Жил-был бедняк. За какое только ремесло он не брался, да всё ничего из этого не выходило. Не мог он даже себе на хлеб заработать. Сегодня так, да завтра так, понял бедняк, что не повезло ему в жизни, и решил найти какого-нибудь простофилю, да обдурачить его. Набил он мешок мхом, положил сверху немножко шерсти и отправился на базар. По дороге повстречался ему другой бедняк. Этот тоже шёл на базар и нёс мешок с чернильными орешками, прикрытыми сверху настоящим лесным орехом. Остановились бедняки и разговорились:

– Ты что несёшь в мешке?

– Орешки. А ты?

– А я шерсть.

– Давай поменяемся: ты возьми орехи, а мне дай шерсть. Моя матушка свяжет мне из неё тёплые носки, а то я хожу почти босиком.

– Согласен, почему бы и не поменяться? Тем более мне давно уже хочется орехов отведать. Но ведь шерсть стоит дороже, и ты должен мне за неё что-нибудь прибавить.

Стали они торговаться и каждый старался одурачить другого. В конце концов они порешили: тот, кто продавал орехи доплатит за шерсть два гроша. Но так как у него денег не оказалось, он попросил об отсрочке – мол, он даст эти два гроша у себя дома. Но второй предпочёл повременить: он знал, что дома обнаружится его обман. Довольные друг другом, они побратались и обменялись мешками. Каждый с хитрой ухмылочкой пошёл своей дорогой, уверенный, что обманул другого. Однако, вернувшись домой, оба поняли, что остались в дураках.

Мало ли, много ли времени прошло, и тот, кто продал мох вместо шерсти, отправился искать своего должника, чтобы взять у него два гроша. Он нашёл его в доме попа, к которому тот нанялся в батраки.

– Побратим, ты обманул меня.

– Да ведь и ты, побратим, обманул меня.

– Верни мне хотя бы два гроша, которые ты мне должен.

– Верну, побратим, верну. Уговор дороже денег, я от своего слова не отказываюсь. Только как мне быть, когда у меня нет за душой даже ломаного гроша? Знаешь, что я тебе скажу: здесь за домом есть глубокая яма. Поп частенько спускается в неё и подолгу возится там. Наверное у него в яме деньги. Приходи вечерком и помоги мне спуститься в яму, если мы там что-нибудь найдём, то поделим поровну, и я верну тебе два гроша.

На том они и договорились. Вечером, когда все уснули, батрак взял верёвку, мешок, и оба хитреца отправились к яме. Батрак влез в мешок, и побратим спустил его вниз. Долго возился в яме батрак, но ничего не нашёл, кроме зерна.

Если я скажу ему, что ничего не нашёл, он, чего доброго, оставит меня в яме, а сам уйдёт. Утром поп изобьёт меня, как последнюю собаку , – подумал он, влез в мешок, привязал верёвку и крикнул:

– Тащи, побратим, мешок полный денег.

Тот тащит мешок и думает:

С какой стати я буду делить с ним эти деньги? Ведь он же обманщик! Вытяну-ка я мешок, а его оставлю в яме. Утром поп его вытащит.

Взвалил он мешок себе на спину и побежал за околицу. Собаки с лаем бросились за ним вдогонку. Бежал он, бежал, да так устал, что мешок съехал у него со спины и чуть ли по земле не волочится.

– Подними повыше, побратим, а то собаки всего меня искусали! – раздался из мешка голос батрака.

Еле переводя дух от усталости, второй обманщик шмякнул мешок на землю, и оттуда выполз его побратим.

– Значит ты опять хотел меня обмануть, – сказал батрак.

– Так ведь и ты меня обманул, – ответил ему другой.

Заспорили они посреди дороги, кто из них больший лжец и обманщик. Но слово есть слово! – батрак обещал вернуть обещанные два гроша в следующий раз.

Прошло некоторое время. Батрак женился и перебрался жить к своей жене. Однажды он сидел на пороге и курил трубку. Смотрит – идёт его побратим.

– Женушка, – вскочил он, – сюда идёт один человек. Я должен ему два гроша и обещал их вернуть, когда он придёт. Я притворюсь мёртвым, а ты оплакивай меня. Он подумает, что я и вправду умер и что долг ему теперь получить не с кого.

Сказано-сделано: лег он на спину, скрестил руки, жена накрыла его простыней и стала рыдать, причитать и рвать на себе волосы.

Постучался побратим в дверь. На порог вышла женщина, вся в слезах.

– Бог на помощь, молодуха! Здесь ли живёт такой-то?

– Ах, я горемычная! Мёртвый он лежит в доме!

– Царство ему небесное! Были мы с ним побратимами. Вместе работали, вместе торговали. Раз уж такая беда приключилась с ним, я провожу его в последний путь, брошу горсть земли на его могилу.

Тогда молодуха сказала, что похороны запоздают и уж лучше ему не ждать, а продолжать свой путь.

– Ничего, я подожду хоть и три дня, – не согласился тот.

Услышал муж эти слова и тихонько приказал жене пойти к попу и сказать ему, что её муж-де умер и пусть его отнесут в кладбищенскую часовню. Может, тогда побратим и уйдёт?

Сходила молодуха к попу. Пришёл поп и привёл с собой несколько человек. Положили они мертвеца на дроги, отнесли его в часовню и оставили там, чтобы утром от-петь и похоронить с честью. Все разошлись по домам. А побратим сказал молодухе:

– Столько лет мы делили с ним хлеб и соль – я останусь возле него.

В ту ночь разбойники ограбили богатый дом и унесли много всякого добра, денег и оружия. Проходя мимо часовни, они увидели, что внутри светится.

– Войдём в часовню и разделим нашу добычу, – решили они.

Услышал побратим, что посередь ночи в часовню входят люди, и спрятался в алтаре, смекнув, что тут дело не чистое. Вошли разбойники и стали делить деньги, насыпая их в колпаки, а одежду и оружие – как придётся. Дележ обошёлся без споров, осталась только одна сабля. Каждый хотел взять её себе – уж очень она была хороша. Заспорили разбойники. Тогда один из них вскочил, схватил саблю и воскликнул:

– Давайте-ка проверим, так ли она хороша, как мы думаем. Если я отсеку голову этому мертвецу одним ударом, значит – хороша!

И он направился к гробу. А мертвец как вскочит, да как заорёт:

– Эй, мертвецы! Где вы!

– Здесь мы, – отозвался его побратим из алтаря. – Мы все наготове. Начинать? Услышав это, разбойники бросили всё и побежали без оглядки. Бежали они, бежали, наконец остановились в лесу, чтобы перевести дух.

– Ну, братцы, – сказал атаман, – бродили мы по белу свету, ни днём, ни ночью покоя не знали, крепости и дворцы осаждали, храбро сражались и ни разу ни у кого из нас не дрогнула рука. И вот теперь испугались мертвеца. Найдётся ли среди нас храбрец, который осмелится вернуться в часовню и посмотреть, что там делается?

– Я не пойду, – сказал один.

– И я боюсь, – заявил другой.

– Против десяти живых готов биться, а с мертвецами не стану связываться, – ответил третий.

В конце концов нашёлся один смельчак, который согласился пойти посмотреть. Вернулся он на кладбище, тихонько подполз к окошечку часовни и прислушался.

В это время два побратима делили между собой награбленное разбойниками добро. Поспорили они из-за двух грошей и чуть не подрались. А разбойник сидит и слушает их спор.

– А моих два гроша? Отдай мне два гроша!

Должник оглянулся и увидел в окне колпак разбойника. Он быстро протянул руку, схватил колпак и швырнул его на пол:

– Вот тебе за твои проклятые два гроша! Разбойник перепугался и бросился прочь.

Прибежал он к своим, ни жив, ни мёртв, и от страха только зубами стучит:

– Эх, братцы, хорошо, что мы в живых остались! Мы деньги колпаком делили и каждому из нас пришлось по колпаку, а мертвецов так много, что каждому только по два гроша досталось. А последнему и тех не хватило, так он как заорёт! Содрали они у меня с головы колпак и отдали ему, вместо двух грошей.

Испугались разбойники и разбежались в разные стороны. А оба побратима разбогатели благодаря разбойничьему добру, стали жить тихо и смирно и больше уже никогда никого не обманывали.

Уродился на кривой груше Эро урожай на славу. Плоды крупные, сочные, жёлтые, будто из чистого золота.

Такие груши не для деревенских ртов. Отнесу-ка я их султану. Говорят, он человек щедрый и за такой подарок отблагодарит меня по-султански , – подумал Эро.

Он наполнил корзину самыми отборными грушами и отправился во дворец. А там – полным-полно народу. Все разодеты в пух и прах, ждут своей очереди, чтобы предстать перед светлыми очами падишаха. Застеснялся Эро своей латаной одежонки и остался стоять в уголке, где люди были одеты поскромнее. Но надо же было так случиться, что все они оказались известными разбойниками, которых поймали янычары и привели к султану на справедливый суд. Наконец появился великий султан, все засуетились, поднялась давка – каждому хотелось пробиться вперёд, чтобы султана посмотреть и себя показать. Воспользовавшись суматохой один из разбойников скрылся. Стража ничего не заметила.

Султан милостиво выслушал каждого просителя и сказал своё веское слово. Когда дошла очередь до разбойников, янычары стали подталкивать их вперёд, а вместе с ними и несчастного Эро, которого приняли за убежавшего разбойника. Султан выслушал, в чём обвиняются разбойники, и присудил:

– Всех бросить в темницу, пусть гниют там, да набираются ума-разума. И другим будет в назидание – не посмеют больше грабить и безобразничать! – сказал он и сразу же ушёл, потому что почувствовал боль в животе.

Янычары связали разбойников и Эро. Эро стал оправдываться и объяснять:

– Люди, вы ошиблись. Я не разбойник. Я пришёл к падишаху с подарком. Посмотрите, эти груши я принёс для него.

Но никто не захотел его слушать. Отвели Эро и бросили в темницу, где сидели дурные люди.

Прошёл год. Во время байрама – самого большого мусульманского праздника – султан отправился в темницу проведать заключённых, расспросить их, кто за что осуждён, и помиловать раскаявшихся во славу аллаха и своего султанского величия. Вот настал черед Эро.

– А ты, Эро, за какие провинности попал сюда? – спросил султан.

Эро упал на колени перед падишахом, ударился лбом о каменные плиты:

– О, великодушный и справедливый повелитель правоверных! Невинен я. Из-за роковой ошибки вот уже целый год я томлюсь в темнице. Прошлой осенью на моей груше уродились дивные плоды, такие, каких ты ещё не видывал: сочные, золотистые, величиной с детскую головку. И я решил, что только ты достоин их. Принёс я полную корзину груш во дворец и пока ждал твоего появления, встал рядом с какими-то людьми, которые оказались разбойниками. Воспользовавшись суматохой, один из них убежал. Стража ничего не заметила. Вместо него янычары забрали меня. Сжалься надо мной, всесильный повелитель, заклинаю тебя твоим драгоценным здоровьем!

Увидев его ясные глаза и честное лицо, султан пожалел несчастного.

Не похож он на разбойника. Наверное произошла ошибка. Чего только не случается на белом свете , – подумал султан и приказал своему визирю:

– Отведи, визирь, Эро во дворец! Пусть он выберет из моей казны всё, что ему угодно. Это будет наградой за то, что он целый год напрасно томился в темнице.

Привёл визирь Эро в султанские кладовые, где стояли сундуки с драгоценностями и редкостными вещами, и сказал:

– Здесь лежат богатства падишаха – да продлит аллах его дни! Выбирай, что твоей душе угодно!

Стал Эро рыться в сундуках. Наконец вытащил откуда-то толстую книгу и сунул её подмышку, на плечо повесил ржавый топор, что валялся у дверей, а из россыпей золотых монет взял всего десять грошей.

Всё это показалось визирю очень странным; он даже заподозрил что-то недоброе. Повёл он Эро к султану и сказал ему, что тот взял из казны только десять грошей, ржавый топор и Коран. Удивился султан и спросил у Эро:

– Божий человек, я предоставил тебе всю свою казну, чтобы ты выбрал вознаграждение по своему вкусу и прославлял бы меня вечные времена, а ты взял так ничтожно мало. Объясни мне, почему?

– Великий падишах, да благословит тебя аллах и да подарит тебе все земные радости! Я взял только то, что мне необходимо: десять грошей, чтобы купить лапти, потому что мне стыдно вернуться в деревню босиком, ведь как-никак я целый год ел хлеб у султана. Что могли бы подумать мои односельчане о тебе, бескрайно щедром и великодушном?

– А зачем тебе топор?

– Когда я вернусь домой, то первым долгом срублю проклятую грушу, из-за которой я целый год не видел солнца.

– Хорошо! А Коран?

– Я поклянусь над его священными страницами, что больше никогда не понесу подарка султану.

Засмеялся султан. Приказал он визирю дать Эро три кошелька с золотыми и сказал:

– Раз ты вырастил такие хорошие груши, я назначаю тебя главным садовником. Только смотри: я не хочу, чтобы ты меня обманывал и обворовывал. Если поймаю – головой ответишь.

