Давно-давно, когда на месте тундры шумели вековые леса, когда не было лютых морозов, жил один человек со своей женой. Звали этого человека Кыыл-кихи (Дикий человек). Они жили на вершине одной сопки. Вокруг них на несколько тысяч верст не было человеческого жилья. Питание они добывали охотой на диких оленей и ловлей рыб.

Скучно стало им жить без людей, не было у них детей, и стала жена каждый день говорить мужу:

– Сходил бы куда-нибудь, может, найдешь людей. Если найдешь – пойдем к ним, здесь скучно, живем уже больше сорока лет на этой сопке.

И стал собираться Кыыл в дальний путь; он не знал, куда идти, так как когда охотился, далеко не удалялся. Собрал все, что нужно, взял лук, три стрелы и сказал жене:

– Через каждые три года буду посылать по одной стреле, и ты будешь знать, что я жив. Когда пройдут три года после последней, третьей стрелы, то знай, что меня нет в живых, и ты тогда собирайся и уходи к людям, но только не по моей дороге.

Сказав эти слова, Кыыл-кихи зашагал – прямо на восход солнца.

Долго ли, коротко ли идет, он не знает: идет дождь – значит, лето; идет снег-значит, зима. Переходил через бурные реки, пробирался через дремучие леса, встречал невиданных зверей, но людей не было.

Так прошло три года, и Кыыл-кихи выпустил одну стрелу прямо на заход солнца. Выпустил еще две стрелы, осталось идти ему еще три года, но пока никого не встречал, кроме птиц и зверей.

Прошло еще два года, как выпустил последнюю стрелу, проходит еще год, остался один день, нужно возвращаться домой, к жене.

Сел Кыыл на большой камень на берегу реки и крепко задумался. Вдруг он почувствовал, что где-то слышны человеческие голоса, почуял запах жилья. Обрадовался он и побежал по берегу реки. Бежал сколько хватило сил и вдруг увидел: на высоком берегу стоит красивый дом, солнечные лучи играют на окнах, около дома бегают ребятишки. На скамейке у дома сидит в красивой одежде человек и о чем-то думает. А сам глядит на играющих детей.

Долго смотрел Кыыл на этого человека, уж очень давно он не видел людей. Потом он робко подошел к сидящему и сказал:

– Одиннадцать лет прошло, как я вышел из дому, одиннадцать лет не слышал человеческого голоса, одиннадцать лет иду на восход солнца, и наконец я нашел людей. Скажите, о чем вы задумались и не помешал ли я вам?

И отвечает человек в красивой одежде:

– Вот уже пятьдесят лет, как потерял я любимого брата, всю жизнь ищу и никак не могу найти. Умирая, отец говорил, что если разъедетесь, то все равно лет через сорок – пятьдесят встретитесь и будете жить вместе. Отец оставил нам с братом тысячное стадо лошадей, красивый дом и много дорогих вещей. Теперь всем богатством пользуюсь я один, а брату ничего не досталось. Вот о чем я задумался, вот что мучает меня. Скажи, что ты за человек, откуда идешь, как тебя зовут?

И рассказал Кыыл, как он жил с женой более сорока лет на вершине одной сопки, как охотился, как пошел искать людей, а жену оставил.

Поведав о своих приключениях во время этого длинного пути, он сказал:

– Если завтра ничем не извещу жену, она будет считать, что я умер или убит, и она уйдет из дому искать людей, а я никогда ее больше не увижу. Зовут меня – Кыыл-кихи.

Человек в красивой одежде знал, что у пропавшего его брата было большое черное пятно на ступне левой ноги.

Веря словам умершего отца, он втайне надеялся, что пришедший человек-его брат, которого он так ищет и ждет всю жизнь.

Хозяева сытно накормили уставшего путника и уложили спать. Сами же они решили, что, когда заснет пришедший человек, нужно потихоньку посмотреть на ступню левой ноги. Если есть большое черное пятно, то тогда он тот, которого давно уже ищут.

Когда уставший путник крепко заснул, хозяин красивого дома тихонько зашел в комнату, где спал путник. Приподнял одеяло с его ног и от удивления крикнул. На ступне левой ноги чернело большое пятно. Словно без памяти он закричал:

– Мой брат! Мой брат нашелся! Люди, идите сюда, я нашел своего брата!

