Лента: Политика

Во второй половине XIX века Российская и Британская империи вели тайную борьбу за Центральную Азию. Эта эквилибристика на грани между дипломатией и войной позднее получила название "большой игры". Сменившие Великобританию Соединенные Штаты утверждают, что у них нет намерений вступать в подобное противостояние. "Мы не расцениваем Центральную Азию как предмет большой игры, – заявил Дэниэл Фрид, помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии. – Мы не рассматриваем ситуацию в регионе как "игру на вылет" между Соединенными Штатами, русскими и китайцами". Так ли это?

Для американских "неоконсерваторов" Россия не может избежать политики "столкновения цивилизаций". Для западной прессы президент Путин, после того как он сокрушил Чечню, убивает собственных детей в Беслане. Но для россиян эта ситуация с заложниками, закончившаяся кровавой бойней невинных, является еще одной подлой выходкой англосаксов, имеющей целью взорвать Российскую Федерацию. Просто еще одна провокация, поощряющая периферийные конфликты холодной войны. Сравнение неизбежно. Всего за несколько дней до третьей годовщины атак 11 сентября 2001 года на Нью-Йорк и Вашингтон Российская Федерация сталкивается со своим "11 сентября" – захватом школы в Беслане, который был запланирован, чтобы произвести максимально ужасающий эффект не только внутри страны, но и во всем мире. Как в случае с атаками 2001 года, весьма важно понять динамику так называемого "международного терроризма" в его собственном контексте – как радикального исламизма. Фактически мы являемся свидетелями широкой глобальной стратегической перестройки, в которой фундаментальную роль среди игроков в геополитические шахматы играет контроль и доминирование над Кавказским регионом и Центральной Азией и их энергоресурсами и внутри которой терроризм редко действует как независимый фактор.

"БОЛЬШАЯ ИГРА" АНГЛОСАКСОВ

В сборнике "Террор против национального государства" цели сентябрьских атак 2001 года описаны следующим образом: "У операции есть две непосредственные задачи. Первая заключается в том, чтобы произвести "эффект Перл Харбора", создав тем самым условия для оправдания крупномасштабных геополитических действий на Ближнем Востоке и в Центральной Азии, где Афганистан занимает стратегическое положение. Основной идеей является вызвать "столкновение цивилизаций" ('La guerre des civilisations', Thierry Meyssan, Voltaire.), следуя установке, определенной идеологами истэблишмента и поддержанной Бжезинским и Киссинджером. С этой точки зрения произойдет цепная реакция Запада против мусульманского мира. Фактически это будет попыткой переиздания "большой игры", осуществленной Британской империей в XIX веке, чтобы оспорить у России господство над Центральной Азией, где Афганистан все так же занимает центральное место в стратегическом отношении. Кроме того, эти атаки дают повод для установления режима "кризисного управления" в высшем руководстве Вашингтонской администрации, в рамках которого накладываются ограничения на гражданские права, которые могут быть также расширены, что приведет к настоящей диктатуре, принятой населением в состоянии "стимулируемой паники".

Эскалацию терактов против Российской Федерации, завершившуюся злодеяниями в Беслане (Северная Осетия) и Нальчике (Кабардино-Балкария), следует рассматривать в контексте действий Путина не только по установлению контроля Российского государства над стратегическими ресурсами страны, но и подтверждению его влияния на страны бывшего СССР как части стратегии сделать Россию стержнем оси широкого евразийского сотрудничества. Среди инициатив Путина, вызвавших осуждение Запада, выделяется его наступление против "олигархов", наглядным примером которого является судебный процесс против Ходорковского, владельца нефтяной компании "ЮКОС". В газете "Красная звезда" эксперт Московского института стран СНГ Александров объясняет: "Ситуацию в Северной Осетии нужно рассматривать в контексте усиливающейся борьбы за контроль над Закавказским регионом между Россией и англосаксонскими державами. Англосаксы стремятся вытолкнуть Россию из Закавказья, и для этого им надо дестабилизировать Северный Кавказ и Россию в целом". Хотя Путин, будучи главой государства, вынужден действовать сдержанно, тем не менее он указал в том же направлении. Во время своего посещения госпиталя в Беслане, 4 сентября, он подчеркнул, что "одна из целей террористических актов – посеять раздор среди разных национальностей и взорвать Северный Кавказ". В обращении к нации он позже заявил: "То, что случилось, – это необычайно жестокое и бесчеловечное преступление террористов. Это не является вызовом президенту, парламенту или правительству. Это вызов всей России, всему нашему народу... Отныне мы сталкиваемся не просто с отдельными акциями устрашения посредством изолированных террористических актов, а с прямым вторжением в Россию международного терроризма".