Стал Эро главным садовником, все работники в султанском саду оказались в его подчинении. А были они такими лентяями, каких свет не видывал. Эро отлично справлялся со своей работой и часто наказывал лентяев, поэтому-то они и невзлюбили его. Сговорились однажды работники и оклеветали Эро перед султаном, сказав, что он таскает из сада инжир и тайком продаёт на базаре. Вызвал султан Эро и сказал:

– Эх, Эро, поверил я тебе, а ты оказывается меня обманул? Ты обворовывал меня, следовательно заслуживаешь смерти, как мы с тобой уговорились. Пеняй на себя! Работал ты хорошо, поэтому я окажу тебе последнюю милость: выбери сам, какой смертью тебе умереть!

Эро даже слова не сказал в своё оправдание. Разве оправдаешься перед всесильным султаном, который считает себя непогрешимым?

Он только спросил:

– А сдержишь ли ты своё слово, справедливый падишах?

– Моё слово – закон! Клянусь бородой пророка, что я позволю тебе умереть такой смертью, какую ты сам себе выберешь, – ответил султан.

– Тогда, величайший и могущественнейший защитник правой веры, знай, что я хотел бы умереть от старости, так, как умер мой покойный отец.

Рассмеялся султан, простил оклеветанного Эро и снова назначил его главным садовником. А через некоторое время Эро улучил подходящий момент и рассказал султану всё, как было. Расспросил своих приближенных султан и, убедившись в невинности своего верного слуги, щедро его наградил, а коварных работников строго наказал.

Однажды турок со своей женой окучивали кукурузу. В полдень муж пошёл напоить коня. Ожидая его возвращения, жена прилегла в тени отдохнуть. Вдруг, откуда ни возьмись по дороге, весело посвистывая, идёт Эро в высокой папахе, одетой набекрень.

– Добрый день, ханум!

– Добрый день, парень. Откуда путь держишь?

– С того света иду, ханум.

– Ой, аллах! Уж не встречал ли ты там нашего Муйо? Он умер несколько месяцев назад.

– Как же, как же – встречал! Мы с ним соседи на том свете.

– Как он там живёт-поживает?

– Да как тебе сказать, не очень-то весело: нет у него деньжат на табак. А когда с приятелями соберётся, чашечку кофе не может себе разрешить, а он так любит кофе!

– А ты не думаешь обратно возвращаться? – спросила турчанка.

– Туда я и иду, – ответил Эро.

– Отнеси бедняжке Муйо немного денег.

– Почему бы ему не услужить? Давай деньги!

Турчанка сбегала к дереву, на котором её муж повесил свой кафтан, вытащила из кармана кошелёк и отдала его Эро.

Забрал Эро кошелёк, сунул его за пазуху и торопливо зашагал к речке, что протекала в лощине. Едва он скрылся из виду, как пришёл муж турчанки.

– Знаешь, муженёк, – сказала турчанка, – только что здесь проходил парень в высокой папахе. Он сказал, что идёт с того света и знает нашего Муйо. Плохо живётся там бедненькому Муйо, нет у него денег даже на табак и кофе. Дала я парню твой кошелёк, чтобы он передал его Муйо на том свете.

– Ах ты, такая-сякая! – закричал турок. – Где этот мошенник? Куда он пошёл?

– Вон туда, к речке, – объяснила турчанка, испугавшись мужниного гнева.

Турок быстро вскочил на коня и поскакал вслед за обманщиком.

Оглянулся Эро, видит – гонится за ним турок. Бросился он бежать к мельнице.

Добежал, вошёл внутрь и крикнул мельнику:

– Беги, братец, плохи твои дела. Видишь, вон скачет турок? Он грозился голову тебе снести. Дай мне твою папаху, а ты надень мою. Беги скорее в лес, а я уж тут как-нибудь с ним разберусь.

Увидел мельник, что турок действительно скачет к мельнице и ятаганом размахивает, испугался и, не долго думая, отдал Эро свою папаху всю в мучной пыли, взял его и что было духу бросился в лес.

А Эро надел шапку мельника, обсыпал себя мукой – ни дать, ни взять – настоящий мельник!

Прискакал запыхавшийся турок, соскочил с коня и, словно ураган, ворвался на мельницу.

– Эй, мельник, – крикнул он, – куда пошёл тот человек, который только что проходил здесь?

– Вон туда. Посмотри на пригорок, видишь он пробирается сквозь кустарник, – ответил Эро.

– Подержи-ка моего коня, – попросил турок.

Эро взял коня за уздцы, а турок бросился догонять мельника. Догнал он его в лесу и ещё издали закричал:

– Эй ты, плут, верни сейчас же деньги, которые моя жена дала тебе для Муйо с того света!

– Что ты говоришь, ага? Я и жену твою не видел, и ни о каком Муйо не слышал, и никаких денег не брал, – ответил мельник, дрожа от страха.

Заспорили они, замахал турок ятаганом – того и гляди дело дойдёт до убийства. Мельник клянётся и божится, что ничего не знает.

– А чего же ты убежал в лес? – спросил разъяренный турок.

– Пришёл ко мне парень и сказал, что ты грозился меня зарубить. Я испугался и убежал.

– А эта папаха твоя?

– Да нет же! Мы поменялись шапками. Крестьянин взял мою, а я – его.

– Не верю я тебе, плутище эдакий! – крикнул турок и начал трясти обомлевшего мельника, словно грушу.

Так они проспорили битый час, пока не разобрались, что к чему. Бросился турок со всех ног к мельнице. А от Эро и лошади давно уж и следа не осталось.

Вернулся турок злющий-презлющий. Вот жена у него и спрашивает:

– Ну как, вернул деньги? А где же твоя лошадь?

Ударил турок феской об землю и говорит:

– Ты послала бедному Муйо денег на табак и кофе, а я дал ему коня, чтобы на том свете он пешком не ходил.

Подружились медведь, свинья и лиса и вздумали вместе пахать землю и сеять пшеницу. Стали договариваться, что каждый возьмется делать.

– Я проберусь в ригу и украду зерно, а потом вспашу поле рылом, – говорит свинья.

– А я буду сеять, – говорит медведь.

– А я буду боронить хвостом, – говорит лиса. Вспахали, посеяли. Пришло время жатвы. Стали решать, кто что будет делать.

– Я буду жать, – говорит свинья.

– Я буду снопы вязать, – говорит медведь.

– Я буду упавшие колосья собирать, – говорит лиса. Сжали пшеницу, связали в снопы и стали договариваться, как молотить.

– Я расчищу гумно, – говорит свинья.

– Я буду таскать снопы и молотить, – говорит медведь.

– Я буду трясти снопы и отделять солому, – говорит свинья.

– А я хвостом буду очищать зерно от мякины, – говорит лиса.

– Я буду веять, – говорит свинья.

– Я буду делить хлеб, – говорит медведь. Так и сделали. Приступили к дележке урожая. Медведь разделил хлеб, да несправедливо. Свинья упросила дать ей солому, а зерно он взял себе, лисе же ничего не досталось. Рассердилась лиса, разворчалась и сказала, что приведет из царского двора человека, и тот все поделит справедливо. Свинья и медведь струсили и решили спрятаться. |- Заройся ты, свинья, в солому, а я залезу на грушевое дерево, – сказал медведь. IТак и сделали. А лиса пошла, отыскала кошку и позвала ее с собой на гумно ловить мышей. Кошка охотно согласилась, знала лакомка, что там их много. Идет с лисой, а сама по дороге нет-нет да и побежит за птицами. Медведь с груши еще издали увидел их и говорит свинье:

– Беда, свинья! Вон лиса ведет какое-то страшное чудовище: на нем мех, как у куницы, но оно и птиц крылатых на лету хватает.

Потом медведь потерял кошку из виду, а та в траве неслышно пробралась до гумна и, отыскивая мышей, стала шуршать соломой. Свинья подняла морду – захотелось узнать, в чем дело, а кошка приняла ее рыло за мышь, подскочила и вцепилась в него когтями. Свинья от страха хрюкнула, прыгнула и угодила прямо в ручей, а кошка испугалась свиньи и полезла на грушевое дерево. Медведь подумал, что она уже прикончила свинью и идет на него, со страха упал с груши, разбился и околел. А лисе достались и зерно и солома.

Жил-был бедняк. Торговал он чем попало, лишь бы голодным не сидеть. Набрал он раз мешок мху, сверху положил немного шерсти и пошел на базар продавать его. По дороге встретился ему человек: тоже идет на базар и несет чернильные орешки, а чтобы продать их, прикрыл сверху настоящими орехами. Бедняки стали друг у друга спрашивать, что у кого в мешке: один говорит – орехи, другой – шерсть. Решили они тут же на дороге купить товар друг у друга. Стали торговаться. Тот, у кого был мох, сказал, что шерсть дороже орехов, и потребовал доплаты, но, видя, что второй доплачивать не желает, а согласен только на обмен, подумал, что орехи-то во всяком случае дороже мха и он все равно останется в выигрыше. Торговались они долго и наконец решили, что хозяин орехов приплатит за шерсть два гроша. Но денег у него при себе не было, и для большей уверенности, что долг будет уплачен, они побратались. После того поменялись мешками и разошлись в разные стороны. Каждый думал, что надул другого. А как пришли домой да вынули товар из мешка, увидели, что обманули друг друга.

Спустя некоторое время тот, что отдал мох вместо шерсти, пошел искать своего побратима, чтобы получить с него два гроша. Нашел его в одном селе в работниках у попа и говорит:

– Побратим, ты обманул меня.

– Да ведь и ты меня, побратим, обманул, ~ отвечает тот.

Первый стал требовать два гроша: раз договорились да скрепили договор братаньем, надо его исполнять. Другой соглашается: с радостью отдал бы, да нет у него сейчас двух грошей.

– Но вот у моего попа, – говорит он, – за домом есть большая яма. Он туда часто залезает, – наверно, там лежат деньги и драгоценности. Вечером ты спусти меня в эту яму, а когда мы ее обчистим и разделим добычу, я тебе и заплачу два гроша.

Тот согласился. Вечером попов работник взял мешок и веревку, пошел с побратимом к яме, влез в мешок, и тот спустил его на веревке. Там он выбрался из мешка и стал всюду шарить, но не нашел ничего, кроме зерна. Тогда он подумал: Если сказать побратиму, что здесь нет ничего, он, пожалуй, уйдет и бросит меня в яме. И достанется же мне от попа, коли он меня туг найдет!

Он снова залез в мешок, крепко обвязался веревкой и крикнул побратиму:

– Тащи мешок, побратим, он полон всякого добра.

Тот тащит мешок, а сам думает: Для чего мне делиться с побратимом? Возьму-ка я весь мешок, а он уж сам как-нибудь выберется из ямы . Закинул он мешок с побратимом на спину и побежал по селу. За ним с лаем погналось множество собак. Устал он, мешок стал свисать, и вдруг оттуда послышался голос побратима:

– Подтяни мешок, побратим, меня собаки кусают.

Тот так и швырнул мешок на землю. Тогда тот, что сидел в мешке, и говорит:

– Опять ты, побратим, хотел меня обмануть?

– Да ведь и ты тоже меня обманул, – отвечает другой.

Спорили они, спорили, и наконец должник обязался заплатить два гроша, когда побратим придет в следующий раз. На том и расстались.

Прошло много времени, и попов работник обзавелся домом и женился. Как-то раз сидит он с женой на крылечке и видит, что к его дому подходит побратим.

– Жена, – говорит он, – вон идет мой побратим. Я ему должен два гроша. Теперь уж ничего не поделаешь: я обещал ему отдать деньги, когда он придет. Я пойду в дом и лягу, ты меня накрой, а сама притворись печальной и начни голосить. Узнает он, что я умер, и вернется домой.

Он пошел в комнату, лег на спину, сложил руки крестом, жена накрыла его и давай голосить. Тут как раз к дому подходит побратим.

– Бог в помощь, – говорит он и спрашивает, не это ли дом такого-то? А жена сквозь слезы отвечает:

– Да, горе мне, несчастной кукушке! Вот он лежит мертвый!

– Упокой Господь его душу! Он был моим побратимом. Мы вместе работали и торговали. И раз уж случилось такое несчастье, то я, понятно, останусь, надо же проводить его до могилы и бросить в нее горсть земли.

Жена говорит, что до похорон придется долго ждать и лучше ему уйти.

– Боже сохрани! Как же я брошу своего побратима? Буду ждать хоть три дня, а провожу его в последний путь.

Жена вошла в дом и потихоньку все передала мужу. Тот велел идти за попом и объявить, что он умер: пусть, мол, его отнесут в кладбищенскую церковь, авось тогда побратим уйдет.

Жена сказала попу, тот пришел и привел с собой несколько человек. Покойника положили на носилки, понесли в церковь и оставили там на ночь, чтобы утром отпеть и похоронить. Все вышли, а побратим сказал, что не может оставить своего побратима – ведь столько лет он торговал и делил с ним хлеб-соль, нет уж, он будет сторожить покойника всю ночь. И остался в церкви.

А ночью в село пришли разбойники. Они обобрали чьи-то дворцы и награбили много денег, одежды и оружия. Проходя мимо церкви, они увидели, что там горит свеча, и сказали друг другу:

– Зайдем сюда делить добычу. Побратим увидел, что в церковь входят вооруженные люди, и спрятался в угол. Разбойники же сели и стали делить деньги шапками, а одежду и оружие – как придется. Во всем сошлись и столковались; оставалась только одна сабля прекрасная – все хотели ее получить. Один разбойник схватил ее, вскочил и говорит:

– Давай испробуем на покойнике, так ли она хороша, как нам кажется. Коли с одного разу отсечет голову, значит, хороша!

