Лента: Политика

Состоявшийся здесь 21-23 июня саммит глав государств и правительств ЕС утвердил стратегию Евросоюза по сотрудничеству с Центральной Азией. Об этом говорится в полученном ИТАР- ТАСС итоговом документе саммита.

Общеевропейская стратегия развития отношений со странами Центральной Азии была первоначально принята на заседании министров иностранных дел Евросоюза в Люксембурге 23 апреля. Этот документ охватывает период до 2013 года и предусматривает два уровня сотрудничества: межгосударственный и региональный.

Среди основных векторов выделяются такие направления, как укрепление демократических институтов, законности и соблюдение прав человека, сотрудничество в сфере образования, экологии, транспорта и энергетики, борьба с вызовами безопасности, включая содействие в охране границ, противодействие преступности и наркомафии, и передача опыта регионального сотрудничества. Составной частью стратегии является пакет целевой помощи странам региона в размере 750 млн евро.

Ранее комментируя ИТАР-ТАСС этот документ, верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности Хавьер Солана подчеркивал, что Брюссель нацелен на сотрудничество с РФ в Центральной Азии. "ЕС не рассматривает международную политику как поле для конкуренции. Мы настроены на взаимодействие и верим, что у нас есть множество направлений, измерений и возможностей для сотрудничества с Россией в этом регионе", – сказал Солана.

Программа не задает принципиально новых направлений сотрудничества, а лишь корректирует и дополняет уже сложившиеся его формы. "Мы видим, что Россия и Китай активно работают с этим регионом. США, Япония и Турция тоже налаживают отношения с ним, – сказал после заседания министров иностранных дел Евросоюза в апреле Франк-Вальтер Штайнмайер. – Представляется правильным, чтобы в этой ситуации Европа также приложила усилия для повышения уровня сотрудничества со странами региона". Глава германского МИД особо выделил важную роль Центральной Азии как источника углеводородов. Он отметил, что ЕС считает этот регион ключевым с точки зрения усилий по нормализации обстановки в Афганистане, противодействия распространению экстремизма и борьбы с транзитом афганских наркотиков. Значительную часть пакета целевой помощи в 750 млн. евро предполагается пустить на реализацию проектов модернизации энергетической и транспортной инфраструктуры в Центральной Азии.

Стратегия предусматривает два уровня сотрудничества Евросоюза с государствами региона: двусторонний и региональный. Среди обозначенных в качестве основных векторов сотрудничества – укрепление демократических институтов, законности и соблюдение прав человека, сотрудничество в сфере образования, экологии, транспорта и энергетики, борьба с вызовами безопасности.

В итоговом заявлении по сотрудничеству со странами региона Совет ЕС, состоявшийся в апреле, приветствовал "хорошие результаты, достигнутые в ходе встречи 28 марта в Астане "тройки" ЕС с министрами иностранных дел пяти государств Центральной Азии: Казахстана, Киргизии, Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана". Главы МИД 27 стран ЕС подчеркнули, что встреча в Астане стала "новой вехой на пути развития отношений европейского сообщества с государствами региона".

Новая стратегия ЕС включает в себя такие направления, как энергетическое партнерство, "содействие развитию демократии и гражданского общества", сотрудничество в сфере образования и передача странам Центральной Азии европейского опыта регионального сотрудничества. Эта стратегия опирается на базовые интересы ЕС в Центральной Азии. В первую очередь, Евросоюз сегодня озабочен диверсификацией источников энергии и способов их доставки, имея в виду, что в Центральной Азии сосредоточено до 5 проц. мировых запасов углеводородов.