Дестабилизация России путем манипуляции политической напряженностью между исламскими народами республик РФ, стран Кавказа и Центральной Азии является стандартной практикой господствующих кругов оси Лондон-Вашингтон со времен администрации Дж. Картера. Под влиянием советника по национальной безопасности Бжезинского и британского востоковеда Льюиса (автора знаменитой "дуги кризиса"), англосаксонские спецслужбы манипулировали событиями, приведшими к советскому вторжению в Афганистан и джихаду в период с 1979 по 1989 г. Следует напомнить, что Льюис был учеником Беннингсена, профессора Сорбонны, который предсказал разрушение СССР чеченцами; эта теория была обновлена и изменена Элен д'Анкосс, которая предполагала скорее демографическое давление, чем конфликт такого рода.

Следует также напомнить, что Афганистан был "подготовительной площадкой" групп моджахедов, которые организовывались, финансировались, готовились и поддерживались спецслужбами Соединенных Штатов, Великобритании, Саудовской Аравии и Пакистана, откуда вышло большинство "исламских террористов", которых сегодня называют общим именем Аль-Каида. Проект господства "неоконсерваторов", составляющих большинство в администрации Дж. Буша и ее британских союзников, является всего лишь корректировкой этих планов, как это видно по манифесту проекта Нового Американского столетия (PNAC является ассоциацией, основанной Американским институтом предпринимательства (American Enterprise Institute) для составления программы Джорджа У. Буша и ходатайства о денежных средствах для его президентской кампании. (L'Institut americain de l'entreprise a la Maison-Blanche', Voltaire, – НАМАКОН).

Сам Бжезинский опубликовал в 1997 году свои обновленные идеи в книге "Великая шахматная доска: превосходство Америки и ее геостратегические императивы", в которой он заявляет, что важнейшим интересом Соединенных Штатов как первой настоящей глобальной державы является "гарантировать, чтобы ни одна соперничающая держава не могла контролировать Евразию".

ВТОРОЙ ЭТАП СТРАТЕГИИ

События в России и вокруг нее позволяют предвидеть второй, гораздо более опасный этап стратегии по нейтрализации страны как глобального субъекта в постсоветский период, когда нельзя исключить перспективы общего конфликта. Это будет зависеть главным образом от реакции Путина и его окружения, а также, согласно "Великой шахматной доске", – от понимания этой реальности другими странами. Издание The Guardian цитирует вашингтонского эксперта (имя не называется), который в беседе с сотрудником Resena Estrategica (Resena Estrategica – обозрение, издаваемое группой аналитиков Движения иберо-американской солидарности (MSIa). Edition : Capax Dei Editora Ltda., Rua Mexico, 31, s. 202, CEP 20031-144, Rio de Janeiro – Brаsil, – НАМАКОН) говорит о террористических атаках в России: "Мне кажется, что можно с уверенностью сказать, что в теракте в Северной Осетии замешаны внешние силы, целью которых является следующее:

1) Спровоцировать Россию, чтобы она провела агрессивные акции против террористов как в дипломатическом, так и военном отношении, что ослабит ее все еще слабый союз с Германией и Францией, в то же время отдавая предпочтение примирению с Соединенными Штатами и Израилем.

2) Подготовить почву для БУДУЩИХ ТЕРАКТОВ ПРОТИВ РОССИИ, ЕСЛИ МОСКВА ОТВЕРГНЕТ ЭТУ УГРОЗУ-ПРЕДЛОЖЕНИЕ.

3) Восстановить "атлантический" альянс против России посредством манипуляции европейской реакцией на действия России против терроризма. Глобальной целью является ослабление и России, и Европы, сталкивая их друг с другом и уменьшая их способность координировать эффективное сопротивление британским и американским операциям на Ближнем Востоке и в других местах.

В конечном счете Путин поставил все точки над "и": Запад применяет двойные стандарты, требуя от Кремля вести переговоры с так называемым правительством покойного Масхадова в изгнании. "Почему вы не встречаетесь с Осамой бен-Ладеном, не приглашаете его в Брюссель или в Белый дом, чтобы начать переговоры, чтобы спросить его, чего он хочет, и дать ему это, чтобы он оставил вас в покое?" – заявил он без обиняков.