И он направился к покойнику. А тот как вскочит да как закричит:

– Мертвецы! Где вы?

– Здесь, мы все готовы! – отвечает из угла побратим.

Как услыхали это разбойники, бросили саблю, оставили все добро в кучах и пустились бежать без оглядки. Отбежали они подальше, атаман и говорит:

– Ей-ей, братцы! Бродили мы полосам и по всяким другим местам и днем и ночью, дрались с людьми, нападали на крепости и дворцы и ни разу не дрогнули, а вот мертвецов испугались. Неужели не найдется среди нас такой юнак, что посмеет вернуться и посмотреть, как там в церкви?

– Я не пойду, – сказал один.

– Я боюсь, – признался второй.

– Я лучше готов напасть на десять живых, чем на одного мертвого, – подхватил третий.

Наконец нашелся один храбрец, согласился пойти. Он потихоньку подполз под церковное окно и стал слушать. А в церкви побратимы мирно делили деньги, одежду и оружие разбойников. Но вот дошли до двух грошей, заспорили и чуть было не подрались. Разбойник слышит крик:

– Где мои два гроша? Давай мои два гроша!

И как раз тут должник увидел под окном разбойника, быстро высунул из окна руку, сорвал у него с головы шапку и протянул ее побратиму со словами:

– Проклятые два гроша! Вот тебе за два гроша!

Разбойник перепугался и задал стрекача. Не помня себя от страха, прибежал к своим и закричал:

– Ну, братцы! Хорошо еще, что мы живыми утекли! Мы-то делили деньги шапками, а как вылезли мертвецы, то каждому досталось только по два гроша. Одному и этого не хватило, так он сорвал с меня шапку и дал другому вместо двух грошей.

Решил месяц сшить себе платье. Снял с него портной мерку и сел за работу. В назначенный срок пришел месяц за платьем. А платье-то узко и коротко.

– Видно, я ошибся,– говорит портной. И снова сел за работу. В назначенный срок пришел месяц за платьем. Опять платье мало.

– Видно, и теперь я ошибся,– сказал портной. И снова стал кроить и шить.

В третий раз месяц пришел к портному. Увидел портной – идет по небу круглый месяц, вдвое шире, чем платье, которое он для него сшил. Что было делать портному? Бросился он бежать. Искал его месяц, искал, да и не нашел. Так и остался месяц без платья.

У одного человека был пастух, много лет служил он хозяину верой и правдой.

Как-то раз пас он овец и услыхал в лесу какое-то странное шипение. Ему захотелось узнать, в чем дело, и он пошел в ту сторону. И вдруг видит, горит лес, а в огне пожара шипит змей. Пастух остановился. Пламя подходило к змею все ближе.

– Пастух! Ради бога, спаси меня из огня! – закричал змей.

Пастух протянул палку, и змей по ней добрался до руки, а с руки на шею, да и обвился вокруг нее. Испугался пастух и говорит змею:

– Горе мне! Тебя-то я спас, а себя погубил!

– Не бойся, – отвечает змей, – отнеси меня к отцу, змеиному царю.

Пастух не идет, отказывается.

– Не могу, – говорит, – овец бросить.

– Об овцах не беспокойся, с ними ничего не случится, иди только поскорее.

Долго шел пастух со змеем на шее по лесу и добрался наконец до ворот, сплетенных из живых змей. Подошли они к воротам, змей свистнул, и ворота тут же расплелись. Змей и говорит пастуху:

– Как придем мы во дворец, отец тебе будет предлагать и серебро, и золото, и драгоценные камни. Но ты от всего отказывайся, а проси только, чтобы дал он тебе дар понимать язык зверей. Он не сразу согласится, но в конце концов даст.

Только они вошли во дворец, как змеиный царь заплакал и спросил змея:

– Где же ты был, сын мой?

Змей рассказал отцу все по порядку: как его окружило пламя и как его спас пастух. Тогда змеиный царь сказал пастуху:

– Чем наградить тебя?

– Ничего мне не надо, дай мне только дар понимать язык зверей, – ответил пастух.

– Нет, такой дар не принесет тебе счастья. Ведь если ты получишь его да кому-нибудь о том расскажешь, так тут же и умрешь. Проси чего-нибудь другого, – сказал змеиный царь.

– Если хочешь меня отблагодарить, сделай так, чтобы я понимал язык зверей, а не хочешь, так будь здоров, ничего другого мне не надо. – С этими словами пастух повернулся и пошел прочь.

Царь окликнул его.

– Погоди! Иди-ка сюда. Уж раз тебе этого так хочется, открой рот.

Пастух послушался, и змеиный царь плюнул ему в рот.

– А теперь ты мне плюнь в рот, – сказал он.

Пастух плюнул, а потом – плюнул царь; и так три раза, и напоследок змеиный царь сказал:

– Ну вот, ты получил дар понимать язык зверей. Иди себе с миром, но коли тебе жизнь дорога – смотри никому ни слова. Как скажешь – тут тебе и смерть.

Ушел пастух. Идет он по лесу и слышит и понимает все, что говорят птицы, звери и прочая лесная тварь. Пришел он к своим овцам, пересчитал их и, видя, что они лежат спокойно, сам прилег отдохнуть. Не успел он лечь, как прилетели два ворона, сели на дерево и повели разговор на своем языке:

– Если бы только пастух знал, что там, где лежит черный ягненок, в земле вырыт погреб, а в погребе золото и серебро!

Услыхал это пастух, пошел к хозяину и рассказал ему. Тот дал телегу, они вместе раскопали вход в погреб и отвезли клад домой. Хозяин был человек честный и отдал весь клад пастуху.

– Возьми, сынок, весь клад, – сказал он. – Построй дом, женись и живи счастливо.

Пастух взял клад, построил дом, женился и зажил в нем. Скоро он стал самым богатым человеком не только в своем селе, но и во всей округе. Пастухи пасли его овец, коров и свиней, конюхи ухаживали за лошадьми.

Однажды, на рождество, он сказал жене:

– Приготовь-ка вина, ракии и закуски, отвезем завтра пастухам, пусть и они повеселятся.

Жена все приготовила. Утром они отправились на хутор, а под вечер хозяин и говорит пастухам:

– Ешьте, пейте, веселитесь, а я буду караулить стадо всю ночь.

Вот в полночь завыли волки, залаяли собаки.

– Можно нам прийти полакомиться? – спрашивали волки. – Мы и вам уделим мяса!

– Приходите, мы тоже не прочь полакомиться, – отвечали собаки. Только один пес, такой старый, что во рту у него осталось лишь два зуба, пролаял:

– Зря брешете. Пока у меня во рту есть еще два зуба, не дам я сделать зло моему господину.

Едва рассвело, хозяин велел перебить всех собак, кроме старого пса.

Пастухи стали говорить:

– Бог с тобой, хозяин! Жалко их!

Но хозяин ответил:

– Делайте, как я приказал! – и поехал с женой домой.

Ехали они верхом: муж на коне, а жена на кобыле. Конь ускакал вперед, а кобыла отстала. Конь заржал и говорит кобыле:

– Пошевеливайся! Чего ты отстала?

– Да, тебе хорошо, – отвечает кобыла, – ты везешь одного хозяина, а я троих: хозяйку, в ней ребенка да в себе жеребенка.

Как услыхал это муж, обернулся и засмеялся, а жена, увидев, что он смеется, подогнала кобылу, поравнялась с мужем и спрашивает, чему он смеется. Муж ответил:

– Ничего, просто так.

Но жена не поверила и все приставала к мужу, чтобы он сказал ей.

– Бог с тобой, жена! Что это ты? Да я и сам, право, не знаю, чему смеялся, – говорит муж.

Но чем больше он отказывался, тем сильнее приставала жена. Наконец муж сказал:

– Если я тебе скажу, то сразу умру.

Но она не поверила ему и все упрашивала – скажи да скажи! С тем и приехали домой. Муж тут же заказал гроб и, когда он был готов, поставил его перед домом.

– Сейчас я лягу в гроб, – сказал он жене, – расскажу тебе, чему я смеялся, и сразу умру.

Вот он лег в гроб и в последний раз посмотрел вокруг. А в это время от стада прибежал старый верный пес, сел в головах хозяина и заплакал. Увидел это муж и сказал жене:

– Принеси кусок хлеба и дай собаке.

Жена принесла и кинула псу кусок хлеба, но тот даже не посмотрел на него.

Тут подскочил петух и давай клевать хлеб. Пес и говорит петуху:

– Проклятый обжора! Тебе бы только есть, не видишь, что хозяин умирать собрался.

– Ну и пусть умирает, дуракам закон не писан, – отвечает петух. – У меня вон сто жен, а я со всеми справляюсь. А хозяин совсем оплошал: с одной справиться не может.

Услыхал это муж, поднялся из гроба, взял в руки палку и позвал жену в дом:

– Пойдем-ка, я тебе все поведаю, – сказал он и давай палкой ее охаживать.

– Вот тебе, вот тебе!

Жена притихла и никогда уже больше не спрашивала, чему он смеялся.

Жил-был царь по имени Троян. У него были козлиные уши. Цирюльники приходили по очереди брить его, но кто из них ни приходил, домой уже не возвращался.

Как побреет цирюльник царя Трояна, тот и спрашивает его:

– Что ты у меня заметил?

А тот отвечает:

– Козлиные уши.

Ну, тут ему и конец.

Так дошла очередь еще до одного цирюльника, но он прикинулся больным и вместо себя послал подмастерье. Царь спросил:

– Отчего не пришел сам хозяин?

А подмастерье отвечает:

– Заболел.

Сел царь Троян, молодец побрил его и, понятно, заметил, что у царя козлиные уши.

Царь спросил:

– Что ты заметил у меня?

– Ничего.

Тогда царь дал ему двенадцать дукатов и приказал, чтобы впредь только он приходил его брить.

Вернулся подмастерье домой. Хозяин – к нему: как было у царя? Тот ответил, что все сошло благополучно: царь велел ему и впредь приходить его брить. А о том, что у царя козлиные уши, промолчал малый. Ну вот, долгое время ходил он брить царя Трояна, каждый раз получал по двенадцать дукатов, но никому не говорил, что у царя козлиные уши. Наконец парню невмоготу уж было тайну хранить, стал он хиреть и чахнуть. Хозяин заметил, что недужится ему, начал расспрашивать, и парень долго отмалчивался, но наконец сказал:

– Есть у меня на душе тайна, да поведать о ней не смею. А сказал бы, сразу бы отлегло от сердца.

– Откройся мне, – сказал цирюльник, – я никому не скажу! А меня боишься, пойди к духовнику и признайся ему. Если же и ему боишься открыться, то выйди за город, выкопай в поле яму, всунь в нее голову и трижды поведай земле свою тайну, а потом засыпь яму.

Подмастерье так и сделал: вышел из города, в поле выкопал яму, всунул туда голову и трижды сказал:

– У царя Трояна козлиные уши.

Потом засыпал яму землей и, успокоившись, пошел домой.

Спустя некоторое время на том месте выросла бузина и дала три красных побега, прямых, как стрела. Пастушата срезали один прут и сделали из него свирель. Но только начали на ней играть, как она запела:

– У царя Трояна козлиные уши!

Скоро о том узнал весь город, наконец дошло и до царя Трояна, что дети наигрывают на свирели: «У царя Трояна козлиные уши!» Он позвал к себе подмастерье:

– Стало быть, ты все-таки рассказал обо мне народу?

Бедняга стал оправдываться, что никому ничего не говорил, хотя и видел, какие у царя уши. Царь выхватил саблю, хотел зарубить его. Струсил подмастерье и стал ему все по порядку рассказывать: как он поведал тайну земле и как на том месте выросла бузина, как сделали из веток бузины три свирели и каждая свирель играет одно и то же. Тогда царь сел с ним в карету и поехал на то место, хотел проверить, правду ли парень сказал. А там уж остался только один прут. Царь Троян приказал сделать из него свирель. Сделали свирель, заиграли на ней и сразу услышали: «У царя Трояна козлиные уши!» Царь убедился, что на земле ничего нельзя скрыть, даровал парню жизнь и после того позволял себя брить каждому цирюльнику.

У одного царя было три сына. Состарился царь, ничего уже не видел и не слышал. Как-то раз приснилось ему, что где-то на свете есть город, а в том городе колодец.

Если искупаться в воде из того колодца – сразу помолодеешь, снова будешь видеть и слышать. Лишь только занялся день, царь проснулся, собрал сыновей, рассказал им свой сон и добавил:

– Детушки! Не пожалейте ни трудов, ни денег, раздобудьте мне ту воду. За нее я готов отдать все мое царство!

Старший сын и говорит:

– Дай мне денег и корабль с матросами, я поеду на поиски этой воды.

Царь дал ему все, что нужно, благословил и отпустил. Сел царевич на корабль, долго плыл и приплыл к неизвестному городу. Причалили к берегу, и царь той земли тотчас послал своих приближенных, чтоб привели к нему хозяина корабля. Тот отправился с посланными. Входит царь и спрашивает:

– Кто ты? Откуда? Куда путь держишь?

А гость неучтиво отвечает, что он, мол, царевич и никто не может задавать ему вопросы. Царь разгневался, велел заковать дерзкого и бросить в темницу. Людей его постигла та же участь, а корабль царь взял в свою казну.

Прошел год, о царевиче ни слуху ни духу. Тогда второй сын говорит отцу:

– Раз брат так долго не возвращается, дай мне денег и корабль с матросами, теперь я поеду искать чудесную воду.