С криком бросился обнимать он спящего. Так он нашел своего брата, которого долго искал, и почувствовал себя самым счастливым человеком на земле.

Наутро он подвел Кыылу, своему брату, златогривого коня и сказал:

– Садись на этого коня и скачи к своей жене, привези ее, будем жить вместе. А имя свое, Кыыл, ты забудь; ты теперь уже не дикий человек , а младший сын всемогущего богатыря Эрсе, а я-твой старший брат.

Сел младший сын всемогущего богатыря Эрсе на златогривого коня, крикнул богатырским голосом и поскакал на крылатом коне через леса и горы, через моря и океаны прямо на заход солнца. Только свист стоял на земле, над которой несся златогривый конь.

Прошло немного времени, когда вдали на вершине высокой сопки стал виднеться небольшой домик. Это был дом Кыыла. Жена Кыыла собиралась в путь. В этот день истекал последний срок. Если до полудня не придет Кыыл, она навсегда покинет свой дом, и теперь она сидела и собиралась в дальний путь.

Вдруг она услышала какой-то страшный шум, как будто налетел ураган. Закачался домик, зазвенели стекла. Это прискакал на крылатом коне Кыыл, чтобы взять с собой свою жену на родимую сторону.

Радостной была встреча Кыыла со своей женой. На другой день они полетели на крылатом златогривом коне к своему старшему брату.

Когда они возвратились, старший брат поровну разделил все, что оставил сыновьям знаменитый богатырь Эрсе, позвал много людей и устроил пир на всю землю.

Так стали жить да поживать два брата. Народ их избрал своими начальниками. Долго не было на земле войн, когда они правили страной, жили люди на земле вольно и сытно, и долго царил всюду мир. Славную жизнь прожил знаменитый богатырь Эрсе, он установил мир на земле и сыновьям наказал, умирая, не допускать войн между народами. Достойными оказались сыновья своего богатыря-отца. И теперь, когда люди услышат, что где-то идет война, льется кровь, – качая головой, говорят: Да-а, нет богатыря Эрсе и его славных сыновей, были бы живы они – не было бы войн между народами .

В очень давние времена на широкой лесной поляне стоял дом. Здесь жил человек с женой и сыном.

Быстро рос мальчик. Он научился ловко владеть луком и метко стрелять. С утра до вечера мальчик был в лесу, ни одна птица, ни один зверь не уходил от него, так он метко стрелял.

Однажды пришел мальчик домой и сказал родителям:

– Благословите меня, я ухожу искать подвигов. Есть же где-нибудь богатыри! Хочу померяться с ними силой, а приду обратно ровно через тридцать три года.

Делать нечего, дали родители благословение. Отец сказал ему:

– Даем тебе имя – ты сын славного богатыря Байгал-уола, а имя твое – Хомус-богатырь (Серебряный богатырь). Поймай моего златогривого коня, он пасется на лугу; свистни три раза, он прибежит к тебе. Конь почти что дикий, уже давно пустил я его пастись.

Вышел мальчик из дому, свистнул три раза богатырским свистом, и вдруг перед ним встал златогривый конь. Попрощался мальчик с родителями, и понес его богатырский конь в неведомые страны на поиски подвигов.

Долго скакал Хомус-богатырь, год ли, два ли-неизвестно, и вдруг его конь остановился как вкопанный. Видит богатырь: дорога разветвляется на три дороги, и стоит надпись: Прямо пойдешь-к солнцу дойдешь, влево пойдешь – счастье найдешь, вправо пойдешь-смерть найдешь . Недолго думая, наш богатырь поворачивает вправо. Едет день, едет два и замечает, что чем дальше едет, тем становится темнее. На пятый день оглянулся назад и увидел лишь краешек голубого неба, а впереди была непроглядная темь.

Понемногу глаза Хомус-богатыря начали привыкать к темноте. Вот он увидел впереди большой дом, из трубы которого идет густой дым. В дому слышен громкий храп.

