Югославию. Затем – когда бомбили Ирак. Теперь – нарушение резолюции Совбеза. Сейчас ситуация с Косовым. Что будет дальше? Например, Маккейн – один из вероятных претендентов на пост президента США – уже говорит о том, что ООН пора менять на некую Лигу демократических государств. Как мы будем дальше жить?

– Это не новая идея. Ее выдвигала еще Мадлен Олбрайт. Это что-то вроде сообщества демократий, которое периодически собирается в разных странах. Это не мешает работе ООН. Главное, чтобы в основе деятельности Организации Объединенных Наций сохранялись основополагающие принципы и ее уставы. Это, прежде всего, суверенное равенство государств, защита их суверенитета и территориальной целостности всеми членами ООН, это особая ответственность Совета Безопасности за вопросы, касающиеся мира и стабильности. Все эти принципы были грубо нарушены в случае с Косовым, и мы будем твердо добиваться того, чтобы здесь не было двойных стандартов. Понимаете, иногда приходится сталкиваться с ситуацией, когда страны, которые проигнорировали ООН, резолюции Совета Безопасности, которые в одностороннем порядке вели дело к независимости Косова в обход Совбеза, порой приходят в Совет Безопасности с вопросами, которые, собственно, не имеют отношения к компетенции Совета, не имеют никакой связи с угрозами миру и безопасности, которыми Совбез занимается. Порой предлагают рассматривать в Совете Безопасности вопросы прав человека, что относится к компетенции других органов ООН. Я думаю, так не получится вести дела, когда один и тот же механизм игнорируется по вопросу, напрямую относящемуся к его кругу ведения, и в этот же самый механизм приходят с вопросами, которые отражают чью-то собственную повестку дня и которые не входят в компетенцию этой структуры. Мы озабочены и тем, как некоторые страны трактуют роль Совета Безопасности. Подспудно уже высказываются опасения, что кое-кто был бы не прочь на косовском примере посмотреть, а нельзя ли вообще перенести центр принятия решений в другое место. В качестве такого места называется Североатлантический альянс. Это опаснейшая игра. Это игра, которая не только приведет к росту сепаратизма, но и подорвет основы архитектуры безопасности в мире, прежде всего, те, которые и без того переживают не самые лучшие времена, потому что все опорные структуры, созданные для ее поддержания – и ОБСЕ, и НАТО, и Евросоюз, и Договор об обычных вооруженных силах – создавались в другую эпоху, в эпоху "холодной войны". Речь идет о том, чтобы преодолевать различие в подходах к обеспечению безопасности в Европе, чтобы вести дело к обеспечению безопасности для всех и на основе соблюдения принципа о неделимости безопасности, которая означает, что ты не можешь сам себя обезопасить, создавая угрозы для других. Вместо этого, повторяю, создаются условия для поддержки сепаратизма. Этот пример не раз аукнется. Я упомянул о том, что святая обязанность всех членов мирового сообщества – использовать все свое влияние для того, чтобы воздействовать на стороны в различных конфликтах с целью убедить их придти к согласию. Договориться могут только они сами. Но члены мирового сообщества могут их к этому побуждать. Кстати, наверняка у многих на слуху в связи с Косовым Абхазия и Южная Осетия. И в этом конкретном случае Россия последовательно и добросовестно выполняет свои обязательства посредника, делая все, чтобы побуждать стороны, включая абхазов и осетин, с которыми у нас особые отношения. Там огромное количество наших граждан проживают, поэтому необходимо побуждать их к тому, чтобы они продолжали переговоры. И эта линия дает результат. В случае с югоосетинским и абхазским конфликтами именно Цхинвали и Сухуми последовательно добиваются возобновления переговорного процесса на основе имеющихся договоренностей. Южная Осетия выдвинула план урегулирования, который грузинская сторона пока отказывается обсуждать. В Сухуми тоже есть своя программа, и мы за то, чтобы переговорный процесс возобновился. Об этом, кстати, шла речь на встрече президента Путина с президентом Саакашвили. Главы двух государств говорили о том, что нужно вести переговоры, а не подрывать существующие механизмы. Но те, кто имеет большее влияние на Тбилиси, чем мы, недостаточно активно побуждают грузинское руководство к тому, чтобы это произошло. Здесь тоже просматривается некоторая параллель с тем, как происходили переговоры по косовскому регулированию.

- Стало известно, что Южная Осетия и Абхазия подготовили обращение к ООН и России с просьбой признать их независимость, говоря при этом о том, что у них гораздо больше оснований для этого, чем у Косова. Как наиболее правильно, по-вашему, должна вести себя Россия в отношении этих республик?