Определенные круги в России также видят в этом хорошую возможность восстановить военный и стратегический потенциал, мобилизовать население и нейтрализовать пропагандистскую атаку СМИ против страны. Очевидно, что нельзя игнорировать и тот факт, что эти круги поддержали или, по крайней мере, не помешали планам террористов. В России есть люди – в основном связанные с олигархами, – которые могут сотрудничать с внешними силами для ослабления России.

Выделим некоторые моменты:

– Литва принимает "Кавказ-Центр" на своей территории, откуда было передано сообщение Басаева с подтверждением его причастности к бойне в Беслане. Та же самая Литва через голландского канцлера Бота, являвшегося президентом Совета Европы, требует объяснения от России по поводу трагического результата нападения на Беслан, как будто это Путин, а не Басаев, несет ответственность за бойню. Вильнюс играет в двойную игру для дестабилизации Москвы и подрыва европейско-российских отношений.

– Так называемое правительство в изгнании Республики Чечня базируется в Лондоне (где покойный президент Масхадов и его представитель Закаев просили политического убежища) и в Вашингтоне (где его министр иностранных дел Ахмадов также получил политическое убежище).

– Финансовые средства для так называемого чеченского правительства в изгнании обеспечиваются Американским комитетом за мир в Чечне, сопредседателями которого являются теоретик системы Бжезинский и ее практик Хэйг мл. Комитет базируется в мастерской ЦРУ – "Фридом Хаусе".

– Неоконсерваторы под руководством Пайпса и такие империалистические "резервуары мысли", как Институт исследований внешней политики (Foreign Policy Research Institute – FPRI, в котором Хэйг является одной из самых видных фигур), поторопились одобрить твердую позицию Кремля в надежде завлечь Россию в свою логику войны цивилизаций. Они осудили The New York Times за то, что назвали чеченцев повстанцами, а не террористами. Но они добились не большего, чем в Испании после терактов 11 марта, так как Путин ответил им: "Между политикой России в Чечне и ситуацией с заложниками в Беслане нет связи... Некоторые политические круги на Западе, испытывающие ностальгию по холодной войне, хотят ослабить Россию так же, как римляне хотели разрушить Карфаген".

– Одновременно ведущие СМИ, контролируемые теми же неоконсерваторами, продолжали винить российские власти в этих событиях и изображать Путина как ученика Сталина или нового царя, на выбор. Давление было очевидным: заставить Путина вести переговоры с так называемым правительством в изгнании в Лондоне, то есть взорвать Россию в обмен на получение "демократического" ярлыка, как это сделал Ельцин, согласившийся разрушить СССР, чтобы добиться благосклонности Запада и обогатить свою семью и друзей.

Две чеченские войны уже принесли с собой вереницу ужасов. Англосаксонское вмешательство добивается продления этой драмы, обвиняя в этом Кремль. Эта преступная политика может привести к сходным реакциям со стороны Российской Федерации в сферах влияния англосаксов и породить спираль насилия на периферийных сценах, как во время холодной войны.

Одним из возможных театров, где может произойти серьезное столкновение, в которое окажутся втянутыми и Россия, и ее нынешние англосаксонские партнеры, является Кавказ и примыкающий вплотную к нему Каспий.

В работе "Планирование строительства ВС и альтернативные модели будущего" корпорация РЭНД (RAND) рассматривает возможный сценарий такого вооруженного конфликта между группировкой НАТО в Закавказье и Россией. Сценарий поражает своей реалистичностью и геополитической "привязкой" к еще одной "проблеме", которую намерены решить в Вашингтоне, Лондоне и Брюсселе: "демонтаж последнего тоталитарного режима в Европе". Разумеется, речь идет о Белоруссии.

А причина этого, пока еще гипотетического, конфликта формулируется как "попытка России восстановить контроль над Закавказьем". За этой фразой может скрываться что угодно: от удара ВС России по базам террористов на территории Грузии до вооруженного конфликта, вызванного территориальными спорами по разделу Каспия и режиму использования его ресурсов.

ВОЕННАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ

Все это перестает восприниматься как фантастика, если проанализировать военную составляющую геополитических процессов, происходящих в регионе.