Отец снарядил его, как и старшего сына, дал свое благословение и отпустил.

Вышел царевич в море на корабле. Плыл, плыл и приплыл к тому самому городу, где его брат сидел в темнице. Когда корабль причалил, царь той земли тотчас послал своих приближенных, чтобы привели к нему хозяина корабля. Вошел царевич, а царь спрашивает:

– Кто ты? Откуда? Куда путь держишь?

А гость неучтиво отвечает, что он, мол, царевич и никто не может задавать ему вопросы. Царь разгневался, велел заковать дерзкого и бросить в темницу.

Прошел еще год, а о втором сыне также ни слуху ни духу. Тогда младший сын говорит отцу:

– Что же делать? Дай мне денег и корабль с матросами, пришла моя очередь идти на поиски чудесной воды.

Отец снарядил его, как и старших двух, и отпустил с благословением. Плыл, плыл царевич на корабле и приплыл в тот город, где его братья томились в темнице. Только причалили к берегу, царь той земли послал людей звать к себе хозяина корабля. Приходит он к царю, а тот спрашивает:

– Кто ты? Откуда? Куда путь держишь?

Царевич печально стал рассказывать все по порядку: как его старик отец ослеп и оглох, как он видел сон, будто вода из колодца, что вырыт в неведомом городе, может вернуть зрение и слух, как два старших брата поехали искать ту воду, да и не вернулись. Выслушал его царь и говорит:

– Коли так, сынок, счастливого тебе пути! Когда будешь возвращаться, смотри не проезжай мимо. Ведь и мне много лет, а если ты, дай бог, найдешь чудесную воду, я тоже не прочь в ней искупаться и помолодеть.

Царь отпустил царевича по-хорошему, и тот отправился дальше. Долго плыл он и наконец приплыл к большой горе. Корабль причалил, царевич сошел на берег, сел на коня и поехал сушей, а людей всех оставил на корабле ждать его возвращения. Отъехал он немного, и встретился ему старичок пустынник.

– Бог в помощь! – сказал царевич и спросил, не знает ли он, где находится такой-то город. Пустынник ответил, что не слыхал, но добавил:

– Поднимись на гору. Там живет охотник; он умеет говорить с птицами. Может быть, от них он слыхал о таком городе.

Царевич поднялся на гору и вскоре увидел охотника.

– Я слышал, брат, – сказал он, – что ты умеешь разговаривать с птицами. А ведь птицы повсюду летают. Не слыхал ли ты от них, где находится такой-то город?

– Никогда не слыхал, но мы их сейчас спросим.

Созвал охотник птиц и спрашивает:

– Не видал ли кто-нибудь из вас такого-то города?

Птицы в один голос ответили «нет», но добавили:

– Тут есть больной орел, он уже летать не в силах и потому остался в лесу.

Может, он что-нибудь знает об этом городе.

Царевич пошел с охотником к орлу и спросил его.

– Только один раз на своем веку пролетал я над ним, – ответил орел. – Путь трудный. Надо припасти двенадцать баранов, две метлы и веревку. Двенадцать львов сидят в воротах и стерегут город. Они набрасываются на каждого, кто осмеливается туда подойти. А кинешь каждому по барану – и заткнешь им пасть. Войдешь в город – увидишь, как две девушки собирают на улицах мусор руками. Они могут выцарапать человеку глаза. Надо им дать по метле – они и успокоятся. Третья девушка одна поливает весь город, а воду таскает на своих волосах. Ей надо дать веревку – она и отстанет. А в город-то попасть нужно ровно в полдень. В это время царица всегда спит. Надо все как можно скорее сделать и бежать.

Царевич посадил орла на коня и поехал обратно на корабль. Поплыли дальше.

В пути царевич хорошо кормил орла, чтобы тот поздоровел и окреп. Вот они опять приплыли к горе. Орел говорит:

– Полечу-ка я сперва сам и посмотрю, что там делается.

Взвился он под облака, пролетел над городом, все высмотрел и вернулся.

– Выехать надо завтра чуть свет, чтобы к полудню поспеть в город, – сказал он.

Чуть занялась заря, они встали и отправились в путь. Ровно в полдень подъехали к самому городу. Царевич впереди, слуги за ним. Только подошли они к городским воротам, как на них кинулось двенадцать страшных львов. Но слуги бросили им двенадцать жареных баранов, и львы занялись едой. Вошли в город, а там две девушки собирают на улицах мусор руками. Увидели людей, напали на них. Но те кинули им две метлы, они и успокоились. Прошли еще немного и увидели колодец, а у колодца девушку, которая таскала воду на волосах. Она тоже кинулась было на них, но они бросили ей веревку, она и отстала. Слуги взяли воды из колодца и понесли ее на корабль, а царевич пошел во дворец посмотреть на царицу. Она спала. Он потихоньку подошел, поцеловал ее, снял у нее с правой руки перстень, а с левой ноги башмачок, пометил ей колено и вернулся на корабль. Тотчас отчалили и пустились в обратный путь.

Царица проснулась, когда они были уже далеко. Она сразу поняла, что случилось, выбежала из дворца, закричала на ту девушку, что поливала город:

– Ах ты негодная! Сколько лет служила мне верой и правдой, а теперь изменила!

А девушка в ответ:

– Я служу тебе столько лет, и ты мне ни разу не дала веревки. А этот юнак пришел и сразу дал.

Царица пошла к тем девушкам, что убирали город руками, и стала кричать на них:

– Ах вы негодные! Сколько лет служили мне верой и правдой, а теперь изменили!

А девушки стали оправдываться:

– Сколько лет мы тебе служим, и ты нам ни разу метлы не дала. А он, как пришел, дал каждой по метле.

Наконец царица пришла ко львам и говорит:

– Ах вы такие-сякие! Что вы наделали? Сколько лет мне служили верой и правдой, а теперь изменили!

А львы отвечают:

– Сколько лет мы тебе служим, а ты ни разу нас досыта не накормила. А он, как пришел, дал каждому по барану.

Царица промолчала, – поняла, что сама во всем виновата.

А царевич после долгого пути опять приехал к тому городу, где его братья томились в темнице. Царь, как узнал о его приезде, вышел ему навстречу, поздоровался с ним дружелюбно и спрашивает:

– Ну что, сынок, нашел то, что искал?

– Да, слава богу, нашел, – отвечает царевич.

Царь очень обрадовался и говорит:

– Давай-ка проверим, правда ли эта вода обладает чудесной силой.

Царь искупался в этой воде и вышел из нее здоровым и молодым, будто ему двадцать лет.

– Раз ты меня так порадовал, – сказал он царевичу, – то и я тебя порадую.

Твои братья живы, и оба у меня. Они себя вели не так умно, как ты, стали мне дерзить. Вот я и наказал их. А теперь дарю тебе их обоих.

Царь приказал привести царевичей, передал их брату, и тот возрадовался, как увидел их. Вернул им царь корабли и людей, да сверх того наградил и снабдил всем необходимым на дорогу. Сел каждый царевич на свой корабль, и поплыли они домой.

В пути старшие братья стали думать, как бы отобрать у младшего воду, чтобы самим угодить отцу. Они подкупили его людей, те перелили чудесную воду в их кувшины, а в кувшины младшего налили морской воды.

Отец с нетерпением ждал их возвращения.

– Добро пожаловать, детушки! Ну что ж, нашли чудесную воду? – спросил он у сыновей.

– Нашли, слава богу. Пусть-ка младший брат сначала покажет свою воду, а там уж и мы свою, – сказал старший.

Слуги тут же вылили воду из кувшинов младшего брата, царь в ней искупался, но вода не помогла. Он и говорит старшим братьям:

– Ну-ка, посмотрим теперь, что у вас за вода.

Те принесли воду, царь выкупался в ней и сразу помолодел, стал видеть и слышать, как юноша. Рассердился он на младшего сына:

– Ничего-то ты не сумел найти. Принес чудесную воду! Ступай теперь куда глаза глядят и ноги несут, раз ты меня обманул.

Прогнал царь со двора младшего сына. Пошел тот бродить по свету и нанялся к одному мужику стеречь овец.

А царица, что владела чудесной водой, понесла от царевича и в положенный срок родила сына. Исполнился ему год, он и спрашивает у матери:

– Мама! Где мой отец?

– Мы его найдем, сынок, – отвечает мать.

Собралась царица в путь, села с сыном на корабль и поплыла по морю. После долгого пути прибыла она к тому городу, где жил царевич. Корабль причалил, царица сошла на берег, раскинула шатер и тут же написала царю письмо:

– Пришли мне того человека, что взял у меня воду.

Царь отправил старшего сына. Сел тот на коня, подъехал к шатру царицы. Она встретила его радушно и спрашивает:

– Ты взял у меня воду?

– Я.

– А еще что-нибудь взял?

– Нет, ничего.

Царица размахнулась и ударила его по лицу. Легонько ударила, а сразу два зуба выбила. Потом отослала его царица к отцу со словами:

– Поди и скажи отцу, пусть пришлет того, кто взял у меня воду.

Старший сын возвратился и рассказал отцу все, как было.

Тот отправил к царице второго сына. Она и его приветливо встретила и спрашивает:

– Ты взял у меня воду?

– Я.

– А еще что?

– Ничего.

Царица и его ударила по лицу так, что у него вылетело два зуба.

– Знаешь что? – сказала царица. – Кланяйся отцу и скажи ему: если он не пришлет мне того человека, что взял у меня воду, то я разорю все его царство. Постой, я тебе дам кое-что, что поможет найти того человека.

Она села, нарисовала на шелковом платке лицо своего сына и говорит:

– Каков этот мальчик, таков и тот человек.

Средний брат возвратился к отцу и рассказал ему все по порядку. А царь, как взглянул на платок, сразу узнал младшего сына. Он приказал, чтобы с этим платком ходили из города в город, из села в село и искали третьего сына.

Так дошли до села, где служил в пастухах царевич. Сначала показали платок старосте. Тот развернул его, посмотрел и видит, что нарисован его пастух.

Он и говорит царевичу:

– Да ведь это же ты!

Сначала царевич не хотел признаваться, кто он, но когда понял, что надо идти к отцу, все им рассказал, собрался и отправился домой. Отец обнял его и говорит:

– Где же ты был, сын? Ведь царство погибает!

– Да кто ж виноват? Дай мне коня, я поеду к царице.

Царь собрал его и отправил. Царица, как увидела его. тотчас признала.

Узнал и сын и давай кричать:

– Вот мой отец! Вот мой отец!

Царевич вошел в шатер, царица его спрашивает:

– Ты взял у меня воду?

– Я.

– А еще что?

Он достал перстень, башмачок и говорит:

– Вот это. Да кроме того, у тебя на коленке есть знак.

Тут они обнялись и поцеловались, а потом пошли в город и обвенчались. Отец еще при жизни передал сыну царство, а старших сыновей прогнал. Так младший сын стал царем двух царств.

У одного человека был сын – парень хороший, работящий, видный. Пришла пора женить его. Отец стал думать, как бы найти ему такую же хорошую девушку. И надумал. Нагрузил телегу сливами, поехал по селу и кричит:

– Эй, люди, меняю сливы на сор!

Быстро разнеслась весть: какой-то человек рехнулся и меняет сливы на сор.

Побежали женщины, стали в домах мести, собирать сор, чтобы обменять на сливы. Там, глядишь, девушка тащит целый передник сору, другая – полную корзину, а одна похваляется, что могла бы обменять все сливы на сор, да только противно дом чистить. И всем им человек давал много слив. Вот подходит девушка, в руке зажала немного пыли и тоже просит слив.

– Что ж ты так мало набрала?

Застыдилась девушка, отвечает тихонько:

– Я бы и больше принесла, да нету. И это едва наскребли по углам.

Человек нашел то, что искал. Видит – девушка хорошая, опрятная, и послал к ней сватов. Вышла она за его сына, и прожили они счастливо долгую жизнь.

Поссорились однажды два серба, братья родные. Схватились за ножи. Тут случился турок, стал разнимать, а когда один из братьев замахнулся ножом, чтобы отрубить другому руку, турок отразил удар своим ружьем. Опомнились братья, разошлись, а турок пошел своей дорогой. Вскоре они снова повстречались в кофейне, где было много и христиан и турок. Говорит турок тому сербу, которому он спас руку:

– Знаешь, влах, – намедни, когда тебе брат хотел руку отрубить, – если б не я, плохо тебе пришлось бы.

Сербу стало стыдно и досадно, вскочил он, подбежал к брату и говорит:

– Ударь, брат, отруби мне руку, чтобы у тебя клинок не скучал.

– Зачем же? – спрашивает брат.

– Эх, пусть лучше мне родной брат руку отрубит, чем турок меня всю жизнь попрекать будет.

Было у царя два сына: один злой и несправедливый, а другой добрый и справедливый. Когда отец умер, несправедливый сказал справедливому:

– Убирайся подобру-поздорову. Жить вместе мы больше не будем. Вот тебе триста цехинов и конь – это твоя доля отцовского наследства, а больше ты ничего не получишь.

Добрый взял триста цехинов, коня, да и пошел.

– Спасибо и за это!

Немного спустя встретились братья на дороге. Добрый сказал злому:

– Бог в помощь, брат!

– Так он и поможет! – ответил злой. – Что ты все его поминаешь? Кривда сильнее правды!

– Давай побьемся об заклад, что правда сильнее кривды, – говорит добрый.