Зашел Хомус-богатырь в дом и видит: на печке кипятится большой котел воды, во всю длину комнаты лежит огромный Абахы (черт) и спит крепким сном. Два раза крикнул Хомус-богатырь, но Абахы даже не пошевельнулся. Хомус-богатырь дал ему щелчок по лбу, и лишь тогда Абахы скочил, протирая заспанные глаза. Увидев человека, Абахы очень обрадовался и сказал:

– А-а, вчера целый день ходил, но ничего не нашел на ужин, а ужин сам ко мне пришел.

С этими словами он хотел схватить парня и бросить в кипящий котел, но наш богатырь даже не сдвинулся с места. И начали они тогда драться. Долго бились. Абахы начал ослабевать, а Хомус-богатырь, свалив его, перерезал ему горло. Затем Хомус-богатырь так же расправился с его средним братом, который жил недалеко от младшего брата, но был сильнее его. Умирая, средний брат Абахы сказал, что есть у них старший брат Абахы, которого еще никто не побеждал. И поехал наш богатырь искать старшего Абахы.

Едет Хомус-богатырь на златогривом коне. Видит: стоит большой-пребольшой дом, идет из него густой-прегустой дым, от которого заволокло все небо. Слышится страшный треск по всему лесу, а также громкий разговор.

Подъехал ближе Хомус-богатырь и видит: страшное чудовище с восемью головами сидит, яркий огонь вылетает изо рта каждой головы. Абахы уже знал, что Хомус-богатырь убил его двух младших братьев. Много валялось вокруг дома черепов отважных богатырей, все вокруг было усеяно костьми.

У этого страшного Абахы томилась прекрасная дочь солнца. Много богатырей отправлялось на выручку дочери солнца, но никто из них не возвращался назад.

Долго бился наш богатырь с Абахы. Они сами не знали, сколько времени бьются. Устали оба. Когда валился один, падал рядом и другой, когда поднимался один, немедленно вскакивал другой, и снова бились. Времена года узнавали по дождю и снегу, и никто не знал, сколько бились, но вот, все чаще и чаще начал отдыхать Абахы, не было у него больше сил, чтобы биться. Встал Хомус-богатырь, Абахы продолжал лежать. Немного погодя тяжело поднялся, и снова началась битва двух богатырей. Собрав последние силы, Хомус-богатырь сбросил Абахы на землю и вытащил свой нож, чтобы перерезать чудовищу горло.

Не успел Хомус-богатырь перерезать горло, как .выскочил у Абахы из правого глаза зрачок. Абахы быстро вскочил и помчался, крикнув Хомус-богатырю:

– Я еще приду к тебе, когда твой сын начнет учиться стрелять из лука... Увидим тогда, кто победит. Сейчас победил ты.

Освободил Хомус-богатырь прекрасную дочь солнца, посадил ее на златогривого коня и понесся домой, к своим старикам. А старики тем временем очень беспокоились, так как уже прошло тридцать два года с тех пор, как уехал их сын из дома.

Приехали домой, устроили пышную свадьбу и стали жить-поживать да добра наживать.

Пришло время старикам умирать, очень были они старые. Похоронил их Хомус-богатырь на вершине высокой сопки, чтобы каждый день видеть их могилу.

Прошло еще много времени. Седой стал Хомус-богатырь, ходил, опираясь на палку. Рос у них сын, который уже бегал и начинал учиться стрелять из лука.

Однажды рано утром, когда еще солнце только начинало подниматься над горизонтом, послышался какой-то странный шум, и раздался треск по всему лесу. Это ехал к Хомус-богатырю Абахы, который грозился приехать к нему, когда его сын начнет учиться стрелять из лука. Еще издали закричал Абахы:

– А ну, выходи, славный Хомус-богатырь, я пришел, как обещал. Перережу тебе горло, увезу твою жену и сына. Выходи быстрей!

Вышел Хомус-богатырь к Абахы, видит, что ему не одолеть его, уж очень постарел он, но делать нечего, надо драться с чудовищем.

Снова сходятся два старых врага, глаза у обоих горят ненавистью. Долго бились они. Все чаще начал отдыхать Хомус-богатырь, не было у него больше былой силы, уже чувствует, что еще немного, и он упадет замертво. Снова оба легли отдыхать, но вот Абахы быстро встает и кричит:

– А ну, давай вставай, еще немного, и я тебе перережу горло.