– Южная Осетия и Абхазия уже более пятнадцати лет существуют самостоятельно, при этом ни та, ни другая республика не отказываются от переговоров – более того, они постоянно выдвигают инициативы. Например, президент Южной Осетии Эдуард Кокойты предложил трехэтапный план в урегулировании, который остается на столе переговоров и который мы поддерживаем. Абхазская сторона предложила план под названием "Ключ к будущему", который также предполагает урегулирование вопросов между Абхазией и Тбилиси. Мы считаем, что это тот путь, которым нужно следовать. Я не знаю, каков будет итог этих переговоров, но то, что он может быть только обоюдоприемлемым, в этом у меня нет сомнений. И именно это мы будем поддерживать. Говоря о абсолютно неотъемлемом первом шаге в деле нормализации отношений между Цхинвали и Тбилиси, между Сухуми и Тбилиси, необходимо упомянуть вопрос о заключении документов о неприменении силы для урегулирования этих проблем. Уже более двух лет такие документы предлагаются для подписания, но грузинское руководство последовательно уходит от этого. Думаю, мы все, включая наших западных партнеров, которые считают себя друзьями Грузии, должны здесь проявить твердость и настоять на том, чтобы такие документы были в самое ближайшее время подписаны. Без этого не восстановить доверие, а без доверия невозможно ничто другое.

- Какова, по-вашему, будет официальная позиция Тбилиси в отношении признания или непризнания Косова?

– Пока грузинское руководство уходит от оценки – видимо, в нем борются противоположные чувства. С одной стороны, понятно, что они видят в этом прецедент, который не отвечает их интересам. С другой, – они, возможно, не хотят публично вступать в противоречие со своими западными партнерами. Но здесь не получится усидеть на двух стульях: либо мы все выступаем против сепаратизма, либо мы открываем "ящик Пандоры". Кстати, говоря о сепаратизме, возвращаясь непосредственно к Косову, очень трудно понять логику тех, кто активно поддержал односторонне провозглашенную независимость, приводя в качестве аргумента тот факт, что "албанцы уже не могут больше жить с сербами". Хорошо, давайте возьмем эту логику за основу и посмотрим на Косово в границах, которые хотят закрепить те, кто поддержал односторонне провозглашенную независимость. Ведь в Косове живут и сербы тоже. Но если следовать логике, что они не могут жить с албанцами, а албанцы не могут жить с сербами, то надо говорить об отделении сербских анклавов. А пока миссия Евросоюза, которая парадоксальным образом называется миссией по верховенству права и направляется в Косово в нарушение этого принципа на международном уровне, достаточно агрессивно заявляет, что будет обеспечивать территориальную целостность Косова. Забавная такая логика. Подорвав территориальную целостность одного государства, собираются обеспечивать территориальную целостность незаконного образования. У нас есть данные, что миссия Евросоюза, пытаясь развернуться в сербских анклавах – а сербы этого не хотят – стремится привлечь на свою сторону натовские силы для Косова. Всерьез обсуждается вопрос о том, чтобы применить силу для удержания сербов, не желающих оставаться под властью Приштины, в составе односторонне провозглашенного государства. Более того, есть данные, что натовский контингент пытается применить силу для того, чтобы закрыть административную границу между Северным Косовым, где преимущественно живут сербы, и остальной части Сербии. Это приведет только к созданию еще одного "замороженного" конфликта и далеко отодвинет перспективу стабилизации Европы, прежде всего, стабилизацию Балкан. При этом Евросоюз говорит, что в конечном итоге и Косово, и Сербия – теперь эти два понятия разделяют – станут членами ЕС и движение в сторону Евросоюза позволит все раны залечить, шрамы затянутся – все будет хорошо. Но получается, что они избрали чисто ленинский принцип: чтобы объединиться, нам нужно размежеваться. Почему же все ставить с ног на голову?! Зачем через поощрение сепаратизма создавать единую Европу, которая является их целью?! Почему нельзя было сделать наоборот – обеспечить вступление в Евросоюз всех балканских государств, включая и Сербию в ее законных границах, а потом уже договариваться, какая степень, автономия или что угодно еще может быть приемлема в тех условиях?! А те условия были бы уже совсем другие.

- Сергей Викторович, насколько, по-вашему, реален сценарий вооруженного конфликта на территории Косово, в сербских анклавах? Какую линию тогда придется избрать России?

– Мы делаем все для того, чтобы не допустить такого сценария. Мы уважаем и высоко оцениваем позицию руководства Сербии. И президент, и премьер-министр твердо выступают против какого-либо силового сценария, делают все возможное, чтобы успокоить те эмоции, которые разбушевались в Белграде и других частях Сербии в последнее время. Конечно же, неприемлемо, когда взбунтовавшаяся молодежь начинает вторгаться на территорию иностранных дипломатических представительств. Совет Безопасности ООН высказал свое осуждение подобных актов. Но, что интересно, когда в Совете Безопасности обсуждалась эта ситуация, наши американские коллеги настойчиво требовали, чтобы этот акт был осужден как грубое нарушение международного права. Это возвращает нас к двойным стандартам: международная законность либо есть, либо нет. Ее нельзя выборочно использовать в целях политической целесообразности. Поэтому, выступая против любого насилия, мы все-таки будем требовать от наших партнеров быть последовательными, и уж если они хотят опираться на международное право. Надо делать все, чтобы оно укреплялось, чтобы эти опоры были прочными. А если одну из опор убрать, а на другие опираться, то вся конструкция может рухнуть.


Андрей Кондрашов
Источник: "Вести"