Побились братья об заклад на сто золотых цехинов и уговорились, что рассудит их тот, кто первый встретится им на пути.

Проехали немного, и встретился им дьявол в обличье монаха верхом на коне, и они спросили его:

– Что сильнее, правда или кривда?

– Кривда, – ответил дьявол.

И добрый проиграл сто цехинов.

Побились они об заклад на вторую сотню, потом на третью, и каждый раз появлялся перед ними в разных образах дьявол, и по его решению добрый проиграл все триста цехинов, а потом и коня.

Тогда он сказал:

– Нет у меня больше цехинов, нет коня, но остались глаза, и я побьюсь об заклад на них.

И побился он об заклад на свои глаза, что правда сильнее кривды. Тогда злой, не ожидая чужого суда, вынул нож и выколол брату глаза со словами:

– Пусть-ка теперь тебе поможет правда, когда ты лишился глаз!

– Я потерял глаза за правду. Но умоляю тебя, брат, дай мне воды, чтобы смочить уста и обмыть рану, отведи меня под ель к источнику и оставь там, – сказал несчастный.

Брат послушался, дал ему воды, отвел его под ель к источнику и оставил там.

Сидя под елью, слепой услыхал среди ночи, как вилы пришли купаться и как одна из них говорит подругам:

– Знаете ль вы, что королевская дочь заболела проказой? Король созвал всех лекарей, но никто не может ее вылечить. Если бы они знали, что ее надо окропить водой, в которой мы купались, она бы через сутки была здорова!

Глухие, слепые, хромые – все могут исцелиться этой водой.

Как раз тут запели петухи, и вилы исчезли. Тогда несчастный дополз на четвереньках до источника, обмыл себе глаза и сразу прозрел. Потом он набрал чудесной воды в кувшин и пошел прямо к королю.

– Я могу вылечить королевну, – сказал он. – Если вы меня пустите к ней, она через сутки выздоровеет.

Привели его в комнату королевской дочери, и он велел обрызгать ее водой из принесенного им кувшина. Через сутки королевна выздоровела.

Возрадовался король, отдал ему половину королевства и свою дочь в жены. И стал он королевским зятем, первым человеком после короля.

Слух о том прошел по всему королевству; дошел он и до злого брата, твердившего, что кривда сильнее правды. «Знать, брат нашел счастье-то под елью», – решил злой и отправился туда. Набрал воды в кувшин, встал под ель и выколол себе глаза.

Среди ночи пришли вилы купаться и стали говорить о том, как выздоровела королевна.

– Должно быть, нас кто-то подслушал, когда мы говорили, как ее можно вылечить. Может быть, и теперь нас подслушивают? Пойдемте посмотрим.

Заглянули они под ель, увидели там злого брата – того, что говорил, будто кривда сильнее правды, схватили его за руки и за ноги и разорвали. Вот как ему, проклятому, помогла кривда!

Переправлялись раз в лодке не то через реку, не то через озеро несколько мужиков и поп.

Вдруг поднялся сильный ветер, лодка перевернулась, и они попадали в воду.

К счастью, все, кроме попа, умели плавать, ухватились они за лодку и добрались до берега. Вернулись домой, стали рассказывать попадье, что поп утонул. Попадья залилась слезами и спрашивает:

– А как он утонул?

– Лодка перевернулась, – отвечали они, – мы все попадали в воду и давай кричать попу: «Поп, дай руку! Поп, дай руку!» Ему было легко протянуть руку, а он почему-то не захотел, так и утонул.

– Бедная я, несчастная кукушка, – запричитала попадья. – Вам бы крикнуть ему: «Поп, на руку!» Ведь он привык брать, а не давать.

В некотором краю было два больших царства, одним правил царь Петар, другим – царь Татарин.

У царя Петара была дочь красавица, – краше ее в целом свете не найдешь.

Послал царь Татарин гонца к царю Петару – просит отдать ему в жены дочь, а нет, так пойдет он войной на соседей, народ покорит, страну разорит, царскую дочку силой захватит, а самого царя Петара в полон возьмет.

Выслушал царь гонца и отвечает:

– Пойди и скажи царю Татарину, что моя дочь умерла, пусть он себе другую невесту ищет, а про битвы да войны и думать забудет.

Как только гонец ушел, царь Петар построил неприступную башню – такую, чтобы могли поместиться в ней два человека с запасом еды и питья на три года. Когда все было готово, царь со своей дочкой вошел в башню и замуровался в ней. На трон царь Петар посадил своего верного слугу и повелел ему царствовать и править страной три года, а как пройдут три года – разобрать башню и выпустить его и царевну на волю. Если кто пожелает увидеть его, царь Петар приказал отвечать, что покинул-де он свое царство и отправился побеседовать с царем Солнцем, спросить у него, почему зимний день короче летнего, да к тому же и холоднее, отчего его подданные не могут работать круглый год с одинаковым усердием, а сидят зимой, сложа руки.

Вскоре явился в страну царь Татарин. Он разыскивал царя Петара и его дочь.

Сказали Татарину, что царская дочь умерла, а царь Петар отправился к Солнцу кое-что у него узнать. Царь Татарин обошел весь дворец, убедился, что там нет ни души, всюду мертвая тишина, и повернул восвояси.

Через три года башню разобрали. Царь Петар вышел оттуда невредим, а дочери его и след простыл. Отец и не заметил, как царевна исчезла.

В тот день, когда царь Петар вышел из башни, одного преступника, что сидел в тюрьме, приговорили к смертной казни. Народ толпами стекался к тюрьме поглазеть на осужденного. И крикнул тут собравшимся ожидавший смерти раб:

– Если бы знал царь Петар то, о чем он сейчас не ведает, он бы выпустил меня и даровал мне жизнь, а я бы нашел его дочь и привел во дворец!

Молва разнеслась по городу, и наконец услышал сам царь про похвальбу осужденного. Призвал он к себе раба и спрашивает:

– Ты и вправду берешься разыскать мою дочь, если я помилую тебя?

Отвечает раб:

– Берусь, только освободи меня от тяжелых моих оков!

Приказал царь Петар снять с преступника оковы, дать ему денег на дорожные расходы и отправил его на поиски царевны.

Долго скитался раб по белу свету, расспрашивал всех и каждого про царскую дочку, но никто о ней и слыхом не слыхал. Исходил он девять земель и вдруг на краю девятой земли наткнулся на избу, вошел в нее и увидел старуху.

– Бог в помощь, матушка, – воскликнул раб, подошел к старухе и поцеловал ей руку.

– Да хранит тебя бог, сынок! Что скажешь хорошенького?

– Ищу я дочь царя Петара, – ответил раб и рассказал все по порядку: как царевна исчезла из башни, так что и отец не заметил; как его самого осудили на смерть и он пообещал найти царскую дочь, если царь его помилует; и как прошел он уже девять земель, а о царевне ни слуху ни Духу.

Говорит ему бабка:

– Счастье твое, что ты меня сразу матушкой назвал и к моей руке приложился. Теперь ты стал мне сыном. Остальные пять моих сыновей – змеи.

Кого ни застанут они здесь – тотчас растерзают. Но тебя я в обиду не дам.

Усадила старуха раба рядом с собою и стала рассказывать:

– Старший мой сын до того ловкий вор, что выкрадет ягненка из утробы живой овцы, а она и не почувствует. У второго моего сына особый нюх – следы он отыскивает: пусть следу хоть девять лет будет, все равно мой змей его учует. Третий сын строить мастер – не успеешь в ладоши хлопнуть, а уж он возвел большущий дом. Четвертый сын – меткий стрелок; хоть в звезду на небе и то попадет. А пятый искусно ловит, – даже молнию с неба руками поймает. Если уж мои сыновья не разыщут царевну, значит, никто во всем мире не найдет ее.

Едва успела она вымолвить такие слова, за дверью зашумело, загудело – вернулись пятеро змеев, пятеро бабкиных сыновей. Старуха в мгновение ока спрятала раба за дверь под корыто, чтобы змеи в сердцах не разорвали его.

Змеи ввалились в дом и кричат:

– Добрый вечер, матушка!

А мать им в ответ:

– Да хранит вас бог, дети мои! Добро пожаловать! Как идут дела?

– Хорошо, матушка, – отозвался один из сыновей.

– Что-то здесь человечьим духом пахнет, – говорит вдруг младший змей. – Признавайся, мать, есть у нас кто чужой?

– А ведь ты угадал, сынок. Здесь ваш побратим. Я ему вместо матери стала, а его приняла в сыновья, потому что он вошел в дом и матушкой меня назвал да руку мне поцеловал.

– А что нужно здесь нашему побратиму? – спросил змей.

– Он разыскивает царскую дочь, – ответила мать и рассказала все по порядку, а потом и говорит: – Завтра, дети мои, отправляйтесь искать царевну по белу свету. А теперь поклянитесь мне, что ничего плохого не сделаете своему побратиму.

Змеи поклялись. Обрадовалась старуха и выпустила своего названого сына из-под корыта. Он поздоровался, облобызался со своими новыми братьями и, пока целовался со змеями, потерял больше трех ковшей крови. Потом все поужинали и спать легли. Змеиная мать и ее сыновья утомились и быстро заснули, а бедный раб от боли всю ночь проворочался в постели.

Рано утром, на заре, поднялись братья-змеи и вместе с побратимом направились в страну царя Петара. Тот змей, у кого было острое чутье, сразу напал на след царевны. Догадались братья, что царевну унес семиглавый змей, неслышно подкравшись, пока отец царевны спал. Тогда тот из братьев, кто был ловким вором, проник во дворец семиглавого змея, – и видит, что спит похититель, приникнув к коленям царевны. Змей мигом подхватил девушку на руки и вылетел с ней из дворца так тихо, что семиглавый змей ничего и не почувствовал. А как проснулся, сразу понял, кто выкрал девушку, и помчался за ним в погоню. Змей-строитель увидел, что семиглавое чудовище нагоняет его брата, и воздвиг башню. И все укрылись в той башне. Подлетел семиглавый змей, в ярости задвигал своими головами, три вытянул влево, три – вправо, а седьмую, среднюю, вверх поднял и обдал башню ярым пламенем. Солнце скрылось, тьма сгустилась, будто полночь настала. Семиглавый змей стер башню в порошок, подхватил девушку и взмыл под облака. Тогда четвертый змей – меткий стрелок, натянул тетиву, угодил семиглавому чудищу прямо в сердце, и чудище выпустило девушку. Стала царевна падать, а за ней следом полетел на землю семиглавый змей. Тут кинулся к девушке пятый брат – тот, что молнию рукою ловил, – и осторожно, чтобы не причинить царевне вреда, подхватил ее, а другие братья подскочили к семиглавому змею, и не успел он до земли долететь, как уж братья снесли ему все семь голов.

Так пятеро змеев вызволили из плена царскую дочь. Радуются змеи, что спасли такую красавицу, да только тут же и поссорились, потому что не могли решить, чья она будет.

Вмешался в их ссору раб, который отправился на поиски царевны, и говорит:

– Братья, девушка эта принадлежит мне! Вы же знаете, что я должен отвести ее к отцу, и тогда он помилует меня. Коли я бы не отправился на поиски царевны, вы бы ее не нашли, потому что ничего бы о ней не знали.

Говорит один змей:

– Эта девушка – моя! Если бы я не напал на ее след, вам бы никогда не завладеть царевной, а ты, раб, напрасно искал бы ее!

Говорит второй змей:

– Эта девушка – моя! Если бы я не выкрал ее, вам бы никогда не завладеть царевной и раб напрасно искал бы ее, да и ты, брат дорогой, напрасно напал бы на ее след.

Говорит третий змей:

– Эта девушка – моя! Если бы я в один миг не выстроил башню и не укрыл вас в ней вместе с царевной, – семиглавый змей догнал бы брата и отнял бы красавицу, а тогда напрасно разыскивал бы ее раб, напрасно младший мой брат по следу бы шел, а второму брату и похищать не стоило царевну.

Говорит четвертый змей:

– Эта девушка – моя! Если бы я не попал в семиглавого змея, он бы унес царевну, и напрасно бы тогда разыскивал ее раб, напрасно младший мой брат шел по следу, второму брату не стоило бы царевну похищать, а третьему башню строить.

Говорит пятый змей:

– Эта девушка – моя! Если бы я не подхватил ее, когда она на землю падала, она бы разбилась насмерть, и вы бы все равно не завладели ею, и, стало быть, напрасно раб разыскивал бы ее, напрасно младший брат шел по следу, старшему брату не стоило царевну похищать, третьему – башню строить, а четвертому в змея целиться.

Так и препирались братья из-за девушки, пока не повстречали мать Ветров и не попросили ее рассудить, кому должна принадлежать царевна.

Выслушала братьев мать Ветров и спрашивает:

– Скажите-ка мне, что вам посоветовала мать ясного Месяца?

Братья признались, что они не ходили к матери ясного Месяца. Говорит им тогда мать Ветров:

– Ступайте к матери Месяца, она вас лучше рассудит, потому что ее сын чуть не весь мир обошел.

Отправились братья вместе с девушкой к матери Месяца. Не поздоровались по чести, а уж кричат с порога:

– Послала нас мать Ветров, чтобы ты постановила, кому из нас принадлежит эта девушка! – И рассказали ей, как они царевну спасли и почему каждый считает девушку своей.

Спрашивает их мать Месяца:

– А были вы у матери Солнца?