Что касается вопросов укрепления демократических институтов в странах Центральной Азии и развития там гражданского общества, то в Брюсселе указывают на два мотива для активной работы в этом направлении. Во-первых, ЕС рассматривает распространение демократии как один из основных приоритетов своей внешней политики. Чем больше стран будут разделять европейские либеральные ценности, тем более понятным и безопасным станет остальной мир для стран Евросоюза, уверены в ЕС. Во-вторых, руководство ЕС считает, что создание "жизнеспособной демократической системы" в странах Центральной Азии значительно снизит риск распространения в этих государствах экстремистских неоисламистских идеологий. Сотрудничество в сфере образования служит, в сущности, той же цели – расширению европейской системы ценностей.

Сегодня взаимоотношения ЕС со странами Центральной Азии выстраиваются в рамках единой европейской внешней политики. В качестве главных задач в Брюсселе называют поддержание нормальных политических отношений с каждым из государств этого региона, содействие их экономическому развитию и процветанию, направленному на обеспечение мира и стабильности в регионе, стимулирование демократических преобразований, включая укрепление гражданского общества, свободы прессы, независимости судебной власти.

Один из основных инструментов – программа технического сотрудничества ТАСИС (Tacis). Получателями помощи являются 12 бывших республик СССР (за исключением государств Прибалтики, которые входят в состав ЕС с 2004 года). Эта же программа некоторое время финансировала отдельные проекты на территории Монголии. Всего в период с 1991 по 1999 год ее бюджет составил 4,2 млрд. евро, а бюджет на 2001-2006 годы – 3,1 млрд. евро.

В СМИ нередко высказывается мнение, что бюджет ТАСИС незначителен, если сравнивать его, например, с выделением Евросоюзом ежегодно 500 млн евро Палестинской автономии. Опираясь на это сравнение, ЕС упрекают в недостаточном внимании к странам постсоветского пространства. На самом деле размеры финансирования ТАСИС свидетельствуют, что в Брюсселе вполне признают страны, участвующие в этой программе, как нормальные дееспособные государства, чего нельзя сказать о той же Палестинской автономии, где иностранные дотации составляют львиную долю доходов госбюджета.

ТАСИС направлена на целевые проекты. В качестве примера можно назвать финансирование мер по повышению безопасности ядерных объектов, развитие трансграничного и регионального сотрудничества. Помимо ТАСИС ЕС регулярно выделяет гуманитарную и техническую помощь на неотложные нужды стран Центральной Азии. Так, в начале 2006 года Еврокомиссия выделила 66 млн. евро Казахстану, Киргизии, Таджикистану, Туркмении и Узбекистану. Эти средства предназначались на борьбу с бедностью, укрепление социальных институтов, а также на финансирование реформы административных и юридических систем. В политическом отношении Брюссель считает Центральную Азию стабильным регионом, что в современном мире имеет большую ценность. При этом как Еврокомиссия, так и страны – члены ЕС отдают себе отчет в том, что РФ играет в этом регионе роль стабилизирующего фактора. ЕС считается с мнением России, признает это и нередко напрямую призывает ее использовать свой авторитет, как это было, например, во время "тюльпановой революции" в Киргизии.

Несмотря на финансовую мощь Евросоюза, лишних денег у него нет – все "лишние" ресурсы оттягивает помощь проблемным регионам. Это, в частности, Экваториальная Африка, Афганистан, Палестина. В экономическом смысле ЕС не только не готов, но и не способен заменить РФ в Центральной Азии. Поэтому помощь ЕС странам Центральной Азии направлена в первую очередь на программы, выгодные самому Евросоюзу, – снижение риска социальных взрывов и эскалации нестабильности, укрепление ядерной безопасности и т.п.

Если же говорить о таких актуальных для ЕС темах, как продвижение демократии и поставки энергоресурсов, то на них следует остановиться подробнее. Стоит начать разговор с любым европейским чиновником на темы демократии и прав человека, как его речь внезапно наполняется огромным количеством клише и заготовленных фраз, что является первым признаком идеологизированного, возможно, неосознанно, подхода к проблеме.