Речь идет о том, что с момента распада СССР США и НАТО не только планомерно наращивали свои возможности по развертыванию крупных военных контингентов в Закавказье, Центральной Азии и прилегающих к ним регионах, но и активно разрушали доставшуюся России в наследство от СССР систему стратегической обороны и передового базирования (развертывания) войсковых группировок.

Речь идет о военных объектах Российской Федерации на постсоветском пространстве. В реализации идеи сохранения и развертывания войск за рубежом ставка была сделана на возможность использовать авиацию. Неслучайно при разделе ЧФ Россия оставила в Крыму за собой 2 основных аэродрома – в Гвардейском и Каче, а также 2 запасных – в Севастополе (на мысе Херсонес и в Южном). Тот же аэродром Кант в Киргизии готовится к эксплуатации не для того, чтобы там сиюминутно разместились российские самолеты, а как резервный. Аналогичным образом рассматриваются аэродромы в Таджикистане (Айни, Душанбе), Узбекистане (Ханабад, Кагайты), Армении (Ереван, Гюмри), Белоруссии (Минск, Вилейка), Казахстане (Кустанай, Байконур) и Молдавии (Тирасполь). Даже в Абхазии аэродром в Гудауте модифицирован как миротворческий объект. В том числе в Гудауте размещена авиация ООН и Коллективных сил по поддержанию мира в зоне конфликта.

Однако наибольший интерес для НАТО представляют объекты, формирующие Российскую систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Из 8 РЛС, входящих в нее и обеспечивающих контроль воздушно-космического пространства вокруг России, 5 находятся на территории стран СНГ (Белоруссия – 1, Украина – 2, Азербайджан – 1, Казахстан – 1). Трудно предположить, что англо-саксонские политсоветники, работающие в Баку и Киеве, упускают из виду этот вопрос, давая своим "подсоветным" рекомендации по формированию внешнеполитической линии по отношению к России.

ЗА ПРИМЕРАМИ ДАЛЕКО ХОДИТЬ НЕ НУЖНО

Главком ВВС Украины генерал-полковник Торопчин, приехавший в российскую столицу на заседание координационного комитета СНГ по вопросам ПВО, внезапно заявил, что Москва слишком мало платит Киеву за информацию, имеющую большое значение для Российской системы предупреждения о ракетном нападении. Эту информацию Россия получает от двух радиолокационных станций (РЛС), расположенных на отдельных радиотехнических узлах (ОРТУ) "Берегово" и "Николаев". Первый из них установлен возле местечка Мукачево, неподалеку от западной границы Украины, второй – в Крыму, на полуострове Херсонес, возле Севастополя.

Генерала Торопчина не устраивал тот факт, что суммы 1,2 млн. долл., которую Россия ежегодно перечисляет Украине за пользование этими ОРТУ, не хватает даже на содержание станций, не говоря уже о какой-то коммерческой выгоде. По мнению главкома ВВС Украины, от этого страдает в первую очередь персонал обеих РЛС. Раз уж украинские военнослужащие работают на военные интересы России (а самой Украине, полагает Торопчин, эти станции не нужны), то именно Москва и должна взять на себя все расходы по обеспечению их зарплатой, медицинским и пенсионным обслуживанием.

К тому же генерала смущает пример другого российского соседа – Азербайджана, который, по его словам, получает от России за предоставление ей в аренду ОРТУ "Габала" 5 млн. долл. в год. Вопрос о том, много или мало платит Россия за возможность пользоваться информацией украинских РЛС, является всего лишь одним из аспектов куда более широкого круга вопросов.

В свое время Советский Союз с его огромной территорией и целым блоком дружественных стран, примыкавших к его западным границам, стремился защитить свои воздушные рубежи с помощью глубоко эшелонированной системы радиолокационного слежения, передовые узлы которой были бы вынесены на территорию сопредельных государств-союзников. Уже в 60-е годы была создана Единая система ПВО участников Варшавского договора, в которую вошли войска ПВО стран-участниц для совместного решения боевых задач в общих интересах. Но это в случае начала полномасштабного обмена стратегическими ударами в рамках, например, военного конфликта между странами Варшавского договора и НАТО. Однако с распадом этого блока система ПВО, охватившая своими средствами пол-Европы, канула в прошлое. С тех пор каждая из стран бывшего соцлагеря радуется, что сумела ускользнуть из-под опеки Большого брата, и строит свою противовоздушную оборону самостоятельно. Однако, как показал опыт налетов авиации стран НАТО на Сербию во второй половине 90-х годов, дело это непростое и, если страна не располагает собственным мощным ВПК, весьма неэффективное. В современном мире государства редко схватываются друг с другом "один на один", обычно какому-то одному "изгою" приходится иметь дело с целой коалицией врагов, возглавляемых крупнейшими державами мира. В этом случае война начинается с ракетно-бомбовых ударов, противостоять которым в одиночку весьма трудно.

