Ко времени своего переезда в Брюгге Мемлинг должен был уже обладать высокой репутацией, потому что почти сразу он получил заказ на исполнение Страшного Суда, который стал одним из его шедевров. В этом произведении он определяет свое видение пространства и придает небесному не иератическое, а физическое измерение. Композиция напоминает центр урагана или яркий взрыв в ночной темноте. Действие происходит словно в безвоздушном пространстве, в ледяном вакууме под темным сине-зеленым небесным сводом. Зритель не слышит воплей и стонов обреченных грешников; небесный хор ангелов кажется нереальным. Эта деталь похожа на Страшный Суд более позднего Мемлинга – художника, рисующего видение. Этот отстраненный способ изображения часто (хотя ошибочно) приписывали недостаточно сильной натуре художника. Но в четко выписанных характерах, напряженных телах и кажущихся вырезанными, а не нарисованными контурах можно узнать раннюю манеру Мемлинга, на которую большое влияние оказало творчество ван дер Вейдена. В своем произведении Мемлинг трансформирует Страшный Суд ван дер Вейдена (Бон) – алтарь с двумя уровнями, изображающий непреклонный небесный суд вверху, написанный, в свою очередь, под впечатлением Гентского алтаря ван Эйка, – в более открытое материализовавшееся видение. Апостолы и фигура Христа заимствованы из более ранней композиции с необычайным искусством.
Полукруглая гирлянда тел симметрично располагается по всем трем секциям композиции (каждая из которых сохранилась в своей первоначальной раме), причем низвержение грешников в ад уравновешено, словно в зеркале, вознесением праведников на небеса. Христос восседает на радуге, его ноги покоятся на сверкающей мандорле. Он окружен фигурами апостолов и заступниками душ – Марией и Иоанном Крестителем. Все они расположены на краю темного облака, простирающегося от тверди небесной до скал ада. Над этим небесным судом парят пары ангелов с символами Страстей Господних; над землей летят и четыре трубящих ангела Апокалипсиса; выше всех взмывает ангел на правой створке. Лилия милосердия и сверкающий меч правосудия по сторонам головы Христа соответствуют жестам благословения (правая рука) и осуждения (левая). Радуга разделяет сверхъестественное золотое пространство и землю, представленную в виде ограниченной далекими холмами плоской равнины. Это долина Иосафата, где, по утверждению апокрифических авторов (например, Якопо де Ворагине) состоится Страшный Суд. Темное небо указывает на ночной час.
Святой Михаил стоит прямо под Христом в золотом сиянии лат, в расшитой золотой и красной парчой мантии на плечах. В его правой руке весы; посохом в левой руке он пронзает плоть осужденной души, швыряя ее в ад.
В произведении нас поражает еще не только тщательная продуманность композиции, но и изображение природных явлений: преломление и отражение света, укорачивание перспективы. Выпуклый нагрудник на латах архангела Михаила и золотая сфера отражают происходящее с ошеломляющей точностью (только там можно увидеть, как башни в романском стиле возвышаются за готическим сводом небес). Размеры фигур уменьшаются пропорционально их отдалению в высоту или в глубину композиции. Цвета радуги показаны правильно, а не схематически.
Вероятно, произведение было заказано в щедром на события 1467 году флорентийцем Анджело диЯкопо Тани (1415 – 1492) и его женой Катериной ди Франческо Танальи (1446 – 1492). «Великий герцог Запада» Филипп Добрый умер 15 июня; ему наследовал Карл Смелый. Его портрет можно узнать в фигуре третьего слева от Христа апостола (скорее всего, Святого Андрея, покровителя Бургундского двора). Анджело Тани начал свою карьеру в качестве представителя консула в Венеции. Затем он был уполномоченным банка Медичи в Лондоне, а в 1450 году стал директором отделения в Брюгге. 24 апреля 1464 года до истечения срока своего третьего пятилетнего контракта Тани вернулся во Флоренцию и встретился с прикованным подагрой к постели Козимо де Медичи. Однако аудиенция не принесла плодов, так как первого августа Козимо умер. В 1465 году директором отделения банка Медичи в Брюгге стал Томмазо Портинари, а возможности Тани участвовать в финансовых проектах компании были ограничены. В следующем году стареющий Тани женился на двадцатилетней Катерине Танальи во Флоренции и основал часовню в честь своего святого-покровителя Михаила в церкви Бадиа Фьезолана. Эта новая церковь, принадлежавшая бенедектинскому монастырю у подножия горы Фьезоле, была заложена Козимо де Медичи и закончена его сыном Пьеро в 1466 году.
Церковь отражает могущество и славу этой семьи и, очевидно, ее банка, потому что боковые часовни в южном проходе посвящены его представителям, как ни невероятно это звучит! Озабоченный спасением своей души, и, вероятно, предчувствуя свою смерть, Тани составил завещание в 1467 году. Одновременно он внес вклад во вновь построенную часовню Святого Михаила и, конечно, захотел установить посвященный этому святому алтарь. Произведение должно было быть Страшный Суд. Однако алтарь так и не прибыл во Флоренцию. К тому времени большим доверием Бургундского двора пользовался Томмазо Портинари, который ссужал герцогу крупные суммы денег. В основе подобной услужливости лежало стремление заполучить контроль над пошлинами на весь импорт шерсти в Нидерландах, что Томмазо и умудрился осуществить. Более того, он оказал герцогу еще одну услугу (вопреки воле Пьеро де Медичи) : он купил у него три ненужных Карлу корабля, построенные Филиппом Добрым для участия в крестовом походе. С 1467 года Портинари использовал их в качестве торговых судов: они курсировали между Порто Пизано, Слюисом и Саутгемптоном под бургундским флагом, но с итальянскими экипажами. Именно на одно из этих судов («Сан Маттео») был погружен Страшный Суд в апреле 1473 года вместе с еще одним неизвестным алтарем и с грузом для Флоренции. До отправки Томмазо добился от Тани согласия на включение собственного портрета в произведение. Его влияние на Тани было огромно, поскольку он изображен в виде праведной души на весах. Среди праведных душ есть и другие портреты, возможно, также представителей банка Медичи.
Войдя в воды Зеландии, корабль был тут же атакован военным судном из Данцига — может быть, из-за направления движения в сторону Англии, которая находилась тогда в состоянии войны с Ганзой. Десять человек экипажа погибли, а часть груза (включая Страшный Суд) осталась в Данциге. Картина так и не попала во Флоренцию.
Так что великолепный алтарь, увековечивший чету Тани в Бадиа Фьезолана, их родственников, нескольких служащих банка Медичи и их великого покровителя Карла Смелого, не оправдал связанных с ним высоких амбиций, ради которых он и был заказан.
