http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=1045
Холст, масло. 126x126 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Инв. номер: 17375
На выставке «Художники РСФСР за 15 лет», открытой в Москве в 1933 году, зрители останавливались перед портретом двух одетых в черные блузы молодых людей, рассматривающих небольшую античную вазу.
Портрет вызывал восхищение огромным мастерством, с которым был написан, предельно точной и вместе с тем любовной характеристикой изображенных лиц, строгостью и гармонией композиционного и цветового решения. Зрители с недоумением вглядывались в этикетку – «М. В. Нестеров. Портрет братьев Кориных. 1930 год». Многие из них не могли себе представить, что создатель портрета – «тот самый» Нестеров, знаменитый русский художник, на грани века прославивший свое имя картинами на религиозные темы и росписями соборов. Правда, некоторые, более искушенные посетители выставки вспоминали о находящемся в Русском музее таком особенном и поэтичном портрете дочери Нестерова – «Амазонке» (1906), об отличном портрете жены художника (1905) в Третьяковской галерее. И становилось ясным, что путь Нестерова – художника, как думали многие, прошедшей уже эпохи–не только не окончен, но мастер находится в периоде нового творческого расцвета и, что особенно важно, занял значительное место в советском искусстве.
Действующие лица нестеровского портрета, художники братья Корины, были в ту пору сравнительно мало известны. С Нестеровым же молодых живописцев связывали многолетние сердечные, дружеские отношения. Два десятилетия отделяли время написания портрета от того дня, когда к Нестерову пришел юный палешанин Павел Дмитриевич Корин – ныне академик, народный художник СССР, тогда ученик «иконописной палаты», напоминавший своим обликом (по словам Нестерова) юношей с фресок Гирландайо и Пинтуриккио. Он стал деятельным помощником и преданным учеником большого художника. Через несколько лет сблизился с Нестеровым и его младший брат Александр Дмитриевич, в будущем крупнейший советский реставратор.
Ко времени написания портрета Корины находились в расцвете творческих сил. Нестеров любил и ценил молодых художников за ясность и твердость их взглядов, преданность намеченной жизненной цели, неусыпность творческих исканий. «Пока они существуют, я не устану ими любоваться,– писал он одному из своих друзей,– любоваться моральными, душевными их свойствами... Оба брата дают много и давно мне радости». В 1930 году, стремясь запечатлеть образы внутренне близких ему людей, Нестеров создает выдающееся произведение, подводящее итог многолетним упорным исканиям и являющееся вместе с тем отправной точкой для дальнейшей его работы в области портрета.
Нестеров ставил перед собой трудную задачу – создать двойной портрет, но не репрезентативный, парадный, а такой, на котором люди жили бы естественно, увлеченно; художник стремился раскрыть в общении портретируемых между собой их характеры во всей сложности и многогранности. За несколько лет до того Нестеров, при работе над другим, не удовлетворившим его двойным портретом (С. И. и Н. И. Тютчевых), очень четко сформулировал то, что считал обязательным для удачи в портретах такого рода – уловить и передать «внутреннюю гармонию душ, образов, линий». Казалось бы, что такой гармонии не могло быть в образах Кориных – людей различных по облику и темпераменту. Сам Нестеров дал в одном из своих писем лаконичный и выразительный словесный их портрет: «Один ... кажется каким-то итальянцем времен Возрождения, другой – русак-владимировец, с повадкой «Микулы Селяниновича», с такими крупными кудрями...» Но при всем духовном и физическом различии братьев было нечто, объединявшее их в глазах Нестерова, нечто бесконечно для него важное. Внутреннюю, глубокую гармонию находил Нестеров в отношении обоих Кориных к творческому труду: «Оба брата художники, оба – мастера своего дела... Что-то крепкое, на чем вырастет иное, чем то, что породило Обломовых». Нестеров прекрасно понимал всю сложность вставшей перед ним задачи: «А как трудно,– писал он своему другу,– и сказать нельзя (особенно Александр). Ведь знаешь, несмотря на 40-летний опыт у меня не было никогда самоуверенности, даже образа я боялся начинать. А картины, портреты,– тем более...»