Сегодня в массовом сознании европейской элиты "демократический" – это синоним слова "хороший" применительно к государственному устройству. С другой стороны, признавая наличие национальных особенностей в устройстве любого государства, в Европе, эти особенности воспринимают скорее как некие "помехи" на пути к "истинной универсальной и высокой демократии". Развитие государства сегодня представляется европейским чиновникам в первую очередь как прямолинейное движение от хаоса к демократии, любые отклонения от этой прямой воспринимаются как неразумная попытка сбиться с естественного пути.

Европеец способен признать, что общество может быть "не вполне готово" к функционированию такой системы, но как человек действия он сразу начнет продумывать пути ускоренной подготовки к этому. Сегодня "прогрессивный европеец" уверен, что такие особенности отдельных обществ, как традиция коррупции, клановости в госуправлении, политической пассивности, или укоренившееся в общественном мнении убеждение о невозможности для "простого человека" что-либо изменить во власти, – это явления, которые можно преодолеть за 10-15 лет (то есть за одно поколение) при помощи простого изменения системы обучения, свободного обсуждения проблем и международного контроля за справедливостью выборов.

Этим объясняется настойчивость, с которой Евросоюз стремится подтолкнуть все зарубежные страны, включая государства Центральной Азии, к проведению ускоренных демократических реформ. С точки зрения ЕС, демократия способствует стабильности, более понятной внешней политике государства, снижению социальной напряженности. Хотя события в Ливане, Палестинской автономии, Афганистане и Ираке, где разными методами Евросоюз и США пытаются ускоренными темпами создать демократические системы западного образца, сильно пошатнули этот стереотип, до его пересмотра или хотя бы до понимания "разумных" сроков перестройки традиционного общества еще очень далеко.

При этом, конечно, не следует забывать и о том, что Евросоюз нередко использует риторику борьбы "за демократию и права человека в мире "в качестве прикрытия для обеспечения собственных интересов в различных регионах. Сказывается это обстоятельство, в частности, на энергетической стратегии Евросоюза. За время, прошедшее после российско-украинского газового кризиса, ЕК и Совет ЕС приняли огромное число документов по энергетической тематике. Все это изобилие сводится к нескольким тезисам:

– ЕС зависел, зависит и будет зависеть во все возрастающей степени от внешних поставок энергоресурсов;

– чтобы смягчить эту зависимость, в краткосрочной перспективе необходимо максимально диверсифицировать источники поставок энергоресурсов и пути их доставки;

– для этого в среднесрочной перспективе необходимо расширить инвестиции в энергетическую и транспортную отрасли стран-производителей и транзитных государств;

– для реализации этой концепции ЕС нуждается в согласованных принципах энергетической внешней политики, подразумевающей, в частности, противодействие формированию международных энергетических картелей;

– ЕС должен развивать новые технологии производства энергии и ее сбережения;

– странам ЕС стоит вновь задуматься о будущем непопулярной в ЕС ядерной энергетики.

Таким образом, страны Центральной Азии автоматически становятся фигурантами энергетической внешней политики ЕС. К примеру, в Казахстане помимо запасов углеводородов большой интерес у Евросоюза вызывают запасы урана.

Между тем все вопросы, касающиеся экспорта углеводородов из Центральной Азии в ЕС, упираются в транзит. В большинстве случаев оптимальный путь транзита энергоресурсов – это маршрут через территорию России. Поскольку это в значительной мере лишает идею диверсификации в данном регионе практически всякого смысла – ведь Россия и так является ведущим поставщиком нефти и газа в Евросоюз, сегодня в ЕС считают полезным строить трубопроводы в обход российской территории. Ущерба российским интересам в этом не усматривается: импорт энергоресурсов из России в растущем потреблении Европы заменить фактически нечем. В то же время Брюссель признает, что большинство "обходных" маршрутов являются дорогостоящими и в плане надежности уступают российским. Поэтому в отличие от СМИ официальный Брюссель предпочитает рассматривать эти проекты не как конкурирующие с российскими, а как дополняющие их.