Братья ответили, что у матери Солнца они еще не были. Говорит им тогда мать Месяца:

– Ступайте, дети мои, к матери Солнца, она лучше всех рассудит вас, потому что ее сын обошел весь белый свет.

Двинулись братья в путь к матери Солнца. Не поздоровались толком, а уж кричат с порога:

– Послала нас к тебе мать Месяца, чтобы ты постановила, кому принадлежит эта девушка.

И рассказали братья, из-за чего у них спор вышел.

Спрашивает мать Солнца:

– А есть ли у вас, детки, своя мать?

Братья ответили, что есть. Тогда мать Солнца отправила их домой и такие слова сказала:

– Идите, дети мои, к родной матери. Родная мать – самый справедливый судья своим детям. Вот и ваша мать лучше всех разберет вас и постановит, кому девушкой владеть.

Пошли братья домой и поведали матери, где были, какие подвиги свершили и к кому за советом ходили. Рассказали и про то, как мать Солнца отправила их домой к родной матери, чтобы она постановила, кому девушке принадлежать.

Мать им и говорит:

– Слушайте, дети мои, что вам скажет родная мать. Вы мне сыновья, а царевна пусть будет дочерью. Вы братья, а она пусть будет вам сестрой.

И братья согласились с ее решением.

Так шесть братьев и их сестра и стоят на небе. Это семь ярких звезд в созвездии Стожары. Каждый год они обходят мать Ветров, мать Месяца и мать Солнца и благодарят за советы. Бывают они в пути с Джюрджева по Видовдан, и в это время их не увидишь на небе.

В далекие времена, когда народы на земле делили меж собой счастье, собрались они на огромном поле и стали решать и договариваться, кто что хочет и предпочитает. Спрашивает тогдашний царь мира у греков:

– Вы, греки, что хотите?

– Мы хотим хорошей, плодородной земли.

– А вы, русские?

– Побольше равнин и гор.

– А вы, итальянцы?

– Нам дай ума и церквей.

– А вы, англичане?

– Нам надо море.

– А вы, французы?

– Мы хотим быть самыми богатыми на земле.

– А вы, турки?

– Полей, воды и коней.

– А вы чего хотите, сербы?

– Мы, братья, не можем сейчас сказать, – пойдем домой, обсудим и договоримся.

Да так до сегодняшнего дня и договариваются.

Стояла сильная засуха. После обедни собрались крестьяне перед церковью и начали выговаривать попу: сколько раз он молился о дожде, а дождя все нет.

Видно, молитва его неугодна богу.

А поп был не дурак и говорит:

– Я хотел сказать вам, братья, что вчера мне с небес пришел приказ договориться с вами, сколько вам надо дождя и в какой именно день.

Выступает староста:

– Да хоть завтра, в понедельник.

А поп отвечает:

– Завтра нельзя. Я нанял поденщиков полоть кукурузу.

– Ну, так во вторник, – предлагает староста.

– А разве ты не видел, сколько у меня хлеба разложено на гумне для просушки? – говорит другой крестьянин.

– Так давайте в среду.

– В среду невозможно, – возражает третий, – у меня праздник, и если мои гости вымокнут, что я буду делать?

– Ну, значит, в четверг, – говорит староста.

Но четвертый перебивает:

– Как в четверг? Значит, я не могу женить сына?

– Тогда в пятницу.

– В пятницу нельзя, – вставляет пятый, – народ говорит, что пятница тяжелый день – удачи не будет.

– Тогда, братцы, в субботу.

– Ей-ей, не могу, – отвечает шестой, – мне пригонят двух волов и надо будет их испробовать.

Тут вмешался поп:

– Слушайте, люди добрые! Договоритесь-ка меж собой и дайте мне ответ в следующее воскресенье.

Но и к следующему воскресенью крестьяне не могли договориться, так до сегодняшнего дня ни к чему и не пришли.

Стоял осел у пустой кормушки и дремал, вдруг слышит – стучится кто-то в ворота. Глядь – стрелой влетает ласточка и говорит ослу:

– Меня за тобой послали. Идем скорей на свадьбу!

А сын осла спрашивает:

– Почему это зовут тебя, старика, а меня, молодого, не зовут, хоть я и пою и пляшу лучше тебя?

– Наверно, им надо дров привезти или воды натаскать, – отвечает отец.

Быль это или небылица, а случилосьтак, что встретились паук и лихорадка и пошли вместе по свету. Ходили, ходили, устали и остановилисьотдохнутьна винограднике у сторожа.

– Не пойду дальше, – говорит лихорадка. – Устала я, а до города далеко.

Останусьу сторожа.

– А я отдохну немного и пойду в город, – говорит паук.

Через некоторое время паук ушел. А лихорадка, как осталасьодна, напала на сторожа и ну его трепать. Сторож как схватил мотыгу и давай копать, пока его пот не прошиб. Лихорадка его и отпустила. На другой деньона опятьна него напала, а он опятьстал копатьземлю, пока его в пот не ударило. Так бывало каждый день, и в конце концов лихорадке надоело, и она убежала от сторожа.

А паук пришел в город и устроился в комнате у барина. Но только он начал плести паутину, как пришла служанка с метлой и тряпками и всю его работу испортила. На другой деньпаук снова принялся за паутину, но опятьпришла проклятая служанка и испортила все его рукоделье. Так повторялосьизо дня в день.

Паук понял, что ему здесьне житье, и пошел бродитьпо свету. Встречает он свою старую приятельницу – лихорадку. Рассказали они друг другу о своих несчастьях и решили поменяться местами: паук пойдет в хижину сторожа, а лихорадка – к барину в город.

Пришла лихорадка к барину, напала на него, – тот сразу задрожал, скорее лег в постельи послал за лекарем. Много он намучился-настрадался от лихорадки.

А паук пришел в хижину сторожа и тихо, мирно разукрасил ее паутиной.

Сторож ему нисколько не мешал, и паук зажил в спокойствии.

Женился крестьянин на молодой и пригожей девушке, да почему-то невзлюбил жену и решил поменяться со своим соседом, который в тот год тоже женился.

Сосед меняться не захотел и стал над ним насмехаться. Тогда крестьянин решил с женой развестись, но ему сказали, что этого нельзя сделать без разрешения священника. Ну, раз во власти попа дать развод, крестьянин побежал к монастырскому попу и попросил его разрешить ему либо поменяться женой с кем-нибудь, либо развестись с ней. Поп жену его знал и, вздохнув с завистью, подумал про себя: «Эх, заелся, собака!» Крестьянину же он сказал:

– Не хочешь ли со мной поменяться? Я за твою жену дам тебе дойную корову да в придачу теленка-сосунка. Жены-то у меня нет.

Это у дверей подслушал игумен да как закричит:

– Бездельники вы этакие! О чем торгуетесь! Кабы мог, я готов был бы отдать всех коров и волов монастырских.

Накануне пасхи шел как-то крестьянин мимо церкви на базар – продавать кур.

Навстречу ему – хитрый парень, которому не на что было отпраздновать пасху, и спрашивает он, почем куры. Крестьянин ответил. Парень подвел крестьянина к церковным дверям и говорит:

– Видишь, поп женщину исповедует? Это мой хозяин. Пойду спрошу его, не купит ли он твоих кур, – и пошел в церковь.

Подходит к попу.

– Отче, там у дверей мой брат дожидается. Прошу тебя, исповедуй его. Он принес тебе кур. Позови его, пожалуйста, как только отпустишь женщину. А сейчас подай знак рукой, что согласен, а то он, бедняга, издалека пришел и не может напрасно ждать.

Поп обрадовался и помахал рукой крестьянину в знак согласия. А парень вернулся, взял кур и скрылся.

Поп отпустил женщину и зовет крестьянина. Тот подходит, поп ему кладет на голову епитрахиль, чтобы прочитать, как положено, прежде всего молитву.

Крестьянин удивился и спрашивает:

– Что это ты, отче?

– Хочу тебя исповедовать, как просил твой брат.

– Какой брат? Это же твой слуга, а не мой брат. Плати мне за кур!

Поп сразу понял, в чем дело, и говорит крестьянину:

– Он вовсе не мой слуга. Он и надо мной и над тобой насмеялся. Разрази его гром в светлое воскресенье!

Однажды лиса замесила лепешки из земли, испекла их, помазала медом и понесла людям, что стерегли индеек.

– Дайте мне индюшонка в обмен на медовые лепешки.

Те отказались и послали ее к свинопасам: они, мол, дадут тебе в обмен на медовые лепешки поросенка.

Пошла к ним лиса, но свинопасы не захотели дать ей поросенка и послали к тем пастухам, что пасли коров: получишь, мол, там в обмен на лепешки теленка. Но и пастухи отказали, послали ее к табунам и сказали, что табунщики ей дадут жеребенка. И правда, табунщики дали лисе жеребенка.

Лиса сказала, чтобы они не разламывали лепешки, пока она не перейдет через гору. Они послушались, а когда разломили и попробовали лепешки, то увидели, что лепешки-то из земли и что лиса их обманула. Погнались пастухи за ней, но мошенница на жеребенке успела далеко ускакать, и они возвратились усталые и с пустыми руками.

Лиса же, придя домой, поставила жеребенка в конюшню и стала его чистить, каждый день приносить ему зеленой травки и студеной водицы. Чтобы жеребенок узнавал ее голос и не открывал двери никому другому, она каждый раз кричала одно и то же:

– Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Волк несколько раз слышал, как лиса зовет жеребенка. Однажды пришел он и закричал грубым голосом:

– Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Но жеребенок услышал по голосу, что это не лиса, и не отпер дверь. Тогда волк спрятался за углом конюшни. Немного погодя пришла лиса с водой и с травкой и крикнула тоненьким голоском:

– Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Жеребенок узнал ее голос, отворил дверь и стал рассказывать, как приходил кто-то и грубым голосом просил отпереть дверь. Лиса и говорит:

– Смотри никогда не отпирай дверь на грубый голос!

А волк из-за угла услышал их разговор. На другой день, когда лиса опять отправилась за водой и травой, волк подошел к двери, съежился как только мог и заговорил тоненьким голосом:

– Кобылка, кобылка! Отопри дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Бедный жеребенок поддался обману и отпер дверь. Волк схватил его за шею, повалил на землю и съел. Только хвост да голова и остались.

Пришла лиса и, как всегда, позвала:

– Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Но никто не подошел и не отворил дверь. Тогда лиса заглянула в щель, увидела в конюшне только хвост и голову кобылки и сразу догадалась, какая беда случилась. Выломала она дверь и принялась причитать над мертвой головой кобылки. Наконец от горя и печали пошла и легла на дороге, притворившись мертвой.

Спустя некоторое время проезжал на телеге человек, видит – лежит посреди дороги лиса. Поднял он ее и бросил на телегу, думая по приезде домой содрать с нее шкуру. А на телеге, в торбе, лежало три круга сыра. Лиса стала понемногу шевелиться, вынула из торбы все три круга и убежала с ними. Отбежав подальше, она два круга сыра съела, а третий надела на шею и пошла. Шла, шла, навстречу ей тот самый волк, который съел жеребенка. Волк увидел сыр и спрашивает, где лисица его достала, а она отвечает:

– Вылакала из реки.

– А где та река?

– Пойдем, я тебе покажу.

Дело было в полночь, в пору полнолуния. Небо ясное, звездное. Лиса привела волка к реке, показала ему отражение луны в воде и говорит:

– Вон видишь, какой большой сыр в воде? Лакай и вылакаешь его, как я вылакала.

Бедный волк лакал, лакал, пока у него вода не хлынула обратно. Лиса зажала ему глотку и говорит:

– Лакай, лакай, сейчас вылакаешь.

Бедный волк опять лакал, лакал, пока вода не хлынула у него через нос.

Лиса зажала ему нос, села на него верхом и сказала, что больна и не может ходить, пусть он ее везет. Волк повез ее, а она принялась петь:

– Больной здоровую везет, больной здоровую везет!

– Что это ты такое поешь, тетка? – спросил волк.

– Ничего, волк, так – бормочу про себя, – отвечает лиса.

Так она все время пела, пока они не добрались до дома, где справляли свадьбу. Гости вышли из дома и стали хвалить ее песню. А она говорит, что споет еще лучше, если ее пустят на чердак. Гости пустили ее. Едва волк с тяжким трудом донес лису до чердака, как она открыла ему уши, нос и глотку, и из волка хлынула вода, а через щели в потолке полилась на гостей. Они побежали на чердак. Лиса спрыгнула и убежала, а бедный волк еле в живых остался.

Как-то раз лиса и волк снова встретились и стали расспрашивать друг друга, кто как тогда спасся. Волк говорит, избили, мол, его и он еле ноги унес; то же сказала и лиса. Потом она увидела невдалеке стог сена и уговаривает волка прыгнуть через него. На свою беду, волк и тут ее послушался.

Перепрыгнул несколько раз, а лиса и говорит, что прыгает он плохо – не прямо над стогом, а как-то сбоку. Тогда он прыгнул прямо над стогом и застрял в нем. Лиса обрадовалась и говорит:

– Работай ногами, волк, и вылезешь.

А волк ерзал, ерзал и провалился в самый низ стога. Лиса засмеялась ехидно и убежала, сказав на прощанье:

– Давно я на тебя зубы точу за то, что ты съел моего жеребенка.