Сказав это, Абахы вынимает нож, смотрит, достаточно ли он остер. И вдруг перед Абахы вырос мальчик. Этот мальчик развернулся и ударил Абахы, но Абахы стоял, как будто его никто и не задевал. Тогда ударил Абахы мальчика. Мальчик от этого немного подрос. Ударил Абахы второй раз – мальчик снова подрос. Ударил Абахы третий раз – мальчик превратился во взрослого человека, и тогда они начали драться по-настоящему, как бьются богатыри.

Долгая была битва, много раз отдыхали, много раз поднимались и снова бились. Но вот наш богатырь сбросил на землю Абахы, перерезал горло, взвалил его труп на сани, привязал к саням и погнал коня в ту сторону, откуда приехал Абахы.

Хомус-богатырь теперь был спокоен за своего сына, который стал непобедимым богатырем, каким был в молодости сам Хомус-богатырь.

Еще долго жил Хомус-богатырь с женой и с сыном. Бывали большие битвы, но Хомус-богатыря с сыном никто никогда не побеждал, и они долго жили на земле, пока не умерли своей смертью.

В старину были очень жестокие зимы. Однажды поднялась страшная пурга. Люди даже высунуться не смели из чумов. Гуси и разные другие птицы зарылись в снег с головами. Лишь один человек оказался смелым и отправился в путь. Долго блуждал он и вот набрел на теплую страну. Вернулся он к своим людям и сказал:

– Я нашел, хорошее, жаркое место.

Услыхала его рассказ маленькая птичка-чирок и оповестила весь свой птичий народ. Узнали о теплой стране гуси, лебеди и другие птицы, и все улетели. И люди из племени того человека, который весть принес, тоже стали собираться в путь. А человек этот сказал:

– Все теперь слышали мою весть!

Но сам он не пошел, остался на прежнем месте. Сшил он себе теплую доху, чтобы спастись от холода. Надел эту доху и в птицу луня превратился.

Идут люди все вместе, держатся друг за друга, ищут дорогу в теплую страну. По пути подстреливают дичь для своего пропитания. У старинных людей оружием были луки. Чтобы стрелы летели прямо в цель, люди привязывали к их нижним концам орлиные перья. Однажды убили эти люди по пути орла и стали делить его перья. Из-за дележа принялись спорить и пререкаться: одному, мол, мало, а другому много перьев досталось. Один человек другому стал говорить:

– Мало перьев дал ты мне. Не стану теперь говорить на твоем языке!

И каждый из этих людей стал говорить на другом языке. Вот откуда пошли долгане, якуты, тунгусы и самоеды. Вот почему появились народы, говорящие по-разному.

Жил в старину один человек. Он задумал перебить всех до одного песцов и зайцев. Говорит своему сыну:

– Я притворюсь больным, ты поди и позови заячьего шамана и приведи ему дьячками всех других зайцев.

Сын пошел и увидел зайца. Спросил у него:

– Где живет ваш шаман?

– Вон там, – указал заяц. Парень пришел к шаману.

– Отец умирает, велел позвать тебя, помоги, пожалуйста, – говорит.

Тот, что притворился больным, в это время говорит своей старухе:

– Когда все зайцы соберутся, ты камнем придави дверь, чтоб не открылась.

Заячий шаман пришел и привел с собою дьячками много зайцев. Во время камлания старуха встала я придавила дверь.

Притворный больной попросил деревянный крюк, на котором вешают котлы над очагом. Старуха подала. Больной вскочил и стал этим крюком избивать зайцев. Когда хотел ударить шамана, тот выскочил а дымоход, и крюк задел ему только верхушки ушей и запачкал сажей. Вот почему у зайцев концы ушей черные.

Через несколько времени старик опять притворился больным и заставил своего сына пойти за песцовым шаманом. Других песцов позвать побоялся, думал, что они будут кусаться. «Если же убить шамана, не станет у них защитника, и их легко всех переловить», – рассуждал старик.

Когда песцовый шаман стал камлать, старик ударил его крюком, но только кончик хвоста успел задеть и запачкать сажей. Вот почему у песца кончик хвоста черный.

После этого бог повстречал старика и сказал ему:

– Ты совершил большой грех. В наказание – останется твой поступок сказкою будущих поколений, сам же ты, превратившись в галку, будешь питаться мясом.