Примером проекта "обводного" газопровода применительно к странам Центральной Азии является проект транскаспийского газопровода "Набукко", который должен пройти в обход РФ и связать ЕС с Центральной Азией. Соответствующие документы были подписаны в июне 2006 г. комиссаром ЕК по энергетике Андрисом Пибалгсом с министрами пяти стран, по территории которых пройдет западная часть нового газопровода – Турции, Болгарии, Румынии, Венгрии и Австрии. С газопроводом "Набукко" связано весьма щекотливое обстоятельство.

В нарушение требований ЕС его инициаторы сейчас добиваются от Еврокомиссии специального привилегированного статуса для этой магистрали, который исключил бы доступ к ней других поставщиков газа по фиксированным транзитным тарифам. Тем самым "Набукко" вступает в противоречие с жесткими требованиями, которые сейчас ЕС предъявляет России в попытке повысить безопасность энергетического импорта. Как сообщают европейские источники, данный статус скорее всего будет предоставлен "Набукко" на исключительной основе, исходя из его высокой стратегической ценности для всего ЕС. Ожидается, что ЕС станет главным финансовым гарантом этой магистрали в 3,3 тыс. км. Стоимость проекта "Набукко" оценивается в 5,8 млрд. долл. Ближайший срок поступления газа по трассе – 2012 год. Ее мощность рассчитана на перекачку 25-31 млрд. кубометров газа в год. Евросоюз надеется, что по транскаспийской магистрали в Европу будет поступать природный газ из Туркмении, Казахстана, Азербайджана и России. Западная часть магистрали пройдет от западной границы Грузии через Турцию, Болгарию, Румынию, Венгрию в Австрию. Тем не менее, согласно полученной из ЕК информации, окончательную схему финансирования транскаспийской магистрали еще предстоит выработать. Но начальная дата строительства уже согласована – это 2008 год. "Набукко" представляет собой одну из 4-5 новых магистралей, которые Евросоюз рассчитывает построить в ближайшие 20 лет.

Ведущим партнером ЕС в Центральной Азии является Казахстан, отношения с которым развиваются ровно, поступательно и без эксцессов. Брюссель считает отношения с Казахстаном моделью для других стран региона. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС) ЕС с Казахстаном было подписано в январе 1995 года. Процесс ратификации занял несколько лет, пока наконец оно не вступило в силу в 1999 г. Это соглашение было во всех отношениях стандартным базовым документом по развитию отношений между ЕС и постсоветской республикой. Главная задача документа – создание правовой основы для развития свободных от идеологических догм (как тогда казалось) двусторонних отношений в новых условиях. В соглашении прописана задача установления нормальных отношений сотрудничества между ЕС и Казахстаном, включая поддержание стабильного политического диалога на всех уровнях, взаимное создание торгового режима наибольшего благоприятствования, формирование условий для взаимных инвестиций, развитие диалога в области науки, культуры, судебно-юридической сфере, по вопросам гражданского общества, а также содействие развитию демократии в Казахстане и его полноценному переходу на принципы рыночной экономики. В 2002 году ЕС и Казахстан объявили о расширении сотрудничества в сфере транспорта и энергетики. Последнее, седьмое, заседание Комитета по сотрудничеству прошло в Астане 18 июля 2006 года.

Помимо СПС между ЕС и Казахстаном существуют двусторонние соглашения по торговле сталью (которое в настоящее время пересматривается), о ядерной безопасности, о сотрудничестве в области исследований ядерного синтеза. В Казахстане открыты посольства 12 стран ЕС, в том числе миссия ЕК, которая также отвечает за сотрудничество с Киргизией и Таджикистаном. Еврокомиссия характеризует Казахстан следующим образом: это не только важный экспортер энергоресурсов за пределами Ближнего Востока, но и один из гарантов стабильности в Центральной Азии и потенциальный стратегический партнер ЕС в регионе. ЕС считает Казахстан надежным партнером в деле развития региональной стабильности и лучшего межгосударственного сотрудничества в этом регионе.

