Лента: Политика

Даниэль Эллсберг, бывший аналитик министерства обороны, который был ответственен за утечку секретных документов Пентагона по истории войны во Вьетнаме, на недавнем симпозиуме Американского университета предложил взглянуть на угрозу нападения на Иран и потерю свободы в Соединенных Штатах. Ниже приведены замечания из его речи.

Позвольте мне упростить … и не заниматься риторикой: переворот произошел. Я очнулся на днях, осознавая и просыпаясь, что переворот произошел. Это не тот, о котором говорят в связи со следующей атакой 9-11. Вот следующий переворот, который завершает предыдущий.

В последние пять лет наблюдается неуклонное наступление на все основные положения нашей Конституции…, которую остальной мир в течение последних 200 лет рассматривал в качестве модели и назидания всем остальным – в сдержках и противовесах, ограниченном правительстве, Билле о правах, в защите личных прав от большинства посягательств со стороны Конгресса, в независимой судебной системе, в возможности импичмента.

И раньше многие президенты нарушали эти принципы. Большинство конкретных вещей, которые Буш сделал для незаконной слежки за гражданами и других вопросов, творились и во времена моего босса Линдона Джонсона во время войны во Вьетнаме: использование ЦРУ, ФБР, НГБ против американцев.

Все эти нарушения, подлежащие расследованию, были выявлены со временем, но почти в каждом случае они не обнаруживались, пока [президент] находился у власти, так что мы не еще не были в аналогичной сегодняшней ситуации.

Это было так, прежде всего, для Никсона и, конечно, для Джонсона, Кеннеди и других. Эти нарушения повлекли бы за собой импичмент. Но они не были обнаружены вовремя. Но я думаю, в их намерения не входило, кроме кризисных ситуаций, когда они считали свои действия оправданными, изменение всей нашей формы правления.

Становится все более очевидно, с каждой новой книгой и каждой новой утечкой информации, что Ричард Чейни и его нынешний начальник штаба Давид Аддингтон имели в виду именно это, по крайней мере, с начала 1970-х гг. Не с 1992 и не с 2001 года уверовали [они] в исполнительную власть, единовластное правительство с управляющим президентом, избран он или нет, с неограниченной властью. Им не нравилась система сдержек.

Когда я говорю об этом, я не утверждаю, что они предатели. Я не думаю, они тайно служат какой-нибудь иностранной державе или желают ей помочь. Я верю, что они искреннее любят свою страну и полагают, что свое видение власти наилучшим для нее, но то, что они считают наилучшим, непосредственно и осознанно вступает в противоречие с тем, что мыслили Отцы-основатели нашей страны.

Они считают, что мы нуждаемся теперь в государстве другого рода, по существу, в исполнительном правительстве, управляющее декретами, которые мы уже и имеем в виде «подписания заявлений».

Примером таких заявлений могут быть единичные вето, … которые являются неконституционными сами по себе и выглядят так, что президент говорит: «я решаю, что я исполняю. Я решаю, что такое закон. Я закон».

То [же] происходит с военными комиссиями, судами, которые находятся под контролем исполнительной ветви власти, по сути президента, т.е. концентрация законодательной, судебной и исполнительной ветвей власти в одной, именно то, что завещали нам избегать Основатели, пытаться это предотвращать и не допускать в меру своих возможностей в Конституции.

Сейчас я обращаюсь к этому, поскольку нынешний кризис привел к прерыванию традиции, но поскольку я искреннее считаю, исходя из моего личного опыта, что в этом Основатели были правы. Это не просто «наш способ делать», это было решающим фактором, чтобы избежать коррупции власти повсюду, включая американцев.

Нужны процедуры и институты, которые, возможно, держали бы эту власть под контролем, поскольку альтернативой станет то, что мы только что видели: война во Вьетнаме, война в Ираке, войны, которые последуют.

Это подводит меня ко второму моменту. Исполнительная власть, особенно Буш и Чейни, несмотря на оппозицию [даже] большинства остальных ветвей, оппозицию даже собственного кабинета, явно намеревается начать войну против Ирана, что даже по империалистическим меркам [нарушает] стандарты, которые были приняты не только ближайшим окружением исполнительной власти, но большинством лидеров в конгрессе.

Интересы империи – это необходимость гегемонии, наше право контролировать и наша необходимость контролировать нефть на Ближнем Востоке и во многих других местах. Это консенсус нашего истеблишмента

Но даже по этим меркам, нападение на Иран является сумасшествием. И я говорю это спокойно, я не хочу, чтобы это услышалось только как риторика. Очевидно, это не только агрессия и нарушение международного права, высшее международное преступление, но это даже по имперским меркам безумие с точки зрения последствий.

Сделает ли это войну невозможной? Нет, разумеется, нет, это даже не сделает ее менее вероятной.

Произошли одновременно две вещи. В силу различных причин Конгресс (демократы и республиканцы), а также общественность и средства массовой информации, все мы освободили Белый Дом – президента и вице-президента – практически от любых сдерживающих факторов Конгресса, суда, СМИ, общественности и т.д.

И вторая: люди, которые обладают этой неограниченной властью, – сумасшедшие. Не полностью, но у них ненормальные убеждения.

И тогда вопрос в том, что мы можем сделать по этому поводу?

Нас ведут к безумной операции… Это еще не случилось. [Но] весьма вероятно.… Я хочу здесь сам попытаться быть реалистом, чтобы побудить нас делать то, что мы должны сделать, то, что необходимо сделать с полным признанием действительности. Нет ничего невозможного.