Работа над портретом началась с долгих наблюдений, раздумий, вынашивания замысла. Первые же наброски свидетельствуют об уже найденной композиции, а два подготовительных портретных рисунка несут в себе характеристику действующих лиц, которая почти без изменений перейдет в портрет.
Нестеров изобразил художников в их мастерской. А. Д. Корин рассказывает: «Михаил Васильевич заходил к нам на чердак на Арбате, помещение, очень удобное для работы. Мы обставили его по своему вкусу. Комнаты украшены античными гипсами... На стенах укреплены плиты фриза Парфенона, висят древние иконы, на столах установлены рукописные и старопечатные книги, лежат папки с древними иконописными рисунками, среди них рисунки наших прадедов и всякие старинные вещи, привезенные из Палеха». Два молодых художника увлечены единым действием – сосредоточенно и углубленно разглядывают они небольшую греческую вазу. Без нажима, без подчеркивания повышенных эмоций Нестерову удалось передать самое главное в запечатленной сцене: только люди творческого, созидательного труда могут так проникновенно, с таким волнением воспринимать подлинное, высокое искусство. Отношение человека к своему делу, к творчеству станет отныне критерием его оценки для Нестерова.
На фоне барельефа выделяется четкий, строгий, как бы вырезанный уверенным движением скульптора профиль Павла; Александр, откинувший голову, с ясным и твердым взглядом широко поставленных глаз, с решительно сжатыми губами, повернут к зрителю в три четверти. Движения обоих братьев точно найдены и естественны, благодаря чему композиция портрета кажется с первого взгляда не слишком сложной. Но это только первое впечатление. Требовалось высокое искусство художника, чтобы эта композиция с двумя стоящими рядом во весь рост фигурами не стала скучной схемой. Нестеров мастерски противопоставляет напряженную как струна фигуру Павла Корина стоящему свободно и спокойно Александру. Ритм линий барельефа как бы продолжает движение Павла, объединяя обе фигуры. Смысловым и композиционным центром портрета становится рука, бережно и любовно держащая вазу – символ увлеченности художников великим искусством прошлого. Строго продуманное цветовое решение портрета строится на ритме больших черных плоскостей, но не условного жесткого черного цвета, как это бывало в ранних работах Нестерова. Черный в портрете Кориных состоит из богатой гаммы синих, коричневых, зеленых тонов.
Сдержан и благороден тон фона – зеленовато-серой, с голубыми и охристыми оттенками плиты Парфенона. Большую (и смысловую, и композиционную) роль играют два мастерски, «вкусно» написанных натюрморта: книги и анатомическая фигура на столе, банки с яркими красками – краплаком, изумрудной зеленью – в ящике стола. Эти вспышки цвета оживляют нижнюю часть картины.
В этом портрете Нестеров впервые так подробно, с таким интересом и вниманием разрабатывает и вводит в действие аксессуары – различные предметы, которые должны помочь раскрытию замысла: показать «жизнь в искусстве» двух подлинных художников. По существу дела, это не портрет, а настоящая композиционная картина со сложной, тщательно продуманной мизансценой. В дальнейшем такую разработанную, «срежиссированную» мизансцену можно будет встретить в ряде произведений Нестерова. В каждом новом своем портрете он будет воссоздавать обстановку, которая отвечала бы сущности портретируемого, помогала бы углублению его характеристики как человека творческого труда, человека-созидателя. Такой подход к портрету, как к композиционной картине со сложным содержанием, станет характерным и для ряда других советских живописцев, в частности для героя нестеровского портрета – Павла Дмитриевича Корина.
Нестеров был строгим судьей своих произведений. На этот раз он не мог не видеть, что портрет братьев Кориных – один из лучших в его творчестве. «... А портрет-то вышел не плохой,– писал он своему старому другу А. А. Турыгину в Ленинград.– Таких писал я немного – не больше десятка».
Этот портрет, вместе с автопортретом 1928 года, открывает созданную Нестеровым галерею портретов современников – советских ученых и деятелей культуры, людей, жизнь которых, по словам художника, была выражением их «мыслей, чувств, деяний».
http://sttp.ru/master82.html
|
|