Вот почему галка и питается наживою пасти*.

* Нажива пасти – приманка в ловушке.

Жили три брата. Жили в хороших теплых чумах. У них было много оленей. Когда пастухи собирали всех оленей в одно стадо, оно было таким огромным, что не вмещалось на большой моховой лайде*.

* Моховая лайда – песчаная коса, на которой растет мох.

Вблизи чумов богатых братьев стоял худой чум их дяди. Дядя был человек старый. Работать много не мог. Оленей у него не было, одежды хорошей сшить было не из чего. Старик жил бедно, только что не умирал с голоду. С ним жила его жена-старуха. У них был сын, которого они кормили и растили.

Однажды зимой старикам нечего стало есть. Они послали своего сына к богатым племянникам, чтобы он попросил у них мяса.

Мальчик сходил. Богатые братья вместо мяса дали ему оленью брюшину.

– Съедите брюшину, – сказали они мальчику, – дадим вам оленьих кишок. Кишки съедите – дадим легкие. Иди.

Старуха сварила оленью брюшину и накормила старика с сыном, остатки доела сама.

Прошла ночь. Утром старик вышел из своего чума и испугался. На стойбище не было ни хороших чумов, ни оленей. Богатые племянники ночью куда-то откочевали, а пастухи тихонько угнали за ними всех оленей. Старик в чум вернулся печальный.

– Ну, старуха, – сказал он, – будем умирать. Богатые племянники бросили нас одних. Нам их не догнать. Куда мы в такой мороз пойдем пешком? Будем ждать смерти.

Старухе стало жалко сына. Она заплакала. Заплакал и старик.

Погоревали-погоревали, потом все трое залезли в спальный мешок, завернулись и голодными уснули. Старик проснулся первым. Он вылез из спального мешка и себе не верит. Откуда зимой в худом чуме такое тепло? Старик хотел выйти из чума, приподнял с двери покрывало и от страха уронил его. Он разбудил старуху и тихонько сказал ей:

– Наш чум обогнула большая многоногая гусеница. Она пришла к нам за данью. Что мы ей дадим? У нас ничего нет. Теперь она нас не выпустит из чума и всех съест.

Гусеница лежала как мертвая, но слышала все, о чем шептались в жилище.

Старик взял рогатину, отдал сыну и откинул с двери покрывало. Гусеница открыла глаза. Старик стал ей говорить:

– Знаю, что ты пришла за данью, да нечего тебе дать. Есть у нас со старухой один маленький сын да рогатина. Хочешь, бери их.

Гусеница схватила ртом мальчика и улетела с ним на небо. Старики остались одни. Они сидели в чуме и горевали о сыне.

Гусеница летела долго. Наконец прилетела на край неба, села и выпустила изо рта мальчика, который крепко держал в руках отцовскую рогатину. Мальчик увидел перед собой такие же леса, горы, болота, как на земле.

Мальчик стал жить с гусеницей-великаном. Гусеница поила его, кормила, а сама о чем-то все думала, печалилась. Мальчик ничего не понимал, он только заметил: когда гусеница лежала на животе, то кругом была ночь; когда переворачивалась на бок, начинался рассвет, когда же показывала живот, то становилось светло, как днем. Живот у гусеницы был красный и блестел, как огонь.

Однажды к светлой гусенице прилетела другая, такая же огромная, но только вся черная. Она села, ивсюду стало темно. Черная гусеница вцепилась в светлую и начала ее душить. Стали они драться. Схватятся за дерево – дерево вырвут с корнями, уцепятся за сопочку – с землей ее сровняют, зацепятся за камень – камень в песок раздавят.

Гусеницы дрались, а мальчик с рогатиной стоял и смотрел на них. Перед ним мелькали то свет, то мрак. Наконец черная начала одолевать огнебрюхую гусеницу. Тогда мальчик спохватился.

– Что же я стою с рогатиной и не помогаю в бою своей светлой гусенице? Попробую. Все равно погибать!..

Мальчик подбежал к черной гусенице и рогатиной проколол ей сердце. Сразу же сделалось светло, как днем.