Казахстан также является ведущим торговым партнером ЕС в Центральной Азии. В 2005 г. торговый оборот составил около 10 млрд. евро (0,3 проц. торгового оборота ЕС), что превышает суммарный торговый оборот ЕС с остальными четырьмя странами Центральной Азии. В настоящее время ЕК рассматривает возможность признать за Казахстаном статус страны с рыночной экономикой. Скорее всего это решение будет принято в ближайшие 1-2 года, что будет означать дальнейшее расширение инвестиций и появление новых торговых преференций. Поток инвестиций в экономику Казахстана непрерывно увеличивается (1,8 млрд. долл. в 1999 году, 4 млрд. долл. в 2004 г.).

Основными странами-инвесторами выступают Великобритания, Нидерланды, Италия. От 80 до 90 проц. инвестиций идет в нефте- и газодобычу. ЕС также способствует через программу ТАСИС необходимым для принятия Казахстана в ВТО реформам.

Вторым торговым партнером ЕС в регионе после Казахстана является Узбекистан. В 2004-2005 гг. торговый оборот оставался на уровне 1 млрд. евро. При этом доля экспорта в ЕС постепенно растет. Узбекистан экспортирует, в первую очередь, драгоценные камни, металлы, продукцию сельского хозяйства и текстильной промышленности. Из ЕС страна ввозит продукцию машиностроения и электрооборудование, химикаты. В качестве технической помощи Узбекистан получил в рамках программы ТАСИС с 1992 года 161,85 млн. евро. С 2002 по 2005 гг. Узбекистан получал по этому каналу в среднем по 11 млн. евро.

Соглашение о партнерстве и сотрудничестве с Узбекистаном было подписано в 1996 году, вступило в силу в 1999 г. Основные его параметры и задачи сходны с аналогичными соглашениями, заключенными с другими странами региона. Согласно данному документу был создан ряд механизмов и институтов для практического сотрудничества между ЕС и Узбекистаном, включая Совет сотрудничества Узбекистан – ЕС, исполнительный комитет по сотрудничеству, подкомитеты по торговле, юстиции и внутренним делам, комитет по парламентскому сотрудничеству.

В 2005 году в отношениях Узбекистана и ЕС возник кризис, вызванный событиями в Андижане. Евросоюз потребовал от Узбекистана независимого расследования этих событий. Отказ Ташкента в проведении подобного расследования привел к принятию Советом ЕС против Узбекистана 3 октября 2005 г. ряда санкций. Они заключались в приостановлении большинства политических контактов, предусмотренных Соглашением о партнерстве и сотрудничестве. ЕС также ввел эмбарго на поставки вооружений, военного снаряжения и "средств, которые могут быть использованы для внутренних репрессий". Фактически эта мера носила характер демонстрации, поскольку страны ЕС и без этого решения не торговали с Узбекистаном оружием, военным или полицейским снаряжением. Кроме того, ЕС определил список из 12 высокопоставленных чиновников, включая руководителей силовых структур, которым был запрещен въезд на территорию Евросоюза. Санкции не затронули программы помощи Узбекистану в том числе и по линии ТАСИС, поскольку Евросоюз следует принципу разделения политических разногласий и вопросов оказания гуманитарной и технической помощи третьим странам.

