Глинка Михаил Иванович |
Романс для голоса и фортепиано «Я помню чудное мгновенье»Год создания: 1840. Автограф не обнаружен. Впервые издан М. Бернардом[1] в 1842 году. Автор текста: А. Пушкин. Стихотворение «К***». Написано между 16 и 19 июля 1825 года; издано в «Северных цветах на 1827 год». Романс Глинки являет собой пример того неразрывного единства поэзии и музыки, при котором почти невозможно представить себе пушкинское стихотворение без глинкинской интонации. Поэтический бриллиант получил достойную музыкальную оправу. Вряд ли найдется поэт, который не мечтал бы о таком обрамлении своих творений. Chercher la femme [2]Этот совет как нельзя более кстати, если мы хотим яснее представить себе рождение шедевра. Причем оказывается, что женщин, причастных к его созданию, две, но… с одной фамилией: Керн – мать, Анна Петровна, и дочь, Екатерина Ермолаевна. Первая вдохновила Пушкина на создание стихотворного шедевра. Вторая - Глинку на создание шедевра музыкального. Муза Пушкина. СтихотворениеОб А. П. Керн в связи с этим стихотворением Пушкина ярко пишет Ю. Лотман: «А. П. Керн в жизни была не только красивая, но и милая, добрая женщина с несчастливой судьбой. Её подлинным призванием должна была стать тихая семейная жизнь, чего она, в конце концов, добилась, выйдя уже после сорока лет, вторично и весьма счастливо замуж. Но в тот момент, когда она в Тригорском встретилась с Пушкиным, это – женщина, оставившая своего мужа и пользующаяся довольно двусмысленной репутацией. Искреннее чувство Пушкина к А. П. Керн, когда его надо было выразить на бумаге, характерно трансформировалось в соответствии с условными формулами любовно-поэтического ритуала. Будучи выражено в стихах, оно подчинилось законам романтической лирики и превратило А. П. Керн в «гений чистой красоты».[3] Стихотворение представляет собой классический катрен[4] – классический в том смысле, что каждая строфа заключает в себе законченную мысль. Это стихотворение выражает в поэтическом смысле концепцию Пушкина, согласно которой – можно согласиться с интерпретацией Лотмана[5] – движение вперед, то есть развитие, мыслилось Пушкиным как возрождение: «первоначальные, чистые дни» – «заблужденья» – «возрождение». Эту идею Пушкин в 20-е годы с разными вариациями формулировал в своей поэзии. И наше стихотворение – одна из вариаций на эту тему. Муза Глинки. РомансВ 1826 году с Анной Петровной познакомился Глинка. У них завязались дружеские отношения, сохранившиеся до самой смерти Глинки. Впоследствии она опубликовала «Воспоминания о Пушкине, Дельвиге и Глинке», в которых повествуется о многих эпизодах ее дружбы с композитором. Весною 1839 года Глинка влюбился в дочь А. П. Керн – Екатерину Ермолаевну. Они намеревались пожениться, но этого не произошло. Историю своих отношений с ней Глинка описал в третьей части своих «Записок». Одна из записей: [декабрь 1839 года]: «Зимою приехала матушка и остановилась у сестры, я потом и сам туда переехал. [7] Е. К. [Екатерина Керн] выздоровела, и я написал для нее вальс на оркестр B-dur. Потом, не знаю по какому поводу, романс Пушкина «Я помню чудное мгновенье». [8] В отличие от формы стихотворения Пушкина – катрена с перекрестной рифмой, – в романсе Глинки последняя строка каждой строфы повторяется. Этого требовали законы музыкальной формы. Особенность содержательной стороны стихотворения Пушкина – законченность мысли в каждой строфе – Глинка старательно сохранил и даже усилил средствами музыки. [9] Романс М. Глинки построен таким образом, что каждая строфа, в соответствии с ее литературным содержанием, имеет и свое музыкальное оформление. Достижение этого особенно заботило Глинку. Об этом есть специальное упоминание в воспоминаниях А. П. Керн: «[Глинка] взял у меня стихи Пушкина, написанные его рукою: «Я помню чудное мгновенье…», чтобы положить их на музыку, да и затерял их, бог ему прости! Ему хотелось сочинить на эти слова музыку, вполне соответствующую их содержанию, а для этого нужно было на каждую строфу писать особую музыку, и он долго хлопотал об этом». [10] Вслушайтесь в звучание романса, желательно в исполнении певца, проникшего в его смысл, а не просто воспроизводящего ноты, [11] и вы почувствуете это: он