Пообедал крестьянин плотно на масленой, и напала на него страшная жажда, а денег при себе нет. К счастью, идет сосед и несет из корчмы полную бутыль вина. Жаждущий пошел за ним и говорит:

– Знаешь, такая меня томит жажда, что я готов одним духом выпить целую бутыль вина.

– Ну, одним духом не сможешь, – говорит сосед.

– Давай посмотрим, – предлагает крестьянин. – Коли не выпью, можешь мне в лицо плюнуть.

– Идет, – отвечает сосед.

Дал он ему полную бутыль, а тот и выдул больше половины. Напился и говорит:

– Спасибо, что напоил, теперь можешь в меня плюнуть.

– А по-моему, не я тебе, а ты мне в лицо должен плюнуть, раз я оказался таким ослом, – ответил сосед и, вздохнув, побрел домой с наполовину опустевшей бутылью.

Жил-был человек, и был у него единственный сын. Однажды сказал он отцу:

– Отец, как быть? Я так жить не могу. Хочу пойти по свету научиться какому-нибудь ремеслу. Ведь у нас так устроено: кто знает хоть пустячное ремесло, тот, каков ни есть, живет лучше любого крестьянина.

Отец долго отговаривал его, доказывал, что и у ремесленников много труда и забот, да и как же он оставит отца родного! Но сын не поддавался уговорам, и в конце концов отец отпустил его.

Отправился сын в путь-дорогу. Шел он, шел и пришел к реке, тут ему повстречался человек в зеленой одежде. Человек тот спросил, куда он идет.

– Иду по свету, ищу какого-нибудь мастера, чтобы научиться ремеслу, – ответил молодец.

– Я мастер, иди ко мне учиться ремеслу, коли у тебя душа к этому лежит, – предложил человек в зеленой одежде.

Парень сразу согласился и пошел за ним.

Шли они по берегу. Вдруг мастер как прыгнет в воду, поплыл и закричал:

– Прыгай за мной, учись плавать!

Парень отговаривается, плыть не решается, боится утонуть, но мастер сказал:

– Не бойся ничего – прыгай.

Парень прыгнул и поплыл рядом с мастером. Только выплыли на середину реки, мастер схватил парня и нырнул с ним на дно. Мастер-то оказался дьяволом.

Привел он парня в свои палаты и отдал на обучение древней старушке, а сам вернулся на землю. Как только старушка осталась вдвоем с парнем, она сказала ему:

– Сынок, ты думаешь, этот человек мастер, какие бывают на земле? А он вовсе не мастер, а дьявол! Меня он тоже обманул и притащил сюда с земли.

Но послушай, что я тебе скажу. Я буду учить тебя всем его ремеслам, а когда он будет приходить и спрашивать тебя, научился ли ты чему-нибудь, ты отвечай, если только хочешь отделаться от него и вернуться на землю, что ничему не научился.

Спустя некоторое время и правда пришел дьявол и спрашивает парня:

– Чему ты научился?

– Пока еще ничему, – отвечал тот.

Так прошло три года. И когда бы дьявол ни приходил и ни спрашивал парня, чему он научился, тот всегда отвечал: «Ничему». Наконец дьявол спросил его в последний раз:

– Научился ли ты хоть чему-нибудь?

– Ничему, даже и то, что прежде знал, позабыл, – ответил парень.

– Коли ты до сих пор ничему не научился, то никогда ничему и не научишься.

Лучше убирайся куда глаза глядят и куда ноги несут, – рассердившись, сказал дьявол.

А на самом-то деле парень прекрасно научился всем дьявольским ремеслам. Он прыгнул в воду и поплыл к берегу, выбрался из воды, да и пошел к отцу.

Увидел его отец издалека и выбежал ему навстречу.

– Где же это ты пропадал, сынок?

– Учился ремеслу, – отвечал сын.

Вскорости пошли все в соседнее село на ярмарку. Сын и говорит отцу:

– Отец, пойдем и мы на ярмарку.

– А с чем пойдем, сынок, если у нас ничего нет?

– Это не твоя забота, – сказал сын.

Пошли они на ярмарку. Дорогой сын говорит отцу:

– Как подойдем к ярмарке, я превращусь в красивого коня, какого на всей ярмарке не сыщешь. Все будут им любоваться. А мой мастер придет покупать его и даст, сколько бы ты ни запросил. Но смотри не отдавай ему уздечки.

Как получишь деньги, скинь уздечку с коня и ударь ею о землю.

Вот подошли они к ярмарке, и парень превратился в такого коня, каких на свете и не бывало. Старик повел его по ярмарке, народ со всех сторон сбежался, а о цене и спросить никто не смеет. Тут подошел мастер в турецком обличье, в длинном халате и с чалмой на голове.

– Я покупаю твоего коня, старик, – сказал он. – Сколько за него хочешь?

И сколько старик запросил, столько ему турок, ни слова не говоря, и выложил. Получил деньги старик, снял с коня уздечку и ударил ею о землю. В тот же миг не стало ни коня, ни турка. А когда старик пришел домой с деньгами, глядь, сын уже вернулся, его дожидается.

Через некоторое время опять была ярмарка, и сын снова говорит отцу:

– Отец, пойдем на ярмарку.

Тот сразу согласился и пошел с ним.

– Теперь я превращусь в лавку, полную товаров, краше и богаче той лавки не будет на всей ярмарке, – сказал сын. – Никто не сможет купить ее, но придет мой мастер и даст, сколько ты запросишь. Только смотри не давай ему ключей в руки. А как получишь деньги, возьми и ударь ключами о землю.

Так оно и вышло. Сын превратился в красивую лавку, и вся ярмарка дивилась ей. Пришел мастер, опять в турецком обличье, и спросил старика, сколько лавка стоит. Сколько старик запросил, столько ему турок сразу и выложил.

А старик получил деньги, ударил ключами о землю, и в тот же миг не стало ни лавки, ни турка. Лавка превратилась в голубя, а турок – в кобчика, и погнался кобчик за голубем. В это время из дворца вышла царевна и стала на них смотреть. Вдруг голубь стрелой спустился девушке на руку и превратился в перстень. А кобчик ударился оземь и превратился в человека. Человек пошел к царю и попросил принять его на службу: будет он служить три года и не потребует ничего – ни пищи, ни питья, ни одежды, – только бы царь дал ему перстень с руки царевны!

Царь принял его на службу и обещал дать перстень. Человек служил, а девушка носила перстень, и он ей очень нравился, потому что днем он был перстнем, а ночью превращался в прекрасного юношу. Однажды юноша сказал ей:

– Когда захотят взять с твоей руки перстень, не давай его никому в руки, а брось на землю.

Через три года царь пришел к дочери и попросил дать ему перстень. А она, словно рассердясь, бросила перстень о землю; он треснул, и из него посыпались мелкие зерна. Одно зернышко закатилось царю под сапог. Слуга тут же превратился в воробья и стал жадно клевать зерна. Проглотил все, и только было хотел клюнуть последнее зернышко под царевым сапогом, как оно вдруг превратилось в кота – и хвать воробья за шею!

Как-то ночью возвращались домой с базара крестьяне. Ночь была лунная.

Остановились у колодца воды напиться и увидели на дне его полную луну.

– Вот так счастье, братцы! Кто-то уронил круг сыра! Большущий – с мельничный жернов, желтый, как масло! – воскликнул один.

– Молчи, чего ты орешь? Так все село услышит, – закричали на него другие и принялись шапками, сумками и сапогами черпать воду колодца, чтобы сыр вытащить.

Пока они так трудились, луна скрылась за горой, сыр исчез. Они принялись друг друга обыскивать: каждый подозревал другого. Но ни у кого сыра не оказалось. Перекрестились они от изумления, а самый старый сказал с укоризной:

– Сколько ни говорите, сколько ни спорьте, а вам меня не обмануть. Сыр не вода сожрала, а либо чья-то собака, либо кто-нибудь из вас. Но поделом мне, зачем вожусь с такими дураками.

Жил-был царь. У него было три сына. Однажды старший сын отправился на охоту. Только он отъехал от города, как из кустов выскочил заяц. Царевич за ним – туда, сюда, а заяц – прыг, да и скрылся на водяной мельнице.

Царевич бросился туда. А заяц-то был не заяц, а дракон! Схватил он царевича и проглотил.

Прошло сколько-то дней, царевич все не возвращается домой. Отправился на охоту средний сын. Но как только он отъехал от города, из кустов опять выскочил заяц. Царевич за ним – туда, сюда, а заяц скрылся на водяной мельнице. Царевич бросился туда. А заяц-то бы не заяц, а дракон! Схватил он царевича и проглотил.

Опять прошло сколько-то дней, царевич не вернулся.

Весь двор забеспокоился.

Отправился на охоту третий царевич – решил отыскать своих братьев. Только он отъехал от города, из куста опять выскочил заяц. Царевич гнался за ним, пока заяц не скрылся на той же мельнице, но дальше преследовать его не стал, а поехал искать другой добычи. «Буду возвращаться, поймаю тебя!» – подумал он.

Долго царевич бродил по горам, но ничего не нашел и вернулся к мельнице. А там стоит старушка.

– Бог в помощь, бабушка! – говорит царевич.

– Помоги тебе бог, сынок!

– Бабушка, куда делся мой заяц?

– Не заяц это, сынок, а дракон! Сколько людей он извел и погубил! – сказала старушка.

Царевич встревожился:

– Что же теперь делать? Здесь, наверно, и мои два брата погибли!

– Тут! Ей-ей, тут! Но ничего не поделаешь, сынок, иди-ка ты домой, пока и тебя не постигла та же участь, – посоветовала ему добрая старушка.

– Бабушка, ты поди и сама не прочь избавиться от этакой напасти? – спросил царевич.

– Ах, сынок! Еще как не прочь! Ведь и меня он так же вот поймал, да что уж теперь сделаешь!

– Слушай хорошенько, что я тебе скажу, – говорит тогда ей царевич. – Вот придет дракон, узнай, куда он ходит и в чем его сила. Как узнаешь, где его сила, ты поцелуй это место, целуй до тех пор, пока всего не узнаешь. А потом мне расскажешь.

Царевич вернулся во дворец, а старуха осталась на мельнице. Пришел дракон, принялась она его расспрашивать:

– Ну, где ты был? Куда это ты так далеко ходишь? И никогда-то ты мне ничего не расскажешь.

– Э, бабка! Хожу я далеко, – ответил дракон.

Тогда старуха стала говорить ему ласково-ласково:

– А почему ты так далеко ходишь? В чем твоя сила? Если бы я узнала, все бы целовала это место.

– Моя сила вон в том очаге, – сказал дракон.

Старуха принялась целовать очаг, а дракон, как увидел это, покатился со смеху и говорит:

– Глупая ты баба! Не тут моя сила, а вон в том дереве, что стоит перед мельницей.

Старуха кинулась обнимать и целовать дерево, а дракон опять расхохотался и сказал:

– Брось, глупая баба, не здесь моя сила.

– Так где же? – спросила старуха.

Дракон и рассказал ей:

– Моя сила далеко, тебе туда и не дойти. В тридевятом царстве, близ города, где живет царь, есть озеро, а в том озере дракон, а в драконе – вепрь, а в вепре – заяц, а в зайце – голубь, а в голубе – воробей, а в том воробье – моя сила.

– Верно ты говоришь, далеко твоя сила, не могу я ее поцеловать, – сказала старуха.

На другой день, когда дракон улетел, к мельнице снова пришел царевич, и старуха ему рассказала все, что узнала.

Царевич переоделся пастухом, взял палку и пошел странствовать по свету.

Долго шел он из села в село, из города в город и добрался наконец до тридевятого царства и до города, соседнего с тем озером, где жил дракон.

Придя в город, стал он расспрашивать, кому нужен пастух. Оказалось, царю нужен пастух. Пошел царевич во дворец. Царь впустил его к себе и спрашивает:

– Ты берешься стеречь моих овец?

– Да, светлая корона!

Царь взял его в пастухи и принялся наставлять:

– Тут есть озеро, а вокруг него прекрасное пастбище. Но как выгонят туда овец, они и разбредутся. Сколько пастухов ни ходило их собирать, никто из них не возвращался. Так ты, сынок, не давай овцам воли, не позволяй им ходить, куда они хотят, а гони туда, куда ты захочешь.

Царевич поблагодарил царя и приготовился пасти овец. Взял он с собой двух борзых, таких быстроногих, что могли они настичь любого зайца в поле, взял сокола, что умел схватить любую птицу в воздухе, взял волынку. Вот выгнал он овец и пустил их к озеру. Они сразу и разбрелись по берегам. Царевич же посадил сокола на колоду, а собак и волынку спрятал под колодой, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:

– Эй, дракон, дракон! Выходи-ка на бой, померимся силой, если ты не баба!

– Сейчас иду, царевич, иду, – отозвался дракон и появился – огромный, противный, страшный!

Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:

– Пусти меня, царевич, дай обмочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!

– Да будет хвастать, дракон! – отвечает царевич. – Вот кабы была здесь царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул!

Тут дракон выпустил царевича и нырнул в озеро. А царевич под вечер умылся, отдохнул, сокола посадил на плечо, позвал собак, собрал овец и пошел в город. Идет и играет на волынке. Все смотрят на него, экое чудо, пришел с озера, а ведь ни один пастух оттуда не возвращался.