Перед руководством пятнадцати суверенных государств встал вопрос о том, как защищаться от врагов.

Перед каждой страной оказался выбор из трех вариантов:

а) попытаться, несмотря на государственные границы, сохранить общее оборонное пространство в рамках бывшего СССР;

б) строить свою оборону, в том числе и противовоздушную, самостоятельно;

в) попытаться заручиться поддержкой другого крупного военного блока, в свою очередь охватывающего пол-Европы, – НАТО.

В пользу третьего варианта свой выбор сразу и безоговорочно сделали страны Балтии – Литва, Латвия и Эстония, которые после соответствующего периода подготовки вступили в ряды НАТО в апреле 2004 года.

Остальных в начале 90-х годов в НАТО никто не звал, а пускаться в самостоятельное плавание они не решались.

В 1995 году была создана ОС ПВО СНГ (Объединенная система противовоздушной обороны стран СНГ). В нее вошли сразу десять стран из числа бывших советских республик, не считая прибалтийских государств, которым с СНГ сразу оказалось не по пути, в ОС ПВО не стали участвовать лишь Азербайджан и Молдавия (из-за военных конфликтов с Арменией и Приднестровьем, которых де-факто поддерживала Москва). Новая структура должна была "работать" по типу прежней, охватывавшей страны ОВД, – сеть мощных РЛС, расположенных на различных ракетоопасных направлениях, составляла мощную систему оповещения, центр которой по устоявшейся традиции находился в Москве.

Но из-за потери Прибалтики в ОС ПВО возник первый "провал" – в 1998 году окончательно закрылся осуществлявший слежение за северо-западным направлением ОРТУ в латвийском городе Скрунде (где еще в мае 1995 года – в преддверии 50-летия Дня Победы над фашизмом – взорвали новую РЛС "Дарьял", построенную советскими специалистами к 1991 году). Из-за нежелания Азербайджана сотрудничать с Россией под вопросом оказалась работа ОРТУ "Габала", РЛС которой охватывала южное направление (Иран, Ирак, Афганистан, Турция) и в течение довольно долгого времени находилась в состоянии "холодный резерв, регламентные работы", то есть, по сути, была выключена.

По этой причине Москва была крайне заинтересована в том, чтобы сохранить остальные ОРТУ, оказавшиеся за пределами России, под своим контролем. Надавив на правительство Белоруссии, Россия к концу 90-х годов добилась введения в строй ОРТУ "Барановичи", заменившего собой выбывшую из строя РЛС в Скрунде. Тесное военное сотрудничество с Таджикистаном и Казахстаном позволило продолжить эксплуатацию ОРТУ "Нурек" и "Сарышаган". Два узла – в Мукачево и Крыму – пришлось передать Украине (организационно они входят в состав украинских ВС), и постепенно Киев добился того, что финансирование объектов полностью было возложено на Москву. Затраты того стоили – оба ОРТУ прикрывают западное и юго-западное ракетоопасные направления и другими РЛС не дублируются. Наконец, в ходе визита Путина в Азербайджан в январе 2002 года был улажен и вопрос по Габалинской РЛС; решено было, что Россия берет на себя обязательства в течение десяти лет выплачивать Баку по 7 миллионов долларов в год за аренду станции, а также компенсирует азербайджанской стороне затраты на поддержание РЛС в рабочем состоянии в период с 1997 по 2001 год в сумме еще 31 млн. долларов (эту часть своего долга Россия обязалась в течение пяти лет отдать не деньгами, а товарами народного потребления).

В целом страны, входившие в ОС ПВО, активно сотрудничали с Москвой в деле повышения коллективного боевого мастерства. Печальный пример Югославии и тем более Ирака заставил пять бывших советских республик – Армению, Белоруссию, Казахстан, Киргизию и Таджикистан – теснее сплотиться вокруг России. Кстати, именно эти страны составили костяк бывшего ДКБ, а, когда эта структура оказалась недееспособной, в 2002 году вошли в новую – ОДКБ. Участники ОС ПВО ежегодно посещали учения с боевыми стрельбами на территории полигона "Ашулук" в Астраханской области (под общим названием "Боевое содружество"), обменивались с Россией информацией со своих РЛС и не препятствовали тому, чтобы координационный комитет по вопросам ОС ПВО СНГ при совете министров обороны СНГ располагался в Москве.