начинается с рассказа о былом – герой вспоминает явление ему дивного образа [12]; музыка фортепианного вступления звучит в высоком регистре, тихо, светло, словно мираж… В третьем куплете (третья строфа стихотворения) Глинка замечательно передает в музыке изображение «бурь порыв мятежный»: в аккомпанементе само движение становится взволнованным, аккорды звучат как учащенные удары пульса (во всяком случае, так это может исполняться), взметающие короткие гаммаобразные пассажи, словно вспышки молнии. В музыке этот прием восходит к так называемым тиратам [13], в изобилии встречающихся в произведениях, изображающих борьбу, стремление, порыв и т. д. Этот бурный эпизод сменяется – в том же куплете (в той же строфе) – эпизодом, в котором тираты слышатся уже затихая, издалека («…я забыл твой голос нежный…»). Для передачи настроения «глуши» и «мрака заточенья» Глинка тоже находит замечательное по выразительности решение: аккомпанемент становится аккордовым, никаких бурных пассажей, звучание аскетично и «уныло». После этого эпизода особенно ярко и воодушевленно звучит реприза романса (возвращение первоначального музыкального материала – то самое пушкинское возрождение) – со слов: «Душе настало пробужденье». Реприза музыкальная у Глинки в точности соответствует поэтической репризе. Восторженная тема любви достигает кульминации в коде романса, каковой является последняя строфа стихотворения. Здесь она звучит страстно и возбужденно на фоне аккомпанемента, замечательно передающего «биение сердца в упоении». PS. Последняя встреча А. П. Керн и Глинки состоялась в 1855 году. «Когда я вошла, он меня принял с признательностью и тем чувством дружества, которым запечатлелось первое наше знакомство, не изменяясь никогда в своем свойстве. (…) Несмотря на опасение слишком сильно его расстроить, я не выдержала и попросила (как будто чувствовала, что его больше не увижу), чтобы он пропел романс Пушкина «Я помню чудное мгновенье…», он это исполнил с удовольствием и привел меня в восторг! (…) Через два года, и именно 3 февраля (в день именин моих), его не стало! Его отпевали в той же самой церкви, в которой отпевали Пушкина, и я на одном и том же месте плакала и молилась за упокой обоих!». [14] PPS. Идея, выраженная Пушкиным в этом стихотворении, не была новой. Новым было ее идеальное поэтическое выражение в русской литературе. Но что касается наследия мирового – литературного и музыкального, – то нельзя не вспомнить в связи с этим пушкинским шедевром другого шедевра – стихотворения И. В. Гёте «Новая любовь – новая жизнь» (1775). У немецкого классика идея возрождения через любовь развивает ту мысль, которую Пушкин выразил в последней строфе (А Глинка – в коде) своего стихотворения («И сердце бьется в упоенье…»). В эпоху, более близкую Пушкину и Глинке, это стихотворение было положено на музыку Бетховеном и издано в 1810 году в цикле «Шесть песен для голоса с сопровождением фортепиано», ор. 75. Примечательно, что свою песню Бетховен посвятил, как и Глинка свой романс, женщине, вдохновившей его. Это была княгиня Кинская. Не исключено, что Глинка мог знать эту песню, поскольку Бетховен был его кумиром. Глинка много раз упоминает Бетховена и его творения в своих «Записках», а в одном своем рассуждении, относящемся к 1842 году, говорит даже о нем как о «модном», причем это слово вписано на соответствующей странице «Записок» красным карандашом. [15] Почти в это же время Бетховен пишет фортепианную сонату ор. 81а – одно из немногих его программных сочинений. Каждая ее часть имеет заголовок: «Прощание – Разлука – Возвращение [иначе: Свидание]». Это очень близко теме Пушкина– Глинки!.. Примечания: Заодно отметим еще одно аллюзию – намеренную?: сравните Вторая фраза – из поэмы Баратынского «Эда». Хотя опубликована она была в 1826 году, в списках поэма распространилась раньше. Пушкин в письмах к брату – Л. С. Пушкину – с конца ноября 1824 года настойчиво просил прислать ему поэму. Потом эти просьбы прекратились – Пушкин поэму, очевидно, получил, о чем косвенным образом свидетельствует эта аллюзия. Таким образом, Глинка, «озвучив» пушкинское стихотворении, зараз положил на музыку, можно сказать, и других поэтов. © Александр МАЙКАПАР |