Ок.160х68 см. Штеделевский художественный институт, Франкфурт-на-Майне.
Мария с Младенцем. Святая Вероника. Троица. 1420-1425
Эти три произведения являлись частью разобранного алтарного образа, первоначальный вид которого до сих пор не определен однозначно.
Они дают представление о творчестве художника из Турне,известного как Мастер из Флемаля или Робер Кампен (1378 или 1379- 1445). В 1840-е годы эти произведения были куплены художником и искусствоведом Иоганном Давидом Пассафантом, работавшим консультантом и инспектором Штеделевского художественного института во Франкфурте-на-Майне. Он также приобрел единственное сохранившееся произведение с изображением злого разбойника, бывшее некогда частью Снятия с креста из церкви Святого Джеймса в Брюгге и однозначно принадлежавшее кисти того же самого художника. Здесь требуется некоторое пояснение. Продавец створок, текстильный магнат и коллекционер из Ахена Игнац ван Хаутем (фламандского происхождения) иногда утверждал, что произведения происходят из Флемальского аббатства близ Льежа. В другой раз он называл Фаленское аббатство в окрестностях Седана. Поскольку ни в одном из указанных мест аббатства нет, история вполне может оказаться вымыслом с целью скрыть истинное происхождение работ. Как бы то ни было, автора стали называть Мастером из Флемаля, на основе веских причин отождествляемым с Робером Кампеном, самым известным в Турне живописцем первых десятилетий XV века.
Изображенные на трех упомянутых створках фигуры не только кажутся живыми, они выполнены в натуральную величину. Если стоять прямо перед ними, возникает иллюзия реалистичного зеркального отражения; этот аспект противоречит декоративной составляющей живописи и является тем элементом, в котором проявляется новаторский подход художника. Выполненная в технике гризайли группа состоит из Девы Марии, кормящей грудью младенца Христа, Святой Вероники с куском ткани, на которой отпечатался лик Иисуса, и Святой Троицы на покрышке киота Завета: Бог-Отец поддерживает мертвого Христа, как бы демонстрируя его окружающим, Святой Дух представлен в виде голубя. Две женские фигуры занимают место на небольшой лужайке, заросшей растениями и цветами перед висящим на стене покрывалом. Узкая полоска стены под материей дает возможность разглядеть, что она сделана из дерева. Фигуры представлены и в качестве нарисованных изображений, и в виде раскрашенных деревянных статуй, оживших в форме алтарного образа. Соответственно и лужайка кажется поросшей настоящей травой прием, часто применявшийся для придания естественности постаментам под деревянными скульптурами. В целом произведение призвано показать превращение мертвой субстанции в живую материю, скульптуры в живопись, раскрыть магические свойства последней. Скрытый смысл заключается в том, что символизм взаимоотношений между художником (подражателем) и реальностью демонстрируется при помощи самого материала.
Своей величественностью и цветовым решением развернутые фронтально фигуры также напоминают византийские мозаики и иконы на фоне золотого рельефа и инкрустаций. Этот аспект выделен преднамеренно в качестве тонкой демонстрации новой формы, в которую видоизменилась старая. Нимбы Иисуса и Девы Марии выполнены не в виде рельефных золотых дисков, украшенных драгоценными камнями, а просто нарисованы! Создается впечатление, что художник стремился максимально раскрыть возможности своей реалистичной техники. Нарядные одеяния окружают земные тела буквально водоворотом струящихся складок. Кажется, что от тел ткань перенимает нежность и эластичность, подражая кривизне ресниц и губ, изящно очерченным рукам. Обе фигуры изображают пышущих здоровьем представительниц среднего класса из Турне в восточных одеждах. Зеленые лужайки в действительности заросли не просто травой, а лекарственными и относящимися к Деве Марии растениями, что подчеркивает значимость обеих фигур: одна из святых считается покровительницей больных, а другая – оберегает от зла.