Надо отметить, что ЕС пошел на введение этих ограничений достаточно неохотно, о чем, в частности, свидетельствует временной разрыв в 5 месяцев между событиями в Андижане и решением Совета ЕС о введении санкций. Европейские эксперты признавали, что эти меры лишь осложнили отношения с Узбекистаном и снизили возможности Евросоюза по "продвижению демократических ценностей" в этой стране. Санкции действовали почти год, все это время диалог с Узбекистаном фактически оставался замороженным. Обе стороны понимали, что из этого тупика надо искать взаимоприемлемый выход. В ноябре 2006 года Евросоюз объявил, что готов смягчить санкции. В начале ноября Брюссель посетил вновь назначенный министр иностранных дел Узбекистана Владимир Норов, до этого занимавший пост посла Узбекистана при ЕС. В столице ЕС прошло очередное заседание Совета сотрудничества Узбекистан – ЕС, который должен был состояться еще весной 2006 года. На этой встрече обе стороны дали понять, что настроены на нормализацию отношений. Владимир Норов сообщил в Брюсселе, что Узбекистан подготовил подробный доклад о расследовании событий в Андижане и передал его экспертам Евросоюза. Кроме того, он проинформировал ЕК и Совет ЕС о готовности провести встречу на уровне экспертов для "всестороннего обсуждения содержания этих документов". Что касается возможности международного расследования, Владимир Норов вновь подчеркнул, что Узбекистан является "суверенным государством, которое имеет все права и возможности для проведения самостоятельного расследования андижанских событий". 13 ноября Совет ЕС принял резолюцию, в которой констатировал улучшение ситуации с соблюдением прав человека в этой стране. Евросоюз объявил о готовности возобновить регулярные встречи экспертов в рамках соглашения о партнерстве между ЕС и Узбекистаном, чтобы иметь возможность "вести диалог о ситуации с правами человека". Запрет на поставки в Узбекистан "оружия, полицейской и военной техники, а также техники двойного назначения, которая может быть использована для внутренних репрессий", остался в силе. На полгода было продлено действие запрета на выдачу виз стран ЕС для "компетентных лиц, несущих ответственность за жертвы во время событий в Андижане". Резолюция включала возможность досрочного пересмотра режима санкций через три месяца в целях активизации диалога ЕС с этой страной.

В мае текущего года министры иностранных дел 27 стран ЕС продлили санкции в отношении Узбекистана. Как сообщили корр. ИТАР- ТАСС в пресс- службе Совета ЕС, европейское эмбарго на поставки в Узбекистан "оружия, военной и полицейской техники, а также техники двойного назначения" остается в силе. В итоговой декларации по Узбекистану Совет ЕС выразил озабоченность ситуацией с правами человека в этой стране и призвал ее руководство освободить "находящихся в заключении правозащитников". Евросоюз также подтвердил свою готовность продолжать регулярные экспертные встречи с узбекской стороной по проблеме прав человека.

Эти консультации были начаты осенью 2006 года, что стало первым ослаблением фактического режима политической изоляции Узбекистана, которую ЕС начал после того как руководство этой страны отказалось разрешить проведение международного расследования мятежа в Андижане.

Совет ЕС обещает наблюдать за ситуацией в этой стране. Он не исключает, однако, возможности досрочной отмены санкций в отношении Узбекистана в зависимости от успехов диалога по правам человека и действий властей страны. Министерство иностранных дел Узбекистана считает, что заключение Совета ЕС "носит необоснованный и предвзятый характер". Оно "ставит целью, прикрываясь правозащитной риторикой, продолжить использование так называемых санкций ЕС как средство систематического давления на Узбекистан", – говорилось заявлении МИД республики.

В связи с этим, узбекское внешнеполитическое ведомство считает "само собой разумеющимся", что "подобное решение является контрпродуктивным и не может способствовать реализации программ сотрудничества, одинаково отвечающих интересам как ЕС, так и Узбекистана". В заявлении МИД подчеркивается, что "изначально" заключения Совета ЕС по трагическим событиям в Андижане 12-13 мая 2005 года "принимались без предварительного изучения положения дел на месте и оценок компетентной группы экспертов или дипломатов Евросоюза, как это принято в таких случаях". Вместе с тем, по мнению МИД Узбекистана, итоги визита в республику делегации экспертов ЕС в декабре 2006 г. и в апреле 2007 г. "выявили совершенно другую картину событий в Андижане в мае 2005 года", которая свидетельствует о том, что в этом городе "имела место заранее глубоко продуманная и тщательно подготовленная террористическая акция, целью которой ставился захват власти и свержение конституционного строя".