Огнебрюхая гусеница схватила мальчика и полетела с ним обратно на землю. Прилетела к чуму, выпустила мальчика и говорит старикам:

– Берите своего сына. Он помог мне убить черную гусеницу, которая хотела съесть меня за то, что я свечу людям каждое утро. Она хотела сделать так, чтобы на земле была вечная ночь. Теперь этого не будет. Я вернусь на небо, лягу на край и стану медленно переворачиваться. Когда повернусь к вам спиной, у вас будет ночь; когда повернусь боком, вы увидите светлую зарю; когда открою живот – на земле будет день.

Огнебрюхая гусеница наделила мальчика оленями и улетела на небо.

Жил, говорят, в давние времена юноша-царь. По соседству с ним жил бедный крестьянин. Этот крестьянин с утра до ночи работал у царя и зарабатывал одну ложку муки. Этим и жил он со своей старухой и единственной дочерью.

Вот юноша-царь позвал его и говорит: – Ну, бедный крестьянин, ты прожил свой век, и я хочу узнать, какого ты ума! Отгадай загадку: что слаще всего? Утром скажешь! Если не отгадаешь – отрублю голову!

Бедный крестьянин думал-думал – не может отгадать. Сладкую пищу он никогда не пробовал. Что давал ему царь, то и казалось сладким. Пришел домой и плачет.

Дочка спрашивает:

– Почему, отец, плачешь?

– Ну, дочка, умру завтра: ходил – отходил свое, пожил – конец мне пришел! Юноша-царь загадал мне загадку! Если не отгадаю ее – обещает отрубить голову!

– А что загадал?

– Спрашивает: что слаще всего?

– Ну, отец, из-за чего плачешь! Лучше усни да отдохни хорошо! Завтра скажешь: «Знаю, что слаще всего! Когда наработаюсь у тебя с утра до ночи, вычищая твою грязь, и приношу домой одну ложку муки, а моя старуха топит печь в земляном чуме-голомо* – тогда у меня теплеет в носу. А пока из муки она толокно готовит, я уже засыпаю без ужина. Так что слаще всего – сон!» Знает ли он сам больше этого?

* Чум-голомо – коническое жилище, обложенное дерном.

Старик успокоился и уснул.

На другой день старик встал рано утром и пошел к царю.

Юноша-царь спрашивает:

– Ну, отгадал?

– Э-э! Отгадал как будто! Не ведаю только: правильно ли, неправильно ли?

– Ну, что слаще всего?

– Когда наработаюсь у тебя с утра до ночи, вычищая твою грязь, и приношу домой одну ложку муки, а моя старуха топит печь в земляном чуме-голомо – тогда у меня теплеет в носу. А пока из муки она толокно готовит, я уже засыпаю без ужина. Так что слаще всего – сон!

– Да ну? – удивился юноша-царь. – Оказывается, ты умный человек! Почему же ты тогда живешь так бедно? Еще одну загадку отгадай: что быстрее всего на свете? Если к утру не отгадаешь – отрублю голову!

Старик ничего придумать не смог, заплакал и пошел домой. Дома все рассказал дочери.

– Зачем плакать из-за этого! – говорит дочь. – Ложись и спи! Утром скажешь: "Когда выйду из своего дымного земляного чума-голомо и, протерев глаза, взгляну на небо – до единой звезды вижу на небесах, погляжу на землю – до единой травки вижу на земле. Но никак не достигну окоема. Так что быстрее всего – человеческий взор!"Старик уснул. Утром пришел к царю с готовым ответом.

– Ну, отгадал? – спрашивает юноша-царь.

– Э-э! Отгадал как будто! Неведомо только: правильно ли, неправильно ли? Когда выйду из своего дымного земляного чума-голомо и, протерев глаза, взгляну на небо – до единой звезды вижу на небесах, погляжу на землю – до единой травинки вижу на земле. Но никак не достигну окоема. Так что быстрее всего – человеческий взор!

Юноша-царь еще больше удивился:

– Да ты, старик, оказывается, умный человек! Все имеет три меры! – Царь выводит и передает старику пороза*. – Чтоб к утру пороз отелился! Приведешь с теленком. Только не смей помет собирать!

* Пороз – нехолощеный домашний олень.

Бедный старик приводит домой пороза и плачет.

– Чего плачешь, отец? – спрашивает дочь.

– Вот, передал пороза! Велел, чтоб он к утру отелился. А как отелится пороз?