Финансирование ОС ПВО по идее является коллективным – ежегодно совет глав правительств СНГ утверждает совместный бюджет этого органа, деньги поступают в ЦБ РФ, а правом распоряжаться ими наделяется глава координационного комитета.

Так, если в 2004 году этот бюджет составил 800 млн. рублей, то в 2005-м – уже 2 млрд. Нетрудно догадаться, за счет какой страны, получающей в последние годы нефтяные сверхприбыли, произошло столь резкое увеличение финансирования. Да и другая нагрузка также распределяется неравномерно. Например, автоматизированный обмен информацией о воздушной обстановке осуществляется лишь между командными пунктами ВВС и ПВО РФ, Белоруссии, Казахстана, Украины и Узбекистана, тогда как Киргизия, Армения и Таджикистан, а также Грузия и Туркмения соответствующей современной аппаратурой не располагают.

На совместном боевом дежурстве также стоят силы ПВО не всех десяти стран-участниц, а лишь Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России и Узбекистана. Если учесть еще, что финансирование частей и подразделений, входящих в ОС, страны-участницы осуществляют самостоятельно, то окажется, что Россия, которой принадлежит большее число частей и подразделений, несет на себе основную нагрузку.

И все же центробежные устремления не обошли стороной коллективную систему ПВО. Так, Грузия и Туркмения практически не принимают никакого участия в ОС (что в случае Грузии вполне понятно – эта страна давно уже смотрит в сторону НАТО). Узбекистан и Украина готовы сотрудничать с Россией, но только напрямую, на базе двусторонних соглашений, а не в рамках коллективного наднационального органа. Даже Астана, верная союзница Москвы, вступила с российскими военными в конкурентную борьбу, предложив остальным странам СНГ вместо "Ашулука" свой полигон "Сарышаган" для проведения боевых стрельб. Киев разрывает прежние договоры с российской стороной. Явно отстает в военно-техническом отношении Киргизия. На этом фоне резкое выступление главы украинских сил ПВО о необходимости повысить плату за эксплуатацию Россией двух ОРТУ, расположенных на территории Украины, не выглядит чем-то из ряда вон выходящим.

Согласиться на повышение платы за содержание двух важных РЛС Москва, наверное, могла бы, да и с военной точки зрения оставаться "без глаз" на западном и юго-западном направлении российскому военному командованию очень бы не хотелось. А вот настойчивое желание Киева выйти из наднационального органа по управлению коллективной системой ПВО в рамках СНГ, несомненно, должно наводить Москву на далекоидущие размышления. Позиция Украины, утверждающей, что "Берегово" и "Николаев" "обслуживают только Москву" и что ей самой коллективная система ПВО не нужна, разумеется, очень уязвима. "Успехи" украинских ракетчиков до сих пор вызывают легкий озноб у всех, кому приходится летать на пассажирских самолетах над Черным морем.

Расчет Киева на "помощь заграницы" в строительстве украинских Вооруженных Сил тоже понятен: Ющенко и его команда открыто декларируют, что их страна вступит в НАТО. Удастся им это или нет – судить пока рано (пример той же Грузии свидетельствует, что доброжелательные обещания и декларации западных политиков еще отнюдь не гарантируют реальных шагов с их стороны). Но несомненно, что от участия в любых коллективных действиях с бывшими партнерами по соцлагерю, особенно в составе военных блоков, хотя бы отдаленно напоминающих ОВД, Украине – если она действительно задумывается о членстве в НАТО – следует держаться подальше. И с этой точки зрения две мощные РЛС, работающие на Москву, Киеву и в самом деле не нужны. Видимо, требование о повышении оплаты – это и соответствующий знак Москве, и попытка накопить денег, чтобы было на что подтянуть украинскую армию до уровня, необходимого для вступления в НАТО.

Но и позиция России, которая, скорее всего, так или иначе договорится со своими украинскими партнерами о продолжении работы ОРТУ в Мукачево и Крыму еще в течение нескольких лет, также не может быть названа безупречной.