На другое утро собрался царевич и опять погнал овец к озеру. А царь послал следом за ним двух всадников и велел им подсмотреть, что пастух будет делать. Всадники взобрались на высокую гору, откуда все было видно. А пастух, придя к озеру, спрятал собак и волынку под колоду, а сокола посадил на колоду, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:

– Эй, дракон, дракон! Выходи-ка на бой, померимся еще раз силой, если ты не баба!

– Сейчас иду, царевич, иду, – отозвался дракон и вскоре появился – огромный, противный, страшный!

Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:

– Пусти-ка меня, царевич, дай мне смочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!

– Да будет хвастать, дракон! – отвечает царевич. – Вот кабы была здесь царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул.

Тут дракон выпустил царевича и нырнул в озеро.

Вечером, как и накануне, царевич собрал овец и пошел домой, идет и играет на волынке. В городе все волнуются, поджидая его. Все удивлялись, что пастух второй вечер приходит цел и невредим оттуда, откуда раньше никто не возвращался. А посланные два всадника опередили царевича, прискакали во дворец и рассказали царю все, что видели и слышали. Царь тут же позвал дочь, рассказал ей, что и как, и приказал:

– Завтра пойдешь с пастухом на озеро и поцелуешь его в лоб.

Услыхав это, царевна заплакала и стала умолять отца:

– Никого у тебя нет, кроме меня. Неужели ты не боишься, что я могу погибнуть!

Тогда отец стал утешать ее:

– Не бойся, дочка! Сколько пастухов мы переменили, и ни один с озера не возвращался, а этот уже два дня борется с драконом! С божьей помощью одолеет он чудище. Ты только пойди с ним завтра, и, может быть, он нас избавит от напасти, что погубила столько людей.

Вот настал белый день, солнце засияло, пастух встал, встала и царевна, и начали они собираться на озеро. Пастух весел, веселее прежнего, а царевна печальна, слезы льет.

– Сестра царевна, прошу тебя, не плачь, – утешал ее пастух. – Ничего не бойся, только сделай то, что я сказал: подбеги и поцелуй меня, когда я тебе знак подам.

Вышли они и погнали овец. Пастух всю дорогу весело играл на волынке, а царевна шла рядом с ним и все плакала. А пастух нет-нет да опустит волынку, наклонится к девушке и скажет:

– Не плачь, мое золото, не бойся ничего!

Вот пришли они к озеру. Овцы сразу же разбрелись. Царевич посадил сокола на колоду, а собак и волынку спрятал под колоду, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:

– Эй, дракон, дракон! Выходи на бой, померимся еще раз силой, если только ты не баба!

– Иду, царевич, иду, – отозвался дракон и вскоре появился – огромный, противный, страшный!

Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:

– Пусти-ка, царевич, дай смочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!

– Да будет тебе хвастать, дракон! – отвечает царевич. – Вот кабы здесь была царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул!

Только он это сказал, царевна подбежала и поцеловала его в щеку, в глаза и в лоб. Тут царевич размахнулся и закинул дракона в поднебесную высь.

Дракон свалился оттуда, ударился о землю и разбился вдребезги. Тут из него выскочил дикий вепрь и побежал, но царевич крикнул собакам: «Держи, не выпускай!» Псы бросились за вепрем, догнали и разорвали его. Из вепря выскочил заяц и пустился бежать по полю. Борзые погнались за ним, поймали его и разорвали. Из зайца вылетел голубь, но на него царевич выпустил сокола. Сокол поймал голубя и принес царевичу в руки. Царевич разрезал голубя и нашел там воробья. Зажал его в кулаке царевич и приказывает:

– Говори сейчас же, где мои братья.

– Скажу, скажу, – отвечает воробей, – только ты мне ничего худого не делай! Возле города твоего отца есть мельница, около нее три ивы. Ты их подруби. И как только ударишь по корням, сразу откроется большая железная дверь. Она приведет тебя в огромное подземелье. В нем томится столько людей – старых и молодых, богатых и бедных, знатных и незнатных, женщин и девушек, что ими можно заселить целое царство. Там и твои братья.

Только воробей все это сказал, царевич взял и свернул ему шею.

А в тот день сам царь взобрался на гору и оттуда все видел.

Когда пастух убил дракона, уже начинало смеркаться. Он умылся, посадил сокола на плечо, позвал собак, собрал овец и, играя на волынке, пошел прямо к царю во дворец, а царевна, все еще дрожа от страха, шла рядом с ним. Вот пришли они в город. Весь народ собрался смотреть на них, как на чудо. А царь-то видел, как бился на поединке пастух с драконом, позвал он пастуха к себе, отдал за него свою дочь, тут же обвенчал их и закатил пир на целую неделю.

Царевич рассказал, кто он и откуда, и все обрадовались еще больше. Когда же он решил возвратиться домой, царь дал ему много провожатых и снарядил в дорогу. Вот подъехали они к мельнице. Царевич подрубил ивы и ударил по корням. Сразу отворилась железная дверь, а за ней, в подземелье, томились люди из разных царств. Царевич велел всем выходить по одному и идти, кто куда хочет, а сам встал у двери. Вместе со всеми вышли и его братья. Он их обнял и поцеловал. Узники поблагодарили его за спасение, и каждый пошел своей дорогой. А царевич с братьями и с женой молодой направился к отцу и жил и царствовал в своем краю до конца жизни.

Вздумал как-то царь прокатиться с женой и дочерью по морю на корабле. Не успели они отплыть далеко от берега, как подул сильный ветер и отнес их за тридевять земель, в неведомую страну, где об их царстве ничего и не слыхали. Сошли на берег. Царь побоялся сказать, кто он, а денег у них с собой совсем не было. Не знал царь никакого ремесла и нанялся в пастухи стеречь деревенское стадо.

Так прожили они несколько лет. И вот однажды сын царя той страны увидел дочь пастуха. Хороша она была, как зорька ясная, и уже невестой стала.

Царевич объявил отцу с матерью, что не женится ни на ком, кроме как на дочери пастуха из такого-то села. Отец, мать и все придворные уговаривали его не срамиться: как же так, царевич – да вдруг женится на пастушке! Ведь на свете столько царских и королевских дочерей! Но все понапрасну, – царевич твердил одно: «Другой мне не надо!» Видя, что его не отговорить, царь послал визиря сказать пастуху, что он хочет женить царевича на его дочери. Визирь пришел и сказал это пастуху, а тот спрашивает:

– А какое ремесло знает царевич?

Ужаснулся визирь:

– Бог с тобой, добрый человек! Какое же ремесло может знать царевич! Да и на что ему ремесло? Люди учатся ремеслу, чтобы прокормиться, а у царевича есть и земли и города.

– Раз он не знает никакого ремесла, не отдам за него дочь, – говорит пастух.

Визирь вернулся и передал царю слова пастуха. Придворные удивились. Они думали, что пастух сочтет большим счастьем и честью, если царевич возьмет его дочь в жены, а он, смотрите-ка, требует, чтобы царевич ремесло знал!

Царь посылает другого визиря, но и ему пастух говорит то же самое:

– Пока царевич не выучится какому-нибудь ремеслу и не принесет мне изделия своих рук, до тех пор между нами дружбы не будет.

Вернулся во дворец второй визирь и сказал, что пастух не отдаст дочь, пока царевич не выучится какому-нибудь ремеслу. Тогда царевич пошел по базарной площади и стал выбирать, чему легче научиться. Переходил он от одной лавки к другой, глядел, как работают разные мастера, и пришел к лавке, где плели рогожи. Такое ремесло показалось ему самым легким. Стал он учиться и через несколько дней сплел рогожу. Отнесли ее пастуху, сказали, что царевич выучился ремеслу, и вот, мол, его изделие. Пастух взял рогожу в руки, осмотрел ее со всех сторон и спрашивает:

– А сколько она стоит?

– Четыре гроша, – говорят.

– Что ж, ничего! Сегодня четыре гроша, да завтра четыре – это восемь, да четыре послезавтра – это двенадцать... Если бы я знал это ремесло, я не пас бы теперь деревенское стадо!

И рассказал царь, кто он и как сюда попал. Все обрадовались, что берут не дочь пастуха, а царскую дочь, обвенчали молодых и сыграли веселую свадьбу.

Потом царю дали корабли и людей, и он вернулся в свою страну.

Пошел прихожанин в страстной понедельник на исповедь. Покаялся в своих грехах и добавил в конце, что в великий пост он опять оскоромился. Услыхав это, духовник обомлел, а потом закричал:

– Ступай, грешник! Я не могу отпустить тебе грехи, пока не спрошу разрешения владыки. Приходи завтра.

Пошел духовник к владыке. А тот расхохотался и высмеял его за то, что он не мог найти подходящего покаяния за такой небольшой грех.

– Пусть прочтет три раза «Отче наш» и четыре раза «Богородицу», а потом причастится, – сказал владыка.

На другой день грешник пришел узнать, какое на него наложено покаяние.

Духовник сказал ему о решении владыки и добавил:

– Благодари бога, что наш владыка такой добрый, а то бы ты узнал, что значит есть постом скоромное.

Не успел он отпустить грехи исповеднику, как появился другой и говорит, что он оскоромился три раза. Духовник растерялся: не знает, какое наложить покаяние. Совет владыки сюда не подходит. Но скоро он нашелся:

– Поешь мяса завтра и послезавтра, – сказал он, – потом прочти три раза «Отче наш» и четыре раза «Богородицу», а в четверг приди и со страхом божьим причастись.

Однажды вино попросило ракию зайти к нему. Пришла ракия, а вино говорит:

– Жалуются на тебя и мужчины и женщины, что ты зла и крепка. Мне это над;оело. Зачем ты так ведешь себя, негодница? Посмотри на меня, ведь я твой отец, много старше тебя, но не спаиваю людей, как ты! Ты моя дочь, и как же тебе не стыдно спаивать людей – не только шестью стаканами, а даже двумя! Советую тебе исправиться.

Ракия же отвечает:

– В этом виновата не я, а ты, – ты родил меня такой. Виноваты и те, кто пьет меня сверх меры. Ведь пока я дремлю в посудине, куда меня вольют, я тише воды, ниже травы. А как только я попадаю в глотку мужчины или женщины, то и триста чертей со мной не справятся.

У одного человека была жена. Она всегда хотела, чтобы последнее слово было за ней, и бедному мужу каждый раз приходилось уступать. Как-то раз сидели они перед домом, в небе пролетала большая стая журавлей. Один журавль летел впереди всех. Жена посмотрела на стаю и говорит мужу:

– Видишь вон того журавля, что летит впереди? Это мой.

– Нет, жена, – отвечает муж, – это вожак, и он у них старший. А ведь для тебя я – старший. Стало быть, он мой.

– Нет, не твой, а мой.

И заладила она свое: «Не твой, а мой», – наконец они поссорились.

– Если ты не признаешь, что вожак мой, – говорит жена, – я умру.

– Ну и умирай. Хоть раз, да последнее слово будет за мной.

Жена легла и притворилась, будто умерла. Пролежала она так всю ночь, а наутро муж ей и говорит:

– Вставай, а то пойду и позову женщин обмывать и обряжать тебя.

– А вожак мой?

– Нет.

– Ну, коли не мой, пусть меня обмывают.

Муж позвал женщин. Они обмыли и обрядили ее. Тут он подошел и будто плачет над ней, а сам шепнул:

– Вставай, а не то пойду и скажу, чтоб объявили о твоей смерти.

– А вожак мой?

– Нет, не твой.

– Ну, коли не мой, пусть объявляют.

Немного погодя муж опять шепнул:

– Вставай, сейчас придет поп с мальчиками-служками, хоронить тебя будут.

– А вожак мой?

– Нет, не твой!

– Ну, коли не мой, пусть хоронят.

Пришел поп со служками, собрался народ, вынесли ее во двор, и священник прочел отходную. Муж опять наклонился, будто плачет, а сам шепнул жене:

– Вставай, несчастная! Ведь тебя сейчас в могилу опустят!

– А вожак мой?

– Нет, не твой.

– Ну, коли не мой, пусть опускают.

Отнесли ее на кладбище, опустили в могилу. Священник, по обычаю, бросил горсть земли и ушел. Муж говорит провожавшим:

– Идите, люди добрые, ко мне домой. Я сам засыплю могилу, как обещал покойнице.

Одни ушли, другие нет, а муж спустился в могилу и закричал жене сквозь крышку гроба:

– Вставай, проклятая! Тебя ведь сейчас землей засыплют.

– А вожак мой?

– Нет, не твой.

– Ну, коли не мой, иди себе домой и справляй по мне поминки. А меня пусть засыпают.

Понял тут муж, что ее ничем не пронять, поднял крышку гроба и говорит:

– Вставай! Твой вожак, черт тебя возьми!

Жена выскочила из могилы, как была, с покровом, и побежала за народом, кричит:

– Стойте, люди, вожак-то мой, вожак-то мой!

Увидели ее люди, приняли за оборотня и бросились бежать. А поп услыхал крик: «Вожак-то мой!» – решил, что это про него, и давай бог ноги. Женщина за ним и все кричит:

– Стой, поп, мой вожак, мой!

Поп испугался, что она его настигнет, упал со страху. Но женщина пронеслась мимо и с криком вбежала к себе в дом.

Дал как-то волк зарок никого больше не резать, мяса не есть и пошел в пустыню, чтобы стать святым. Идет по дороге, а навстречу ему гусак, вытянул шею и давай шипеть. Волк схватил гусака и съел. Привели его в суд, спрашивают, зачем он это сделал, а волк отвечает:

– А зачем он шипел на святого?