– Э-э! Как отелится пороз? Ты привел даровую пищу! Пороза заколи, мясо съедим!

Старик заколол пороза. Мясо съели. Дочь собрала в сумку копыта и внутренние кости, передает отцу:

– Вот черные копыта – мать, а внутренние кости – телята. Скажешь так и, как детские игрушки, расставишь их на царском столе. Пороз только так телится! Больше этого знает ли он сам? Тогда он настойчиво спросит: «Своим умом ты этого достичь не мог. Если б ты был так умен – не чистил бы мою грязь. Кто тебе советует, говори?!» Ты не скрывай и скажи ему: "Есть дочка, она советует!"Утром старик приходит к юноше-царю.

– Ну, отгадал? – спрашивает царь.

Старик копыта и внутренние кости расставляет на столе, как детские игрушки, и говорит:

– Пороз только так телится!

– Своим умом, старик, ты зтого достичь не мог. Если б ты был так умен – не чистил бы мою грязь. Кто советует?

– Есть у меня дочка. Она советует!

– Дочь у тебя умница! – говорит юноша-царь и передает старику ведро с пробитым дном. – Пусть залатает! Если не залатает – обоим головы отрублю!

Старик с плачем приносит ведро:

– Ну, настал день неминуемой гибели! Царь говорит: «Пусть дочь залатает это ведро! Если не залатает – обоим головы отрублю!»

Дочь говорит:

– Унеси обратно и передай: залатать, конечно, женское дело, но пусть он, как мужчина, вывернет ведро наизнанку, словно торбаса*.

* Торбаса – кожаная обувь.

Старик унес ведро и передал, как дочь сказала. Юноша-царь отпустил старика и говорит:

– Сам пойду посмотрю на твою дочь!

А пришел, увидел девушку и сразу влюбился. На другой день свадьбу сыграли.

Сколько прожили они – неизвестно. Но с тех пор, как женился юноша-царь, уподобился кукле: сидит себе и только, а делает все жена.

Потом, видно, надоело ему, что все решает жена.

– В одной стране двум царям не быть! Лучше давай разойдемся! – говорит он.

– Давай разойдемся! – согласилась жена.

– Бери с собой что хочешь!

Настает последняя ночь. Когда муж уснул, жена берет его с постелью в охапку и переносит в земляной чум-голомо отца. Юноша-царь утром проснулся, потянуться хотел, а голова и ноги в стены упираются. Удивился юноша-царь:

– Где я? Как очутился здесь? – спрашивает жену.

– Это я тебя в чум-голомо принесла! – отвечает жена.

– А почему принесла?

– А как же! Захотела и принесла. Сам сказал: могу взять с собой что захочу!

Юноша-царь так и не смог разойтись с женой.

– Не так уж, оказывается, ты умен! – говорит ему жена. – Живи царем. А я буду жить простой хозяйкой.

Так благодаря дочери и старик со старухой, покинув свой земляной чум-голомо, тоже стали жить в богатом доме.

Бедный человек однажды нанялся в батраки к известному баю. Бай жил только с женой, детей у них не было. Договорились, что бедняк отработает три года, будет питаться у бая три раза в день и в конце третьего года получит то, что заработал за три года.

Однажды велели ему принести воды, но бедняк, притворившись спящим, не пошел за водой. За это его три дня не кормили. На третий день бай послал его за дровами.

Вот пошел бедняк в лес и встретил там медведя. Недолго думая, бедняк поймал медведя и запряг его в сани. Наложил полные сани дров и приехал к баю.

Бай с женой испугались до смерти, увидев медведя, и стали умолять бедняка отпустить медведя. Бедняк отпустил медведя. Покормили бедняка досыта и спать уложили.

Так прошло три дня. Снова бай велел привезти дров. Бедняк пошел в лес, таща за собой тяжелые сани. Но вот увидел он белого медведя, поймал его и запряг в сани. С песней въехал бедняк в село к баю. Пуще прежнего испугался бай с женой. Стали они умолять бедняка отпустить медведя. Но бедняк и не думал отпускать его. Он сказал баю:

– Дай мне то, что положено получить за три года, да вдобавок оплати питание за три года. Если не отдашь, будете иметь дело с белым медведем, он сейчас очень голоден.