Все, что я говорю о пути к полицейскому государство, о нападении на Иран, пока еще не произошло. Ничто еще не случилось, фактически. Однако я думаю, вполне вероятно, более чем вероятно, что в ближайшие 15-16 месяцев этой администрации мы увидим нападение на Иран. Возможно. Что бы мы ни делали.

И… возможно, мы не добьемся успеха с помощью Конгресса, и Конгресс, вероятно, не остановит президента на этом пути. И это то, куда мы идем. Это весьма уродливая, отвратительная перспектива.

Однако, я думаю, что до нас всех уже доходит, что надо работать над взращиванием этой малой, не очень большой, возможности и вероятности не допустить этой войны в течение ближайших 15 месяцев, помимо тех усилий, которые мы должны совершать в остальной нашей жизни.

Возвращение назад к конституционному правительству и совершенствование его займет много времени. И я думаю, если не начать сейчас, эта работа не будет начата и следующей администрацией.

Выход из Ирака займет много времени. Предотвращение иранской войны и предотвращение дальнейшего переворота перед лицом нового 9-11, еще одной атаки, нужно прямо сейчас, нельзя откладывать. Это будет своего рода политическое и моральное мужество, которого мы видели столь мало.

Мы имеем здесь, в этой аудитории действительно необычную концентрацию людей, которые фактически изменили свою жизнь, изменили свою позицию, потеряли своих друзей, в значительной степени рисковали и пережили опыт ужасных ярлыков «враг» и «пособник терроризма» – ярлыки, чтобы избежать которых, политики готовы пойти на все.

Как нам получить больше таких людей в правительстве и в общественности в целом, чтобы изменить их жизнь в нынешнем кризисе в критическую сторону? Как мы заполучили Нэнси Пелоси и Гарри Рида, например? Какого рода давление, какого рода влияние нужно оказать на Конгресс, чтобы он выполнял свою работу? И не просто делать свою работу. А заставить их соблюдать свою присягу в должности.

Я принимал присягу много раз, присягу в качестве морского лейтенанта, в качестве чиновника в министерстве обороны, в качестве чиновника в Государственном департаменте, в качестве сотрудника дипломатической службы. Несколько раз я принимал присягу в офисе, которая идентична клятве, принимаемой каждым членом Конгресса, и каждым официальным лицом в Соединенных Штатах, и любым офицером в вооруженных силах.

Присягают не командиру. И не Вождю. И даже не вышестоящим офицерам. Присяга – это клятва защищать и поддерживать Конституцию Соединенных Штатов.

Получается теперь, что, не понимая ее, я нарушал свою присягу каждый день в течение многих лет в министерстве обороны, когда я постоянно молчал, узнавая, как лгали общественности о войне, как лгали об Ираке, как лгут о войне с Ираном.

Я знал, что у меня есть документы, которые доказывали это, и я не опубликовал их тогда. Я не выполнил моей присяги, которую я в конечном итоге пришел исполнить.

Я часто говорил, что лейтенант Ехрен Ватада (Ehren Watada), которые по-прежнему стоит перед судом за отказ подчиниться приказу отправиться на войну в Ирак, на войну, которую он правильно воспринимает как неконституционную и агрессивную, является единственным офицером в Соединенных Штатах, который очень серьезно относится к соблюдению своей присяги.

Президент, очевидно, нарушил свою клятву. [Весь его персонал], который понимает, что происходит – и их мириады – тоже нарушает свою присягу. И это мера, с которой, я думаю, мы должны подходить к людям.

… С политической стороны, я думаю, мы должны требовать от наших демократических лидеров в Палате и Сенате (и прямо говоря, и от республиканцев тоже), что быть переизбранным, или поддерживать демократическое большинство, так что Пелоси сможет быть спикером палаты, а Рейд сможет оставаться в Сенате, или увеличивать свое большинство, все это не является их высшим и единственным абсолютным приоритетом.

Я не собираюсь утверждать, что политики должны игнорировать эти вопросы, или что они должны делать что-то совершенно другое, или что они не должны беспокоиться об этом. Разумеется, все это будет и должно быть одной из важнейших их озабоченностей, но они действуют так, как будто это их единственный интерес. Который является бизнесом, как обычно. «У нас есть большинство, давайте не терять его, давайте продолжать. Давайте поддержим этих заседателей».

Что точно эти заседатели сделали для нас, чтобы сохранить Конституцию в последние пару лет?

Я потрясен республиканцами сегодня, которых я прочитал в «Вашингтон пост», они угрожали устроить обструкцию в законодательном органе, если мы… вернемся к хабеас корпус. Отказ от хабеас корпус с помощью демократов не приведет нас назад к Георгу Первому, он отбросит нас в контрреволюцию короля Джона 700 лет назад.

Я думаю, что нам надо как-то донести им домой [в Конгресс], что настало время для них соблюдать присягу во имя сохранения Конституции, за которую стоит бороться в частности и потому, что только властью, которую Конституция дает Конгрессу, отвечая общественности, мы сможем защитить мир от безумцев в Белом Доме, которые намерены напасть на Иран.

А нынешнее поколение американских генералов и другие, кто понимает, что это будет катастрофа, не проявили себя. Это ведь могут быть люди, которые в свои прошлом рисковали своим телом и своей жизнью во Вьетнаме или в других местах, как [Колин] Пауэлл. Но сейчас опасающиеся рисковать своей карьерой или своими отношениями с президентом даже в малейшей степени.

Это необходимо изменить. И есть пример людей, подобных тем, которые сидят здесь, которые как-то донесли нашим представителям, что они, как люди и как граждане имеют право поступить аналогичным образом и найти в себе мужество для того, чтобы защитить свою страну и защитить мир. Спасибо.

© Перевод: Наталья Лаваль, специально для сайта "Война и Мир".


Оригинал статьи: "Global Research"