Дезинтеграционные процессы на пространстве СНГ – это реальность, на которую вряд ли следует закрывать глаза. С самого начала Россия делала ставку на сохранение системы ПВО и СПРН в том виде, в каком они существовали во времена Советского Союза и Организации Варшавского договора. Между тем для этого у нее давно уже не хватает ресурсов – не только финансовых и технических, но и политических. Сопредельные страны больше не желают служить Москве радиолокационным щитом, даже за деньги. Из всех республик бывшего СССР именно Россия в силу своей территориальной протяженности, наличия богатых природных ресурсов, высокого научного и технического потенциала могла бы позволить себе выстраивать собственную СПРН самостоятельно, чтобы не зависеть от настроений в столицах сопредельных государств.

Даже страны-члены ОДКБ активно используют лидирующую роль России в этом военном союзе, чтобы укрепить свои позиции, а порой и вступить с Россией в конкурентное состязание (как в случае с тем же казахстанским полигоном).

Разрыв цепи РЛС системы СПРН России по линии "Мукачево-Севастополь-Габала" является стратегически важной задачей для США и НАТО. Именно эти станции контролируют обстановку от Средиземного до Аравийского моря, регион максимальной военной активности США и НАТО. В случае военного конфликта российское "подбрюшье" становится уязвимым для ракетных ударов.

Вместе с тем НАТО предпринимает активные усилия по созданию своей системы контроля воздушно-космического пространства над Россией и прилегающими к ней регионами. Новейший радар сооружается на острове Хонсю. Аналогичные системы развертываются в Прибалтике, Молдавии и Закавказье (Астара и Хызинский район, Азербайджан).

Вообще, Закавказью и Каспийскому региону здесь отводится особая роль. По информации, просочившейся в прессу, до 2015 года США в рамках программы "Безопасность Каспия" (на нее выделено 135 млн. долл.) планируется создание сети РЛС "Кавказнет", которая будет впоследствии интегрирована в систему глобальной радиотехнической разведки "Эшелон".

При анализе всего сказанного выше невольно возникает сомнение: действительно ли США не хотят повторения "большой игры"?

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Необходимо признать, что российскому руководству в последние месяцы удалось частично восстановить ситуацию. Беспрецедентные даже по советским меркам учения ВС России, охватившие половину Восточного полушария, в которых приняли участие ВС Китая и Индии, придали совершенно иной оттенок мероприятиям, проводящимся в рамках ШОС. Влиятельное издание Christian Science Monitor открыто констатирует, что в случае вступления в ШОС Индии, Пакистана и Ирана на Евразийском континенте будет создан колоссальный блок, который на западе уже окрестили "антиНАТО". Вся Центральная Азия останется для американцев недосягаемой мечтой. Россия, Китай, Индия, Пакистан и Иран обладают не только внушительным военным потенциалом. Такое объединение может иметь следующие последствия:

– Геополитические: ШОС распространит свое влияние практически на весь исламский мир, поскольку у США нет карманного исламского режима с безупречной репутацией в мусульманском мире; США придется полностью уйти из ЦА, поскольку этот регион станет "внутренним двором" ШОС; ЕС и все восточноевропейские "демократии", верные своему врожденному "прагматизму", немедленно отвалятся от США и начнут дрейф в сторону более богатого восточного соседа, да и Западная Европа наверняка пересмотрит свое отношение к идеалам атлантизма.

– Экономические: страны ШОС полностью исключат США из системы распределения ресурсов ЦА, более того, под влияние шиитского Ирана попадет шиитская часть Ирака, со всеми своими ресурсами.

– Военные: ШОС станет практически неуязвимой для США и НАТО, поскольку, опираясь на российские военные технологии, евразийские природные ресурсы и пространства, людские ресурсы Индии, КНР, Ирана и Пакистана, станет абсолютной доминирующей силой в Восточном полушарии и дурным примером для самостоятельных латиноамериканских лидеров, наподобие Чавеса.

Но "джекпот" в "большой игре", скорее всего, получит Россия, располагающая наиболее передовыми разработками в сфере науки и техники. Все перечисленные страны являются традиционными покупателями российского вооружения и военной техники. В случае интеграции ШОС будет вынуждена перейти на российские военные стандарты и для западных продавцов не останется ни единой ниши. Более того, "воодушевленные" подвигами США на ниве продвижения демократии, страны ШОС могут прийти к пониманию необходимости создания единой системы ПВО – ПРО. Российская СПРН станет основой ее построения.

Юрий ДРОЗДОВ

Источник: "ВПК"