Делать нечего, баю пришлось отдать бедняку все, что он просил. Поехал бедняк домой, привез кучу денег и много мяса, муки и других разных продуктов. Разбогател предприимчивый бедняк и стал жить-поживать да добра наживать.

В давние времена куропатки в тундре жили. Тогда земля и небо только утверждались, и зимы были не такими снежными и холодными.

Но в один год в тундру зачастила пурга, намела высокие сугробы, потом пошел дождь и снег покрылся льдом. Нигде не проглядывала ни одна проталина, ни один кустик.

Куропатки проголодались и полетели в сторону леса.

Долетели до леса – и там нигде проталин не видно, даже верхушки ив не выглядывают из-под снега, одни только голые деревья чернеют.

Вожаком у них была самая старая куропатка.

– Теперь мы и вправду пропали! – говорит куропатка-вожак. – Некуда нам дальше лететь – всюду погибель! Но я знаю место, где есть большая река, ту реку ни в пургу не заносит, ни в самые лютые морозы она не замерзает. По берегам растет ивняк, горы покрыты багульником, голубикой и травой. Но в той реке живут щуки, и они нас туда не подпустят. В старинные времена было скреплено клятвенное слово: куропатки не займут их края, а щуки – земли куропаток. Если уговор помнят – добром не пустят. Останется одно – воевать!

– Верно! Не пропадать же нам тут?! – сказали куропатки. – Лучше будем воевать! Полетели!

Куропатки прилетели к реке и увидели: река не замерзла, а ее берега покрыты ивняком и багульником, голубикой и травой. Они сели и начали кормиться.

Но тут из воды высунулась голова вожака щук.

– Эй, куропатки, почему вы сюда прилетели? Почему клятвенное слово нарушаете? Сейчас же отсюда убирайтесь! Не дам вам ни листьев ивняка, ни семечек кустарника, ни травы. Не дам и в галечнике копаться!

На то куропатка-вожак ответила:

– В нашем крае все занесло снегом, и нам нечем питаться. Не пропадать же нам с голоду. А вы, щуки, живете в воде, вы ни листьев ивняка, ни семечек не едите. Будем мирно жить соседями!

– Я не уступлю добром! – сказала щука-вожак. – Только перебив всех щук – отнимете это место! Будем воевать!

Щука-вожак повернулась, ударила хвостом по воде и уплыла собирать свое войско. Вскоре она привела так много щук, что река от их спин почернела.

Куропатки на берегу стоят: ждут! Луки и стрелы наготове держат.

– Стреляйте щук только в голову! – говорит куропатка-вожак своим. – Если им попадать в спину, то они не умирают!

Войско куропаток пустило стрелы. Услышав щелчок тетивы лука, щуки устремились на середину реки. Стрелы куропаток вонзились в спины щук.

Пока куропатки доставали стрелы, щуки приплыли обратно и начали стрелять в куропаток, целясь им в сердце. Куропатки увертывались, подпрыгивали, взмахнув крыльями, и стрелы вонзились в ноги куропаток.

Долго так воевали, но никто не мог победить. Выпустив все стрелы, кончили воевать.

Тогда щука-вожак сказала куропаткам:

– Давайте кончим войну! Летайте где хотите, кормитесь чем вам захочется!

С тех пор стрелы куропаток в спинах щук превратились в вилообразные кости, а стрелы щук в ногах куропаток – в сросшиеся жилистые кости.

В старину ворон, летая, увидел лебедя и начал ему расхваливать своих воронят:

– Почему ты, лебедь, не женишься на моей дочери – ведь она краше солнца?

Как-то приходит лебедь к ворону, а там уже готовят свадебный пир. Видит лебедь – а у ворона все дети черные как сажа.

И подумал лебедь: «Говорил ворон, что дочь у него очень красивая, а она очень безобразная».

Но делать нечего – не отказываться же лебедю от данного слова, и он решается жениться на дочери ворона. Несут ему и свадебное угощение – кровяную похлебку. Стал лебедь есть. Только сунул он клюв в похлебку, как клюв его почернел. Тогда он, испугавшись, побежал. А убегая, опрокинул посудину с кровяной похлебкой себе под ноги, и ноги его стали черными. С тех пор у ворона с лебедем не ведется дружбы.